"Возвращение призраков" - читать интересную книгу автора (Херберт Джеймс)

10

— Извините.

— За что? — удивился Эш.

— Боюсь, отец переволновался. Эти головные боли... — Грейс не закончила фразу, оставив додумать ее извинение.

Они шли по дорожке через садик за домом. Садик отделялся от остального участка потрепанной непогодами оградой и буйным кустарником. Впереди виднелась белая беседка, и, подходя к ней, Эш заметил, что старая краска облупилась, а сам остов местами изрядно потрескался и перекосился. Тем не менее, беседка умудрялась по-прежнему выглядеть привлекательно в окружении рододендронов и других цветов и растений по обе стороны тропинки, ведущей к ее ступеням. Хотя солнце утратило свою ярость, было еще жарковато, и Эш перекинул пиджак через руку. С запахом жимолости смешались другие ароматы — сирени, розы, пиона — и Эш глубоко вдохнул, чтобы прогнать из головы затхлый воздух покинутой комнаты.

— Ваш отец обращался к врачу? — спросил он как бы между прочим.

— Отказывается. У отца старомодные понятия, что все болезни в конце концов проходят сами собой. — Грейс остановилась на мгновение, чуть наклонившись к желтой розе на дорожке, и следующая реплика выдала, что ее не обманул тон Эша: — Вы, наверное, сочли нас невротиками, да?

Эш не хотел обижать ее, но и не хотел лгать:

— Гм, он, м-м-м... показался мне очень взволнованным.

Грейс выпрямилась и посмотрела ему в лицо:

— Да, взволнованным. Он не может понять происходящего. Я и сама немного волнуюсь, но это не невроз, мистер Эш.

— Дэвид.

— Дэвид. И взволновались не только отец и Эллен Преддл.

— И другие тоже видели мальчика?

Она снова пошла вперед, уже не так непринужденно, как мгновение назад.

— Не Саймона. Но видели другое — как вы это назвали? Видение? Мы бы рассказали вам больше, если бы не эта головная боль у отца. — Она посмотрела назад, на дом, на окно второго этажа, как будто могла отсюда увидеть отца. — Его здоровье так ухудшилось за последний год. Потому-то я и не вернулась в Париж после смерти матери: я нужна ему здесь, рядом. Он привык быть сильным, таким решительным...

— Насколько тяжел его артрит?

Грейс не ответила, а отвернулась от дома, подошла к беседке и села внутри на железную скамейку.

— Он старается скрывать, как ему больно, но часто я замечаю муку на его лице, в глазах. Он по-прежнему много работает для прихожан, но я страстно надеюсь, что Церковь скоро убедит его уйти на покой. К счастью, у нас осталось от наследства немного денег — во всяком случае, достаточно для умеренной жизни.

Эш сел на другой конец скамейки, наклонился в сторону Грейс и положил руку на железную спинку:

— Достаточно, чтобы управлять владениями Локвудов?

Она улыбнулась его прямоте:

— Управлять нечем. Большая часть владений распродана, хотя мы сохранили земли, ведущие к старому поместью. Вот на что мы тратим деньги — поддерживаем те несколько акров в приличном состоянии. Но мы снова отвлеклись, не так ли?

— Всякая информация может оказаться полезной, — заверил ее Эш.

— Не вижу, как она поможет поймать призраков.

На этот раз улыбнулся он:

— Мы не ловимих. Мы определяем, есть они на самом деле или нет.

— И вы хорошо справляетесь со своей работой, Дэвид?

Это был серьезный вопрос, и задан он был искренне.

— Как правило, я получаю результат — тот или иной.

— Но вы верите в это... ну, в мир духов? Вы верите, что у нас водятся призраки?

Она не поняла, почему он быстро повернул голову, будто позади, в доме, что-то привлекло его внимание. Но его глаза не сфокусировались на доме, и мысли были обращены внутрь, в себя.

— В чем дело, Дэвид? Что я сказала?

Грейс увидела, как его шея стала жесткой, а плечи неуловимо напряглись, словно он старается справиться с чем-то взволновавшим его.

— Не так уж важно, во что я верю, — тихо сказал Эш.

— Но...

Он остановил ее:

— Нет, Грейс. Мы имеем дело с происходящим в Слите.

— Почему вы так встревожились, Дэвид?

Это был простой, но прямой вопрос, и он проник сквозь преграду к эмоциям, которые Эш долго сдерживал внутри. Но и теперь он не выдал их, смущенный ее интуицией.

— Вы не скажете мне? — настаивала Грейс.

— Слишком рано, Грейс, — в конце концов выговорил он.

— Вот как? — откликнулась она. — Разве вы не почувствовали тогда, в церкви, что с нами происходит что-то странное? Что вы там, я ощутила еще до того, как подняла глаза, и знаю: вы почувствовали то же самое. Что-то случилось между нами еще до того, как мы встретились.

— Возможно, — резко проговорил Эш. — Но это не имеет никакого отношения к расследованию. А нам, думаю, лучше заняться им.

Грейс была поражена внезапной переменой в Эше и гадала, что же он скрывает. Почему он не поговорит с ней о том особом ощущении, которое, она знала, оба испытали в церкви Св. Джайлса, которое внезапно, как электрическим разрядом, поразило их души, заставив уверовать в то, что они уже прежде встречались? Почему он предпочитает отрицать это?

— Грейс, расскажите мне о других инцидентах.

Он намеренно вторгся в ее мысли, но в его глазах не было вызова. В них читалось желание оправдаться.

— Ладно, Дэвид, — покорно согласилась она и добавила: — Но откуда вы знаете, что это не относилось к происходящему здесь? Вы сами недавно слышали пение детей в пустой школе. Как вы это объясните? Разве вам не кажется, что здесь может быть связь?

Он подумал, прежде чем ответить.

— Возможно. Мне нужно гораздо больше информации, прежде чем я смогу прийти к какому-либо заключению. Вам придется помочь мне, если хотите, чтобы я помог вам, Грейс.

— Наверное, я снова должна извиниться.

— Не надо. Просто расскажите мне об этих других видениях.

Она наблюдала, как он опять вынимает из кармана портативный магнитофон и включает его. Эш положил его между собой и Грейс на скамейку и сказал:

— Начинайте.

Грейс глубоко вздохнула, прежде чем начать.

— Несколько дней назад к моему отцу пришла молодая девушка, работающая кельнершей в «Черном Кабане». Она была очень взволнована и выглядела так, будто долго не спала. Да так оно и было.

— Ее имя, случайно, не Рут?

— Вы виделись с ней?

— Когда снимал комнату. Я заметил, что она действительно выглядит так, словно плохо спала.

— Ее зовут Рут Колдуэлл. Ее отец — местный столяр.

— И что с ней случилось?

— Она сказала, что ее мучают страшные сны, но это не были сны, они продолжались, даже когда она не спала.

— Не так уж необычны грезы наяву. Она могла находиться в полусознательном состоянии.

— Отец объяснил ей это, но она настаивала, что не грезила. Она садилась в постели и однажды даже включила лампу. Человек, разбудивший ее, оставался в комнате и сидел на краю кровати.

— Это был человек.

— Он выглядел, как человек.

— Кто-то, кого она знала?

— О ком знала, что он умер. В детстве Рут подверглась развратным действиям. Того человека звали Джозеф Манс, и время от времени он работал с ее отцом. За то, что он сделал с Рут, его посадили, и он умер в тюрьме. Покончил с собой.

— Как я говорил, она могла запутаться. Иногда кошмары невероятно реальны. ...

— Но она зажгла свет, а он оставался сидеть.

— И потом растворился в воздухе.

Грейс кивнула:

— Так Рут говорила отцу.

— Подобное возможно во сне. Некоторые люди уходят из дома, и их находят гуляющими во сне по улицам, другие спускаются в кухню и наливают себе выпить. Когда девушка очнулась от сна, видение растворилось.

Грейс закусила нижнюю губу.

— Это слишком правдоподобно, Дэвид. Я не верю, что Рут сказала бы, что видела это наяву, если бы на самом деле грезила. Я знаю ее не один год, она всегда была рассудительной девушкой.

— Она прошла через ужасное испытание, когда была еще ребенком, и кто знает, какие затаенные мысли копились в ней все эти годы? Может быть, она чувствует свою вину за то, что случилось, может быть, осуждает себя за это. Самоубийство того человека в тюрьме могло усилить ощущение вины, если оно у нее было.

— Я не могу с вами спорить, Дэвид; у меня нет достаточных знаний. Но давайте я вам расскажу другой случай.

Ему вдруг захотелось коснуться ее руки, чтобы успокоить. Почему-то Грейс казалась такой ранимой, такой встревоженной и такой близкой. Ему захотелось объяснить, что он приехал помочь, что это часть его работы — быть прагматичным, скептичным, но это вовсе не означает, что он сомневается в ее или еще чьих-то словах. Ему хотелось рассказать ей, почему такая огромная часть его жизни оказалась направлена на доказательство того, что призраков не существует, на выявление мифов и обнаружение мошенничества, на рациональное объяснение природных явлений. И хотелось поделиться с ней мыслями о том, как он заблуждался все это время.

Но не сейчас. И он дал ей продолжить.

— Отец говорил вам, как погиб муж Эллен Преддл.

— В горящем стогу сена.

— Да. Он пришел на ферму Ганстоунов за несколько дней до того — миссис Ганстоун, которая прислуживает в церкви Св. Джайлса, недавно заболела. Ее муж, Сэм, разволновался и ждал, когда отец выйдет, чтобы поговорить с ним. Видите ли, он не хотел, чтобы жена слышала их разговор, не хотел волновать ее в таком состоянии. Сэм Ганстоун всегда был здравомыслящим, практичным человеком, он определенно не склонен к полету фантазии, так что рассказанная им история тем более удивительна и убедительна.

Эш услышал, как магнитофон с тихим щелчком выключился — кончилась пленка.

— Погодите, — сказал исследователь и быстро перевернул кассету. Он снова включил магнитофон и кивнул Грейс, давая знак продолжать.

— Хотя стояло раннее утро, над полями колебалась дымка зноя. Сэм шел с собакой, неся в руках дробовик и высматривая кроликов, когда вдруг невдалеке от фермы увидел странное оранжевое зарево. Он направился в ту сторону и заметил, что оно мигает — или, лучше сказать, колеблется — в дымке, а когда он приблизился, то ясно увидел, что это.

Грейс говорила, опустив голову. Теперь она подняла ее и смотрела куда-то вдаль, словно сама видела это таинственное зарево.

— Ганстоун заметил, что собака отстала, и как бы он ни звал ее, отказывалась идти дальше. Она стояла, застыв, и только смотрела на свет и поскуливала. Сэм пошел дальше один и вскоре понял, что вызывало свечение, хотя не было ни звука, ни дыма.

— Это был пожар?

Она кивнула:

— Горел стог сена. Но время года было слишком ранним для стогов. На полях у Сэма сена не было.

Эш уже понял:

— Это был горящий в стогу Джордж Преддл.

— Да. И хотя не было ни шума огня, ни дыма, Сэм поклялся моему отцу, что чувствовал жар и запах пожара. Я знаю, это невозможно, но, как уже сказала, фермер клянется, что все так и было.

«Невозможно?» — подумал Эш. Нет, не так уж невозможно, вовсе нет. Жар, едкий запах. Языки пламени.Но не пожар, не настоящий пожар.

Грейс увидела беспокойство в глазах Эша.

— Дэвид, вам нехорошо?

Он напрягся как раньше, вновь обретая самообладание.

— Я вспомнил, что произошло много лет назад. Случившееся с вашим фермером напомнило мне давнее происшествие.

— Вы расскажете мне?

— Это не столь важно. Сейчас важно лишь то, что происходит в Слите.

— Дэвид, вы верите тому, что я вам рассказала?

— Дело не в том. Эти люди, в том числе и ваш отец, верят тому, что видели, и вы признаете это. Моя работа — собрать свидетельства и провести некоторые тесты, а потом выдать квалифицированное суждение.

— Вы сможете сказать нам, почему это происходит?

— Если в Слите в самом деле появляются призраки, этому должна быть причина. И возможно, мы узнаем ее.

— И вы сможете положить этому конец?

Он не ответил, но в его улыбке была горечь.