Линда Ховард Скажи мне все

Глава 1

13 февраля.

Вашингтон, федеральный округ Колумбия

Декстер Витлоу тщательно обвязал коробку толстой веревкой, украденной накануне из супермаркета, удовлетворенно оглядел свою работу, а затем аккуратно надписал адрес черным фломастером, который также прихватил в магазине. Бросив моток веревки и фломастер в придорожные кусты, он сунул коробку под мышку и направился в соседний квартал, где располагалось ближайшее почтовое отделение.

— Будь я конгрессменом, не пришлось бы платить за отправку посылки! — процедил Декстер сквозь зубы.

Стояла теплая для середины февраля погода, тонкие лучи полуденного солнца освещали чистые улицы, по которым в пальто нараспашку спешили на ленч многочисленные служащие. Декстер Витлоу украдкой бросал взгляды на их преисполненные собственной значимости самодовольные лица и ухмылялся. Все они, по его мнению, в сущности, были жалкими глупцами и недоумками, изо всех сил старавшимися выглядеть важно и респектабельно. Если бы кто-нибудь поинтересовался у этих людей, кем они работают, ни один не признался бы: «Я — бухгалтер», «Я — менеджер», «Я — секретарь». Нет, в этом городе, озабоченном проблемами социального статуса и личного превосходства, даже мелкие служащие второсортных контор с гордостью заявляли: «Я работаю для нации», «Я служу Штатам», «Моя работа — защита государства».

Ерунда, никого они не защищают, и их работа никак непосредственно не связана с безопасностью американской нации. Но… они работают в столице, а столица Америки всегда ассоциируется с властью, могуществом и силой.

— Нули, безмозглые пустышки, — бормотал Декстер Витлоу, презрительно ухмыляясь. Они думают, что настоящая власть — это когда хозяин Белого дома может отдать приказ о начале войны, и от одного его короткого слова погибнут под бомбами миллионы ни в чем не повинных людей. Как примитивно! Подобные представления наивны и смешны; ведь истинные сила и могущество власти даже одного человека проявляются не в этом. И уж кому, как не Декстеру Витлоу, об этом прекрасно известно.

Там, во Вьетнаме, реальная сила была сосредоточена на спусковом крючке снайперской винтовки, мгновенное нажатие на который лишало человека жизни. Мастерство и азарт Декстера, доведенные до совершенства, помогали ему днями, неделями выслеживать очередную жертву, неподвижно лежа в колючих кустах или высокой грязной траве. Он невозмутимо сносил укусы надоедливых мошек, умело избегал нападения ядовитых змей, стойко мирился с затяжными проливными дождями и невыносимым зноем. И всегда долготерпение сполна вознаграждалось. Какой азарт, какое ликующее чувство удовлетворения, какое сильное возбуждение он испытывал, когда наконец в оптическом прицеле винтовки возникал силуэт будущей жертвы! Вот когда Декстер Витлоу чувствовал себя по-настоящему сильным и могущественным Он становился хозяином Вселенной, и в его власти было казнить жертву или даровать ей жизнь.

Там, во Вьетнаме, в один из ничем не примечательных на первый взгляд дней Декстер Витлоу пережил самое сильное чувство, испытать которое в будущем ему, к сожалению, больше не довелось. Он медленно брел по узкой тропинке из опавших желтых листьев, держа в руках снайперскую винтовку. Внезапно в дальнем конце тропинки мелькнул силуэт человека с оружием. Декстеру хватило доли секунды сообразить, что это враг, русский, мгновенно вскинуть на плечо винтовку и сделать один короткий, но точный выстрел. Все произошло очень быстро, невероятно быстро, но он успел запомнить, что русский тоже хотел вскинуть оружие и убить его. Декстер Витлоу оказался проворнее, стремительнее… Противнику не хватило доли мгновения, и это стоило ему жизни.

Враг лежал неподвижно, уткнувшись лицом в желтую сухую листву, а Декстер несколько минут, словно в оцепенении, стоял на тропинке, уставившись на свою жертву. Сердце часто колотилось, как в лихорадке, руки судорожно сжимали оружие, которое и на сей раз его не подвело. Ему почему-то очень хотелось знать, о чем успел подумать русский в последний момент своей недолгой и так внезапно оборвавшейся жизни и успел ли… Может, его взгляд даже запечатлел маленькую пулю, которая навсегда остановила его сердце?

Декстер усмехнулся. Это только в кино с помощью специальных эффектов научились показывать, как летит пуля. В жизни так не бывает. Уж старина Декстер Витлоу это знает. Иначе сегодня не шел бы сейчас по одной из улиц Вашингтона, держа в руках коробку, которую ему было жизненно важно отправить по почте.

Он открыл дверь, вошел в теплое помещение почтового отделения и пристроился в конец очереди. На почте было много людей, и, хотя мог прийти в любое другое время, Декстер специально выбрал час ленча. В это время среди множества посетителей его вряд ли кто-нибудь заметит. Собственно, ничего особо примечательного в нем и не было. Так, обыкновенный, уже немолодой человек. И только холодный, пристальный, острый взгляд и предельная осторожность, похожая на звериное чутье, отличали Декстера Витлоу от множества других людей. Лишь благодаря им он не погиб во Вьетнаме, вернулся на родину и уже в течение двадцати пяти лет ведет вполне заурядный образ жизни.

Декстер Витлоу не выглядел преуспевающим гражданином, но и на уличного попрошайку не походил. У него было специальное пальто, которое он для соответствующих ситуаций надевал то налицо, то наизнанку. Лицевая сторона из коричневого твида смотрелась вполне прилично; он надевал пальто на эту сторону, когда не хотел отличаться от обычных прохожих. Изнаночную сторону — в заплатках и дырках — Декстер использовал для иных целей, и тогда становился похож на бездомного бродягу. Это была обыкновенная маскировка, примитивная уловка, которой Декстер научился во время войны во Вьетнаме.

Подошла его очередь; он положил посылку на прилавок, достал из кармана деньги и еще раз внимательно перечитал адрес получателя, написанный черным фломастером:

«Джанет Витлоу, Колумбус, штат Огайо».

Джанет Витлоу. Его жена.

Интересно, почему она до сих пор с ним не развелась? А может быть, давно подала на развод, а он об этом не знает? Декстер не звонил жене уже несколько лет. Когда же это было в последний раз? Он попытался напрячь память и вспомнить последний телефонный разговор с Джанет, но бесстрастный голос почтового служащего прервал его мысли.

— Доллар и сорок три цента, — сказал человек за прилавком, даже не подняв головы и не взглянув на Декстера.

Тот протянул два доллара, служащий отсчитал сдачу, и Декстер, вздохнув с облегчением, вышел из помещения почты. Никто не обратил на него внимания, все были заняты своими делами. Это хорошо. Удачно.

Так когда же он все-таки разговаривал по телефону с Джанет. Три года назад или четыре… Какая, собственно, разница? Интересно, сколько лет сейчас его дочери? Двадцать? Или больше? Он помнил, что она появилась на свет то ли в шестьдесят восьмом, то ли в шестьдесят девятом году…

Черт возьми, его маленькой дочке сейчас около тридцати лет! Она, наверное, замужем, растит детей, а он, Декстер, как это ни нелепо, дедушка. Сколько же они не виделись? Он попытался представить свою дочь взрослой женщиной, но перед глазами возникал лишь образ маленькой хорошенькой девочки семи-восьми лет, с красивыми внимательными карими глазами и смешной привычкой оттопыривать нижнюю губу. Она почему-то никогда сама не заговаривала с отцом, а лишь шепотом отвечала на его вопросы.

Декстер тяжело вздохнул и печально покачал головой. Разумеется, он мог быть хорошим мужем и внимательным заботливым отцом, но не стал. Он много чего не сделал в своей жизни, но надо ли теперь сожалеть об этом? Его жизнь подходит к концу, и кто знает, сколько еще ему отпущено.

Джанет всегда искренне и преданно любила его, даже когда он вернулся из Вьетнама — чужой странный человек, забывший прошлую жизнь и не желающий приспосабливаться к новой. В глазах жены он всегда оставался тем веселым, энергичным, умным парнем из Западной Виргинии, в которого она влюбилась в юности. Она не могла и не хотела осознать, что Декстер Витлоу очень изменился, стал совершенно другим человеком, а того молодого веселого парня, которого она любила, больше не существует — он остался в непроходимых джунглях Вьетнама.

Охотничий азарт, терпеливая долгая слежка, погоня, прицел и сладостный миг нажатия на курок — вот и все, что в течение последних лет вызывало интерес у Декстера Витлоу, будоражило его чувства, заставляло быстрее бежать кровь по жилам. Странно, но то, что когда-то искорежило его жизнь, теперь оставалось единственным, что ее поддерживало. Он был высококлассный снайпер, меткий стрелок. Это искусство делало его могущественным, сильным и почти неуязвимым.

Теперь не имело смысла анализировать прошлую жизнь, корить себя за то, чего не сделал и ругать за то, что совершил. Жизнь сложилась так, как сложилась, и ничего в ней уже не изменишь, ни единого мгновения. Да, Декстер Витлоу убил очень много людей, а вот лишил жизни всего лишь одного. Он еще со времен войны понял принципиальную разницу между словами «убить»и «лишить жизни». Убить противника, врага на войне — это одно, а лишить жизни человека в мирное время — совершенно другое.

Декстер Витлоу остановился около телефона-автомата, снял трубку и бросил монету в щель. Он наизусть знал номер. Некоторое время Декстер напряженно вслушивался в длинные гудки, а когда на том конце провода наконец ответили, тихо, но отчетливо произнес:

— Меня зовут Декстер Витлоу.

Всю жизнь он расплачивается за преступление, которое когда-то совершил. С него довольно. Теперь настало время другим платить по счетам.