Кей Хупер Крадущиеся тени

Пролог

Лос-Анджелес, 16 августа 1998 г.

– Что ты видишь? Говори, я тебя слушаю.

Она сидела в кресле с прямой спинкой, почти не двигаясь, склонив голову. Волосы упали ей на лицо. Шевелились только сложенные на коленях руки: тонкие пальцы перебирали красные лепестки искусственной розы, мастерски сделанной из папиросной бумаги.

– Мне кажется... он двигается, – прошептала она.

– Куда он направляется? Ну давай же, Кэсси. – Голос детектива Логана звучал ровно и доброжелательно, ничем не выдавая лихорадочного напряжения и нетерпения, от которого на лбу у него выступили капельки пота, а в глазах появилось затравленное выражение.

– Я... я не уверена.

Со своего места в нескольких шагах от них напарник Логана тихо спросил:

– Чего это она так тянет на этот раз?

– Страх он на нее наводит, вот чего, – ответил Логан так же тихо. – Черт возьми, да у меня самого поджилки трясутся, если на то пошло. – Он повысил голос, стараясь говорить спокойно. – Кэсси? Сосредоточься, милая. Что он видит?

– Темно. Просто... темнота, и больше ничего.

– Ладно. О чем он думает?

Она судорожно вздохнула, тонкие пальцы задрожали, перебирая лепестки бумажной розы.

– Я... я не хочу... У него в голове так страшно... Так много теней... Много черных теней. Прошу тебя, не заставляй меня погружаться. Я не хочу к ним прикасаться. Не заставляй меня.

Столько страха и отвращения было в ее голосе, что лицо Логана, и без того мрачное, еще больше потемнело: настал его черед переводить дух. Но когда он заговорил, его голос снова прозвучал спокойно и уверенно:

– Кэсси, послушай меня. Тебе придется забраться поглубже. Придется ради этой несчастной девочки. Она же такая маленькая! Ты понимаешь?

– Да, – ответила она жалобно, – я понимаю.

Наступило молчание – такое глубокое, что стал отчетливо слышен тихий шорох папиросной бумаги, которую она перебирала пальцами.

– Где он, Кэсси? О чем он думает?

– Он в безопасности. Он знает, что ему ничто не грозит. – Она склонила голову набок, словно прислушиваясь к далекому голосу. – Легавые никогда его не найдут. Ублюдки. Тупые ублюдки. Он им оставил столько улик, а они так ничего и не поняли!

Логан скрипнул зубами с досады, но не позволил себе отвлекаться на эмоции.

– Не слушай его, Кэсси. Узнай, что он делает, куда направляется.

– Он... он собирается забрать девочку. Отвезти ее в свое убежище. Он готов взять ее прямо сейчас. Он готов...

– Где это, Кэсси? Что его окружает?

– Там... темно. Она... он ее связал. Она на заднем сиденье машины. Это гараж. Он садится в машину, заводит мотор... О господи! Я слышу, как она плачет...

– А ты не слушай, – перебил ее Логан, по-прежнему тихо и терпеливо. – Оставайся с ним, Кэсси. Скажи мне, что он делает.

– Я не знаю. – В ее голосе прозвучала безнадежность. – Тут так темно... Я ничего не вижу за светом фар.

– Сосредоточься, Кэсси. Укажи нам какие-нибудь приметы местности. По какой дороге он едет?

– Это... асфальт. Две полосы. Почтовые ящики, мы проезжаем почтовые ящики!

– Отлично, Кэсси, ты молодец. – Он бросил взгляд на напарника, но тот в ответ скептически покачал головой. Логан опять повернулся к женщине: – Продолжай следить. Ничего не упускай. Ты должна нам сказать, куда он направляется.

Несколько минут слышалось только ее частое и неглубокое дыхание. А затем она вдруг сказала:

– Он поворачивает. На повороте знак. Название улицы... Андовер.

Напарник Логана отошел на несколько шагов и начал что-то тихо говорить в трубку сотового телефона.

– Следи за ним, Кэсси, следи. Что ты видишь?

– Слишком темно.

– Знаю. Но ты все-таки следи.

– У него в голове... ужасные мысли.

– Не вникай в них. Не забирайся слишком глубоко, Кэсси.

Она подняла голову – впервые с тех пор, как это началось, – и Логан оторопел. Ее глаза были закрыты. Никогда раньше ему не приходилось видеть такой бледности в лице человека. Живого человека. И эта мертвенно-бледная кожа была так туго натянута, что сквозь нее просвечивали кости. Казалось, что плоти под ней почти совсем нет.

– Кэсси? Кэсси, где ты?

– Глубоко. – Голос у нее стал другим: отдаленным и гулким, словно исходил из глубокого колодца.

– Кэсси, послушай меня. Тебе пора выбираться. Просто смотри и говори мне, что он видит.

– Это похоже на червей, – прошептала она. – Они кормятся гниющей плотью. Гниющей душой...

– Кэсси, назад! Назад, живо! Ты меня слышишь?

После долгой паузы она прошептала:

– Да. Я ухожу.

Теперь она явственно дрожала, и он знал, что, если сейчас до нее дотронуться, ее кожа будет холодна как лед.

– Что ты видишь? Что он видит?

– Дорогу. Почтовых ящиков больше нет. Только дорога, и больше ничего. Он волнуется. Он уже почти рядом со своим тайным убежищем.

– Следи, Кэсси. Продолжай следить.

Прошло еще несколько минут, и вдруг ее брови дрогнули, сошлись у переносицы.

– Кэсси?

Продолжая хмуриться, она отрицательно покачала головой.

Логан наклонился к напарнику и шепотом спросил:

– Что слышно насчет Андовера, Пол?

– В двухсотмильной зоне есть пять улиц, в название которых входит слово «Андовер». Боб, мы даже добраться до них не успеем, не то что прочесать! Пусть даст нам еще какую-нибудь зацепку!

– Я не уверен, что у нее получится.

– Пусть постарается.

Логан кивнул и повернулся к Кэсси:

– Что ты видишь теперь? Говори, это очень важно.

Теперь ее голос звучал задумчиво, почти мечтательно.

– Здесь есть озеро. Я видела огоньки над водой. Он... его потайное место рядом с озером. Он думает, что выбросит туда ее тело, когда закончит...

Логан быстро взглянул на напарника, но Пол уже приник к телефону.

– Что еще, Кэсси? Что еще ты можешь сказать?

– Мне трудно. – Ее голос, вновь ставший далеким, опять задрожал. – Мне все труднее оставаться у него в голове. Я так устала...

– Я знаю, Кэсси. Но ты все-таки постарайся. Не упускай его. Веди нас за ним.

Как всегда, она откликнулась на настойчивый призыв в его голосе и, хотя ее силы были почти на исходе, напряглась, чтобы не прервать связь, вызывавшую у нее ужас и отвращение.

– Я ее слышу. Слышу девочку. Она плачет. Ей очень страшно.

– Не слушай ее, Кэсси. Слушай только его.

– Ладно. – Она помолчала. – Он поворачивает. Дорога все время петляет. Асфальт кончился, это проселок. Иногда я вижу озеро, мелькающее за деревьями.

– Ты видишь дом?

– Мы проезжаем... мне кажется... это подъездные аллеи. Вокруг повсюду дома. Дома на озере.

Логан подошел к напарнику, увидев, что тот делает ему знаки.

– В чем дело?

– Есть только одна улица Андовер рядом с озером. Это Храмовое озеро. Боб, это всего в пятнадцати милях отсюда.

– Теперь понятно, почему она так хорошо его слышит, – пробормотал Логан. – Она никогда раньше не забиралась так глубоко, как сейчас, в мозги этого подонка. Группа выехала?

– Я им дал отмашку, – кивнул Пол. – Кроме того, мы проверяем всех владельцев недвижимости в районе озера. Мне говорят, что это одно из тех мест, где люди дают названия своим домам, делают вывески, и все такое. Если нам и вправду повезет...

– Держи меня в курсе, – сказал Логан и повернулся к Кэсси.

– Храмовое озеро, – проговорила она, и в ее голосе зазвучали мечтательные нотки. – Ему нравится это название. Он считает, что оно как раз подходит.

– Не вникай в его мысли, Кэсси, – снова предостерег ее Логан. – Просто смотри и говори мне, что он делает, куда направляется.

Бесконечные пять минут протекли в молчании, и вдруг она снова заговорила:

– Мы сворачиваем. На подъездную аллею, как мне кажется.

– Почтового ящика не видно?

– Нет. Нет. Мне очень жаль.

– Описывай все, что видишь, Кэсси.

– Дорога петляет и спускается к озеру. Я вижу... мне кажется, я вижу впереди дом. Иногда он попадает в свет фар...

– Продолжай следить, Кэсси. Когда увидишь дом, поищи вывеску. Может, на ней есть название дома.

– Вот... вижу дом, – заговорила она торопливо. – Возле двери вывеска. На ней написано... «Пенсионный фонд».

Логан заморгал, потом обернулся к напарнику. Тот кивнул и одними губами шепнул:

– Похоже на то.

Логан снова повернулся к Кэсси:

– Не молчи, Кэсси. Что он делает? Тормозит? Останавливает машину? Он к этому дому ехал?

Кэсси сказала:

– Нет... мы проезжаем мимо. О... Да, я вижу. Тут есть... лодочный сарай. Мне кажется, что это лодочный сарай. Я вижу...

– Что, Кэсси? Что ты видишь? – Логан уже не мог сдерживать свое нетерпение.

– Там... наверху есть флюгер. На крыше. Я... слышу, как он поскрипывает.

– Кэсси, почему ты замолчала? Он остановил машину?

Она испуганно вздрогнула:

– Ой! Да, он остановился. Свет выключен. Я вижу силуэт лодочного сарая, там темно. Но он... знает дорогу. Он... вытаскивает девочку с заднего сиденья. Несет ее в сарай. Она такая маленькая! Почти ничего не весит. О-о-о...

– Кэсси...

– Ей так страшно...

– Кэсси, послушай меня. Ты сможешь ей помочь, только если будешь следить за ним. Смотри, что он делает. Куда идет. – Логан бросил взгляд на напарника и спросил шепотом: – Где их черти носят?

– Они почти на месте. Еще пять минут.

– Черт возьми, у нее нет пяти минут!

– Они делают все, что могут, Боб. Кэсси дышала часто-часто.

– Что-то не так... Логан нахмурился:

– В чем дело?

– Я не знаю. На этот раз... у него изменилось настроение. Он хитрый. Доволен собой. Ему... почти что весело. Он собирается преподнести полицейским сюрприз. Нечто новенькое. Он... О боже! У него нож. Он хочет ее разрезать... – Голос Кэсси захлебнулся от горя и ужаса. – Он хочет... хочет... попробовать на вкус...

– Кэсси, послушай меня. Уходи. Выбирайся оттуда. Немедленно!

Напарник Логана подался вперед:

– Боб, она сможет нам помочь, если останется с ним.

Логан покачал головой, не отрывая глаз от Кэсси.

– Если она останется с ним, а он убьет девочку, это может затянуть ее слишком глубоко в его безумие. Так мы их обеих потеряем. Кэсси? Кэсси, выходи. Быстро. Делай, что тебе говорят!

Он наклонился и выхватил бумажную розу из ее пальцев.

Кэсси с трудом перевела дух, затем медленно открыла глаза. Они были серые – такие светлые, что казались бледными тенями на льду. И эти светлые глаза были окружены поразительно густыми и длинными, черными, как китайская тушь, ресницами. Под глазами лежали темные круги – свидетельство сильнейшего переутомления. Голос задрожал от напряжения, когда она спросила:

– Боб? Зачем ты...

Логан налил горячего кофе из термоса и протянул ей стаканчик.

– На, выпей.

– Но...

– Ты сделала все, что могла, Кэсси. Остальное пусть делают наши люди.

Кэсси кивнула, прихлебывая мелкими глотками горячий кофе, но ее глаза при этом не отрывались от бумажной розы, которую он все еще держал в руке.

– Скажи им, чтобы поторопились, – прошептала она.

Но прошло почти десять мучительно долгих минут, прежде чем группа захвата вышла на связь и доложила обстановку. Пол бросил на Кэсси взгляд, полный бессильного гнева.

– Лодочный сарай был пуст. Ты забыла упомянуть развилку на подъездной аллее. Одна дорога вела к сараю, а другая – к укромной бухте, до нее было не больше ста шагов! Там был привязан катер. Пока мы искали это место, он уже успел скрыться! Тело девочки было еще теплым.

Логан проворно подхватил стаканчик, выпавший из онемевших пальцев Кэсси, и сказал:

– Заткнись, Пол. Она сделала все, что могла...

– Все, что могла? Да она все испоганила, Боб! Не было никакого флюгера на крыше сарая – там была пришвартована яхта, а на яхте был поднят флаг! Вот что она видела, вот что развевалось на ветру. И скрип, который она слышала, это яхта терлась о причал! Что ж она – не могла отличить одно от другого?

– Было темно, – прошептала Кэсси.

Слезы выступили у нее на глазах, но так и не потекли по щекам. Она сцепила трясущиеся руки на коленях, пытаясь унять дрожь, дыхание давалось ей с трудом, словно непомерная тяжесть давила Кэсси на грудь.

– Пять минут, – с горечью продолжал Пол. – Мы потеряли пять минут, идя по ложному следу, и девочка из-за этого погибла. Что я теперь скажу ее родителям? Что наша леди-экстрасенс сорвала нам всю операцию?

– Пол, заткни свою грязную пасть! – Логан оглянулся на Кэсси. – Это не твоя вина, Кэсси, – твердо заверил он ее.

Но в его глазах она прочла нечто иное.

Ее собственный взгляд опустился, она посмотрела на розу из папиросной бумаги, которую он машинально продолжал держать в руке. В коротких крепких пальцах полицейского искусственный цветок казался особенно изящным и хрупким.

Невозможно было поверить, что это прекрасное творение – дело рук маньяка-убийцы.

Клубок тошнотворного страха, свернувшийся, подобно змее, у нее в животе, ожил и пополз по всему телу, проникая прямо в мозг. Сама того не замечая, она хрипло произнесла вслух:

– Я больше не могу этим заниматься. Я не могу больше. Не могу!

– Кэсси...

– Не могу! Не могу! Не могу!..

Это звучало как заклинание, призванное предотвратить неизбежное; она повторяла его снова и снова, закрыв глаза, чтобы не видеть бумажного цветка, которому теперь суждено было навеки поселиться в ее кошмарах.