"ЧЕРНАЯ КНИГА АРДЫ" - читать интересную книгу автора (ИЛЛЕТ НИЭННАХ)САДЫ ЛОРИЭНА. ОТ ПРОБУЖДЕНИЯ ЭЛЬФОВ ГОД 803…Он стоял, глядя в воды колдовского озера Лорэллин. Почему-то в них отражались звезды… Ирмо подошел неслышно и остановился за его спиной, не сразу решившись заговорить. – Мелькор… – Ирмо? – Я должен рассказать тебе, как было… с ними. – Зачем снова причинять боль своей душе? – Никто из нас не умеет забывать. Знаю, легче не будет; но я виноват перед тобой. Я не ищу оправданий, я только хочу рассказать. Ты… выслушаешь меня? Он обернулся и взглянул в глаза Владыке Снов. Ирмо отвел взгляд первым. – Говори. …Майяр в лазурных одеждах с прекрасными, ничего не выражающими лицами, стояли полукругом позади них. – Владыка Сновидений, к тебе слово Короля Мира Манве Сулимо: тебе ведомо, что делать с ними, так исполни же, что должно. Ирмо промолчал, вглядываясь в перепуганные детские лица. – Каков будет твой ответ? – Я исполню, – каким-то чужим голосом выговорил он. Он не проронил больше ни слова, пока Майяр не удалились. Молчали и дети, каким-то образом поняв, что при этих лучше не говорить. – Что с нашим Учителем? – первым заговорил старший, мальчик лет четырнадцати с удлиненными зеленовато-карими глазами, смуглый и медноволосый. – За что убили Ориен и Лайтэнн? – Ты должен нас убить? – почти одновременно спросила темноглазая среброволосая девочка, немногим младше парнишки. К ней испуганно жалась девчушка лет четырех, – старшая гладила ее спутанные золотые волосы, пытаясь успокоить. – Нет, – поспешно ответил Ирмо, внутренне радуясь, что есть возможность не отвечать на первые вопросы, стыдясь этой трусливой радости. – Нет, вы просто отдохнете здесь, выспитесь – вы ведь так устали, – а потом проснетесь, и все будет хорошо… – Ты не умеешь лгать, – сказал старший. – Нет, нет, поверьте мне, я не лгу! – Что может быть хорошо, если там сейчас умирает мой отец?! – мальчик безошибочно указал в сторону Таникветил, и у Ирмо похолодело в груди: «Видящий…» – Поверьте, я не причиню вам зла, – виновато, почти умоляюще попросил Владыка Снов; он чувствовал себя беспомощным перед детьми, видевшими смерть. – Поверьте мне… Золотоволосая малышка посмотрела на него из-под руки старшей: – Он говорит правду, – сказала она тихо. – Он хороший… Ирмо обрадовался этой нежданной защите: – Да, да! Идемте со мной – вы отдохнете, отоспитесь… – он просто не знал, что еще сказать им, как успокоить. – Как вас зовут? – Линнэр… Тайли… – представились старшие почти в один голос. – Йолли… – это его златокудрая заступница. – Эйно, – тоже золотоволосый, сероглазый и решительный. – Даэл… Ойоли… – наверно, брат и сестра, оба пепельноволосые, хрупкие и тихие; жмутся друг к другу, как беззащитные озябшие птенцы. – Ахэир, – темноволосый и ясноглазый. – А это Гэлли, – совсем малышка, года полтора, которую он держит на руках. – Тайо, – светло-золотые волосы, золотистая кожа, упрямо и сурово сдвинутые брови: маленький рыцарь. А вот и его дама: короткие волосы с отливом в рыжину, пытается смотреть дерзко, хотя напугана: – Эрэлли. – Эллорн… Эннэт… – близнецы, оба черноволосые и держатся за руки так крепко, что костяшки пальцев побелели. – Торн… – Исилхэ… – большущие глаза, губы дрожат – вот-вот заплачет, но держится из последних сил. – Тэнно… – Алхо… – Энноро… – Хэллир… – Аэлло… – Тииэллинн… – снова девчушка, и голосок тоненький, чистый. – Анта… – смешалась. – Анта-элли… Последняя молчит. Тииэллинн отвечает за нее: – Она – Элгэни. Она не… Она не будет говорить. Лайтэнн – ее сестра. Была. – Остальных куда-то увели, – добавляет Линнэр. – Мы спрашивали, но нам не сказали – куда. Он отвел их вглубь колдовского леса, надеясь втайне, что мерцающее волшебство этих мест хоть немного отвлечет их; но дети следовали за ним в сосредоточенном настороженном молчании. Несмотря на все его уверения, добра здесь они не ждали. …Засыпали они быстро: и тела, и души их были слишком измучены, чтобы противостоять чарам Владыки Снов. Он ласково говорил с ними, каждого называл по имени, гладил встрепанные волосы, заглядывал в недетски-печальные глаза. Худенькие беспомощные тела едва прикрыты рваной одеждой – видно, с ними не церемонились. Линнэр был последним. – Ты не ответил мне, – он пристально смотрел в глаза Ирмо. – Впрочем, я и так знаю. У нас никого и ничего больше не осталось; и он… – мальчишка замолчал, на мгновение опустив ресницы и стиснув зубы. – А ты, – резко и отчетливо, – должен отнять у нас память. Последнее, что есть. Так, Ирмо? Вала успел удивиться – откуда Линнэр знает его имя?.. – Конечно. Знали, кого просить об этом. Ты ведь милосерден. Ты не захочешь новой крови здесь, – его передернуло. – Соскоблить письмена с пергамента. Ведь пергамент плохо горит. Да и к чему? – ведь можно потом все переписать заново! Но следы других, стертых знаков – они ведь останутся, Ирмо. Их не вытравить ничем. Он говорил с Валой не просто как взрослый – как старший; но это уже не удивляло. – И не вся кровь прорастет травой; след останется. Останется и в ваших душах, и на руках ваших; и все воды Великого Моря не смоют ее… Почему я не родился раньше! я мог бы встать там, рядом с моими братьями и сестрами, с мечом в руках… Да что проку. Мы не умели убивать. Вы – умеете. Владыка Снов пытался не отводить взгляд. Линнэр заговорил о другом: – Этой осенью я должен был избрать Звездное Имя. Я уже знал его: Гэллэйн. Я ведь Видящий. Но нет Учителя, чтобы он сказал – «Ныне имя тебе Гэллэйн; Путь твой избран – да станет так». И Пути уже не будет. Не будет – здесь. И не достанет сил вернуться. Да и некуда. Он приподнялся на локте и оглядел спящих. – Сколько из них поднимут меч против него? – тихо и горько. Ирмо не смог сказать ни слова. – Я ведь уйду, Владыка Снов. Я знаю, ты не желаешь нам зла. Учитель рассказывал о тебе. Прости, что я так говорил с тобой; ни перед ним, ни перед нами ты не виновен. – Нет, Линнэр. Я молчал, когда говорили о Великом Походе. Я запретил себе верить в то, что видел и знал. Я боялся. Боялся, что меня покарают, как Ауле. И – молчал. – Я помню. Учитель рассказал и о нем. Мы только одного понять не смогли: как можно запретить творить. Зачем это нужно. И как убивать людей, он нам тоже не объяснял, – криво усмехнулся. – Ну, да ничего: это мы и сами увидели. – …Так что я просто трус, Линнэр. Вот и мой Майя ушел от меня, как Артано от Ауле… – Гортхауэр, – поправил мальчик. – Как?.. – Гортхауэр. Учитель его иногда называл по-другому: Ортхэннэр. Но на нашем языке – так. – Да-да, конечно, – поспешно согласился Ирмо. Помолчали. – Я хотел бы, чтобы ты остался со мной, – раздумчиво сказал Ирмо. – Только ты ведь не захочешь. Я бы, наверно, тоже не захотел… Линнэр положил руку на руку Ирмо: – Ты… нет, не трус. Ты просто не смеешь поверить себе. Ирмо невольно вздрогнул; ему показалось, что эти слова произносит – другой, тот, кого сейчас в оковах вели в чертоги Мандос. – На тебе нет вины перед нами, Владыка Снов, – повторил Линнэр. – Я хотел бы… – почти моляще продолжил Ирмо, – чтобы ты остался. Мне ведь даже говорить почти не с кем… Но ты стал Человеком, и Эльфом мне тебя не сделать, а тем паче, в Майя не превратить. И жить здесь ты не сможешь… Мне кажется, что я – с ним говорю. Сам – не посмел, пока можно было. И после того, что я сделал, наверно, уже не смогу… – Ты не желал зла. Да что я: никто здесь не желал зла! Только слепо вершили чужую волю. Как дети несмышленые. И снова Ирмо почудился другой голос. – Но ты, Владыка Снов… Мне тяжело видеть так далеко, но ты еще станешь Человеком. И, знаешь… Мальчик улыбнулся печально и мудро – совсем не по-детски: – Знаешь… пусть ты скажешь те слова, которые не успел сказать Учитель. Он не осудил бы меня. Глубоко вздохнул: – Я, Линнэр, избрал Путь Видящего, и знаком Пути, во имя Арты и Эа, беру имя Гэллэйн, Око Звезды. И почти беззвучно откликнулся Ирмо: – Перед звездами Эа… и… Артой… – впервые он произносил имя мира так, – ныне имя тебе… Гэллэйн. Путь твой избран… Да станет так. Мальчик улыбнулся: – Благодарю. Прощай. И закрыл глаза. …Один изо всех, он не очнулся от колдовского сна в урочный час. – …Должно быть, он просто пожалел меня. Прости меня, если сможешь, что посмел сказать твои слова вместо тебя. – Мне не в чем тебя винить. И потом, он сам так решил. – Он не смог забыть. Я понял до конца, что он твой ученик, когда увидел, что его воля сильнее моей. И он был прав: память не исчезла, она спит в них – во всех, даже в Гэлли. А я… я хотел убить память. Этого нельзя простить, я знаю… – Но ведь они – живы. Благодарю тебя. – Они перестали быть твоими детьми… – Это значит лишь, что от своего приемного отца они вернулись к родному. – Но у приемного – не лучше ли было им? – Что ж, тогда, может, у своих теперешних приемных родителей они будут счастливее, чем… Где они теперь? Тайли Мириэль – я знаю. А другие? Ирмо опустил глаза: – Йолли и Эйно – воспитанники Манве. Теперь их зовут Амариэ и Глорфиндел. Тайо – Лаурэ – воспитывался в доме короля Ванъяр Ингве. Даэл, Ойоли, Исилхэ и Тииэллинн – в Алквалондэ у Олве. Тииэллинн – его приемная дочь. Она… – Я знаю. Остальные – у Нолдор? – Да. – Лучше нам не встречаться. Если вспомнят – не смогут жить здесь. И если… нет, этого не будет. Усмехнулся коротко и зло: – Итак, мой младший брат тоже решил обзавестись учениками. И хорошо защитил род своих избранников!.. И, неожиданно тихо и обреченно: – Как же все оказалось просто… |
|
|