"Дайте руку королю" - читать интересную книгу автора (Гергенрёдер Игорь)4Утром пришла сестра: сгорбленная, как старушка. А лицо – молодое. И такое, точно сестру обозвали и она психует. Она дала подержать под мышкой градусники, а потом стала их встряхивать так зло, будто градусники набезобразничали. Он спросил сестру, какая у него температура – чтобы разговориться... И попросить: "Позвоните, пожалуйста, в гостиницу "Восток"!" Они с матерью, как приехали в Москву, жили в гостинице "Восток". Мать возила его в зоопарк, в цирк, кататься на Чертовом колесе, поплавать на водном трамвайчике. И уж только потом привезла его в институт. Мама сейчас, конечно, в гостинице "Восток"... Спросил про температуру, но сестра на него и не взглянула. Опять спросил, и она снова не взглянула. – Что вам, что ли, жалко сказать?! – воскликнула Ийка. – Он и так плачет, а вы!.. А вы – вон как! Сестра сгорбилась еще сильнее, словно что-то высматривала на полу. Пошла из палаты – и так стучала высоченными каблуками, будто в пол вколачивали гвозди. – Грачиха горбатая, – прошептал Владик. Сильно согнулся, заковылял, разглядывая пол. И расхохотался. – Просто она злюка, – печально сказала Ийка. А он подумал: сестра злится, почему градусники не показали грипп. Тогда б она засадила уколы! А няня Люда – худая-худая, старая и веселая. Когда утром приходит, всегда: – Здорово, братцы-кролики! А когда хочет подсесть к кому-нибудь на койку, чтобы поговорить, няню всю вдруг как дернет! Будто дали тычка в бок. – Прострел гадский! – она морщится, а сама смеется. – Поясницу простреливает, зар-раза! Няня Люда объяснила: сейчас они в изоляторе. Их проверяют, не принес ли кто в себе микробов. А после переведут в стационар и начнут выправлять всякими штуками, разными механизмами. – У тя, огурец, – сказала ему няня Люда, – горб растет, ноги сохнут. Как станут тя распрямлять! Ой, помудруют! – У него, – показала на Прошу, – ноги вовсе высохли. Так и эдак будут резать, заниматься. – А мне что сделают? – спросил Владик. У него правая рука вся выкручена, согнута и не разгибается. – Тебе перво-наперво золотые кудряшки срежут! А вылечат на полпроцента, – няня Люда отвернулась от него к Ийке: – Вот кого могут совсем вылечить, красоточку! – и хлопнула ее по попе. У Ийки кисть левой руки немного свернута набок, плохо действует. – А меня вылечат? – спросил он. – Ты, самое главное, жизнь люби! – няня Люда хрипло, трескуче расхохоталась, вдруг ее дернуло, и она чихнула громко-громко, со взвизгом. Она сказала, что Надю надо жалеть. Сгорбленную сестру звали Надя. – Как – жалеть? – Владик хмыкнул. – Сахар, что ль, давать? – Она несчастная, – сказала няня Люда улыбаясь, точно хвалила сестру Надю. – Ее, бедную, никто замуж не возьмет. – Почему? – спросил Проша. – Потому что, – засмеялся Владик, – как и с тобой никто не женится! – Если так, – Ийка топнула ногой, – я на нем женюсь! – А на этом – новеньком? – спросил Владик. – И на нем – тоже! Он попросил няню Люду позвонить в гостиницу "Восток". Пусть позовет к телефону мать. – Умотала она. А те наврала, чтоб при ней не ревел, платье не измял. Денег мне дала – яблоков те купить. Но их сюда нельзя, не проси: можно занести дизентерию. Расплакался. Конечно, не из-за яблок. Сквозь слезы спрашивал, сколько же ему здесь лежать, в институте? – Самое малое – год! – весело сказала няня Люда. Год... Год бывает – новый. Это когда елка, гости, а отец стреляет бутылкой, из нее лезет пена, и все так радостно пахнет! Пахнет елкой, духами мамы, бабушкиным темным платьем с тяжелыми рукавами... А тут, в палате, пахнет лекарствами и чем-то не то кислым, не то сладким, и таким едким – как не пахло нигде, кроме больницы. Нигде-нигде! Тут даже еда этим пахнет. Он не хочет нюхать этот запах, он его ненавидит. Тьфу-тьфу на него! Вот бы вдруг запахло – как дома на Новый год!.. Только разве не дома может пахнуть, как дома?.. Неужели он будет лежать до самого Нового года? Это же ведь – до самой зимы! Это так долго, что даже нельзя и сказать – как. Однажды летом он увидел в сарае санки и вспомнил, как давно-давно была зима. И Новый год. Значит, вон как долго надо ждать... А может, год – это меньше, чем до Нового года? Наверно, меньше... Конечно! И мама сказала... и отец... Врачи только посмотрят – и все! Может, отец уже купил щенка. Маленького волкодавчика... И он спросил про год. И Владик: – Чего?! Ха-ха! Год – это, наоборот, больше, чем до Нового года. Это – до другого лета! Ийка поглядела грустно, кивнула. Ужас-ужас – его даже затошнило. Пройдет год, и он придумает, как убить Сашку-короля. |
|
|