"«Послесловие»" - читать интересную книгу автора (Сергеев Игорь) Светлой памяти мамы Часть I1. Последний снег, как первый снег В моих ладонях быстро тает. О, как бессилье угнетает, И в пустоту все тот же бег. И ветер воет неспроста, И шепчет: «Скоро все разрушу». Мою оплакивает душу Зимы недолгой красота. А я над строчками дрожу — Меня пронзает странный холод… И звездный мир тоской расколот, Которой вечно дорожу. Уж нет меня, лишь силуэт, Что соткан вновь тончайшим мраком, Все ждет надежды смутной знака, И бредит, будто он поэт… 2. Новогодних миров первозданная вата. Белоснежных созвездий блестящая пыль. И судьба чуть горчит, как всегда грустновата, Виновато проходит сквозь небыль и быль. Вновь тончайшее кружево вечных полотен, Что чарующе светят в ночных небесах. Этот сказочный воздух мистически плотен Воплощается в странных, в забытых словах. Я клянусь своей кровью мятежной, холодной, Отрешенно смотря на земные дела, О душа, ты когда-нибудь станешь свободной, И пройдешь безнадежной мечты зеркала. 3. В синем небе — белая Луна, В дальнем небе — благостный покой. А вокруг — дурная ложь видна, Что слегка приправлена тоской. А кругом так много горьких слез, Тишины и вечной суеты, И давным-давно забытых грез, Что легли на пыльные листы. И весна среди добра и зла Подступает к горлу, сердце жжет… Только лишь задумчивая мгла От распада душу бережет. Есть в запасе пара горьких фраз, Есть мечты трагический нырок В пустоту твоих бездонных глаз, В бесконечный космос снов и строк. 4. Лживая весна наводит тени, Разливая мутных дней винцо, И потусторонний блеск мгновений Озаряет бледное лицо. Увлекаясь призрачным простором, Отправляя судеб поезда, Все глядит, с печалью и укором, В сердце потемневшая звезда. Кто-то бредом слов латает раны, Растворяя жизнь твою в глуши, Опуская легких снов туманы В закоулки проклятой души. 5. Карусель для больного ума — Безнадежные серые дни, А лекарство — холодная тьма, Ты в нее не спеша загляни — И тебя поглощает она, Чуть колеблясь, спокойно дыша… Неизменно, навек влюблена В беспредельность ночную душа. 6. О чем тишина и весна вопрошают Никто не поймет и никто не узнает. Но запах сирени меня удушает. И кто-то далекий меня вспоминает. Судьба на мгновения боли разбита. В весеннем цветеньи безумие тает. И мчится планета по темным орбитам, И в темную вечность свою улетает. И все это было, и звезды, и строки. И яростный взгляд и пред смертью смиренье… И мы, как всегда, навсегда одиноки… Преследует души кошмар повторенья… 7. Печаль классически — проста, Надменен ход чеканных строк. И ледяная пустота — Души трагический исток. Пустыня жизни широка, Спокойно бьется сердце в ней. И утомительно-легка Больная вязь текучих дней. Как развлеченье для ума Далеких бездн лихой призыв. Да снов космическая тьма Что у дверей стоит, застыв. Напрасно мечется судьба И прячет горечь по углам. Ее высокая мольба: Мечта с бедой напополам. 8. Горечи приливы и отливы, Странная отрада, благодать. Не понять мертвы мы или живы, Что еще сейчас мы можем ждать? Все туманно, ну а жизнь — на сломе, Вот она глубинная тоска! Вон душа, что в странной полудреме, Провожает темные века. Трудно сознавать свою причастность К хаосу, что растворен везде, Ощущать трагическую ясность, Кланяясь убийственной звезде. 9. Закрой глаза, хотя б на миг, И вновь представь себе, Что ты, достав одну из книг, Читаешь о судьбе. О том, что будет все равно, Как ты ни поступи… Лишь пей усталости вино, И дни не торопи. За окнами полночный час, Хрустальная Луна Скользит, едва касаясь глаз, Сюрпризами полна. Плетет сознанье кружева, Мешает все подряд. И вьются легкие слова, И источают яд. Реальность рвется на куски, Ломается в руках. Далекий, звездный блеск тоски — Больной души размах. Над томиком судьбы усни, И обо всем забудь… Сквозь неизбежность протяни Свой невозможный путь. 10. Слепая суета, как жизни воплощенье, Трагическая пыль небытия на дне. Сквозь мелочные дни к истокам обращенье Задумчивой души, блуждающей во сне. В заброшенном саду загадочные тени, Мистический родник забвения течет. И множество растет невиданных растений. И время сочтено, и ты уже не в счет. Вселенная полна полярных состояний, Из холода легко перетекая в жар. Душа погружена в эпоху ожиданий: В ней смешаны давно и счастье, и кошмар. Не выскочить всем нам из замкнутого круга Не уловить огня в ладонь свою никак… И каждый раз в тоске мы смотрим друг на друга, Не ведая, что вновь разглядываем мрак. 11. Сплошная болтовня одолевает И глупость возвышается над всем. И тягостная жизнь не забывает, Разбить тебя на сотни мелких тем. И вязнут дни в непроходимой скуке, И сердце разъезжается по швам. Душа располосована на звуки, Не верит больше призрачным словам. 12. Волшебства обманчивые грани, Тонкая усмешка пустоты — Все неясно, все в сплошном тумане, И нелепой грустью дышишь ты. Лето вновь бредет неторопливо, Шлет свои палящие лучи. Все банально и смешно, и лживо, Как луне полночной не шепчи. И о том, что было или будет, Вспоминать без боли не дано. Только скука жизнь твою рассудит С горем, что врывается в окно. Катятся трагические годы, Безразличные к твоей мольбе. В них все меньше музыки свободы, Чаще обращения к судьбе. Блеск твоей лирической печали Будет смешан с раскаленной тьмой… И себя узнаешь ты едва ли, В вечности, на финишной прямой. 13. В сердце мешаются разные чувства, И выплавляется легкая грусть. Жизнь не заметить — большое искусство, Лишь усмехнуться, сказать: «Ну и пусть…» Медленно кружится жаркое лето, И неизвестность, как зуммер, звенит. Вечность опять поджидает поэта, И для него неизбежность хранит. Ветром колышутся белые шторы, Запахи, звуки… размеренна тишь… Падают годы в ночные просторы. Ты вместе с ними свободно летишь. 14. От звенящей тоски не осталось следа — Я к судьбе безразличен давно. И напрасно горит надо мною звезда — Я гляжу на нее, как в кино. Этот сумрак трагический — мой талисман, Охлаждает сердечный кристалл. Мне диктует стихи повсеместный обман — В хаотический мир я попал. Все равно, ведь уже ничего не болит, И неважно, когда я умру. Это просто мое подсознанье шалит На вселенском холодном ветру. И срывается вниз, обретая простор, Безнадежная прежде, душа. Наполняется смыслом бессмысленный взор, Бастионы столетий круша. 15. Закрутится музыка лета, Нелепых надежд карнавал. Пусть жизнь преисполнена света, Но я безнадежно устал. И счастье мне кажется лживым О, я ненавижу его За то, что безмерно красиво И кратко его волшебство. Нет силы ни быть, ни казаться, И хочется легкой строкой С судьбой наконец развязаться, Сквитаться с бездонной тоской. 16. Случайные слова слетают с языка, И соткан воздух твой из злых противоречий. И вот уже идет, насмешлива, легка Полночная тоска, накинув плащ на плечи. В холодной тишине качается душа, Ей чудится сонет летящий ниоткуда. Минута бытия тревожно-хороша. И мир, как прежде прост, в нем словно правит чудо. В груди поют ветра, в ладонях мягкий мрак, Он с лунным серебром мешаясь постепенно, Творит реальность сна, какой-то тайный знак, За звездами спеша в другой конец Вселенной. 17. Молчание тянет ко дну Забытых минут и картин. И черную встретив весну. Ты с ней остаешься один. Ты бредишь закатами зла, И смертью, что дышит вокруг. И боль, что внутри расцвела, Не вызовет даже испуг. Молчание дарит покой, Сверкая подземным огнем. Ты тронешь безумье рукой. Ты душу хранишь только в нем. На каждое слово — бедой Лихое безмолвье глядит. Тоскливой полночной звездой Сознанье твое бороздит. Ты пьешь безразличья вино Средь серых и черных картин. Судьба открывает окно Молчанью бездонных глубин. 18. Полуподпольные эстеты, Свои придумывая жизни, Выделываем пируэты За гранью призрачной отчизны. Мы будто мастера кошмара, Скользим по лабиринтам жути. Танцуем в зареве пожара, Сжигая судьбы по минуте. Весь мир иронией охвачен, Почти дошедшей до предела. И смысл всего переиначен, И до тебя уже нет дела Пространству, времени…а впрочем, Эксперимент судьбы удачен: Аккорд финальный ясен, точен, И воздух хаоса прозрачен. 19. День начнется туманом — закончится тьмой, Привыкая к никчемной дороге своей. Это время опять оказалось тюрьмой. Это место давно позабытых теней. Из зеркал, не мигая, все смотрят глаза. Боже мой, до чего же обыденно зло: Параллельных миров раскроив небеса, На куски все надежды твои разнесло. В горле комом скопилась, слежалась тоска. Это вечность твоя превращается в стон. Черный ветер завыл, застучал как строка, По виску, вместе с сердцем глухим в унисон. Примеряя судьбу из ударов и бед, Ты следишь за беспечной, пустой кутерьмой: Новый день воплощает неистовый бред. День пришел из тумана, чтоб кончиться тьмой. 20. Стекают сны, душа погрязла в скуке, Дождливых дней слепая череда Меня в глухом исчерпывает звуке, Пред взором все проносятся года. Больные строки тихо, жутко стынут, Судьба опять на кончике пера. Я против воли снова опрокинут В раздумий бесполезных вечера. Вся жизнь, как бред, она идет впустую, А я все спорю с мистикой такой… Я ставлю вместо точки запятую, Дрожащей от отчаянья рукой. На фоне жизни в сумасшедшем доме, Я безнадежно смысл вещей ищу… Ведь ничего не существует, кроме Мгновенных лет, в которых я грущу.
|