"Ответный выстрел" - читать интересную книгу автора (Конторович Александр Сергеевич)Глава 9Вот это – здрасьте! Попал-таки американец сюда! Интересно, он сразу начал их тут ксивой стращать, или призадумался? Что он им уже успел наговорить? – Он жив?! Собеседник мой внимательно на меня смотрит. Видимо, реакция на его слова соответствует ожидаемой. – Нет. Он… погиб… – Как?!! Как же так?! Ф-ф-у-у… Пролетел кирпич мимо… – Мы не знаем. Когда бойцы обнаружили его тело, он уже был мертв. Сильно обгорел… – Я могу его видеть? – А откуда я знаю, что вы – именно тот человек, к которому он шел? – Поправка. Он не ко мне шел. – Пусть так. И всё же? Что я могу рассказать майору? Да ни хрена, в общем-то… Хотя… если память поднапрячь… Нож! Танковый корпус! Особист из Уральского корпуса! – Он мог быть одет… в нашу форму или в танковый комбинезон… Собеседник невозмутим. – Вооружен автоматом ППД номер СЕ 14807, пистолетом 'ТТ' и… нож ещё должен у него быть. Хорошо, что я номер автомата запомнил! – Какой нож? – Финка темного металла с надписью 'Уральский добровольческий танковый корпус'. Гранаты, немного необычные, у них взрыватель оригинальной конструкции. – Этот пистолет? Майор вытаскивает из стола 'ТТ'. Кладёт его на стол. – Посмотреть можно? Он кивает. Так… обычный тэтэшник, выпуска сорокового года. Шутить изволишь, майор? – Нет. У него должен быть десятизарядный пистолет. - 'ТТ' на десять патронов? Ничего не путаете? – Нет. – А ещё что-нибудь? Какие-то ещё вещи его назвать можете? А что? Что еще могло быть у этого проваленыша? – Ну… сапоги у него не совсем обычные… со стальными пластинками в подошве. Майор недвижим. Черт, ещё что-то есть! Но, что же?! Какая-то деталь… судя по всему, именно она и озадачила майора больше всего… Что это за деталь? Американца забрасывали в Потсдам. Это в Германии. Наши там могли быть только в сорок пятом – это уже конец войны. Как выглядел особист танкового корпуса в это время? Комбез? Было. Я это говорил, и оппонент схавал, не поморщившись. Значит – попал. Оружие? Номер автомата был назван и, судя по всему, совпал. Пистолет? Он пытался подсунуть мне какой-то левак и обломался. Тоже ничуть не поморщился. Стало быть, и этого ответа ожидал. Нож? Не аргумент, таких ножей может быть хренова туча. Сапоги? А их вообще – кто-нибудь проверял? Может быть, в них сейчас какой-нибудь старшина рассекает и в ус не дует, а я тут пыжусь… Подведем итоги. Мои ответы в целом совпали. Но майору этого явно недостаточно. Значит, есть ещё какая-то деталь или детали, которые, с точки зрения особиста, являются уж совсем из ряда вон выходящими и однозначно идентифицируют меня, как человека знающего. Супер! Дело за малым – назвать эти детали… Особист… Нет, не то. Документы могли и не уцелеть. Да и не знаю я, что там в них понаписано. Танкист… И что? Чем он принципиально от обычного бойца или командира отличается? Да еще настолько, что это так уж в глаза бросается? Нет. Не в этом дело. Потсдам… уже теплее… Германия, сорок пятый год! Блин!!! Поднимаю правую руку и провожу ею по плечу. Майор вздрагивает! Попал!!! Это же погоны! Никто из особистов их до этого не видел! Стукнула входная дверь, и сидящий за столом Кранц поднял голову. – Вилли? В чем дело? – Прибыл гауптман Хорст, герр гауптман. – Один? – Так точно, герр гауптман, один! – Проси его сюда… – Кранц встал из-за стола навстречу вошедшему. Хорст выглядел уставшим и чем-то озадаченным. – Здравствуйте, Генрих! – шагнул к нему хозяин кабинета. – Отчего вы один? Где наш молодой друг? Где Лемке? – В лесу, герр гауптман. Как и большинство его солдат. – Не понял? – Как вы и приказали, мы организовали засаду на русских курьеров. Долго ожидать не пришлось, уже утром мы увидели мотоцикл, который направлялся в сторону их лагеря. За рулем был один солдат, и Лемке решил, что он за кем-то послан. Так оно и оказалось, уже через два часа этот же мотоцикл выехал в обратном направлении. – Один? Или были ещё пассажиры? – Были. Ещё один солдат, по-видимому охранник, и офицер. Он сидел в коляске. Мои ребята сняли водителя и подранили офицера. – А охранника? – У нас было всего два стрелка. Да и офицер был значительно более интересен, чем какой-то там солдат. – Продолжайте, милый Генрих, я вас очень внимательно слушаю! – Русских выбили из седла таким образом, чтобы мотоцикл остановился перед засадой. В результате он успел отъехать вперед и исчез из поля зрения стрелков. Предвидя это, я заранее определил им запасную позицию, куда они сразу же после выстрелов и направились. Мало ли… русские могли бы оказаться гораздо более непредсказуемыми, чем мы предполагали. – Так… – К сожалению, герр гауптман, всё пошло именно по наихудшему сценарию. Водитель был убит, а офицер ранен в бок. Тем не менее, он оказал ожесточенное сопротивление. Ему удалось убить троих и ранить семь человек. – Это каким таким образом? – Он вывалился на дорогу с пулеметом в обнимку. Несмотря на свои раны, стрелком он оказался очень неплохим! К сожалению, Лемке сосредоточил все внимание только на нём и совершенно упустил из виду уцелевшего охранника. А тот оказался под стать своему начальнику! Убил одного моего стрелка и бросил гранату во второго. К счастью, тот уцелел, его только немного зацепило осколками. Досталось и мне… – Вы ранены? Так отчего же вы здесь? – Пустяки, герр гауптман, слегка задело левую руку, только и всего… – Все равно, Генрих, всё равно! Хирург в нашем госпитале – истинный мастер своего дела! Вы должны непременно его навестить! Слышите меня, Хорст? Не вздумайте от этого увиливать – проверю! – Слушаюсь, герр гауптман! – То-то же… Итак – продолжайте! – Взять офицера живым не удалось, он отстреливался до последнего патрона, а когда они закончились – подорвал себя гранатой. При этом убил ещё одного солдата и одного ранил. – Однако… – Лемке приказал взять уходившего охранника, причем, взять обязательно живым! Хотя мы вполне могли его подстрелить. И, видит бог, у меня были на это все основания! – Генрих, Генрих! Что с вами?! Я вас не просто не узнаю! – Извините, герр Кранц… – Да, полноте, мой друг, что вас так взволновало? – У этого… красного… была не совсем обычная винтовка… – То есть? – У него была винтовка моего заместителя. Я узнал бы это оружие из тысячи, ведь это мой подарок… – Поясните? – Это оружие, как и моя собственная винтовка, было выполнено по отдельному заказу. Специально подбирались стволы, прицелы тоже, ложи делались под конкретного человека, так что это далеко не стандартные винтовки. В бинокль всё это можно рассмотреть достаточно подробно. Так что не сомневайтесь, герр гауптман, это она! Теперь я знаю, кто убил моего товарища! – Хм… И что ещё вы смогли разглядеть? – Ну… судя по тому, что офицер остался его прикрывать… да и весь дальнейший ход боя это только подтвердил – основным пассажиром был именно этот человек! – Тоже офицер? – Нет. Он был одет в обычную солдатскую форму. Знаков различия никто не разглядел, но это точно не офицер. На вид ему более сорока лет. Тем не менее, двигается он очень грамотно и… легко. Даже и получи я приказ на открытие огня, не уверен, что сумел бы его подстрелить первым выстрелом. Он почти не показывался в поле зрения, а во весь рост я видел его только один раз, да и то – на пару секунд. – Лемке рассчитывал взять его живым? – Да. И, кроме того, он хотел понять – куда пойдёт русский? Для этого в монастырь успели прорваться несколько наших солдат, они должны были проследить за этим и взять русского тогда, когда это будет наиболее удобно. – И что же? – Я не входил в монастырь, оттого и не могу сказать это определённо. Наша группа осталась снаружи. Мы должны были предотвратить подход подкреплений противника из лагеря. Но оттуда так никто и не вышел. А вот в монастыре внезапно начался бой! Сначала это были отдельные выстрелы, потом… такое впечатление, что там была засада. Во всяком случае, из группы Лемке уцелели только те солдаты, которые оставались с нами вместе на позициях. Он сам ушел вместе со своей основной группой. И, судя по всему, вместе с нею и остался там, внутри этих негостеприимных стен… – Вы не пытались оказать им помощь? – Нарушив ваш недвусмысленный приказ? Если бы мы даже и попытались войти в ворота, то имеющихся в моем распоряжении солдат хватило бы только на несколько минут боя. Для засады их было вполне достаточно, а вот для штурма монастыря… Там уже была почти вся группа Лемке, а это более тридцати человек! А нас всех было около десятка, считая моего стрелка, который, несмотря на свои раны, остался на своём посту! – Извините меня, Генрих, но вы должны меня понять… Я был очень привязан к обер-лейтенанту… – Понимаю вас, герр гауптман. Но… война есть война, никто из нас не застрахован от таких случайностей. Кранц встал из-за стола и, достав из шкафа бутылку коньяка и пару рюмок, налил себе и Хорсту. – Давайте выпьем, гауптман. За наших погибших товарищей. Помолчав пару минут, Кранц поставил на стол рюмку и уже совсем другим тоном обратился к снайперу: 'Какие вы сделали из всего этого выводы, гауптман?' – В монастыре есть посты русских. Они внимательно отслеживают окружающую обстановку и имеют возможности для организации внезапного нападения. Исходя из того, что эти развалины уже проверялись раньше и никого там отыскать не удалось, – развел руками гауптман, – всё это хорошо замаскировано, и найти русских с наскока не выйдет. Я не думаю, что это самодеятельность отряда окруженцев. Да и посудите сами, герр Кранц, отряд Лемке начитывал почти тридцать хорошо подготовленных солдат, ведь так? – Так. – Так сколько же нужно человек, даже и учитывая возможность организации ими засады, чтобы уничтожить их всех? Как минимум – столько же. И это тоже должны быть опытные солдаты. Ведь из монастыря так никто и не вышел, даже и к воротам не приблизился, уж этого-то мы бы не пропустили! Хорст снова налил себе коньяка. – Огонь велся также со стен и башен. Помимо этого, я насчитал как минимум два пулемета, которые контролировали подходы к монастырю и не принимали участия в бою. То есть у противника есть силы ещё и на это! И там имеются грамотные командиры, которые не упустили из виду и этот аспект боя! Нет, герр гауптман, там сидят не дилетанты! Не знаю, кто вам там рассказывал об отсутствии у них вооружения. Я этого не заметил. На слух огонь вело не менее трех пулеметов, не считая прочих стреляющих. – То есть красные нас там ждали… – вертя в руках пустую рюмку, задумчиво проговорил Кранц. – Во всяком случае – они были готовы и к такому повороту событий. – Ну что ж… – хозяин кабинета поднял голову, – ладно… Этот раунд остался за ними. Благодарю вас, Генрих! Вы мне очень помогли! – Мой рапорт будет у вас на столе через два часа, герр гауптман, – сказал снайпер, вставая со своего места. Проводив гостя, Кранц поднял телефонную трубку. – Мойзель? Соедините меня с подполковником Нойманом… Лежавший на койке человек повернул голову на звук открывающейся двери. Увидев вошедшего, он приподнялся на кровати. – Лежите, сержант. Как ваша нога? – Да получше уже, товарищ майор. Меньше болит, может быть, и встану уже скоро. – Не торопитесь. Время пока ещё есть. Майор Осадчий присел на край кровати. – Вот что, Лемешев, вы говорили, что у вас есть вариант для связи с нашими подпольщиками. – Есть, товарищ майор! Есть такое дело! – Тогда – рассказывайте. Что нужно сделать? И куда должен прибыть связной? – Надо быть на железнодорожной станции. Встреча будет там… |
|
|