"Ответный выстрел" - читать интересную книгу автора (Конторович Александр Сергеевич)Глава 7Под внимательным взглядом хозяина кабинета полковник несколько смутился. Но быстро взял себя в руки. – Видите ли, товарищ Крылов, Осадчий и сам этого толком не понял до конца. – То есть как? Внутрь же он как-то попал? – Тут такое дело, товарищ Крылов… когда Особый отдел вместе с разбитым артполком оказался в окружении, к майору подошел один из бойцов роты связи… – Так… – Он рассказал майору, что перед самой войной он, недалеко от этих мест, ремонтировал линии связи какого-то непонятного объекта. По его словам, это был большой подземный бункер где-то в лесу. – Он указал его местонахождение? – Да. И даже показал вход в кабельный колодец. Проникнув в него, сотрудники Особого отдела смогли найти и обычный вход. Их оказалось несколько. Причём – все в разных местах. Были выходы в лес, в близлежащий монастырь и к реке. – Так-так… Связист, значит… – Да. В бункере нашли приборы наблюдения – вроде перископов на танках или на подводных лодках. Посты обороны и даже телефонную связь. Была и динамо-машина, которая работала от протекающей поблизости реки. Есть проточная вода, и даже кухня имеется. Только еды нет никакой. – И что же это за бункер такой? – Осадчий этого не знает. Вернее – не знал на момент отправки группы капитана Майбороды. – Вы говорите, что там даже телефоны есть? – Есть. Только неизвестно, куда ведут их провода. На звонки никто не отвечает. – А что ещё нашел там майор? Может быть, документы какие-то? – Нет. Никаких документов там не обнаружено. Бункер пуст. – Но для жизни пригоден? – Да. В нём сейчас разместился личный состав Особого отдела и взвод охраны. Остальные части расположены в лесу между бункером и противником. – Как далеко немцы находятся от бункера? – По-разному. Но ближе тридцати километров никого нет. В лесных деревеньках их гарнизоны не стоят, но патрули бывают часто. – То есть они и ближе тридцати километров подходят? – Точно мы не знаем, но, скорее всего, да. – А сколько народу там всего? – На момент отправки группы Майбороды – четыреста тридцать два человека. Но постоянно подходят новые. Группами и в одиночку. Скрипнула металлическая дверь больничного отсека, и в комнату вошли двое. Первый из вошедших имел знаки различия капитана, второй – майора НКВД. Лежавший на кровати человек приподнялся на локтях, что вызвало инстинктивное движение к нему у сидевшей рядом медсестры. – Лежите-лежите! – сделал успокаивающий жест майор. – Вы ранены, и вам необходим покой. По его знаку медсестра встала и вышла в коридор. Майор присел на освободившийся стул. Молчаливый капитан остался стоять у двери. – Вы просили встречи со мной, – майор пододвинулся ближе. – Что вы хотели мне сообщить? – Извините, товарищ майор, но… на документы ваши я могу посмотреть? – Извольте, – ничуть не удивившись, майор вытащил из нагрудного кармана удостоверение личности. – Достаточно? – Майор Осадчий Игорь Федорович, является начальником Особого отдела …. Стрелковой дивизии. Да, товарищ майор, мне этого более чем достаточно. – Встретившим вас бойцам вы назвали мою фамилию и сказали, что говорить будете только со мной. – Совершенно верно, товарищ майор. – А у вас, в свою очередь, какие-либо документы есть? – Нет, товарищ майор. Вы же знаете правило – уходя в разведку, сдавать документы. – Знаю. Но как же нам тогда быть? Каким образом вы можете удостоверить свою личность? – Выбрасывая нас сюда, командование предусмотрело и такую возможность, товарищ майор. Учитывая вероятность того, что часть группы может и не дойти до вас, были предусмотрены соответствующие меры опознавания и на этот случай. – Например? – Товарищ капитан, – повернулся ко второму гостю лежащий, – там, у входа, стоят мои сапоги. Будьте добры, дайте сюда правый. – Этот? – майор повертел в руке поданный капитаном сапог. – Да, товарищ майор. Распорите шов на голенище. Через минуту майор держал в руке клеенчатый пакет. – Что здесь? – Откройте… В руке майора оказалась неровно обрезанная по краям фотография. – В левом нижнем углу ваша дочь, Нина. Рядом с ней стоит ваш заместитель по оперативному обеспечению старший лейтенант Могучий. Верхняя часть лица обрезана, но вы должны помнить его усы. Справа от него ваша жена – Ольга Николаевна Осадчая. В протянутой руке, которая находится на удаленной части фотографии, она держала несколько цветов. Ромашки. Снимок сделан перед вашим уходом на фронт. Рука майора дрогнула. – Что с ними сейчас? – Эвакуированы в Казань. Более мне ничего неизвестно. – Ну что ж… мне этого достаточно. – У остальных членов группы имелись свои опознавательные предметы. У каждого – свой. Мне неизвестно, что это за предметы или документы. Я знаю только про то, что было у меня. – Почему обрезано фото? – Я не знаю. Это было сделано при мне, после того как я запомнил всё то, что находилось на удаленной части фотоснимка. Инструктаж проводился индивидуально с каждым из нас. – Кто проводил инструктаж? – Старший майор Горбуненко. Майор искоса взглянул на капитана. Тот молча пожал плечами. – Хорошо, будем считать, что этого пока достаточно. Ваше имя и звание? – Старший сержант Лемешев Валерий Петрович. В/ч 00193. – Что это за часть? – Отдельная специальная разведывательная рота при штабе армии. – С каким заданием вы сюда направлены? – Установить связь вашей группы с командованием. Оказывать вам помощь в выполнении поставленной перед вами задачи. – Характер задачи? – Это знал только командир. – Его имя и звание? – Старший лейтенант Обручев, Игорь Михайлович. – Где он сейчас? – Не знаю, товарищ майор. Последний раз я его видел перед тем, как он разделил нашу группу. – Почему? – У нас на хвосте сидели немцы, а в группе осталось всего четыре человека. Один радист погиб при высадке. Командир приказал мне остаться, а сам вместе со вторым радистом и еще одним бойцом попытался вырваться из окружения. Я просидел в укрытии два дня. После этого, согласно полученному приказу, попытался найти вас самостоятельно. – Вы знали, где нас искать? – Старший лейтенант сказал – иди к монастырю. Там есть наши посты, они проводят тебя к майору. – Так. – В лесу меня ранил снайпер. – Почему вы так решили? – Выстрела не было слышно. Сначала в меня попала пуля, я упал. И только потом прилетел звук выстрела. Стреляли издалека, и это не мог быть обычный стрелок. – Возможно… Связь должна была быть осуществлена только по радио? – Нет. Был ещё и резервный канал. – Какой? – Здесь есть ещё наши. Агентура глубокого залегания. Старший лейтенант сказал, что они тут что-то охраняют. – Что же? – Я не знаю. Но мне известно, каким образом вы можете выйти с ними на связь. – Так… Хорошо… А остальные члены вашей группы? Ставилась ли перед ними аналогичная задача? – Мне ничего про это неизвестно, товарищ майор. – Вы не знаете, уцелел ли кто-нибудь еще из вашей группы? – Не знаю. Скорее всего, нет. Иначе бы они уже тоже были здесь… Хозяин кабинета прошелся от стены к стене. Вернулся к столу и взял с него какую-то папку. – А что за секретные документы находятся в распоряжении майора Осадчего? – Там вообще история достаточно странная, товарищ Крылов. Неподалеку от монастыря группой майора Осадчего был обнаружен труп человека. Он был одет в танковый комбинезон, сильно обгорел. При нём и были найдены эти документы. – Эти? То есть указанный вами ящик – это ещё не всё? – Извините, товарищ Крылов, – вступил в разговор генерал-лейтенант. – Помимо ящика имелись ещё и сопроводительные документы, удостоверение личности… ещё какие-то, уже не столь значимые бумаги. Часть документов тоже обгорела, и восстановить их содержание Осадчий имеющимися у него средствами не может. – А отчего обгорел труп? – Неизвестно. Никакой техники поблизости не оказалось. – Откуда же он туда попал? – Видимо, был вынесен или вывезен ещё кем-то. – И брошен в лесу с секретными документами… Хм-м! Вам это не кажется странным, товарищ генерал-лейтенант? – Да, товарищ Крылов, у нас тоже имелись сомнения на этот счет. Но текст сопроводительного документа… он не оставляет нам никаких… никаких вариантов для раздумья. Ящик необходимо вернуть любой ценой! Именно такой приказ и был нами получен! – Да… понимаю… – Крылов открыл папку и выложил прямо на маленький столик несколько бумаг. – Полюбуйтесь… Генерал-лейтенант поднял бумаги. – Состав группы… семь человек, два радиста. Особые приметы… Старший группы – старший лейтенант Обручев, Игорь Михайлович, командир взвода отдельной роты… Его лицо стремительно побелело, и выпавшие из рук бумаги упали бы на пол, если бы внимательно следивший за ним полковник вовремя не перехватил их. Рогов рванул рукой ворот кителя. – Что… что это такое… откуда… – Это донесение было получено абвером перед вылетом вашей спецгруппы. В нём указаны все приметы членов группы, их имена, фамилии и звания. Описан характер задания и все прочее, – теперь хозяин кабинета выглядел совсем по-другому. Куда-то исчезли неторопливость и несобранность в движениях, внимательные серые глаза фиксировали каждую мелочь. – У вас есть какие-либо соображения по этому поводу, товарищ генерал-лейтенант? – Нет… никаких соображений у меня нет… сейчас нет. – Полковник! Налейте воды товарищу генералу! Гордеев торопливо налил стакан и протянул его своему начальнику. Тот благодарно кивнул головой и в два глотка осушил воду. – Вам легче? – участливо поинтересовался хозяин кабинета. – Может быть, вызвать врача? – Спасибо… не надо, я уже пришел в норму… – Да? Тогда продолжим… У вас, товарищ полковник, какие-то соображения есть? – Где-то совсем рядом сидит предатель. – Вы знаете, я вот об этом тоже как-то сразу подумал… – сокрушенно покивал головой Крылов. – Да… только вот не могу взять в толк – как это вы вдруг так обмишулились, товарищи? Что случилось? Вы опытные разведчики, не первый год в строю – и такая невнимательность? – Он не у нас сидит, товарищ Крылов. – Это почему так? – собеседник заинтересованно поднял голову. Удивлено повернул голову и генерал-лейтенант. – А вот, посмотрите, – полковник подал Крылову самый первый лист, – тут написано, что Обручев командир взвода отдельной разведроты, так? – Ну… так и написано. И что? – Он заместитель командира роты. И был назначен на эту должность непосредственно перед вылетом. Я сам на него представление писал. – И что? – Оно так и осталось у меня на столе, не успел его в кадры отправить, забегался… Но сам старший лейтенант об этом знал, и ребята его знали. Даже и поздравить его все успели. Если бы шпион у нас сидел, так и он бы тоже про это знал. – Хм… не лишено смысла. Но, тем не менее – немцы знали про группу и успели её перехватить. – Всю? – Всю. – Опять нестыковка, товарищ Крылов. По данным местного подполья, один человек сумел уйти. Я прямо перед выездом эту информацию получил, уже в машине прочел. Полицаи проболтались, а кто-то из подпольщиков это и услышал. Я вам, товарищ генерал-лейтенант, тогда хотел ещё сказать, да мы уже и приехали, вот и не успел… – повернулся Гордеев к своему начальнику. Тот благодарно кивнул головой. На его щеках уже стал проступать легкий румянец. – А у немцев написано прямо – уничтожено семь парашютистов. И даже фото есть, только у меня их нет. Не передашь такие вещи по радио, не придумали ещё у нас такой техники, – покачал головою хозяин кабинета. – Я нашему человеку верю, врать он не будет. Да и помимо этого… вот, посмотрите! – У них есть свой агент рядом с Осадчим? – прочитав бумагу, поднял вопросительный взгляд на Крылова полковник. – Ну, во всяком случае, так докладывает полковник Кранц. – И что же он успел ему уже сообщить? – Этого мы пока не знаем. – А… можем узнать, товарищ Крылов? – Можем. Но сейчас, – Крылов налил себе ещё чаю, – у нас с вами одна задача – быстро вывести оттуда Осадчего и его людей. – А как же… – И ящик ваш вынести, это уж само собой разумеется. Если бы не просьба наркома… – хозяин кабинета покачал головой, – то тащили бы его оттуда своими силами… |
|
|