"Салют Чужака" - читать интересную книгу автора (Ингрид Чарльз)

Глава 25

Джек сжал кулак и постучал им по плечевой плите скафандра. Ему совсем не нравился звук. Конечно, это вполне могло быть и его собственное воображение, но все-таки в костюме чувствовалась какая-то слабость.

“Костюм как новый, босс!” – окликнул его Боуги.

Джек не ответил. Бронекостюм совсем не выглядел новым. Его уже нельзя было отремонтировать так, чтобы он смотрелся хорошо. По прежним боям Джек понял, что устаревшая конструкция его костюма плохо сочеталась с ролью полководца.

– Боуги, а ты не думал о переезде? “Что?”

– Не волнуйся. – Джек опустил руку в скафандр. Да и что бы он мог сделать еще? – А сейчас тебе холодно?

Бесплотное существо помедлило с ответом:

“Да”.

Джек хлопнул по рукаву скафандра:

– Нам с тобой нужно подумать кое о чем. – Он повернулся и собрался уходить. В мастерской было тихо – ведь была полночь, и Джек снова оставил Элибер одну. Через пару часов этот цех наполнится рабочими: ведь в полном разгаре подготовка к атаке на Тракианскую Лигу. Джеку пришлось одобрить решение Баластера. Но все-таки командир чувствовал что-то недоброе. Правда, в сладости мести и войны с траками он себе отказать не мог. Джек повернулся к двери, но вдруг уловил вопрос, заданный ему Боуги:

“Что такое жизнь?”

Джек ответил довольно-таки иронично:

– И ты еще спрашиваешь у меня об этом? А может быть, для ответа на этот вопрос лучше пригласить Святого Калина?

“Я серьезно, Джек. Когда ты был ранен, я... ощутил тебя. Я попробовал твою жизнь, и она была теплой”.

Конечно, это существо имело в виду кровь, а не жизнь. Джек вспомнил берсеркеров с Милоса и то, как страшно они оживали. Он вздрогнул. А может быть, Боуги мало чем отличается от этих паразитов?

– Ты живой, Боуги. Ты мыслишь и ощущаешь, – сказал Джек.

“Только благодаря тебе. Но когда ты уходишь из скафандра, я превращаюсь в ничто”.

Вот этого Джек боялся больше всего. Чувствовало ли это существо, какой неизбежный выбор предстоит сделать Шторму? Джек взял инструменты и попытался заняться работой. Наконец он сказал:

– Это изменится, когда ты вырастешь.

“Я больше не вырасту. Ведь мне нечем питаться. Кровь питает тебя. А чем питаться мне?”

– Кровь – это не единственное, что питает меня. Я дышу воздухом. Мне нравится ощущение солнечных лучей на моей коже, бутылка хорошего пива и бифштекс. Все это нужно мне, чтобы чувствовать себя хорошо.

“А еще тебе нужна любовь Элибер”.

– Да, конечно. Мне это необходимо.

Боуги замолчал. Джек закончил проверку электронного блока. Все-таки плохо, что Боуги не был похож на маленькое семечко растения: так бы Джек мог сделать пересадку.

– А, скажем, растения растут иначе, – неуверенно продолжил он. – Им нужны свет и вода. Тогда в их листиках происходит фотосинтез.

“Объясни”, – нетерпеливо потребовал Боуги.

Джек устало смахнул волосы со лба:

– Это трудно объяснить. Ты, главное, слушай и чувствуй. – Он прикоснулся к металлической перчатке и вспомнил родительскую ферму на Дорманд Стэнд. Запах земли и жара. Комбайн, движущийся по полю во время уборки урожая. Шелест спелых колосьев на ветру.Джеку нужно было идти, но Боуги не хотел его отпускать. Шторм прекратил разговор и, обернувшись, увидел яркие лучи солнца под дверью мастерской. Ночь пролетела быстро. Джек поднялся. Перчатка двинулась за ним и ухватила его за руку. Джек позволил Боуги прикоснуться к себе.

“Я хотел бы еще раз ощутить солнце”.

Джек почувствовал жару, исходившую от уже успевших нагреться ворот гаража. Он нажал кнопку и услышал, как завыли приводные моторы. Ворота откатились в сторону. Солнечный свет ворвался в мастерскую.

“Я раньше совсем не понимал этого”, – сказал Боуги.

Дождь, только что прошедший над Мальтеном, острой свежестью чувствовался в воздухе.

“Какой же я был дурак! – Джек увидел, как рукава бронекостюма вскинулись навстречу солнечному свету. – Это – жизнь!”

– Солнечный свет? – переспросил Джек. – Но ведь ты уже был на солнце. – Он замолчал. В чем же разница? Почему Боуги только сейчас почувствовал прилив энергии?

Они стояли под косыми лучами только что взошедшего светила. Джек все еще держал шлем в руках. Потом он надел его и закрепил на место.

Боуги разочарованно вздохнул.

“Ушла!”

Джек опять снял шлем. Он улыбнулся:

– Не ушла, Боуги. Ведь в шлеме находится солнечная батарея... а ее задача – поглощать энергию и передавать ее в аккумуляторы бронекостюма. Все, что от тебя требуется, – так это научиться использовать солнечные лучи. Ты постоянно создаешь утечки энергии, но то, что ты потребляешь, – это совсем не энергия солнца. Если тебе нужна энергия света, почему бы тебе не подключиться напрямую к солнечной батарее? Ведь мне она бывает нужна только в очень длительных полевых операциях. Мы с тобой займемся этим.

“Значит, я получу свет?”

– Да. Но на это потребуется несколько дней. Ты сможешь подождать?

Боуги радостно закричал.

Элибер слышала, как стихают за дверью шаги Джека. Она не могла заснуть этой ночью. А ворочаться с боку на бок ей не хотелось. Элибер вскочила и быстро натянула на себя темно-синий комбинезон и мягкие кожаные ботинки. На эту ночь у нее были собственные планы. Элибер зачесала волосы и состроила веселую рожицу в зеркале. Скоро, совсем скоро она покажет Джеку свои способности. Вот тогда он скорее отдаст свою правую руку, чем оставит ее.

Двор был освещен. К тренировочной площадке ей приходилось пробираться в тени. Чем ближе подходила она к концу обучения, тем труднее становилось осуществлять свои замыслы. Новые курсанты наводнили все помещения. Временные общежития и раздевалки были возведены тут же. К тому же Пепис снес старые дома на площади около ста акров, чтобы увеличить полосу препятствий.

Элибер остановилась. Ей хотелось передохнуть. У нее билось сердце от возбуждения. Все-таки в ее характере был один фатальный недостаток: ей всегда хотелось идти по канату, жить на грани смерти. Даже любовь к Джеку не избавила ее от этого свойства. Она остановилась в нерешительности. И вдруг чья-то крепкая рука схватила ее за локоть.

– Леди Элибер? Но сейчас ведь поздно, не так ли?

Элибер посмотрела на бледное лицо Вандовера Баластера.

– Если я не могу заснуть, я гуляю, – резко ответила она.

– Вполне понятно, но все-таки не совсем разумно, – сказал министр Полиции Мира и вывел ее из тени. – Здесь живет очень много новобранцев, и среди них хватает дерьма. Я считаю, что изнасилование шлюхи так же отвратительно, как и изнасилование целомудренной женщины. А поэтому я предлагаю вам не искушать судьбу и не делать из себя приманки.

От этих слов у нее перехватило дыхание. Она почувствовала, что всю ее сжигает ненависть к этому человеку.

Баластер церемонно-насмешливо поклонился:

– Кроме того, – сказал он, – мы подозреваем еще кое-что. Этой ночью мы установили засаду на опрометчивого рыцаря.

Она постаралась ответить как можно более невозмутимо:

– Засаду?

– Да. Все дело в том, что у нас появился самозванец. Он хорошо знает охранную систему. Скорее всего, этот человек занимается промышленным шпионажем и собирает информацию о бронекостюмах для какого-то производителя. Если нам повезет, мы поймаем его.

– А если вам не повезет?

Баластер поджал свои пухлые губы:

– Нам должно повезти. Ведь в таком случае у нас в руках будет предатель. Последний доклад командира Шторма говорит о том, что траки сейчас стали использовать устаревший вид оружия – реактивные снаряды. Такое оружие может быть очень эффективным. Но при одном условии: для этого враг должен провести тщательное исследование бронекостюма.

Значит, сегодня на нее была установлена ловушка. Элибер затрясло от мысли, что она могла бы в нее угодить.

– Вам не о чем беспокоиться, миледи. Вернитесь домой. Вам же будет лучше.

Элибер наклонила голову и посмотрела на него:

– Спасибо, министр Баластер, за вашу заботу.

– Не стоит благодарности. – Он снова прикоснулся к ее руке.

Элибер остановилась.

– Вы, конечно, можете пересмотреть предложение, сделанное мной ранее. Командир Шторм явно находится в неловком положении. Его дружба с Калином уже граничит с изменой. Хотя мы и не можем доказать, что существует прямая связь между бегством Динаро и Святым Калином, и все-таки Джек очень навредит себе, если будет считать себя невиновным.

– Но Джека даже не было на Мальтене, когда дезертировал Динаро.

– Нет. Ты наверняка не знаешь того, что Калину было приказано передать Динаро императору для расследования по подозрению в измене. А они вместо этого приняли его в рыцари. Приняли, потому что прекрасно знали, что император к тому времени не сможет позволить себе никаких скандалов. Вот так. А несколько месяцев спустя Динаро прихватил бронекостюм и исчез. Кажется, Шторм сделал неправильный выбор в своей карьере.

– Джек не станет играть в ваши игры.

– Нет? В чьи же игры он будет играть? Может быть, в игры Зеленых Рубашек? Откуда мы знаем, где он провел эти семнадцать лет?

На Элибер накатила злость. Ей стало трудно дышать. Она прищурилась.

– Кажется, у Пеписа министр полиции – дурак.

Он шагнул к ней. Она почувствовала сильную волну жара, исходившую от него. Битийские татуировки опять предупредили ее об опасности.

– У тебя есть один шанс, – сказал он ей коротко и твердо. – Только один шанс. Будем надеяться на то, что Джек настолько же наивен, насколько и храбр. Ты должна будешь рассказывать мне, кого он видит и что делает, чтобы я мог планировать его действия на месяцы вперед. Я не дурак, и ты это знаешь. Итак, либо ты будешь работать на меня, либо Джек так погрязнет в чужих махинациях, что ни его, ни тебя, уже нельзя будет спасти.

Когда-то она всем сердцем хотела, чтобы Хуссия лишил ее возможности убивать. Но если бы сейчас она смогла создать стрелу из своих мыслей и пустить ее в Баластера, она бы это сделала. Она убила бы его так же просто, как Джек убивает траков.

Баластер, кажется, уловил ее мысли и отступил на шаг.

– Однажды, миледи, мы с вами встретимся снова. Тогда вам придется вспомнить, что я предлагал вам возможность уцелеть, но вы меня отвергли.

– Вы даже не можете понять, что ничего и не предлагали мне. Я не могу шпионить за Джеком. Он наклонил голову:

– Поздно. Площадка находится под охраной. Я предлагаю вам вернуться к себе в апартаменты. Нам предстоит большая работа, а вы нас задерживаете.

Элибер повернулась и ушла. Она была очень довольна тем, что западня Баластера останется пустой этой ночью. Ведь она была предназначена для нее.

Позднее, свернувшись клубочком в холодной постели, она почему-то ругала себя за то, что утратила способность убивать. По мере того, как татуировка выцветала и слезала с кожи, Элибер теряла свои необыкновенные психические свойства. Вскоре в ней не останется ничего... ничего, что сможет связать ее с Джеком и Боуги. У нее не будет собственного оружия, чтобы помочь им в их борьбе. Ей остались только ее хитрость и тайная выучка рыцаря Доминиона.

Пепис уже бодрствовал. Сегодня Баластер опять вернулся с пустыми руками. Император пил чай из изящной фарфоровой чашки. Специалисты утверждали, что этой чашке было более тысячи лет. Он насмешливо улыбался, совсем не замечая того, каким тяжелым взглядом смотрит на него Баластер. Впрочем, император все-таки беспокоился: он беспокоился за сохранность фарфора.

– Сегодня я опять без добычи.

– Да? А у нас ведь много причин для тревоги. Даже Лассадей согласен с этим. А ведь Лассадей – это человек Шторма.

– Нет никаких признаков того, что командир как-то замешан в этом деле.

– Хорошо. Пусть будет так.

Баластер посмотрел на Пеписа и переспросил:

– Пусть будет как? Я опустился до того, что собственноручно ловлю шпионов, а вы говорите: “пусть будет так”.

– Сейчас нам гораздо более важен удар по Клакту. – Пепис бережно поставил чашку на тонкое блюдце и вытер салфеткой верхнюю губу.

Баластер еще немного походил взад-вперед и остановился:

– В таком случае, я могу вернуться к стратегическому планированию?

– Без сомнения. Но только после разговора с королевой Трикатадой.

Баластер гневно запротестовал:

– Зачем? Мы ведь побеждаем, император! Вы же не можете все это отбросить и сообщить королеве, что мы планируем атаковать одно из самых главных ее гнезд?

– Нет-нет. Я совсем не собираюсь сообщать ей о наших действиях. – Пепис поднялся с кресла и поправил свои парадные одежды. Он уже был готов к утренним судебным слушаниям. – После того, как траки закрыли посольства и консульства, получение информации стало значительно затруднено. Похоже, что мы оба атакованы третьей стороной. И мне хотелось бы знать, что ей известно об этом.

– Но траки никогда не скажут вам этого.

– Конечно, нет, – улыбнулся Пепис. – Но важно другое, Баластер. Важно совсем не то, что они не скажут нам ничего. Важно то, как они это сделают. Кстати, после разговора придете за мной в судебную палату.

Вандовер отвесил Пепису язвительный поклон.