"Юность Златовласки" - читать интересную книгу автора (Калашников Сергей Александрович)

Глава 21. Учебка

На «Нумизмат» пришлось перебираться всей семьей, с детьми и няней. Иначе от прислуги гарантированно не получится скрыть тот факт, что свою бонну малыши сосут с не меньшим аппетитом, чем мамочку. Вообще-то, после впечатлений, полученных на Бурме, Варя была уверена, что удивить ее чем-то почти невозможно. Ошиблась. Пара исследовательских шестиногих двуруких роботов, с торчащим из вращающейся башенки внушительными стволами, забравшие у них детишек и Нану, послужили только прологом к целому ряду необычных знакомств.

Сдача нормативов по теории напрягла Варю безумно. Во-первых, Тед испытывал серьезные затруднения и справился с огромным трудом. Во-вторых, принимал экзамен орангутанг со взглядом Мафусаила. Страдать от сочувствия к мужу и, одновременно, сдерживать смех — это было что-то.

Потом в тактическом классе они попали на урок, проводившийся для группы курсантов с Клайды. Лектор — насекомое, напоминающее кузнечика, но ростом с обычного человека, речь держал через коробочку переводчика, укрепленную на туловище.

— Тема. Роль строя при ведении боевых действий в околопланетном пространстве.

При современном оружии, поражающем дистанционно, занятие боевыми кораблями упорядоченного пространственного расположения облегчает работу систем наведения противодействующей стороны. Если расположение кораблей неупорядоченно, но скучено, имеет место быть повышение вероятности случайного попадания неуправляемым снарядом даже при промахе.

Вывод. Еще до открытия стрельбы следует рассредоточиться и действовать неорганизованно, непредсказуемо, неожиданно.

Тема исчерпана.

Вопросы есть?

Естественно, вопросов не возникло.

В столовой этого стрекозоида кормило другое насекомое, вдвое меньших размеров, бесстрашно подавая кусочки куда-то в голову, в зазор между ужасных жвал.

— Кро и Кре — это трутни, пояснила Рони, знакомая Варе еще по балу в Черном Эрвине. — А Фунтик — рабочая особь. Интеллект у него, как у четырехлетнего ребенка, но прекрасная память. Он помогает техникам, обычно принести что-то, зачистить, прибраться. Жесткая врожденная установка на деятельное послушание. Но ты бы видела, как его у нас все балуют.

Баловень в экипаже оказался далеко не единственный. Тот самый говорящий барсук, что сидел в клетке в дворцовых апартаментах чтобы не смущать прислугу, наевшись за столом до шарообразного состояния, проскользнул на кухню и… получил дополнительное блюдечко молока. Варе видно было, через неприкрытую дверь. Расспрашивать об этой нелогичности она никого не стала. Помнила, что свои клоуны встречались в каждом классе.

А еще в экипаже оказалось четверо ребятишек лет семи-восьми. Серьезные такие мосластые мальчишки и девчонки, очень не перекормленные и сующие свои любопытные носы буквально во все щели. Присмотревшись к ним, отметила, что мелкими деталями поведения они напоминают уличных котов, забравшихся в незнакомый дом. Этакая дружелюбная настороженная готовность к любой неожиданности. На расспросы ей объяснили, что это выпускники барнотских школ проходят профориентацию перед началом традиционной для всех детей учебы.

Зато с ребятами с Клайды Варе было легко. Привычный тип поведения, вежливость, не воспитанная, а впитавшаяся буквально через кожу, как это бывает с теми, кто с рождения живет в людных местах. И не имеющих претензий к скученности.

В общем учебно-боевой рейдер оказался интереснейшим миром, а не летающей казармой, как она ожидала. Шестиногие роботы Пьюти и Винки оказались действительно искусственными интеллектами, причем пользовались безграничным доверием Рони. С детьми они, во всяком случае, управлялись просто замечательно, начиная с гигиены и заканчивая играми. Даже колыбельные пели.

И начались учебные полеты. Сначала пришлось продемонстрировать все, что успели усвоить, занимаясь с Тедом на имитаторах, а потом за них принялись по-настоящему. В классах на тренажерах и в пространстве в кабинах блюдечек их заставляли вступать в схватку и уклоняться от нее, нападать и уворачиваться, преследовать и уходить от погони.

Десятки типов кораблей возможного противника — больших, средних, малых. Нападение небольшим отрядом на несметные эскадры, и приемы «зажатия» кораблика неприятеля при групповых действиях. Если бы не умения, полученные от девушки-йога, молоко у Вари пропало бы точно. Нагрузки были такими, что мама не горюй.

— В общем, летаете вы прилично, — сказал им на прощание Джек Макдауэлл, тот самый, с бала, — если не меньше пары раз в месяц будете проветривать свои машины в хвосте какой-нибудь кометы, то, в случае появления неприятеля сумеете не уподобиться летающим мишеням. Может, даже, напугаете кого.

Интересно, что умница и красавица Рони нашла в этом неприятном типусе? Ну да, шеф-пилот, практически — командир всей группировки, именуемой Тетрадой. И слушается ее, словно собачка. Просто каждое слово ловит. Неужели правду говорят, что сильная влюбленность может вызвать ответные чувства? Потемки. Однако — матриархат в самой неприкрытой форме. Забавно, ей всегда легко и просто рядом с этой совсем молодой женщиной. Словно с мамой. Ага. Словно с мамой. А она-то сама кто? Тоже ведь мама. И молодая.

Любопытно. Ну-ка, подумаем. Привычно вызвала в памяти вид поставца. Мысли текут ясно. Память — словно книга, открытая на нужной странице. И непонятно. Она в свои четырнадцать считает, что она уже взрослая, но при виде Рони этого она уже как бы и не считает. Но с Тедом ей тоже спокойно. И с Наной. Так это что же выходит! Она что ли — дитя малое, неразумное? Ну да. Зато во всем слушается мужа, то есть поступает по-детски правильно. А Джек — слушается жену. Но он — взрослый дядя. Тогда — это его свободный выбор. Так, хватит умничать! Пора спускаться на землю. Вернее, на Бурму.

Теперь на планете есть своя маленькая мобильная группа грозных боевых машин, пилотируемых правительницей, ее мужем, сыном и невесткой. Что-то подсказывает, что Амелия Струм, младшая дочь Ветки, просто так этого не оставит. Варя уже присмотрелась к этому семейству. Ненормальные! Похоже, это заразно.

Тихая жизнь в уединенном, спрятанном в горах замке. Детишки растут, муж лечит местных жителей. Варя с удовольствием фиксирует эти идиллические картинки в память комба-коммуникатора и регулярно переправляет по лазерному лучу Ретте. Сама она проводит с малышами почти все свое время. Нана прекратила кормить малышей грудью и выстраивает отношения со Снежком. Кажется, дело идет на лад. В окрестных горах подготовлены площадки для истребителей, оборудовано местечко для базирования небольшого рейдера, жилье для пилотов и техников, склады в пещерах.

Кое-какой персонал приехал с Дорментины и разместился по квартирам. Варя в курсе, поскольку графиня. С ней многое обсуждается. Еще пара месяцев, и детишки полностью перейдут на питание с дворцовой кухни. Потом пойдут своими ногами, и хлопот с ними прибавится многократно.

А Варя размышляет над судьбой тайны, открывшейся ней ненароком. Тайны здешней библиотеки. Она раскрутила этот вопрос до конца. Все четыре графа-провидца на момент принятия решения о том, к кому должно присоединиться войско княжества, чтобы оказаться на стороне победителей, располагали достаточной для этого информацией.

Сначала по результатам ознакомления с данными проведенной здесь раньше съемки документов, а потом и лично просмотрев подшивки газет многовековой давности, она нашла, что содержавшихся там сведений хватало для того, чтобы сделать верный вывод. После этого достаточно было просто взглянуть на поставец с перьями, и логика начинала работать в полную силу.

Интереснее сам этот сундучок-шкатулочка. И тут она бессильна что-либо выискать. Все неразрушающие методы поиска, исследования или анализа дали отрицательный результат. Поставец — это только скрепленные определенным образом дощечки, покрытые резьбой. Замки и петли — среднего качества сталь. И лак. Нормальный качественный лак.

Ломать этот загадочный предмет она категорически не намерена. Ей нравится ясность мысли, пробуждающаяся в ее разуме при воспоминании о нем. Вообще-то в мистическое или чудесное она не верит, но в данном случае, явление зафиксировано. Да — это чисто субъективное впечатление, но и устраивает оно ее также чисто субъективно.

Попыталась рассматривать резьбу на боковинах при разных углах падения света и наблюдения, варьируя цвет источника освещения. Разные сегменты, давая при этом отражения разной интенсивности, составляли неодинаковые знаки, иногда трактующиеся как цифры или буквы, иногда — ни на что знакомое не похожие. Ни одного известного Варе слова эти изображения не показали. На всякий случай тщательно зафиксировала все, закачала в сетку и попросила Зербино попытать эту информацию криптографическими софтами.

Ответ пришел через пару недель. В пределах известных людям языков из этих значков не удалось сложить ничего внятного, но попытки раскодирования продолжаются. А потом Варя застала в библиотеке Теда, вертящего этот сундучок-шкатулочку в руках.

— Как ты додумалась рассмотреть эту коробку в качестве источника текстовой информации? — он явно озадачен.

— С одной стороны — от отчаяния. Мы ищем некий артефакт, но здесь нет решительно ничего, что можно за него принять. Каждая страничка книг, газет, писем или рукописей изучены на отражение и на просвет в любых известных нам излучениях. Мы исследовали структуру каждой детали в меблировке, отделке и несущих деталях конструкции. Задокументировано положение всех крепежных элементов, их форма и состав. Пусто.

Зато на видном месте стоит предмет, на поверхности которого размечено тысяча пятьсот тридцать шесть знакомест, каждое их которых может принять сто двадцать восемь значений. Правда, те изображения, которые получаются при рассмотрении этого орнамента при падении света под разными углами, скорее всего, вызваны различием углов наклона резца в руках древнего мастера. Чистая случайность. Но проверить стоит, тем более возможности для такого подробного анализа у нас просто фантастические.

Тед как-то странно на нее посмотрел. Уважительно, что ли.

— Какая же ты у меня умница, Варенька, — кажется, что он сейчас прослезится. И сразу руками, самец!

— Знаешь, от одного воспоминания об этом орнаменте я как-то очень резко умнею. — Наконец-то она решилась открыть ему секрет странного воздействия, которое оказывает на нее этот предмет. Ага, задумался, даже руки замерли. Она что, не могла подождать со своим признанием хотя бы полчасика! А еще «умница»!

— Умнеешь, это как? Сразу приходит понимание чего-то нужного?

— Нет. Доступ к собственной памяти становится удобным. Словно перед тобой тщательно составленный тематический каталог с многомерной системой ссылок, смысл каждой связи в которой надписан крупными буквами. И площадка с кубиками для построения логических цепочек. Только она многомерная и очень наглядная.

— Так, лапушка ты моя, ну-ка давай не так стремительно. Что это еще за площадка такая?

— Папа со мной в детстве играл в такие забавные кубики с разными красивыми значками. Учил логическим построениям. Например: «Слоненок хочет банан. Банан растет на дереве. Дерево растет в лесу. Слоненок должен пойти в лес, найти банановое дерево и сорвать банан». И еще учил правильно хранить важную информацию в памяти. Ну, вот скажем: «Дерево растет в лесу» и «Банан растет на дереве» это постоянная информация. А «Слоненок хочет банан» — переменная.

— То есть раскладывать данные по ячейкам хранения в зависимости от свойств. Разве это возможно? — на лице благоверного недоверие.

— Если не стараться, невозможно. А потренироваться — кое-что выходит. Ты раньше насморк каплями лечил, а теперь напускаешь на вирусы в носу антитела, собрав их со всего организма, потом разбираешься с соматическими последствиями…

— Постой, не надо так на медицинские темы. Принцип я уловил, и понял, о чем ты толкуешь. Просто в деталях сплошные косяки. То есть, пропускаем бананы на дереве и соматические последствия. Сбился. Давай выбираться в начало темы. — Чувствуется, что Тед озадачен. — Твой отец научил тебя управлять памятью и выстраивать логические схемы. А, представляя себе этот орнамент, ты справляешься с этим значительно лучше. Я правильно понял?

— Даже лучше, чем я сама. — Варя меняет положение так, чтобы руки мужа оказались там, где ей хочется, а то он совсем «увял». Вот ведь кушеточка в нише.

— И поэтому тебе удается так доходчиво излагать основы использования информационно-вычислительных машин детям, которые даже логарифмическими линейками никогда не пользовались! — Данное утверждение — последний осмысленный набор звуков, которые издаст этот болтун за предстоящие им полчаса. А нечего дразниться!

За завтраком теперь, кроме Наны, к ним всегда присоединяется Снежок. Ему уже объяснили, что его возлюбленной суждено присматривать за детьми Теда и Вари неопределенно долго. Так сказать — постоянная работа. Собственно — он не против. Предоставленная графиней жилплощадь его вполне устраивает. Все у ребят сложилось по-человечески.

Истребитель Снежка находится в таком же каменном «сарае», как и те в которых спрятаны блюдечки Теда и Вари. В каждом по одному. Ворота этих помещений расширены, их створки снабжены приводом. Нормальная позиция, позволяющая пилотам жить без особых стеснений, имея возможность в кратчайшие сроки занять места в кабинах и выйти за пределы атмосферы.

Бурмийская наземная группировка Тетрады наконец-то сформирована. Рейдер «Флуцинар» прячется на каменистом дне Ущелья Архара километрах в пятнадцати к северу. Это почти на границе с Боргумаром. Снежок руководит мобильной группой из двенадцати малых машин, обычно рассредоточенных по поверхности планеты. Три — здесь, в графском замке, три на островке в паре сотен километров к югу от Бесплодных Островов. Место уединенное, без растительности или пресной воды, но климат превосходный. И кишащее деликатесами море.

Вдохновитель этой команды барнот Ржавый Гвоздь, соплеменник лейтенанта Ока. С ним стрекозоид Кре и Таяр — улеянин, похожий на орангутанга. Эти создания редко оказываются хорошими бойцами, но именно этот экземпляр оказался исключением. Им завозят питьевую воду и сухой спирт для стряпни. Варя заглядывала туда — живут как на курорте.

Еще в мобильной группе четыре пилота с Клайды, наконец-то завершивших курс подготовки. Пока их считают самой слабой частью команды, держат в казарме и гоняют как саврасок. Снежок с этой братией проводит в космосе два дня из каждых трех. Собственно, достается всем. Семейную четверку «нобилей» выводят «проветриться» каждые десять дней. Судя по тому, что бурчит себе под нос командир, эти ребята его устраивают, и даже немного «переустраивают». Слово «безголовые» в его невнятном ворчании Варя однажды уловила отчетливо.

Вообще-то ей тоже не по душе рискованность и резкость, с которой проводят учебные бои ее родственники, но, она дала себе слово беспрекословно подчиняться мужу. Поэтому старается, и иногда даже не отстает. Особенно «станцовано» у нее получилась атака на эскадру разноразмерных кораблей в паре со свекровью. Ветка — стремительна и увертлива, но стреляет мало, практически — только в упор. Удары получаются кинжальные. Зато Варя отлично «подбирает» распуганные правительницей цели, не сокращая дистанцию до пределов, когда риск получить рикошет или просто случайный снаряд, становится существенным.

А пока завтрак. Яйца всмятку, белый хлеб и сливочное масло. Потом у Вари занятия с детьми арендаторов. Прямо здесь в замке полтора десятка карапузов будут под ее руководством строить из кубиков с веселыми картинками цепочки про козу, огород, волка и кабана. У Теда плановая операция, привезли парня с поврежденным позвоночником. Ассистируют двое старшеклассников из медицинского класса здешней школы и их преподаватель.

— Гонец с Дорментины. Требуется экстренная помощь. — Баритон Квика в левом ухе. Варя жалобно косится на только что приготовленное к съедению яичко, а руки откладывают ложечку, за спиной падает отринутый резким движением стул. Утренние шлепанцы соскакивают с ног на третьем шаге. Неужели нельзя подавать сигнал тревоги в более подходящие моменты!

Рейдер малые корабли догнали уже, когда тот лег на курс. На период стыковки его ускорение было прекращено, но это считанные секунды. Крышки ангаров встали в походное положение, розочки гнезд перезарядки вернулись в корпус, и переход. Ветку, Рика и пару кораблей с пилотами с Клайды Снежок завернул обратно на Бурму. И оказался прав. Характерные всплески от работы халлайских двигателей аппаратура уловила в точке первого ориентирования. Слабые и ненаправленные, они имели четко узнаваемый профиль интенсивности.

Командир рейдера не раздумывая рванул обратно. Пилоты еще не открепили привязные ремни, когда приказ о сохранении боевой готовности достиг их ушей. Конечно, в системе Бурмы вышли с огромной погрешностью, но вовремя. Как раз, чтобы зафиксировать погоню четверки Бурмийских истребителей за компактной группой чужих кораблей, которые немедленно скрылись в переходе.

— Гонец с Улеи. Требуется экстренная помощь. — Еще одна напасть. Но Снежок не прост. Ясно же, что их просто «раздергивают».

— Тед говорит. Прошу отстрелить нас с Барби в сторону светила, уйти переходом к ближайшему ориентиру в сторону Улеи, и вернуться, как только хорошо прицелитесь, в район стационарной орбиты вокруг Бурмы.

— Снежок понял. Играем в камушки. Барби, Тед, реакторы в пассив!

Несколько секунд потребовалось на то, чтобы штатно разомкнуть цепи, питающие генераторы виртуальной массы. Четверка корабликов, оставшихся в окрестностях планеты вышла на орбиты вокруг ночного светила и пропала с обзорных экранов. Их генераторы тоже перестали беспокоить эфир.

Крышка ангара отлетела в сторону и, вырывающийся в пустоту воздух, вынес два блюдечка в сторону звезды. Вообще-то натуральная невесомость — штука неприятная. И, что противно, нельзя «уйти в себя» и отрегулировать свой организм так, чтобы это не доставляло неудобств. Они, все-таки, в бою. Пусть, даже, еще не начавшемся.

«Флуцинар» растаял в переходе. Корабли Теда и Вари пассивно сближаются со звездой. На то, чтобы достичь ее таким манером требуется около восемнадцати месяцев, что уже просчитано системой ориентации. И ничего не происходит. Текут минуты.

Вот в промежутке между орбитами дальних от центрального светила планет вышел из перехода транспорт. Это прибыла партия гравилетов с Улеи. Сорок отлично оборудованных «амбулансов», так нужных Бурмийским медикам. А еще сотня компактных малотоннажных грузовозов, в основном, для Бассейна Великой Реки. И, практически одновременно, характерные отметки халлайских движков.

Спокойно «раскочегариваем» блюдечки. Отмечаем, что корабли Ветки, Рика и двух ребят с Клайды ожили. Двигатели улеянских боевых корабликов, стоящие на вооружении Тетрады, тоже ведь взаимодействуют с пространством, просто немного по-другому. А теперь молча, но со всех семисот «g» бросаемся на перехват неизвестных, пытающихся окружить транспорт. Замечательно, выскочившие из-за спутника планеты истребители наскакивают на цели, не давая тем вообще ни одного шанса. Опаньки! Ушли в переход. Значит, вектор ухода перекрыть, все-таки, не успели. И в этот момент «Флуцинар» вываливается из перехода.

Жаль. Отличный замысел, прекрасное исполнение, но эти жалкие трусы… Стоп, Варвара Илларионовна! Это что еще за мысли такие. Халлаи разумно избежали соприкосновения с ними. То, что они проделали это с риском для жизни, перескакивая вообще неприцельно, в заранее неопределенную точку пространства, означает, что боевых кораблей Тетрады они боятся как огня. Именно поэтому были предприняты две попытки отвлечь охрану от планеты. В общем, надо крепко думать. Комплекс сегодняшних событий вообще поражает какой-то нечеловеческой нелогичностью. Хотя, кто сказал, что халлаи — люди?

Кстати, до нее, наконец, дошло происхождение их наименования. Насмотрелась на кривулины, что выписывал анализатор интенсивности изменений гравитационного поля. Латинские литеры «эйч» и «эль», ну и немного фантазии оператора, впервые их отметившего.