Епачинцева Наталья Владимировна Первая и единственная любовь

Глава 1

Милана бесцельно бродила по квартире. Тишина и темнота действовали на нее угнетающе — именно поэтому везде был зажжен свет и в зале напрягался телевизор. Интересно, ее кошке Маркизе будет интересен этот фильм? Может, включить ей что-нибудь другое? Например, из жизни животных. Девушка невесело усмехнулась. Да уж, дожилась… Какая муть в голову лезет!

Прошла на кухню. Налила себе чай и вернулась в зал. Возможно, просмотр мелодрамы отвлечет ее от своих невеселых мыслей. Бросив взгляд на телевизор, она вздрогнула. Чашка выпала из рук и разбилась, горячие брызги разлетелись во все стороны, попали Лане на ногу. Девушка не обратила на это никакого внимания. Она во все глаза всматривалась в кадры фильма — молодой человек выходит из воды с женской сумочкой в руках. Вот показали лицо героя крупным кадром. Нет, не может такого быть!

Сюжет фильма, слова Милану не интересовали. Ее вниманием завладел этот молодой человек. Боже, как он похож на Димку! Просто одно лицо! А губы… Почувствовала, как покраснела, вспомнив такое знакомое и родное лицо. Ну, вот, как когда-то в детстве… Бросилась к телефону.

— Слушаю…

— Насть, привет. Скажи, ты смотришь фильм по, — скосила глаза на телевизор, — второму каналу?

— Это который "Россия"?

— Ну, да!

— А то! Вот сижу и слюнки пускаю. Такой парень лапочка.

— Насть, а что за фильм? И что за актер?

— Кажется, "Дорогой Джон" называется. А про актера этого я же тебе позавчера рассказывала. Ты еще собиралась глянуть в Интернете, как он выглядит.

— Настя, просто скажи мне его имя, — от нетерпения Миланка забегала по комнате. Не объяснять же сейчас двоюродной сестре, что она забыла обо всем на свете, забыла про какого-то актера, потому что Денис… Ах, ты, черт! Обещала же себе не вспоминать о нем!!!

— Татум… Ченинг Татум… А тебе зачем?

— В Интернет полезу.

— Лан, с тобой все в порядке? — Анастасия напряглась. — С чего такая активность?

— Он похож на одного моего знакомого… Хочу посмотреть фотографии и понять, что у меня просто глюки…

— Кто такой? Ты мне про него рассказывала? — заинтересовалась девушка.

— Не помню.

— А Дэна дома нет, что ли? — Настя помнила, что молодой человек сестры патологически не выносил Интернет и любовь к нему Миланки.

— Настен, извини, я потом тебе перезвоню, — Лана сбросила разговор прежде, чем кузина успела возразить. Говорить на эту тему не хотелось. Ни с кем. Не была она еще к этому готова.

Милана села к компьютеру, зашла в Инет и на страницу Яндекса. Набрала в поисковике — "Ченинг Татум". Перешла по ссылке "Картинки". И минут на 15 выпала из реальности. Ее надежды не оправдались — просмотр изображений подтвердил, что этот Ченинг и Дмитрий — просто копия друг друга.

Девушка вздохнула. Нда, ничего лучше просто придумать нельзя — чтобы перестать думать об одном, уже недоступном для нее мужчине, она переключается на другого, не менее недоступного. Идиотизм! А что еще прикажете делать? Рыдать в подушку? Этим она занималась всю позавчерашнюю ночь после ухода Дениса. Впадать в апатию? Это она прошла сегодня. Что ж, бурная активность для этой ночи — не самый худший вариант.

Зашла на "Одноклассники". В поиске напечатала — Беляев Дмитрий. Несколько лет назад она уже пыталась найти его через этот сайт — не получилось. Либо он не является поклонником "Одноклассников", либо на этом сайте не указана его фамилия. И вот сейчас вторая попытка. Появилось несколько найденных вариантов. Миланка полистала… и задохнулась от волнения. Вот он! Все сходится — возраст, город. Нажала на ссылку.

Такое разочарование она испытывала очень-очень редко — на Димкиной страничке не было фотографии! То, что это, безусловно, он не было никаких сомнений — школа, в которой он учился, совпадала. Девушка посмотрела, когда молодой человек был на сайте последний раз. Март месяц! Черт! Возможно, он и заходил то один-единственный раз, чтобы зарегистрироваться. Вот блин…

Она закрыла со злости Интернет, выключила телевизор. Снова прошлась по квартире, но уже выключая везде свет. К черту! Все к черту! Все свои надежды, мечты, глупые воспоминания и детскую влюбленность!!! В коридоре, нажав на последний выключатель, бессильно опустилась на пол. Из глаз, не останавливаясь, потекли слезы. Так хреново она еще не чувствовала себя никогда. К разбитому сердцу, к растоптанной самооценке прибавились вспомнившиеся разрушенные мечтания маленькой наивной девочки, которая впервые узнала, что такое боль от любви и разочарования.

Всю ночь Милана находилась между сном и явью. Желала, чтобы скорее наступило утро, чтобы можно было двигаться, бежать куда-нибудь. Среди людей пришлось бы надеть маску, пришлось бы хотя бы внешне стать спокойной и собранной.

Еле дождавшись девяти часов утра, девушка схватила телефонную трубку.

— Алло…

— Мам, привет. Ты сегодня дома?

— Конечно. Воскресенье же.

— А папа?

— Как обычно — поехал на дачу позавчера на все выходные.

— Мам, можно я приеду?

— Лан, что за странные вопросы? Мы всегда рады тебя видеть. И ключи у тебя есть — в любое время можешь зайти.

— Я приеду… — девушка замялась. — Где-то через час…

— Одна? Или с Денисом?

— Одна, — Милана поморщилась.

— Тебе на завтрак что-нибудь приготовить? — спросила женщина. Ох, не просто так дочка проснулась в такую для себя рань. Явно что-то стряслось.

— Не знаю… Может, сырники… Ну, или вообще ничего… Это не важно…

— Сырники так сырники, — Татьяна Николаевна помолчала. — Я тебя жду, доченька.

Да уж… В этом то она никогда не сомневалась. Мама всегда была готова ее поддержать, посоветовать в каких-либо ситуациях. Вот только она, Лана, очень редко (да что там редко — почти никогда) не жаловалась на свою жизнь, все держала в себе. Во-первых, такой уж у нее был характер, а во-вторых, не хотела беспокоить мать по пустякам.

Чуть больше чем через час девушка уже сидела на родительской кухне и завтракала. Мама хлопотала вокруг нее и бросала задумчивые взгляды, когда думала, что дочь не видит. Черт! Наверное, не лучшей идеей было приехать сюда. С другой стороны, какой смысл что-то скрывать? Рано или поздно об этом будут знать все. Появятся эти жалеющие взгляды, это сочувствие в глазах. Вот и надо потихоньку, с малого, начиная с родителей, готовиться к этому. И научиться скрывать свою боль ото всех.

— Тебе чай еще налить?

— Что? — вопрос матери вывел Милану из задумчивости.

— Лана, что происходит? — Татьяна Николаевна опустилась на стул напротив дочери. — Мне кажется, нам надо поговорить.

— А стоит ли? — девушка нахмурилась. Женщина видела, как поменялось выражение лица дочери. Ее расслабленное, спокойное состояние сменилось на настороженное и обороняющееся. Как в детстве. Окружающие всегда удивлялись, какие разные у нее, Татьяны, дети — ласковый сын и колючая, взрывная дочь. За глаза называли Милану злючкой и ехидной — та, будучи маленькой, никогда не упускала случая подколоть кого-нибудь. С возрастом это понемногу сглаживалось. Хотя… возможно, что Милана просто научилась контролировать свои эмоции и не показывала их.

— Просто расскажи мне, — мать ободряюще сжала ладонь дочери. Девушка аккуратно, неторопливо выдернула свою ладонь, скрестила руки на груди. Ну, прямо как ежик, свернувшийся в клубочек. — Где Дэн?

— Не знаю, — Лана пожала плечами и отвела в сторону взгляд. Что ж, раз мама так этого хочет… — Мы расстались. В четверг. Он собрал вещи и ушел.

Татьяна Николаевна в изумлении молчала. Молодые люди были вместе вот уже почти три года, и она не видела никаких предпосылок к скорому разрыву.

— В чем причина?

— Думаю, я для него слишком хороша, — Милана усмехнулась, а потом расхохоталась в голос. Да уж… А что? Кажется, она придумала отличную отговорку. — Мам, не надо на меня смотреть с таким видом. Все живы — здоровы, никто не умер.

— Лана, прекрати паясничать! Это не смешно!

— А что ты предлагаешь? Плакать? Глупо — не помогает, — девушка встала и подошла к окну. — Значит, так для всех будет лучше.

— Для кого — для всех?

— Для него… Для меня… Все от этого только выиграют.

— Ну, и что же выиграла ты? Осталась одна почти в 29 лет?

— Началось! — Миланка вздохнула. — Да уж лучше сейчас, чем в 40 лет узнать, что живешь с козлом!

— Лана!

— Что? Я же не виновата, что все так и есть?

"А ведь я права, — подумала девушка. — После всего, что Денис наговорил… Кто он еще, если не Козел с большой буквы???"

— Если бы вы были женаты…

— Старая песня! — Милана стала ходить из угла в угол. — Ты еще про детишек скажи. А как же? Было бы, наверное, лучше, если бы я сейчас осталась с ребенком на руках.

— Ты бы была не одна… — женщина понимала, что возобновлять их старые споры не стоило.

— Мам, — Лана присела на корточки рядом с Татьяной Николаевной, посмотрела ей в глаза, — ты же прекрасно понимаешь, что ВСЕГО я тебе рассказывать не буду. Просто поверь мне на слово — так лучше!!! Для меня в первую очередь! А ребеночка… — она улыбнулась. — Это дело не хитрое.

— Вот дурочка, — женщина ласково погладила дочь по волосам. — Я же за тебя беспокоюсь, чтоб тебе хорошо было…

— Будет… когда-нибудь… наверное… все будет…

— С твоим то характером… — мать покачала головой.

— Господи, да нормальный у меня характер, — вот так всегда — чуть что, характер ее виноват. — Не хуже, чем у многих.

— Но и не лучше.

— Какой достался… — развела руками Милана. — Какой воспитали…

— Мне иногда кажется, что я к этому вообще никакого отношения не имею, — Татьяна Николаевна улыбнулась. — Илью воспитывала, а ты сама по себе…

— Своя собственная, — продолжила за маму девушка, и они вместе рассмеялись. Это была их любимая фраза. — Мам, скажи, а где коробки с моими вещами? — Лана вспомнила, что привело ее в родительский дом.

— В кладовке, наверное. А что?

— Да так, кое-что понадобилось, — девушка вскочила на ноги. — Спасибо за завтрак. Я… пойду, поищу?

— Иди уж, — махнула женщина рукой.

Коробки и впрямь оказались на том же месте, куда они с отцом несколько лет назад их убрали. В этих трех коробках было все ее детство и юность — игрушки, которые ни за что не хотелось отдавать; конспекты институтских лекций, которые рука не поднялась выкинуть. А также дневники, старые открытки, которые когда-либо ей дарили, коллекция календариков (было у нее такое хобби). И была одна небольшая коробка, заклеенная скотчем, чтобы никто случайно не залез в нее и не увидел содержимое. Вот она то и была нужна Милане.

Проскользнув в бывшую детскую, а теперь просто гостевую комнату, девушка закрыла дверь и, вооружившись ножницами, принялась открывать свои "сокровища". Их оказалось не так много, но каждая из этих вещиц была ей безумно дорога. В эту коробку Лана сложила все, что имело хоть какое-то отношение к Диме — открытка, которую он подписал ей на восьмой день рождения; плюшевый заяц, которого подарил на девятилетие. Книга… Так, что-то про книгу она ничего не помнит. Достала, полистала. Книга легко открылась на середине. Засушенный полевой цветочек… Воспоминания нахлынули на девушку волной.