"Дела семейные" - читать интересную книгу автора (Балашина Лана)

Глава 21 Максим Соколов

Я вылетел из подъезда, на ходу натягивая куртку. Охранник проводил меня изумленным взглядом. Я злорадно подумал, что он представил, что за мной опять гонится наше замечательное правосудие, но мне было некогда обращать внимание на такие мелочи. Уже вырулив на дорогу, я набрал номер моего институтского приятеля Кости Вдовиченкова.

Мы не виделись сто лет, но раньше, насколько я помню, он, работая в ФСБ, курировал работу как раз Шереметьевского аэровокзала. Во всяком случае, мы с ним последний раз именно там и встретились. Все могло измениться, после всех этих событий со мной он мог просто "не узнать" меня, он мог и не работать уже там, но это была первая фамилия, которая пришла мне в голову в связи с аэропортом.

В трубке возник слегка настороженный голос Кости. Я представился, и голос в трубке сразу потеплел, кажется, Костя был искренне рад слышать меня. Я подумал, что подозревал его в возможном нежелании общаться со мной, и мне стало стыдно.

Мне повезло. Костя не только продолжал курировать работу аэропорта, но в настоящий момент находился там. У меня чуть-чуть отлегло от сердца. По возможности кратко я изложил ему проблему. Попросил задержать Аверина до моего приезда, по возможности не поднимая шума. У меня появились кое-какие, смутные и не оформившиеся до конца, идеи.

Я вообще-то люблю быструю езду, но так я не ездил никогда. Я полностью сосредоточился на дороге, запретив себе думать об Ольге и Ташке. В конце концов, он ее отец, и ему не придет в голову причинить ей вред.

Минут через пятнадцать отзвонился Костя.

— Все в порядке, парень с ребенком у меня. Шума не поднимали, он сидит здесь у меня, молчит, как пришибленный. Наверное, шок. Слушай, ты сейчас где?

Я назвал ему населенный пункт с ближайшего указателя на ответвлении дороги, он хмыкнул:

— Хорошо ездишь. Я сейчас вышлю тебе навстречу своих парней, они будут ждать тебя у поста ГИБДД. Серый джип Лендкрузер, поедешь за ними, получится быстрей. Давай, жду.

Я позвонил Сергею, сказал, что Аверина с ребенком уже задержали, и попросил его успокоить Ольгу, конечно, по возможности. Он понял, что я на взводе, и сразу же отключился.

Костины ребята здорово постарались: нам расчистили полосу и с мигалкой проводили прямо к месту. Минут через пятнадцать мы уже вывалились из лифта на шестом этаже.

Первый, кого я увидел в комнате, был Игорь Аверин с совершенно белыми губами. Он уставился на меня непонимающим взглядом. Такое ощущение, что он ждал кого-то другого.

Я поздоровался с Костей. Тот кивнул на стол, заваленный документами.

— Интересные дела просматриваются. Это все — ценные бумаги. Как я понимаю, Игорь Николаевич позаимствовал их в личное владение у серьезных людей. Интересно, как долго собирается жить человек, имея таких врагов за спиной?

Аверин молчал. Я на этот вопрос тоже отвечать не стал, посчитав его риторическим. Вместо этого я спросил у Кости:

— Где ребенок?

Он показал рукой куда-то в сторону, сказал:

— Она в игровой комнате с детским психологом. С девочкой все в порядке. — Он вздохнул: — Господи, какая жизнь интересная у людей! Макс, ты-то в этой истории каким боком?!

Я мог сказать, что угодно, мог вообще промолчать. Но ответил честно, одновременно и Косте, и Аверину:

— Я люблю мать этой девочки. Я сделаю все, чтобы они были счастливы. Костя, ты мне можешь помочь в этом.

Аверин шевельнулся.

— Что со мной будет? Вы меня закроете сами, или передадите, — он помедлил, сглотнул, — им?

Я подошел к столу, собрал все документы с полированной поверхности, запихнул их в кейс. Костя с интересом наблюдал за моими действиями. Я спросил у него:

— Где его документы и билеты?

— Внизу, на контроле.

Я повернулся к Аверину.

— Господин Бреннстром, мы не имеем к вам вопросов и не смеем больше вас задерживать. — Поскольку Аверин онемело таращился на меня, я шагнул к нему и поднял его со стула, на котором он сидел. — И убедительно тебя прошу: переставляй ноги побыстрее, самолет вот-вот поднимется.

Костя кивнул, и мы потащили Аверина вниз. Пока лифт спускался, Аверин спросил меня:

— Вы действительно отпускаете меня?

Я вздохнул:

— Надеюсь, тебе не придет в голову беспокоить семью звонками или, не дай тебе бог, визитами!

Он торопливо кивнул:

— Я согласен.

— Кто бы тебя спрашивал! — рявкнул я. Костя только интеллигентно подкатил глаза и поджал губы.

В зоне таможенного досмотра нас ожидали. Аверина пропустили за турникет, и он торопливым шагом пошел к выходу. Потом неожиданно вернулся, сказал мне:

— Я не знаю, благодарить ли мне вас. Берегите Ташу. Если Ольга спросит… Впрочем, ничего ей не говорите. Все, что я сделал, я сделал из-за Таши. Так уж вышло, что я однолюб. А Таша — моя единственная любовь. Да, вот ключи от моей машины. Там Ташкино кресло, не смейте возить ребенка не пристегнутым ремнями, в Москве сумасшедшее движение. Прощайте.

Мы с Костей постояли, наблюдая за миганием огней на взлетно-посадочной полосе. Костя вздохнул и сказал:

— Надеюсь, это того стоило.

Я засмеялся:

— Костя, на свадьбу тебя почетным гостем приглашу. И вообще, я тебе сегодня по гроб жизни обязан стал. Ты же знаешь, это дорогого стоит.

Костя кивнул.

В зале возникло какое-то движение, навстречу нам бежал Женя Шумилов, а за ним — две девушки в форменной одежде.

Задыхаясь, Женя проговорил:

— Опоздали?!

Я успокоил его, мы поднялись следом за Костей в детскую комнату, забрали там мирно улыбающуюся Ташу, которая мгновенно забралась Женьке на руки, вызвав мою ревность. Мы общими усилиями одели ей шубку, попрощались с Костей и вышли к стоянке машин.

Женькину машину и джип Аверина мы оставили на стоянке у аэропорта, вместе поехали в моей. Женя сел сзади, с девочкой. Ташка сначала веселилась, а потом, укачавшись от движения, уснула.

Я рассказал Жене все, что знал сам.

— Не знаю, как Стася догадалась, что Аверин заварил всю эту кашу, но сделала она это вовремя.

Женя помрачнел.

— Значит, Сергей в принципе допускал мысль, что это затеял я?

Я помотал отрицательно головой. Потом подумал и сказал:

— Разве у тебя не возникало мысли, что это он грохнул Веру? Все-таки улики так ясно указывали на него, а это дурацкое объяснение про джип на дороге, оно не только ментам, оно кому хочешь, не понравится.

Он подумал и нехотя кивнул.

— Не знаю только, чем Игорь думал, когда проделывал все это. Чего ему не хватало? Денег? Власти?

Я пожал плечами.

— И вообще интересно, кто же все-таки Веру убил? Надо было Игоря расспросить, да и записать все на пленку, или письменное признание пусть бы написал. Зря ты его отпустил, и Сереге теперь страдать, пока он от этого всего отмажется.

Я молча вел машину. Потом глянул на Женьку и тихо сказал:

— Я сделал это из-за Ольги, из-за Саньки и Таши. И немного из-за себя.

— Как это — из-за себя? — не понял Женя.

— Ты все равно узнаешь, так я тебе первому и скажу: я люблю твою сестру. Отъезд Аверина решил сразу так много проблем, что я ему немного благодарен за это.

Женька покрутил головой:

— Ну, вы даете, господа! — Потом подумал и убежденно добавил: — А я ему голову бы свернул, будь моя воля.

Я спокойно сказал:

— Он уехал с кипой ценных бумаг. Это очень серьезные деньги. Видимо, по поручению серьезных людей он участвовал в отмывании денег, а потом покупал эти бумаги, или играл на бирже, или вкладывал выгодно для своих клиентов. А в какой-то момент ему просто показалось, что те деньги, которые ему платили, слишком малы по сравнению с его заслугами. Он решил, что и сам справится с деньгами, без своих бывших хозяев. Где и у кого он их взял, я не знаю, но что найдут его и грохнут, будь уверен. Люди и за меньшее головы лишались, а тут такое.

Мы подъехали к дому одновременно с машиной Шумилова-старшего. Я подумал, что это они только из Москвы возвращаются, и, наверняка, еще ничего не знают.

Неожиданно дверь дома открылась, и навстречу нам выскочила Ольга. За ней спешили Сергей и Стася. Я успел выскочить из машины и поймать ее. Молча, она рвалась в машину к Таше. Я обхватил ее руками, прижал лицо к своему свитеру:

— Оля, тихо, тихо, ты напугаешь ребенка. Таша просто спит, ее укачало в машине.

Свитер на груди мгновенно промок, но Ольга перестала вырываться из моих рук. Я наклонился к ней и стал целовать ее волосы, продолжая прижимать ее к себе.

Только тут я заметил изумленное лицо Александра Сергеевича и всей многочисленной шумиловской родни. Может быть, мне показалось, но на лице Ольгиной матери я прочитал явное веселое одобрение. Умница Стася пришла мне на помощь: как-то ловко обхватила Ольгу за плечи, повела ее в дом. Женя забрал из машины спящего ребенка, и передал Сергею. У Шумилова-старшего столбняк прошел раньше, чем у других:

— Хотелось бы мне знать, что здесь происходит?! Женя, объясни, наконец!

Женя пожал плечами:

— Папа, я и сам подъехал практически к последнему акту. Похоже, что Стася нам может кое-что рассказать. Пойдемте в дом, там и послушаем.

Однако, послушать нам никого не удалось. Едва мы вошли в дом, раздался звонок на мой мобильный. Следователь, ведущий дело по Антону Решетникову, позвонил и сказал, что Антон пришел в себя, чувствует себя вполне прилично. И добавил, что он рассказывает очень интересные вещи. Сначала даже думали, что он бредит, но потом во всем разобрались. Он посоветовал нам самим подъехать и поговорить с Антоном.

Сергей кивнул мне, и мы хотели было ехать, но тут Сергей вспомнил о заслугах Стаси, и спросил ее:

— Поедешь с нами?

В общем, самого главного рассказчика семья Шумиловых на время лишилась. Ничего, пусть пока помучают Женю расспросами.