Поверх старого текста

Алехин Алексей Давидович родился в Москве в 1949 году. Поэт, эссеист, критик; главный редактор поэтического журнала “Арион”. Автор четырех лирических сборников. Живет в Москве. Постоянный автор “Нового мира” .

XX век

выходы кинозвезд

трупы убитых при терактах в метро дискотеках на ипподроме

запуск рекламный воздушного шара

ж/д катастрофы с куклой брошенной у искореженного вагона

освящение казино и госпиталей

мотогонки

беженцев в одеялах

улыбающихся толпе депутатов

снимает снимает снимает фотограф

меняя объективы

не выпуская жевательной резинки из рта

Бедствия войны

все так обыденно:

остановившиеся часы

показывают обеденное время

Duty free

вот выветрилась и еще любовь

только след

вроде слабого запаха духов

на рукаве

повисевшего в шкафу костюма

Примерка

с некоторых лет

начинаешь примерять к себе чужие смерти

вроде как женщина

прикидывает мысленно к фигуре

висящие в витринах платья

та узка

та чересчур расфуфырена

а эта топорщится так некрасиво

напрасное беспокойство

сошьет на заказ

портной с сантиметром на шее

Старик и душа

когда она явилась ему впервые

то была в наутюженной блузке с комсомольским значком

вроде старшей сестры

потом всякий раз в ином образе и летах

как в новом платье

он чуть не лишился ее

в тот раз что она была девочкой-подростком

и убежала за укатившимся волейбольным мячом

иногда приходила как доктор в белом халате

а в решающие минуты принимала облик мухинской Жницы

ей с ним пришлось поваландаться

и все равно

уже на лестнице

она оглянется уходя и увидит:

старик у окна

и вместо Евангелия

читает утреннюю газету

Оса, увязшая в клубничном варенье

серебряная ложка — стук!

...вот так и Он меня прихлопнет сдуру:

жужжал, надоедал Ему...

Поверх старого текста

маленький банк

расположился в прежней “стекляшке” на Киевской

стриженые клерки

расставили свои компьютерные столы в хирургической тишине

клацают и шуршат

сквозь банковских

сквозь их хромированные столы

проходят прозрачные тени официантов

в грязных фартуках

волокущие подносы с разбавленным пивом

у тех и других

одинаково скуластые лица

ни те ни другие

не могут выговорить слова “палимпсест”

Литературная стратегия

Зачем шарахать дверью?

Вот я за собой тихонько притворю обложку.

И посмотрю.