"Новый Мир ( № 9 2005)" - читать интересную книгу автора (Новый Мир Новый Мир Журнал)Призрачен век и дом Кумран Кумран отрыт: меж стен известняка Базальтовые мельницы и чаны. И кажется, меж пальцев не века Сейчас текут, а соль и хлопья манны, Арахис и ячменная мука. А на скамье, меж пальмовых кореньев Сидят трудолюбивые писцы, Они пергамент держат на коленях И перышками водят, чьи концы Оставили морщинки на каменьях. Наверно, только камни не горят. И все ж находим уцелевший свиток, Где весть живую письмена хранят, Как панцири хранят своих улиток. И я пишу в семихолмовый град Тебе, мой друг, как я сижу в Кумране, И на моих коленях — ноутбук, — И ты увидишь на своем экране, Что мелется, что тестом всходит в чане, Как льется солнце на гончарный круг И как в пустыне мой увяз каблук… 19 декабря 2004.
* * * Горы покрыты ливанским дубом, — Кроны, как волны, друг к другу впритык — Листья прижаты к облачным клубам. К виду такому глаз не привык, Ну а тем паче отчий язык. Дуем в пузатом “рено” по бетонке. Думается мимоездно мне: Если Кавказ — в подобной зеленке, Значит, приходится круче втройне Мальчикам нашим в горной Чечне. Мысли печальны, да врать не надо — Мысли рассеял дорожный комфорт. Издали видится мне громада — Средневековая крепость Монфорт, Будто слоистый каменный торт, К зелени лепится. А в ущелье С ленью гортанной грустит ручей, Люди виднеются еле-еле — В свете прямых полдневных лучей Кажутся отблесками мечей. От крестоносцев остались руины. Что же останется в мире от нас? Гнусно кричат красавцы павлины, Хвост распустив и вращая глаз. Ближний Восток… Израиль. Кавказ… 30 января 2005.
* * * Я с собой в разговоре три тысячи с лишним лет. Галилейское море — озеро Генисарет. Облака на Фаворе — как белый Его хитон. И со дна поднимается желтый, как солнце, звон, Как Давида звезда, которой износа нет. Око — телу светильник, а солнце — светильник дню. Некто будто в мобильник кричит мне, что я звоню Не туда, что давно изменились все номера И что лодка давно на приколе. И что к рыбарю Лишь коряга идет, и что Блаженства гора, Пропитавшись Заветом Его — огнем и крестом, — Никаким не позволит поэтам тыкать перстом В Иисусовы ссылки на Ветхий Завет и на Колокольный звон, подымающийся со дна Подсознанья. Но я-то помню, помню о том, Что и прежде невежды, хамы и парвеню Мне доказывали, что я в кастрюлю звоню, А не в колокол. Так отчего же моя судьба, Чей светильник — око, видит сейчас хлеба И червонную рыбу, что к солнечному огню В лунной лодке плывет, как и я, Христова раба. 23 января 2005.
dir/ Кинор На маленькой арфе — на десятиструнном киноре Давид мне играет. Когда это было, когда... В ступенчатой Хайфе блестит Средиземное море И волнами-струнами перебирает года. В России морозно, и недолговечный ваятель Из снега фигуры слепил и поднял паруса. Еще мне не поздно домой возвратиться, приятель, И память свою рассказать, начиная с аза. Но память, что горе, пожалуй, не знает начала. По-сестрински нежно к тебе прислонюсь я плечом. На древнем киноре сейчас у морского причала Играет мне ветер, да только не помнит, о чем. 19 января 2005.
Зарисовка Побережье из разных точек видится всяко. Жаден глаз до всего, да разум мой робок. Возле к морю прижатых кафе и жилых коробок, Возле римских развалин когда-то портового Акко, Удят рыбу араб и еврей, стоя бок о бок. Запах острого йода приправлен запахом снеди. Старец едет в коляске, мальчик на велосипеде. В жирных водорослях — солнечная дорожка. Между конусом церкви и круглым телом мечети Лишь маяк почему-то выглядит днем сторожко. В щелях дамбы смола блестит, что белужий паюс, От чернеющих гротов глазам становится волгло. Реют белые чайки, скользит однокрылый парус. От такой красоты и с ума тут сойти недолго, А мне кажется, что я глазами ума набираюсь. 28 января 2005.
В Яффе Две руки я скрестила на каменном парапете. Ослепительна синяя зыбь. Справа сушатся сети, Слева — парусники, за спиною строенье мечети, Что по форме своей адекватна подводной ракете. Я спускалась на берег по древней тропе крестоносцев. Вот и время заката, — и розовой раною солнца Розовеют и чайки, и яффской гостиницы зданье. Ищет счастья глупец, а мудрец избегает страданья. Что же я здесь ищу, если я — ни дурак и ни умник, Что ищу я в пейзаже, в бродячем, как море, сюжете? Ветер трогает парус, как будто бы он семиструнник, Тот и вправду поет обо всем, что творится на свете. Я — ловец информаций, и пальцами на парапете Отбиваю я отзвуки нескольких тысячелетий, А рыбак выбирает из моря блескучие сети С судаком серебристым. Но рыба искала, где глубже, Да попалась, бедняжка, ее приготовят на ужин. Ограничусь я кофе — как мир он и горек, и сладок, — И, задумавшись, я выпадаю в словесный осадок. 15 января 2005.
Собрату В милое Подмосковье Я к тебе, брат, с письмом: Движется воздух в слове И не скудеет в нем. Из данных судьбой условий Помни лишь об одном — Мы встречаемся в слове И расстаемся в нем. Нам ничего не внове — Призрачен век и дом, — Мы рождаемся в слове И умираем в нем. Сколько огня и крови! Меченные крестом, Мы умираем в слове И воскресаем в нем. 5 декабря 2004.
* * * Окутал туман Галилею — Смешались здесь море с горами, а горы с небом. Я здесь ни о чем не жалею, Хоть путала тело с душою, а камень с хлебом. Хватило умишка мне тапки Надеть, а иначе навряд ли смогла дойти бы До этого храма в Тапхе С настенной мозаикой, где верховодят рыбы. Здесь раннее христианство Прощает мне больше того, в чем сама я каюсь. Туманом покрыто пространство И время, о корни которого спотыкаюсь. 31 января 2005.
* * * На моем дворе не кричит петух, У меня в дверях не стоит эпоха. На моем дворе всех сильней лопух, Да и я сама не слабее лоха. Я в безвременье провожу досуг, Холодильник есть, телевизор продан. Приходи поесть, непутевый друг, Приходи попить, деревенский пройда. На моем столе — свежий винегрет, А в моем столе — свиток застарелый, Вслух прочту тебе я про белый свет И спасу тебя от горячки белой, Расскажу тебе и о той стране, Где справляется Новый год деревьев. Не ходи ко мне! — я кричу во сне, Снится ангел мне в петушиных перьях. 2 февраля 2005. |
|
|