"Чудеса не понарошку" - читать интересную книгу автора (Крюкова Тамара Шамильевна)Глава 9. КладДверца со скрипом отворилась. - Да тут не заперто, - удивленно сказал Митя. - Ну-ка, дай взглянуть. - Авося ловко протиснулся к двери, оттеснив Митю, заглянул внутрь и решительно заявил: - Все в порядке. Это кладовка. Я же тебе говорил, что со мной не пропадешь. Тут мы чудо для мамы в два счета найдем: добра навалом! Он с хозяйским видом первым зашел в кладовку. Митя с Мефодием последовали за ним. Сомнений не было: они нашли настоящий клад! Добра здесь было навалено видимо-невидимо: и сундуки, и коробки с фантиками, и красивые банки, и разные пузырьки, и мотки цветной проволоки, и даже руль от автомобиля - в общем, много всего такого, что может в жизни пригодиться. - Вот это да! - сказал Митя. - Выбирай, что хочешь, - великодушно предложил Авося. И Митя стал выбирать. Он переходил от коробки к коробке, от ящика к ящику, но чем больше выбирал, тем больше понимал, что здесь подарок для мамы не найти. Наконец он совсем отчаялся. - Ну что, выбрал? - спросил Авося. - Не очень, - сказал Митя. - Как это не очень? - не понял Авося. - Сам бы я много чего выбрал, но мама - это другое дело. Маму так просто не удивишь. - Ничего, удивим. Так и быть, только для твоей мамы. Есть тут одна вещь, - заговорщически сказал Авося, порылся в груде всяких металлических штуковин и вытащил что-то длинное и ржавое. - Что это? - спросил Митя. - Меч-кладунец, - гордо объявил Авося. Митя схватился за рукоятку и дернул меч из ножен, но не тут-то было. Меч не поддавался. - Давай, я ухвачусь за рукоятку, а ты за ножны и потянем в разные стороны, - предложил Авося. Так и сделали. Меч не дрогнул. После долгих попыток вытащить меч Авося вытер пот со лба и сказал: - Здорово заржавел! Спорим, теперь его ни за что не вытащишь? Митя тоже взмок от работы, и спорить ему совсем не хотелось. - Ну и чудо ты нашел для мамы. Что же это за меч, если его даже из ножен не вытащишь? Разве можно таким мечом с драконом сражаться? - А твоя мама собирается сражаться с драконом? - с беспокойством спросил Авося. - Нет, - сказал Митя. - Тогда все в порядке. Этот меч ей подойдет. Митя еще раз оглядел меч и погладил его. Если бы он выбирал для себя, то, не задумываясь, взял бы меч, и ничего, что тот не вытаскивается из ножен. Но мама вряд ли обрадуется такому подарку. Митя с сожалением отложил меч в сторону. - Нет, мамам мечи не дарят. Женщины вообще плохо разбираются в оружии, - сказал он с видом большого знатока. - Тогда подари ей драгоценные камни, - предложил Авося. - Перед драгоценными камнями ни одна мама не устоит. - А они настоящие? - Конечно, настоящие. Что же, по-твоему, понарошечные, что ли? Авося распахнул настоящую крышку настоящего кованого сундука, и Митя увидел в нем самые настоящие камни. У Мити даже дух захватило от этого зрелища. Камни были, конечно, что надо, самые разные: и синие, и зеленые, и с прожилками, и в крапинку, и даже такие, какие Митя собирал, когда был на даче, серые с блескушками, которые так и переливались на солнце. Мефодий встал на задние лапки и тоже заглянул в сундук. Потрогав один из камней, величиной с хороший кулак, он уверенно сказал: - Против такого камня не только мама не устоит. Любой рухнет с первого же удара. И вдруг Митя увидел красный граненый камешек, точь-в-точь такой, какой он потерял неделю назад. Камешек исчез как раз после того, как мама сделала генеральную уборку, а так как после уборки бесследно исчезало много ценных вещей, то Митя уже не надеялся увидеть его снова. - Интересно, как он мог здесь оказаться? - удивился Митя, взяв камешек в руки. - Как, как, - пожал плечами Авося. - Как вообще здесь оказываются драгоценные камни. Митя сунул свой камешек в карман. Это было по-честному. Он ведь сам потерял его и сам нашел. - Говорил маме, что он драгоценный, - покачал он головой, - но она даже слушать не хочет. Нет, камней ей лучше не дарить. - Почему? - спросил Авося. - Вообще-то мама у меня очень умная, - начал Митя издалека, - и она знает почти все на свете. Но только... только, по-моему, она не очень-то хорошо разбирается в камнях. Ей больше нравятся маленькие камушки. - Это потому, что у нее больших не было, - сказал Авося. - А ты ей подари большой камень. - Уже дарил, - махнул рукой Митя. - Ты просто мою маму не знаешь. Опять, скажет, хламу натащил. Лучше уж давай поищем что-нибудь другое. - Поищем, поищем, - проворчал Авося. - А чего тут искать? И вдруг он хлопнул себя по лбу, как будто вспомнил что-то важное и сказал: - Точно. Надо поискать. Как же это я сразу не догадался? Ничего не объясняя, он принялся за поиски. Авося шарил руками по полу, ползал на четвереньках, заглядывая во все углы. Митя немного понаблюдал за ним, а потом спросил: - А что ты ищешь? - Шапку-невидимку, - сказал Авося. - Ту, которую надевают на голову, чтобы стать невидимым? - оживился Митя. - Почему невидимым? - Как почему? Во всех сказках так говорится. - Мало ли чего в сказках понапридумывают? - сказал Авося. - Сколько раз тебе объяснять: тут не сказка. В Шутландии все настоящее. И шапка-невидимка тоже. Вы ее где-нибудь видите? - Нет, - сказал Митя. - Очень надо... - фыркнул Мефодий. - То-то же. На то она и невидимка, чтобы ее нигде не было видно, - объяснил Авося. - А-а-а, понятно, - сказал Митя. - У меня шапка тоже бывает невидимкой. У меня и варежки бывают невидимками. Их только мама умеет увидеть. Она говорит, это оттого, что у меня вещи своего места не знают. - Они у тебя никогда своего места знать не будут, - проворчал Мефодий. - Это еще почему? - обиделся Митя. Одно дело, когда мама ругала его за беспорядок, и совсем другое, если об этом говорит хоть и настоящий, но все же плюшевый львенок. - Почему, почему, - сказал Мефодий. - Как же они могут что-то знать, если у них ума нету! - Львенок выразительно постучал себя по лбу. - Значит, у тебя безумные варежки? Наверное, это очень интересно. Ну и везет же тебе! - с завистью сказал Авося. - Везет, да не очень. Мама ведь не понимает, что варежки безумные, вот и ругает меня за беспорядок, - вздохнул Митя. - Ничего, поищет день-другой шапку-невидимку, сразу поймет, - успокоил Митю Авося. - Только бы нам самим ее найти. До сих пор мне это еще ни разу не удавалось. - Как? Значит, ты даже не знаешь, тут она или нет? - Как же я могу это знать, если я ее тут не видел? - развел руками Авося. - А где ты ее видел? - Нигде. Какой ты непонятливый. Я же тебе целый час толкую, что на то она и невидимка, чтобы ее не видеть. Вот ты знаешь хотя бы одного человека, который бы видел шапку-невидимку? - Нет. - И я нет. - Так, может быть, ее тут вообще нету, - предположил Мефодий. - Может быть, и так, - вздохнул Авося. - Зачем же тогда ее здесь искать? - спросил Митя. - А вдруг она все-таки тут есть? - Нет уж, лучше не надо мне никакой шапки-невидимки, - сказал Митя. - Почему? - Даже если я ее подарю маме, она ведь все равно ее не увидит. А я ей хочу принести что-нибудь такое, на что можно было бы посмотреть. - Ну, так бы сразу и сказал. Если надо смотреть, то лучше всего подарить волшебное зеркальце. На этот раз Авося искал совсем не долго. Он вытащил откуда-то из коробки маленькое зеркальце с ручкой, рукавом протер его от пыли и протянул Мите. - Самый лучший подарок для мамы. Единственное в мире волшебное зеркало. - А почему волшебное? - Так оно же правду говорит! - сказал Авося. Мефодий беспокойно заерзал. Он давно уже хотел посмотреть на себя в правдивое зеркало и узнать, каков он теперь, когда стал настоящим. - Ну-ка, дай мне взглянуть, - он повернул к себе зеркальце. Глянув в зеркальце, Мефодий увидел не то, что ожидал, а совсем другое. Нельзя сказать, чтобы это совсем другое ему понравилось. - Как, и это тоже смеховое зеркало?! - возмутился он. - А еще говорил, что оно правдивое. - Конечно, правдивое, - стоял на своем Авося. - А чего же тогда я тут получаюсь такой маленький? - Это потому, что зеркальце тоже маленькое. Большой бы ты в нем не уместился. Вот смотри! - Авося придвинул зеркало к львенку вплотную. Теперь там отражался только нос Мефодия. Убедившись, что в зеркало он не умещается, Мефодий успокоился и, покосившись на зеркальце, примирительно сказал: - А я уж думал, что это зеркало тоже смеховое, как у Митиной мамы. А почему оно молчит? - Для того чтобы оно заговорило, надо сказать заклинание, - пояснил Авося. - Какое? - хором спросили Митя и Мефодий. - Такое, которое не каждый знает, - важно ответил Авося. - А ты знаешь? - спросил Митя. - Конечно! Я знаю все! - Тогда говори свое заклинание поскорее, - Мефодию не терпелось услышать, как зеркальце разговаривает. Авося наморщил лоб, на мгновение задумался, а потом, хитро прищурившись, сказал: - Я его так долго знал, что даже забыл. Видя, что Митю его слова очень огорчили, Авося поспешно добавил: - Когда у меня будет лишнее время, я подумаю и его вспомню. - А может быть, надо как в сказке произнести: "Ну-ка, зеркальце, скажи, всю мне правду доложи"? - предположил Митя. - Ну, конечно! Так и есть! - подтвердил Авося. Мефодий откашлялся, чтобы произнести заклинание без запинки, и сказал: - Ну-ка, зеркальце, скажи, всю мне правду доложи! И тут, как и полагалось, зеркальце молвило в ответ: - Ты прекрасен, спору нет. До сих пор Мефодий чувствовал себя просто настоящим львом, но теперь, когда узнал, что он к тому же бесспорно прекрасный, надулся от гордости. - Ты на свете всех милей, - продолжало зеркальце. Мефодия прямо-таки распирало от гордости. - Всех румяней и белей. - Зеркальце замолчало. Гордость, распиравшая Мефодия, съежилась. И это было как раз вовремя, иначе львенок мог бы от нее лопнуть. "Уж не ослышался ли я?" - подумал Мефодий и посмотрел на Митю. Митя с недоумением посмотрел на Авосю, а Авося, не замечая замешательства, бодро сказал: - Ну, что я говорил! Разговаривает! Такое зеркальце просто находка для мамы, правда? "Точно, ослышался", - подумал Мефодий и сказал: - Знаешь, у меня что-то в ушах зажужжало, и я плохо расслышал, что оно там говорило. - А ты спроси снова, - предложил Авося. Мефодий кивнул и важно произнес: - Ну-ка, зеркальце, скажи, всю мне правду доложи. И зеркальце повторило: - Ты прекрасен, спору нет. Мефодий кивнул в знак согласия. - Ты на свете всех милей... До сих пор все было правильно, и Мефодий опять кивнул. - Всех румяней и белей. Мефодий хотел кивнуть в третий раз, но вовремя спохватился. - Это оно про кого? - спросил он. - Про тебя, конечно, - серьезно сказал Митя. На самом деле он едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. Но надо же было проучить Мефодия, чтобы тот не задавался, поэтому Митя, даже не улыбнувшись, продолжил: - Это очень правдивое зеркало. Или у тебя опять в ушах зажужжало? Львенок, не видя подвоха, сказал: - Опять. - А ты попробуй еще раз. И Мефодий попробовал. Теперь он не надувался от гордости, а внимательно прислушивался, не зажужжит ли у него в ушах. В ушах не жужжало, и он мог бы поклясться, что зеркало сказало именно эти слова: "всех румяней и белей". Мефодий задумчиво уселся на пол. Глядя на его озадаченную мордочку, Митя больше не мог сдерживаться и расхохотался. Тут только Мефодий понял, что попал впросак. Мефодий с обидой посмотрел сначала на Митю, а потом на злополучное зеркало. Ни один настоящий лев не мог допустить, чтобы его безнаказанно называли румяным, и поэтому он яростно ринулся на зеркало. Митя попытался остановить Мефодия, но как раз в тот момент, когда ему удалось-таки ухватить львенка, раздался звон разбитого стекла, и Митя понял, что для зеркальца это был последний разговор. - Что ты наделал! - укоризненно вскрикнул Авося. - А пусть не дразнится, - буркнул Мефодий, уверенный в своей правоте. - С чего ты взял, что оно дразнится? - спросил Авося. - А чего оно говорит, что я всех румяней и белей? - Да потому что это зеркало не для львов, а для мам, - пояснил Авося. - Для мамы это самое правдивое зеркало на свете, правда? - спросил он у Мити. Митя подумал о своей маме, которая, он был убежден, была самой красивой на свете, и о том, как жаль, что мама не получит в подарок такое замечательное волшебное зеркало, и еще о том, что мама была права, когда говорила, что ни один плохой поступок не остается безнаказанным. Смеяться над Мефодием и дразнить его было очень плохим поступком - ведь это такой верный и преданный друг. Львенок стоял в сторонке, понурив голову. - Это я во всем виноват. Больше я никогда не буду дразниться, - сказал Митя. Увидев, что он неожиданно прощен за разбитое зеркало, Мефодий бросился к Мите и лизнул его в щеку фетровым язычком, чтобы хоть немножко утешить, но на душе у Мити все равно было грустно-прегрустно. - Не огорчайся, - подбодрил Митю Авося. - Мы же еще не все осмотрели. Может быть, твоей маме что-нибудь нужно? Митя подумал. Вроде бы у мамы все было. И вдруг он вспомнил: ну, конечно, была одна очень нужная вещь. Мама уже несколько раз говорила, что в этом году ей нужны новые сапоги, потому что старые промокают, и когда начнется слякоть, ей не в чем будет выйти на улицу. - Ну так что? - спросил Авося. - Вообще-то маме нужны сапоги, но ведь здесь сапог нет. - Здесь есть все! - уверенно сказал Авося. - Мы ей не просто сапоги найдем, а сапоги-скороходы. - Это даже лучше, - обрадовался Митя. - Мама не любит в транспорте ездить, а со скороходами она сможет пешком ходить хоть в другой конец города. - Еще бы! С такими сапогами хоть куда! - подтвердил Авося. Митя уже представлял себе, как мама удивится и обрадуется, когда он подарит ей пару отличных сапог-скороходов. И тут Авося протянул ему нечто, покрытое густым слоем пыли. Очертаниями это нечто отдаленно напоминало сапоги. Мефодий понюхал их, чихнул пару раз и отошел в сторону, решив, что если на свете и есть вещи, которые совершенно не интересуют настоящих львов, так это сапоги-скороходы. - Немножко запылились, - смущенно сказал Авося и принялся очищать сапоги, но скоро Митя увидел, что этого можно было бы и не делать. Наверное, именно так должны были выглядеть сапоги, которые не снимая носили лет сто. Они были рваные, сморщенные и скособоченные, а носы стерты так, как будто сапоги не только носили, но и гоняли ими консервные банки. Митя так и ахнул. - Благодарить потом будешь, когда твоя мама оценит их по достоинству, - гордо сказал Авося. - Но они же совсем старые, - сказал Митя. - Ты что! Посмотри, какие подметки крепкие! - Авося пощелкал ногтем по подошве. - Они еще о-го-го сколько прослужат! Бери, не сомневайся. Мите не хотелось обижать Авосю, поэтому он сказал: - Вообще-то это хорошие сапоги, но маме они будут малы. Авося с удивлением посмотрел на сапоги, в каждый из которых с легкостью вошли бы две ноги любой мамы и с восхищением сказал: - Ну и ножищи у твоей мамы! Она, наверное, настоящая великанша! А может, она их разносит? - Нет, я хотел сказать, они ей будут велики, - поспешно поправился Митя. - Ну, это ничего, - с облегчением сказал Авося. - Надо в носок ваты напихать, и они ей будут впору. - Понимаешь, они не очень-то модные, а мама носит только очень модные сапоги, - отпирался Митя. - Я-то все понимаю, а вот мама твоя в сапогах ничего не понимает, - авторитетно заявил Авося. - Но это оттого, что у нее в жизни хороших сапог не было. Это же отличная штука. Настоящие скороходы: одна нога здесь, а другая там. Да ты сам посмотри. Вот попробуй, надень, - уговаривал Митю Авося. Мите надоело спорить, поэтому он натянул сначала один сапог, потом... Он застыл с открытым от удивления ртом, позабыв про второй сапог, потому что первый куда-то исчез. Это бы еще ничего, если бы он исчез сам по себе, но он исчез вместе с Митиной собственной ногой. Митя протер глаза в надежде на то, что ему это показалось, но, увы, он стоял на одной ноге, а другой как не бывало. - Ой, - сказал Митя. - Ой, ой, - повторил он. - Где же моя нога? - Что я говорил! - обрадовался Авося. - Сапоги-скороходы - это вещь! Одна нога здесь, а другая - там! - Я не хочу, чтобы другая там. Я хочу, чтобы обе здесь, - сказал Митя. - Или, на худой конец, обе там. - Нет ничего проще, - сказал Авося. - Надень второй сапог. Мите не нужно было объяснять дважды. Он быстренько надел второй сапог и оказался |
||
|