"Красная палата" - читать интересную книгу автора (Сухов Федор Григорьевич)

ДЬЯВОЛЬСКАЯ КОЛЕСНИЦА

Став патриархом, Никон взял в свои руки не только отпущенные святым Иосифом вожжи, он самовластно управлял всей государственной колесницей, решительно и жестоко расправлялся с неугодными ему людьми, с тайными или явными противниками широко вводимой им церковной реформы.

 Отец Иван Гибнет Русь! И никуда не денешься, Никуда не скроешься от гибели. Душу холодеющего деревца Дьяволы алкающие выпили. До последней зеленинки выжрали Луговины стынувшего пастбища, Никакими силами всевышними От нечистой силы не избавишься. Сам Агафаил в обличье пастыря Самочинно ходит луговинами, Широко разинутую пасть свою Набивает жертвами невинными. Бедные похрустывают косточки На зубах ликующего дьявола. Море выплаканной небом горечи На виду оно, оно воочью явлено. Вдоль и поперек лодьями утлыми Из конца в конец оно исхожено. Аввакум, Звони давай к заутрене Ради небушка погожего. Может, поубудет горюшко, Может, прояснится небушко. Аввакум

(Обращаясь к Прасковье.)

Никуда не уходи, Прасковьюшка. Прасковья Подивлюсь пойду. Отец Иван                     Дивиться не на что. Гибнет Русь. Не от поветрия, От неслыханного поругания. В дьявола она поверила, Зелья напилась поганого. Плачь слышнее, Аввакумушко, Крепче бей в зазывный колокол! Разручьись по переулочкам, Растекись по тихим горенкам. К царской припади хоромине, Вразуми высокую хоромину, На самой Москве ли, на Коломне ли К вздоху пригорнись холопьему. Дабы знала Русь вся, дабы ведала, Как ее рыдают каменья… Гибнет бедная не от поветрия — От неслыханного поругания. Прасковья Подивлюсь пойду. Отец Иван                     Не потеряйся, белица, Поживее возвращайся к пристани, А не то твой протопоп рассердится, По ночам нутро свое все выстонет. Прасковья К Марковне пойду. Отец Иван                     Иди-ко к Марковне, Бедную обрадуй протопопицу.

Прасковья уходит.
Вороны кружат у самых маковиц, Черные,           кружат они непопусту. Не с того ль запала думушка, Будит сердце вещим всполохом… Плачь слышнее, Аввакумушко, Крепче бей в зазывной колокол! Да услышат, да увидят люди добрые, Что творится, что на белом свете деется. Нет его! Все вылакали, все-то допили, Без души осталось деревце. Воронье одно накликано Раскопытившимся дьяволом, Каждый ворон смотрит Никоном, Патриархом новоявленным. И, во все-то горло каркая, Дико расчадились вороны, Облились смолою жаркою Эти тлеющие головни. Ополчились на святые храмины Древлего святого благочестия, Воздивила даже каменье Новоявленная бестия! Злые силы Агафаиловы Под себя все подкопытили.

(Обращаясь к вступающим на паперть прихожанам.)

Загляните, люди милые, В очи плачущей обители. Зналась бедная с Батыевой И с иной лихой опричиной. Прихожане — Чай, язык-то доведет до Киева. — Доведет… до первой пыточной. — Ты слыхала ли про дьякона? — Про какого? — Да про Федора. — Отглаголил, откалякал он Про страдальца преподобного, Про блаженного Григория. Отец Иван Люди добрые, Мне колесница подана, Сам Агафаил ее огоревал, Никон сам без роздыха сколачивал, Колеса железом окузнечивал, Наподобие хвоста собачьего, Спину гнул он От утра до вечера. Весь-то день от зорюшки до зорюшки. Все-то дни без отдыха, без роздыха Капли пота — как льняные зернышки — С патриаршего катились посоха. Натрудился патриарх, намучился, Бедного и пожалеть-то некому! Пожалею — соберу имущество Да отправлюсь в услуженье к нехристю.

Оборотясь к собору, хотел было пройти в его притвор, но сразу же был задержан служивыми людьми.
Волей не берете, так берите нехотью, Волоките на чепи скаженника! Все равно — не поклонюсь я нехристю, Не надену на себя ошейника. Кукишем не осеню себя. Нечистого Ересью поганой не обрадую. Осеняюсь нерушимой истинной, Троеперстьем сложенною правдою.

(Крестится.)

Освещаюсь и в кромешной невиди — Божий зрак полуночью не выхлестать… Прихожане — И перекреститься не дали… — Дождались пришествия антихриста. — За грехи за наши. — Небожители, Что творят они, что делают! Отец Иван Душу вылакали, выпили, С непорочной переспали девою, Божью матерь обесчестили И на поруганье отдали В лапы бесомордой бестии Вместе с тихими угодьями, С луговинами заречными Да с заречными полянами…

(Обращаясь к служивым.)

Что ширяете зловещими Бурколами оловянными? Окаянными гляделками Чт© вы крутите, что вертите, Как гуляющими девками В язвах черного поветрия? Что стоите, бритоликие, Аль в Христа опять поверили? Сам смирю себя веригами, Утону в железном вервии.

(Сам садится в телегу, опутывая себя железными цепями.)

Гибнет Русь не от поветрия — От неслыханного поругания.