"Великий пост" - читать интересную книгу автора (Иннокентий Херсонский)

Слово в среду недели 4-й Великого поста

Святая Церковь поступает с нами, как матери поступают с младенцами, когда учат их говорить. Матери заставляют для сего младенцев повторять за собою имена лиц и название предметов, кои всего нужнее для разговора. Так делает и Церковь. Поелику для нас грешников всего нужнее покаяние, то чтобы научить каяться во грехах наших, она заставляет нас в настоящие дни повторять, вслед за нею, то покаянный псалом Давидов: "Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей" (Пс. 50; 1); то умилительную песнь Израильтян: "На реках Вавилонских, тамо седохом и плакахом" (Пс. 136; 1); то сокрушенную молитву святого Ефрема Сирина: Господи и Владыко живота моего; то настоящее трогательное воззвание к Спасителю покаявшегося на кресте разбойника: "помяни мя Господи, егда приидеши во Царствии" Твоем! (Лк. 23; 42).

Поелику за сии последние слова тому, кто произнес их, сказано от Самого Спасителя: "днесь со Мною будеши в раи" (Лк. 23; 43), то неудивительно, что они сделались особенно драгоценными для всех грешников, и всякий раз, когда возглашаются в церкви, производят всеобщее видимое впечатление, выражающееся осенением себя крестом и преклонением главы. Каждый чувствует, что в сем воззвании кающегося разбойника содержится как бы некий ключ ко вратам рая. И подлинно, это ключ к Царствию; только для того, дабы отверзать им, что хотят, надобно не иметь только его в своих руках, а уметь действовать им, как должно. Иначе мы сами что подумали бы о Царствии Небесном, если бы для входа в него стоило только произнести несколько слов? Если они отверзли рай разбойнику, то потому, что с сими малыми словами в устах, у него крайне много соединено было в сердце. Без сего и разбойник, сколько бы ни повторял их на кресте своем, не услышал бы того вожделенного ответа, коим благоволил удостоить его Спаситель мира.

Кому же, спросите, могут они отверзть рай? Тому, во-первых, кто имеет такую же живую и твердую веру в Господа Иисуса, какую имел разбойник на кресте. Посмотрите, как он верует! Верует так, как не веровали в час смерти Господа многие из ближайших учеников Его. Ибо сам Петр отвергся Его в это время трижды, и притом с клятвою. Петр отвергается, а разбойник Сего, отверженного всеми, Сего умученного, распятого вместе со злодеями, оставленного, по-видимому, Самим Отцом Его, признает не сотворшим ни единого зла, именует Господом своим и Владыкою, и приносит Ему смиренную молитву о том, чтобы не быть забытым от Него в Его будущем Царствии!.. Что можно представить себе выше и сильнее такой веры?

Суди же после сего сам, в состоянии ли ты усвоить себе исповедание разбойника? Если чувствуешь в себе присутствие его веры; если вопреки всех мудрований лжеименного разума, который и доныне, ослепленный, продолжает видеть в Иисусе Сына не Божия, а только Марии, — ты постоянно видишь в Нем Христа, Божию силу и Божию премудрость; если ты готов остаться с Ним и тогда, когда бы все оставили Его; если ни Его Крест, за тебя несомый, ни твой, для Него подъемлемый, нисколько не соблазняют тебя, а еще более привязывают к Нему твою душу и сердце: то смело отверзай уста и произноси: "помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии" Твоем! Глас твой будет услышан, и двери рая не затворятся для твоей веры!

Кто может достойно произнести слова разбойника? Тот, кто, подобно ему, не только искренно сознает свои грехи, но и благодушно переносит их несчастные последствия. Разбойник, не смотря на свое покаяние, подвергся на земле всему, что преступник закона может потерпеть от правосудия человеческого: он умирает теперь на Кресте в ужасных муках. Но смотри, как терпит эти муки! Когда злополучный клеврет его предается безполезному ропоту, он смиренно проповедует, "яко по делом наю" (нас) "восприемлева". Как бы так говорил: что ты ропщешь? С нами происходит именно то, что должно: подобные нам грешники по необходимости должны мучиться и страдать.

Это показывает, что в нем произошла решительная перемена мыслей, что он почувствовал всю худость своих поступков, получил сердечное омерзение ко греху и смотрит на него, как на такого врага человеку, от которого не много значит освободиться даже муками крестными. Не потому ли, может быть, он не просит у Спасителя даже облегчения своих страданий, даже мужества для перенесения их; то есть хочет испить чашу мучений до дна, дабы горечью ее очиститься от всех прежних тлетворных сладостей греха? Взор его весь устремлен в одно будущее, к жизни вечной за гробом. Там хочет он начать новое бытие и новую деятельность, чистую и святую; и молит Иисуса о том, дабы грехи его не воспрепятствовали ему в сем благом намерении: "помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии" Твоем!

То есть, покрой грехи мои пред судом правды Божией, дополни, от заслуг Твоих, чего недостанет в казни, мной претерпенной: да буду и в Царствии Твоем не отринут от лица Твоего так же, как теперь удостоен приблизиться к Тебе крестом моим! Таковы смирение, преданность и упование кающегося разбойника!

Хочешь ли убо, грешник, и ты улучить благую часть его? Улучи же прежде его чувства. Не ограничивайся слабым признанием, что ты грешник: кто из грешников не имеет его? Но покажи, что ты чувствуешь всю мерзость грехов твоих. Чем показать? Во-первых, тем, чтобы навсегда бросить грех; а во-вторых, благодушным терпением тех бедствий, кои, как тень за телом, всегда следуют за грехом. Подвергло ли тебя правосудие человеческое заслуженному наказанию? — Неси его без ропота, говоря, подобно разбойнику: "по делом наю восприемлева". Произошел ли от греховной жизни твоей сам собою вред и зло, например, болезнь, лишение имущества, бесчестие? — Терпи благодушно, говоря: по делом наю воспримлева. Истинно кающийся, почувствовав мерзость греха, не только не старается избегать наказания за него, а ищет, и нередко просит его, как милости; не находя у других, сам изобретает для себя наказание. Когда и ты поставишь себя в такое расположение духа, то отверзай уста с верою и говори: "помяни мя Господи, егда приидеши во Царствии" Твоем! Глас твой услышится, и ты не будешь забыт Владыкою рая.

Кто может достойно произносить слова разбойника?

Тот, кто, подобно сему разбойнику, не только сам чувствует отвращение от греха, перестает грешить; но и старается привести к покаянию подобных себе грешников, особенно тех, с коими участвовал в беззакониях. Это — святая обязанность кающегося грешника: он должен употребить все, чтобы не самому только возвратиться на путь правый, но и возвратить на него тех, кои совращены им с него его страстями. Как трогательно исполняет сию-обязанность кающийся на кресте разбойник в отношении к распятому собрату своему! Может быть, не он соблазнял его на грех, а сам был соблазнен им: но поелику злодеяния были общие, то он хочет разделить с ним и свое покаяние. Ни ли ты боишися Бога? — говорит он, услышав хулу его на Иисуса; "мы убо по делом наю восприемлева: Сей же ни единого зла сотвори". Не много слов, но какого самоотвержения стоило произнести их тому, кто сам раздираем был муками от креста? Посему-то кающийся разбойник не оканчивает даже своей проповеди собрату своему, а, прервав ее, слабеющими устами обращается к Спасителю с молитвой: "помяни мя Господи, егда приидеши во Царствии" Твоем! — желая уже не словами одними, а и примером своим досказать бедному собрату, что и ему надобно сделать.

Итак, кающийся грешник, если хочешь усвоить себе сию молитву, то не останавливайся на своем обращении. Ты грешил не один, и каяться должен не один. Не скрывай убо обращения своего, как делают некоторые, пред другами и клевретами твоего беззакония: все видели, что ты грешник, пусть все увидят, что ты грешник кающийся. Как бы кто из прежних клевретов твоих, подобно распятому клеврету кающегося разбойника, безумно ни издевался над делом спасения, ты не должен сим огорчаться, а делать свое дело. Советуй, проси, умоляй, заклинай, но старайся возвратить на путь правый соучастников твоих! Ибо таким только образом ты будешь подобен благоразумному разбойнику и можешь непостыдно говорить с ним ко Спасителю твоему: "помяни мя Господи, егда приидеши во Царствии" Твоем!

Вообще, братие мои, не должно думать, что когда мы произнесем несколько слов со вздохом — Давидовых ли, мытаря ли, разбойника ли кающегося, то уже имеем право на помилование и можем продолжать грешить безпечно, по-прежнему. Нет, это было бы заблуждение самое грубое. В таком случае сии же самые слова послужат нам в осуждение. "Ты знал и ведал, — скажут нам некогда, — как должно каяться; ибо твои же уста произносили слова покаяния Давидова, или разбойника на кресте. Зачем же, употребляя их слова, не подражал их действиям? Для чего принимал их образ и не стяжал их духа и сердца?

Итак, умоляя вместе с разбойником Господа, чтобы Он воспомянул нас "во Царствии" Своем, позаботимся о том, чтобы было что воспомянуть о нас Господу, дабы нам, и воспомянутым, не сделалось хуже от самого воспоминания о нас, то есть от наших неправд и нашего нераскаяния во грехе. Аминь.