"Караван чудес (Узбенские народные сказки)" - читать интересную книгу автора

ТРИ БОГАТЫРЯ

Ну так вот... .Давным-давно жил один человек, не богатый не бедный. У него было три сына. Все трое красивые, подобно месяцу, грамоте обучались, уму-разуму набирались, с плохими людьми не знались.

Старшему Тонгуч-батыру был двадцать один год, среднему Ортаича-батыру — восемнадцать лет, а младшему Кенджа-батыру - шестнадцать.

Однажды отец познал сыновей к себе, усадил, приласкал каждого, погладил по голове и сказал:

— Сыновья мои, я не богат, имущества, что останется после меня, вам .надолго не хватит. Большего от меня не ждите и не надейтесь. Воспитал я в вас три качества: во-первых, вырастил вас здоровыми — вы стали сильными: во-вторых, дал вам в руки оружие — вы стали искусными воинами; в третьих, научил вас ничего не бояться — вы стали храбрыми. Еще я вам даю три завета. Слушайте и не. забывайте их: будьте честными — и будете жить спокойно, не хвастайтесь — и не придется вам краснеть от стыда; не ленитесь — и будете счастливыми. А обо всем остальном позаботьтесь сами. Приготовил я вам трех коней: вороного, буланого и серого. Сумы ваши наполнил съестными припасами на неделю. Счастье у вас впереди. Отправляйтесь в путь-дорогу, поезжайте посмотреть свет. Не познав света, вы не сможете выйти в люди. Идите ловите птицу счастья. Прощайте, сыновья мои!

Сказав так, отец встал и ушел.

Стали братья собираться в дорогу. Утром рано сели на коней и пустились в путь. Целый день ехали братья и уехали далеко-далеко. К вечеру решили отдохнуть. Слезли с коней, поели, но, прежде чём лечь спать, договорились так:

«Место здесь пустынное, нехорошее, если все уснем. Поделим ночь на три стражи и будем по очереди охранять покой спящих».

Сказано — сделано.

Сперва стал дежурить старший брат Тонгуч, а другие легли спать. Долго сидел Тонгуч-батыр, играя мечом и посматривая при лунном свете во все стороны...

Стояла тишина. Все было объято сном.

Вдруг со стороны леса послышался шум. Тонгуч обнажил меч и приготовился.

Недалеко от того места, где остановились братья, было логовище льва. Почуяв запах людей, лев поднялся и вышел в степь.

Тонгуч-батыр был уверен, что справится со львом, и, не желая беспокоить своих братьев, побежал в сторону. Зверь погнался за ним.

Тонгуч-батыр обернулся и, ударив льва мечом по левой лапе, нанес ему рану. Раненый лев бросился на Тонгуч-батыра, но тот опять отскочил и со всего размаху ударил зверя по голове. Лев упал мертвый.

Тонгуч-батыр сел верхом на льва, вырезал из его шкуры узкую полоску, подпоясался ею под рубашкой и, как ни в чем не бывало, вернулся к спящим братьям.

Затем в свою очередь на стражу встал средний брат Ортанча-батыр.

В его дежурство ничего не случилось.

За ним встал третий брат Кенджа-батыр и охранял покой своих братьев до рассвета.

Так прошла первая ночь.

Утром братья снова тронулись в путь. Ехали долго, проехали много и вечером остановились у большой горы. У подножья ее стоял одинокий развесистый тополь, под тополем из земли пробивался родник. Около родника была пещера, а за ней жил царь змей, Аждар-султан.

Богатыри не знали о царе змей. Спокойно привязали они коней, почистили их скребницей, задали им корму, а сами сели ужинать. Перед тем как ложиться спать, они решили дежурить, как и в первую ночь. Сначала стал на дежурство старший брат Тонгуч-батыр, за ним пришел черед среднему брату Ортанча-батыру.

Ночь была лунная, царила тишина. Но вот послышался шум. Немного спустя из пещеры выполз Аждар-султан с головой, как корчага, с длинным, как бревно, туловищем и пополз к роднику.

Не захотел Ортанча-батыр тревожить сон братьев и побежал в степь, подальше от родника.

Почуяв человека, Аждар-султан погнался за ним. Ортанча-батыр отскочил в сторону и ударил царя змей мечом по хвосту. Закружился на месте Аждар-султан. А богатырь изловчился и ударил его по спине. Тяжело раненный царь змей бросился на Ортанча-батыра. Тогда богатырь последним ударом покончил с ним.

Затем он вырезал из его шкуры узкую полоску, подпоясался ею под рубашкой и, как ни в чем не бывало, вернулся к братьям и сел на свое место. Пришла очередь дежурить младшему брату Кенджа-батыру. Утром братья опять отправились в путь.

Долго ехали они через степи. На закате солнца подъехали к одинокому холму, слезли с коней и расположились отдыхать. Разожгли костер, поужинали и опять стали дежурить по очереди: сначала старший, потом средний, наконец очередь дошла до младшего брата.

Сидит Кенджа-батыр, охраняя сон своих братьев. Не заметил он, что огонь в костре погас.

«Нехорошо оставаться нам без огня»,— подумал Кенджа-батыр.

Взобрался он на вершину холма и стал смотреть вокруг. Вдалеке время от времени мигал огонек.

Кенджа-батыр сел на коня и поехал в ту сторону.

Долго он ехал и, наконец, доехал до одинокого дома.

Слез Кенджа-батыр с коня, тихонько на цыпочках подошел к окну и заглянул внутрь.

В комнате было светло, а на очаге в котле варилась похлебка. Вокруг очага сидело человек двадцать. У всех были мрачные лица, вытаращенные глаза. Видно, эти люди замышляли что-то недоброе.

Кенджа подумал:

«Ого, здесь собралась шайка разбойников. Оставить их и уйти — не дело, не подобает поступать так честному человеку. Попробую-ка я схитрить: присмотрюсь, войду к ним в доверие, а потом сделаю свое дело».

Он открыл дверь и вошел. Разбойники схватились за оружие.

— Господин,— сказал Кенджа-батыр, обращаясь к атаману разбойников,— я ничтожный ваш раб, родом из далекого города. До сих пор я занимался мелкими делами. Давно я уже хотел пристать к какой-нибудь шайке, вроде вашей. Я услышал, что ваша милость находится здесь, и поспешил к вам. Не смотрите, что я молод. Одна надежда на вас, что вы меня примете. Я знаю немало разных сноровок. Умею рыть подкопы, умею высматривать и разведывать. Я пригожусь в вашем деле.

Так умело повел разговор Кенджа-батыр.

Атаман шайки ответил:

— Хорошо сделал, что пришел.

Приложив руки к груди, Кенджа-батыр поклонился и сел около огня.

Похлебка поспела. Поели.

В ту ночь разбойники решили ограбить шахскую казну. Поужинав, все сели на коней и поехали.

Кенджа-батыр тоже отправился с ними. Спустя немного времени они подъехали к дворцовому саду, слезли с коней и стали советоваться, как пробраться во дворец.

Наконец они сговорились так: сначала через стену перелезет Кенджа-батыр и разведает, спит ли -стража. Потом остальные по одному перелезут через стену, спустятся в сад л там соберутся, чтобы сразу ворваться во дворец.

Разбойники помогли Кенджа-батыру взобраться на стену. Батыр спрыгнул, походил по саду, и, обнаружив, что стража спит, нашел арбу и подкатил ее к стене.

Потом Кенджа-батыр взобрался на арбу и, высунув голову из-за стены, сказал: «Самое удобное время».

Атаман велел разбойникам одному за другим перелезать через стену.

Едва только первый разбойник лег животом на забор и, нагнув голову, приготовился слезать на арбу, Кенджа-батыр размахнулся да как хватит мечом по шее, так и покатилась голова вора.

— Слезай,— приказал Кенджа-батыр, протянул тело вора и сбросил его вниз.

Короче говоря, Кенджа-батыр порубил головы всем разбойникам, а потом отправился во дворец.

Тихонько прошел Кенджа-батыр мимо спящей стражи в зал с тремя дверями. Здесь дежурили десять девушек-прислужниц, но они тоже спали.

Никем не замеченный, Кенджа-батыр вошел в первую дверь и очутился в богато украшенной комнате. На стенах были развешаны расшитые пунцовыми цветами шелковые занавески.

В комнате на серебряной кровати, окутанной белой тканью, спала красавица, прекраснее всех цветов на земле. Тихонько приблизился к ней Кенджа-батыр, снял с ее правой руки золотой перстень и положил его в карман. Потом он вернулся назад и вышел в зал.

«Ну-ка, осмотрим вторую комнату, какие там тайны?»—про себя сказал Кенджа-батыр.

Открыв вторую дверь, он очутился в роскошно убранной комнате, украшенной шелками, расшитыми изображениям птиц. Посредине, на серебряной кровати, окруженная десятком девушек-служанок, лежала красивая девушка. Из-за нее спорили месяц и солнце: у кого из них она взяла свою красоту.

Кенджа-батыр тихонько снял с руки девушки браслет и положил в карман. Затем вернулся назад и вышел в тот же зал.

«Теперь нужно пройти в третью комнату»,— подумал он. Здесь украшений было еще больше. Стены были убраны малиновым шелком.

На серебряной кровати, окруженная шестнадцатью красивыми девушками-служанками, спала красавица. Девушка была так прелестна, что даже сама царица звезд, прекрасная утренняя звезда, готова была служить ей.

Кенджа-батыр тихонько вынул из правого уха девушки золотую серьгу и положил ее в карман.

Кенджа-батыр вышел из дворца, перелез через забор, сел на коня и поехал к братьям.

Братья еще не просыпались. Так Кенджа-батыр сидел до зари, играя мечом.

Рассвело. Богатыри позавтракали, оседлали коней, сели верхом и отправились в путь.

Немного спустя они въехали в город и остановились в караван-сарае. Привязав коней под навесом, они пошли в чайхану и уселись там, чтобы отдохнуть за чайником чая.

Вдруг на улицу вышел глашатай и объявил:

— Имеющие уши да, слушают! Сегодня ночью во дворцовом саду кто-то отрубил головы двадцати разбойникам, а У шахских дочерей пропало по одной золотой вещи. Наш шах пожелал, чтобы весь народ от мала до велика помог объяснить ему непонятное событие и указать, кто тот герой, который совершил такой богатырский поступок. Если У кого в доме есть приезжие из других городов и стран, надо немедленно привести их во дворец.

Хозяин караван-сарая предложил своим гостям явиться к шаху.

Братья поднялись и не спеша отправились во дворец.

Шах, узнав, что они чужестранцы, приказал отвести их в особую комнату с богатым убранством, а визирю поручил выведать у них тайну.

Визирь сказал:

— Если спросить прямо, они, может быть, и не скажут. Лучше оставим их одних и подслушаем, о чем они будут говорить.

В комнате, где сидели братья, кроме них, никого не было. Вот перед ними расстелили скатерть, принесли разные кушанья. Братья принялись за еду.

А в смежном покое молча сидели шах и визирь и подслушивали.

— Нам дали мясо молодого барашка,— сказал Тонгуч-батыр,— но он, оказывается, был выкормлен собакой. Шахи не брезгуют и псиной. А я вот чему удивляюсь: от бекмеса дух идет человеческий.

— Верно,— промолвил Кенджа-батыр.— Все шахи кровопийцы. Нет ничего невероятного, если в бекмес подмешана человеческая кровь. Меня тоже удивляет одна вещь: лепешки на подносе уложены так, как может укладывать только хороший пекарь.

Тонгуч-батыр сказал:

— Должно быть, так оно и есть. Вот что: нас позвали сюда, чтобы узнать, что случилось в шахском дворце. Конечно, нас будут спрашивать. Что мы скажем?

— Мы не будем лгать,— сказал Ортанча-батыр.— Мы скажем правду.

— Да, пришла пора рассказать обо всем, что мы видели за три дня в дороге,— ответил Кенджа-батыр.

Тонгуч-батыр стал рассказывать, как он сражался со львом в первую ночь. Потом он снял с себя тесьму из львиной шкуры и бросил перед братьями. Вслед за ним Ортанча-батыр тоже рассказал о случившемся во вторую ночь и, сняв с себя тесьму из шкуры царя змей, показал ее братьям. Затем заговорил Кенджа-батыр. Рассказав, что произошло в третью ночь, показал братьям взятые им золотые вещи.

Тут шах и визирь узнали тайну, но они не могли понять, что сказали братья про мясо, бекмес и лепешки. Поэтому они сначала послали за пастухом. Пришел пастух.

— Говори правду!— сказал шах.— Барашка, что ты прислал вчера, кормила собака?

— О государь!— взмолился пастух.— Если жизнь мне сохраните, я расскажу.

— Прошу тебя, говори правду,— сказал шах. Пастух рассказал:

— Зимою у меня околела овца. Жаль мне стало ягненочка, и отдал я его собаке. Та и выкормила его. Вчера я прислал как раз этого барашка, потому что других, кроме него, у меня не осталось, всех уже ваши слуги забрали.

Затем шах велел позвать садовника.

— Говори правду,— сказал ему шах,— разве в бекмес подмешана человеческая кровь?

— О государь мой,— ответил садовник,— было одно событие, если жизнь мне сохраните, я расскажу вам всю правду.

— Говори, пощажу тебя,— сказал шах. Тогда садовник рассказал:

— Прошлым летом кто-то повадился каждую ночь воровать оставленный для вас самый лучший виноград. Я залег в винограднике и стал караулить. Смотрю, кто-то идет. Я с размаху ударил дубинкой по голове. Потом вырыл глубокую яму под виноградной лозой и зарыл тело. На следующий год лоза разрослась и дала такой урожай, что винограда было больше, чем листьев. Только вкус у винограда оказался немного другой. Свежего винограда я вам не посылал, а сварил бекмес.

Что же касается лепешек, то их укладывал на подносе сам шах. Оказывается, отец шаха был пекарем.

Шах Еошел к богатырям в комнату, поздоровался и сказал:

— Все, что вы рассказали, оказалось правдой, и поэтому вы мне еще больше понравились. У меня к вам просьба, дорогие гости-богатыри, выслушайте ее.

— Говорите,— сказал Тонгуч-батыр,— если подойдет нам ваша просьба, мы исполним ее.

— Есть у меня три дочери, а сыновей нет. Останьтесь здесь. Я бы выдал за вас своих дочерей, устроил бы свадьбу, созвал бы весь город и сорок дней угощал бы всех пловом.

— Говорите вы очень хорошо,— ответил Тонгуч-батыр,— но как же мы можем жениться на ваших дочерях, когда мы не шахские дети, да и отец наш совсем не богат. Ваше богатство добыто царствованием, а мы воспитаны в труде.

Шах настаивал:

— Я — властелин страны, а вас воспитал ваш отец трудом своих рук, но раз он отец таких богатырей, как вы, то чем же он хуже меня? На самом деле он богаче меня. А теперь я — отец девушек, перед которыми плакали влюбленные шахи, могущественные властелины мира, — стою перед вами и плача, умоляя, предлагаю вам своих дочерей в жены.

Братья согласились. Шах устроил пир. Пировали сорок дней, и молодые богатыри стали жить в шахском дворце. Шах больше всех полюбил младшего зятя Кенджа-батыра.

Однажды шах прилег отдохнуть в холодке. Вдруг из арыка выползла ядовитая змея и уже собиралась укусить шаха. Но подоспел Кенджа-батыр. Он выхватил меч из ножен, разрубил змею пополам и отбросил в сторону.

Не успел Кенджа-батыр вложить меч обратно в ножны, шах проснулся. В его душу запало сомнение. «Он уже недоволен тем, что я выдал за него свою дочь,— подумал шах,— ему все мало, оказывается, он замышляет убить меня и сам хочет стать шахом».

Шах пошел к своему визирю и рассказал ему о случившемся. Визирь давно уже затаил вражду к богатырям и ждал только удобного случая. Он стал наговаривать шаху.

— Не спрашивая у меня совета, вы выдали за каких-то проходимцев любимых дочерей. А вот теперь ваш любимый зять хотел вас убить. Смотрите, с помощью хитрости он все равно погубит вас.

Шах поверил словам визиря и приказал:

— Посадить Кенджа-батыра в тюрьму.

Кенджа-батыра посадили в тюрьму. Опечалилась, загрустила молодая принцесса, жена Кенджа-батыра. Целыми днями она плакала, и ее румяные щеки поблекли. Однажды она бросилась отцу в ноги и стала просить его, чтобы он освободил своего зятя.

Велел тогда шах привести Кенджа-батыра из тюрьмы.

— Вот вы, оказывается, какой коварный,— сказал шах.— Как же вы решились убить меня?

В ответ Кенджа-батыр рассказал шаху историю попугая.

История попугая

Когда-то жил шах. У него был любимый попугай. Шах так любил своего попугая, что не мог жить без него ни одного часа.

Попугай говорил шаху приятные слова, развлекал его.

Однажды попугай попросил:

— У меня на родине, в Индии, есть отец и мать, братья и сестры. Давно я живу в неволе. Теперь я прошу вас отпустить меня на двадцать дней. Я слетаю на родину, шесть дней туда, шесть дней обратно, восемь дней побуду дома, нагляжусь на мать и отца, на братьев и сестер.

— Нет,— отвечал шах,— если я тебя отпущу, ты не вернешься, и мне будет скучно.

Попугай стал уверять:

— Государь, я даю слово и сдержу его.

— Ну ладно, коли так, я отпускаю тебя, но только на две недели,— сказал шах.

— Прощайте, как-нибудь обернусь,— обрадовался попугай.

Он перелетел Из клетки на забор, распрощался со всеми и полетел на юг. Шах стоял и смотрел ему вслед. Он не верил, что попугай вернется.

Попугай в шесть дней долетел до своей родины — Индии и разыскал родителей. Бедняжка радовался, порхал, резвился, перелетал с горки на горку, с ветки на ветку, с с деревца на деревце, купаясь в зелени лесов, побывал в гостях у родных и знакомых и не заметил даже, как прошло два дня. Настала пора лететь опять в неволю, в клетку. Тяжело было попугаю расставаться с отцом и матерью, братьями и сестрами.

Минуты веселья сменились часами печали. Повисли крылья. Быть может, удастся еще раз прилететь, а может быть, и нет.

Собрались родные, знакомые. Все жалели попугая и советовали не возвращаться к шаху. Но попугай сказал:

— Нет, я дал обещание. Могу ли я нарушить свое слово?

— Эх,— сказал один попугай,— когда ты видел, чтобы цари выполняли свои обещания? Если б твой шах был справедлив, разве он держал бы тебя четырнадцать лет в заключении и только на четырнадцать дней выпустил на волю. Разве ты появился на свет, чтобы жить в неволе? Не выпускай из рук свободы ради того, чтобы доставить кому-нибудь развлечение! Лютости у шаха больше, чем милости. Неразумно и опасно быть близко к царю и тигру.

Но попугай не послушался советов и собрался улетать. Тогда заговорила мать попугая:

— В таком случае я дам тебе совет. В наших местах растут плоды жизни. Кто скушает хотя бы один плод, тот сразу превращается в молодого, старик снова становится юношей, а старуха — молодой девушкой. Отнеси ты шаху драгоценные плоды и попроси, чтобы он тебя отпустил на волю. Быть может, в нем проснется чувство справедливости и он даст тебе свободу.

Все одобрили совет. Тотчас же принесли три плода жизни. Попугай распрощался с родными и знакомыми и полетел на север. Все смотрели ему вслед, затаив в сердце большие надежды.

Попугай в шесть дней долетел до места, вручил шаху подарок и рассказал, какое свойство имеют плоды. Шах обрадовался, обещал освободить попугая, отдал один плод жене, а остальные положил в пиалу.

Визирь затрясся от зависти и злости и решил повернуть дело по-иному.

— Пока вы не кушайте плоды, принесенные птицей, давайте-ка сначала их испытаем. Если они окажутся хорошими, их съесть никогда не поздно,— сказал визирь.

Шах одобрил совет. А визирь, улучшив момент, впустил сильного яда в плоды жизни. Затем визирь сказал:

— Ну, теперь давайте испытаем.

Принесли двух павлинов и дали им поклевать плоды. Оба павлина тут же издохли.

— Что было бы, если б вы их съели?— сказал визирь.

— Я тоже умер бы!—воскликнул шах. Он выволок из клетки бедняжку попугая и оторвал ему голову. Так бедняга-попугай получил от шаха «награду».

Вскоре шах разгневался на одного старика и решил его казнить. Шах велел ему съесть оставшийся плод. Как только старик съел его, у него сразу выросли черные волосы, прорезались новые зубы, глаза заблестели молодым блеском и он принял вид двадцатилетнего юноши.

Понял царь, что напрасно погубил попугая, но было поздно.

— А теперь я расскажу о том, что случилось, пока вы спали,— сказал в заключение Кенджа-батыр.

Он пошел в сад, принес оттуда рассеченное пополам туловище змеи. Шах стал просить извинения у Кенджа-батыра. Кенджа-батыр сказал ему:

— Господин, разрешите мне с братьями поехать домой в свою страну. С шахами невозможно жить в добре и мире,

Сколько шах ни умолял, ни упрашивал, богатыри не согласились.

— Мы не можем быть придворными людьми и жить во дворце шаха. Мы будем жить своим трудом,— сказали они.

— Ну, тогда пусть дочери мои останутся дома,— сказал шах.

Но дочери заговорили наперебой:

— Мы не расстанемся с мужьями.

Молодые богатыри вернулись к отцу вместе со своими женами и зажили счастливой жизнью в довольстве и труде.

Перевод  С. Паластрова