"Черный король" - читать интересную книгу автора (Иванов Андрей, Рубин Дмитрий)

21

Пушкинская улица находится в центре города. Параллельно ей расположен шумящий машинами и громыхающий трамваями Литовский проспект, перпендикулярно – омываемый людскими волнами Невский. Рядом суетится Московский вокзал. Однако, несмотря на беспокойное соседство, Пушкинская – тишайшая улица Санкт-Петербурга. В центре ее расположен узкий сквер с памятником Пушкину, который молчаливо смотрит на расположившихся по скамейкам горожан. Окрестные дворы спокойны и безопасны.

В одном из таких дворов, где резвятся дети и сидят у дверей пенсионеры, находился дом, в котором проживал Виктор Боровский. Светло-желтое свежеоштукатуренное здание не отличалось от сотен домов, разбросанных по дворам центрального района.

«Уазик» оперативников подъехал к дому Боровского в двенадцать часов. Только что часы на башне Московского вокзала показали полдень, а пушка Петропавловской крепости выстрелила в воздух, напугав зарубежных туристов.

Войдя в здание, милиционеры поднялись на третий этаж. Ларин позвонил в дверь с глазком. Через пару минут оперативники услышали из-за двери голос хозяина:

– Кто там?

Ларин показал в глазок раскрытое удостоверение:

– Уголовный розыск.

Дверь открылась. На пороге стоял пожилой невысокий человек с сухой фигурой и крашеными волосами. Лицо его было изборождено глубокими морщинами, а нос с горбинкой нависал над узкими губами. Он окинул острым взглядом стоявших перед ним оперативников.

– Здравствуйте, – сказал Ларин, – нам нужен Виктор Боровский.

– Здравствуйте, это я, – ответил хозяин квартиры, – прошу вас.

Хозяин пропустил гостей в широкий коридор.

– Я звонил вам вчера вечером, – сказал Ларин.

– Капитан Ларин, если не ошибаюсь?

– Да. Андрей Васильевич.

– Виктор Михалыч, – представился Боровский.

Соловец, Дукалис и Волков назвали свои имена и отчества.

– Проходите. – Хозяин жестом пригласил оперативников в просторную гостиную, где сверкал дорогой паркет, висела массивная люстра, а стены украшали картины. – Садитесь.

Оперативники расположились в креслах и на диване. Хозяин сел напротив.

– Давно я не общался с представителями органов, – признался Боровский. Голос его звучал хрипло, казалось, он говорит полушепотом.

– А раньше доводилось? – спросил Соловец.

Боровский вздохнул.

– Раньше – да, – произнес он. – К счастью, не часто.

– Виктор Михалыч, мы пришли к вам, потому что, по нашим сведениям, вы один из немногих коллекционеров в городе, к кому могут обратиться с предложением о покупке одной редкой монеты, – сказал Ларин.

– Почему именно ко мне? В городе десятки нумизматов.

– Дело в том, что монета, о которой идет речь, стоит слишком дорого.

Боровский едва заметно улыбнулся:

– Вы преувеличиваете мои возможности.

За открытыми окнами слышались детские голоса, в гостиной стучали настенные часы, хозяин, сидящий в кресле, невозмутимо смотрел на оперативников.

– Скажите, Виктор Михалыч, – обратился к нему Соловец, – вам не предлагали в последнее время приобрести динарий Александра Македонского?

– Обычно я не делюсь планами, связанными с нумизматикой, – ответил Боровский.

– Человек, в настоящее время владеющий этой монетой, подозревается в двух убийствах, – сказал Ларин.

– Понимаю, – кивнул нумизмат. Возникла пауза, после которой он снова заговорил. – Мне предложили купить динарий, – сказал Боровский.

Ларин показал фотографию Устинова.

– Этот?

– Да, этот самый молодой человек. Я сразу заподозрил его в криминале. Мне известны в городе все, кто всерьез интересуется нумизматикой, а о нем я ни разу не слышал.

– Когда он приходил к вам? – спросил Волков.

– Вчера вечером.

– Расскажите, пожалуйста, о вашей встрече, – попросил Соловец.

– Он без лишних предисловий предложил мне динарий и назвал требуемую сумму.

– Что потом?

– Потом я ответил, что готов заплатить половину.

В разговор вступил Дукалис:

– Виктор Михалыч, когда мы были в Эрмитаже в отделе нумизматики, музейный специалист сообщил нам, что подлинность динария можно установить только с помощью экспертизы.

– Совершенно верно.

– Почему вы не заподозрили, что вам предлагают подделку?

– Это закономерный вопрос, – сказал Боровский. – Но для меня динарий не просто монета. Я знаю его историю, которая прослеживается до семнадцатого века. Когда-то монета находилась в коллекции Людовика Четырнадцатого. Потом перекочевала ко двору испанского короля, откуда начался ее путь на Восток. Не буду утомлять вас рассказом о дальнейших перемещениях динария перед тем, как он оказался в коллекции Шувалова.

– Вы давно интересуетесь этой монетой? – спросил Соловец.

– Около тридцати лет. Мне достаточно было подержать динарий в руках несколько минут, чтобы определить его подлинность. Кроме того, вчерашний посетитель сказал, что динарий ему передал внук Шувалова, что подтвердило мою давнюю догадку о судьбе монеты.

– Значит, вы сказали продавцу, что готовы заплатить половину требуемой им суммы? – спросил Соловец.

– Да. В конце концов мы остановились на том, что я заплачу две трети, – ответил Боровский.

– Что было дальше?

– Дальше я сказал, что в настоящий момент не располагаю такой суммой и мне потребуется два дня, что бы ее собрать.

– Когда вы договорились встретиться?

– Он придет сюда завтра в семь часов вечера.

– У вас есть его телефон или адрес? – спросил Ларин.

– Нет.

Возникла пауза, во время которой милиционеры оценили создавшееся положение.

– Виктор Михалыч, – сказал Соловец, – вы можете оказать большую помощь следствию.

Боровский пожал плечами:

– Я к вашим услугам.

– Учитывая опасность, которую представляет преступник, – продолжил майор, – вы вправе отказаться.

– Что вы собираетесь предпринять? – спросил Боровский.

– Устроить завтра засаду в вашей квартире.

Хозяин апартаментов вздохнул:

– Ну что ж, устраивайте. Надеюсь, вы не попортите мне мебель во время перестрелки.

– Не волнуйтесь, – успокоил его Дукалис. – Вам нужно будет только его встретить, а дальше он и пикнуть не успеет.

Боровский с доверием посмотрел на плотную фигуру старшего лейтенанта.

– Завтра в пять часов мы будем у вас, – сказал Соловец. – Если он позвонит и вы перенесете встречу, сообщите, пожалуйста, по этому телефону. – Майор положил перед Боровским визитку.

– Хорошо, – сказал тот.

Попрощавшись с хозяином, оперативники вышли на залитую солнцем Пушкинскую улицу, где их ожидал «уазик» с шофером Витей.

– Куда? – спросил Витя, когда милиционеры расположились в машине.

– В «контору», – ответил Соловец.

Через двадцать минут офицеры прошли через вахту Двенадцатого отделения милиции, где, изнывая от духоты, сидел майор Чердынцев.

– Здорово, мужики, – обратился он к коллегам.

– Здравствуй, майор, – ответил за всех Ларин.

– Андрей, тут тебе какая-то девушка звонила, – сказал ему Чердынцев.

– Что за девушка?

– Вот. Я записал.

Чердынцев протянул Ларину записку. Это было послание от бывшей подруги Ларина Маши. Она просила позвонить ей на работу и оставила номер телефона.

– Спасибо, – сказал оперативник, положив записку в карман.

Офицеры направились в свой кабинет на второй этаж. Там, работая за компьютером, сидела Настя Абдулова.

– Привет, Настя, – сказал Соловец. – Чем занимаешься?

– Работаю над квартальным отчетом.

– Отвлекись от него.

– А что случилось?

– Есть важная информация. Нужно обсудить план завтрашней операции.

Все, кроме Ларина, сели вокруг стола.

– Георгич, начинайте без меня, – сказал Ларин. – Мне нужно сделать один звонок.

С этими словами оперативник направился к двери.

– Звони отсюда. – Соловец показал рукой на телефон.

– Это конфиденциально, – ответил Ларин.

Капитан вышел в соседний пустой кабинет и набрал рабочий номер Маши.

– Компания «Витязь», – раздалось в трубке.

Андрей узнал голос бывшей подруги.

– Привет, – сказал он. – Мне передали, что ты звонила.

– Привет, – ответила Маша. – Как твои дела?

Ларин был удивлен неожиданным звонком девушки.

– Идут потихоньку, – ответил он. – А как поживает журналист, пишущий на криминальные темы?

– Журналист влюбился в Аню.

– В какую Аню? – не сразу понял Ларин.

– В ту, которую я с тобой знакомила. Помнишь?

Оперативник вспомнил ресторан «Таможня» и вечер, проведенный под звуки джаза.

– Теперь вспомнил, – ответил Ларин. – Она отвечает ему взаимностью?

– В том-то и дело!

– Ты, наверное, ревнуешь?

– Видишь ли, у них все так серьезно, что даже неловко ревновать. Они собираются пожениться.

– Ну и дела… – произнес Андрей.

– А что у тебя нового? – спросила Маша.

– Готовлюсь к завтрашней операции.

– Какой операции?

– Захват вооруженного преступника.

– Ты весь день будешь этим заниматься?

– Нет, к вечеру рассчитываю освободиться.

– Давай посидим где-нибудь.

– Где?

– Может быть, выберемся за город, на залив? У меня есть служебная машина.

– Согласен. Только если ты не будешь превышать скорость.

Ларин знал, что его бывшая подруга неаккуратно водит машину, и каждый раз испытывал беспокойство, когда она находилась за рулем.

– Когда ты освободишься? – спросила Маша.

– Часов в семь.

– Тогда давай встретимся в половине восьмого на набережной около памятника.

Маша имела в виду памятник Крузенштерну, расположенный на набережной лейтенанта Шмидта. Когда отношения только завязывались, они назначали друг другу свидания возле фигуры мореплавателя, задумчиво глядевшего на несущийся по набережной поток машин.

– Договорились.

Офицер положил трубку и направился в соседний кабинет, где шло обсуждение плана завтрашней операции…