"Серебряная луна" - читать интересную книгу автора (Крамер Элли)

Глава 11

В голове гудело. Ужасный низкий гул с отдельными вкраплениями высоких частот. Эффект поразительный – очень тошнит.

Еще тошнит от запаха. Это даже не запах. Это вонь. Она скользкая на ощупь, ее можно потрогать.

Пила в мозгу взвизгнула особенно мерзко, желудок Мэри подпрыгнул к самому горлу.

Она попыталась приоткрыть глаза, но желудок сказал категорическое "нет". Тогда Мэри решила двигаться медленно. Миллиметр за миллиметром. Гран за граном. За гранью.

Сквозь пелену и красноватую дымку проступали неясные очертания чего-то геометрического грязно-бурого цвета. Чуть левее находилось что-то дрыгающееся, ярко-оранжевое, несомненно живое. Вокруг оранжевого колебались тени – тоже бурые, но более темного оттенка.

Еще было неудобно лежать. Голова упиралась во что-то острое и холодное, руки…, рук, пожалуй, вовсе не было.

Еще было холодно. Не везде, а как-то частями. Животу холодно, ногам – нет. Рук она не чувствовала, глазам было горячо, а губы – холодные и ватные, как после наркоза.

В медицинском колледже, на первом же курсе, они – от большого ума, не иначе – решили на себе проверить, что чувствуют пациенты, принявшие дозу наркоза и отходящие от него. Ощущения оказались на удивление мерзкими. Мэри не хотела бы испытать их вновь, но вот – пришлось.

Она попыталась восстановить в памяти то, что произошло… Когда? Откуда бурое, острое и оранжевое? Чем так отвратительно воняет? Чьи это тени?

Потом откуда-то из глубин сознания вылущился не то свист, не то змеиный шип, не то кошмар из детских снов. Голос, похожий на радужную жижу на поверхности болота. Голос, подобный тухлому мясу. Или даже тухлой рыбе.

– Зашевелилась, сучка?

Интересно, к кому это он обращается?

Секундой позже мир стремительно ворвался в рассудок Мэри, властно приказав ей вернуться и прийти в себя. Что-то или кто-то резко мотнул ее вверх и вперед, потом остро и мерзко запахло дешевым самогоном, потом рот обожгла какая-то жидкость. Мэри закашлялась, поперхнулась, давясь жидким огнем, повалилась вбок, в пустоту, в пропасть, в последний момент испугалась и открыла глаза.

Пол рванулся ей навстречу, желудок перестал бороться, и девушку вырвало. Как ни странно, после мучительного спазма, вывернувшего ее наизнанку, стало легче, и неясные тени обрели имя.

Лучше бы они этого не делали.

Мэри Райан подалась назад, задохнулась собственным вскриком.

Оранжевое – огонь, костер, сложенный прямо на полу. Бурое и геометрическое – заплесневелые и поросшие бледным болотным мхом стены большой комнаты. Вонь – от мусора и грязи, омерзительными комками скопившихся по углам.

Все это было не так страшно. Все это можно было пережить. Гораздо страшнее оказалось узнать, что у темных теней человеческие лица.

Вэл Соммерс. Саймон Джонс. Халк Хоггис.

И у самого огня – Сэм О'Рейли.

Он смотрел на нее. И ухмылялся. Маленькие глазки масляно светились, в уголках рта засохла слюна.

– Очнулась, маленькая шлюха? Это хорошо.

Он бросил в огонь ветку, поднес к губам грязно-зеленую бутылку и сделал глоток. Помотал головой, зажмурился, потом громко рыгнул.

– Ох, крепка, зараза… Халк?

– Я погожу. Намечается кой-что поинтереснее. Не так ли, докторица?

Мэри непроизвольно подалась назад, оттолкнулась ногами, поползла… Связанные какой-то грязной тряпкой руки не позволяли закрыться, одернуть задравшуюся (футболку, сжаться в комок. Не позволяли защищаться.

Страх затопил ее всю, с ног до головы. Стало пусто в груди, холодно в животе, руки и ноги превратились в ватные валики. Она чувствовала, что у нее дрожат губы, дрожат постыдно и жалко, к тому же все сильнее. Это видели и те, кто смотрел на нее, ухмыляясь с той стороны костра.

Сэм неспешно поднялся, вразвалочку подошел к лежащей Мэри. Медленно расстегнул брюки, вытянул из них рубаху. От него нестерпимо воняло потом и спиртным. Он слегка наклонился вперед.

– Говорят, ты лечишь массажем? Твой дружок, ублюдок Уиллингтон, немного отшиб мне одну важную часть тела. Нет, она работает, но массаж ей не повредил бы. Как ты на это смотришь? Показать?

Он взялся за резинку трусов, и Мэри зажмурилась. Грубый хриплый хохот заставил ее вжаться в грязный пол.

– Смотрите-ка, она боится смотреть! Небось, у твоего любовничка и смотреть не на что? Так поинтересуйся, как оно бывает у настоящих мужиков! Халк, Сай, а ну…

Грубые жесткие руки бесцеремонно схватили Мэри, проволокли по полу, вздернули куда-то вверх, причиняя неимоверную боль, однако любая боль отступала перед невыносимым ужасом, который испытывала несчастная пленница.

Она оказалась распростертой на грязном и сальном до невозможности столе. Сэм О'Рейли навис над ней, и тогда она закричала истошно и жалобно, как загнанный заяц, как раненый зверек, а потом вслепую ударила ногами…

Сэм отлетел в сторону, разразился грязными проклятиями, а Халк и Саймон – идиотским хохотом.

– Поберегись, Сэм, а то никакой массаж не поможет.

– Смеетесь? Ничего. Сейчас она узнает. А ну, держи ей ноги!

Мэри брыкалась и извивалась изо всех сил.

Отчаяние придало ей сил, но шансы были слишком неравны. Здоровенный Халк вцепился ей в ноги, Саймон вывернул и завел за голову руки. Боль парализовала, не давала двигаться. О'Рейли наклонился совсем близко к ней, дохнул в лицо омерзительным перегаром.

Мэри плюнула ему в глаза и изо всей силы ударила лбом в ухмыляющуюся рожу. Раздался дикий вой и новый град ругательств, а в следующий миг окровавленный Сэм О'Рейли рванул на ней футболку с такой силой, что просто сорвал ее с девушки. К радостному вою добавилось мерзкое торопливое хихиканье Вэла Соммерса.

Мэри выгнулась в руках насильников, взвыла из последних сил.

Жесткая, грубая рука больно ухватила ее за грудь…

А потом наступил конец света.

Ник Грейсон домчал до нужного места с такой скоростью, что это проняло даже привычного ко всему Билла. На самом краю болота машина остановилась, и оба молодых человека выскочили, даже не потрудившись открыть дверцы. Билл коротко и деловито проверил оружие и посмотрел на Ника.

– Теперь возвращайся. Дальше я пойду один.

Ник вскинул голову. В эту минуту он здорово походил на благородного рыцаря из детской книжки, и никакого вам сходства с теленком…

– Ты не моя мамочка, Билл Уиллингтон. Мы пойдем вместе.

– Ник, не обижайся. Прости, но это не игрушки. Там придется драться…

– Я, по-твоему, гожусь только математику списывать? Там Мэри и ей нужна помощь. Ты крутой и вообще новый начальник полиции, но подонки О'Рейли об этом могут и не знать. Вперед.

– Ты не знаешь лес…

– Ты его знаешь, этого достаточно. Вперед, Билл! Здесь даже быстрым шагом минут пятнадцать…

В этот момент из глубины леса до них донесся женский крик. А может быть, и не женский.

Нику приходилось слышать, как кричат зайцы, по весне попадающие под колеса автомобилей. Крик был очень похож.

Они молча кинулись в самое болото, и Ник ни на секунду не усомнился в том, что делает.

За рекордно короткий промежуток времени они промахнули отрезок пути, на котором даже бывалые следопыты шли медленно и осторожно, нащупывая шестами надежные кочки.

Дом вырос перед ними бесшумно и зловеще, а потом из него донесся еще один крик…, и жуткий гогот.

Билл не успел рассердиться на Ника, наорать на Ника, отправить Ника обратно. Чистым безумием было тащить этого перепуганного и доброго, как теленок, парня в самое сердце трясины, да еще на битву с Сэмом О'Рейли.

Однако в этот момент раздался крик Мэри, и Билл перестал размышлять о чем-либо.

Он просто повернулся и кинулся на крик.

Тропа по трясине проходила левее, совсем в другом месте.

Не все ли равно, где вас застигает конец света?

У Мэри перехватило дыхание – во-первых, от вони, исходящей от Сэма О'Рейли, во-вторых, потому что он навалился на нее всей своей тяжестью. Кричать она больше не могла, оставалось только умереть.

В этот миг с треском вылетела оконная рама, сбившая с ног испуганно заскулившего Вэла Соммерса, Вслед за рамой, всего лишь секундой позже, величаво обрушилась часть обветшавшей и прогнившей стены дома.

А потом неведомая сила смела О'Рейли с Мэри, освободила ее руки и ноги и ушла гулять смерчем по комнате. Девушка скатилась со стола, больно ударилась об пол, но даже не заметила этого и, скуля, поползла в угол. Ослепшая от слез, измученная, испуганная до смерти зверушка. Не человек.

Чьи-то руки подхватили ее, и она стала слепо отбиваться, из последних сил шлепая по воздуху и чему-то мягкому. С самой окраины сознания долетел до нее совершенно неуместный в данный момент голос, который она хорошо знала.

– Мэри, это я, успокойся, бедная девочка.

Мэри, МЭРИ!!!

Потом ее голые и грязные плечи накрыл чей-то пиджак, и она подумала, что он наверняка синего цвета. А потом она узнала Ника Грейсона и едва не разрыдалась от счастья, но в этот момент Ник смешно ойкнул и сильно дернул ее в сторону.

Мимо них промчалось нечто крупное и воющее. Судя по голосу – Халк Хоггис. На громадной скорости он врезался в стену, развалил ее окончательно и исчез в клубах вонючей пыли.

И тогда Мэри поняла.

Конец света называется вовсе не Армагеддон Конец света носит имя "Билл Уиллингтон".

…Отскок. Атака. Пируэт, вольт. Прими удар и продолжи его. Плохо. Ты не паровой молот.

Сколько можно махать кулаками и не устать?

Ну пусть полчаса. Потом тебя сомнут. Еще раз.

Продолжи удар. Прими его на грудь, развернись в ту же сторону и проводи его до конца.

Поймай момент, когда он потеряет равновесие, и придай ему дополнительное ускорение.

Замечательно. Не останавливайся. Уходи в вольт.

Теперь обратный пируэт. Используй инерцию удара противника. Как бы он ни был силен – действие всегда равно противодействию. Сколько бы он ни отдал сил удару – ты всегда можешь вернуть ему столько же.

Пируэт. Мягче. Плохо. Ну и что, что лежит?

Он же моргает. А должен вырубиться. Еще раз.

Разминка окончена. К бою, господа офицеры.

Даю установку. Офицер Уиллингтон, на вас совершено нападение. Нападавших…, ну пусть будет пятеро. Отлично. Очень хорошо. Плохо, Билл, плохо…, держи удар! Хорошо. Очень хорошо.

На сегодня достаточно. Билл, можешь снять повязку с глаз…

Он перестал любить и ненавидеть, перестал чувствовать боль и блаженство, превратился в слух и зрение, а еще в ветер и силу. В огонь и водопад. В сухой лист и бешеного тигра.

Он танцевал со смертью, он это знал. Потому что смерть глядела на него из безумных зрачков подонков, осмелившихся прикоснуться к его женщине.

Он был спокоен и холоден. Они сделали свой выбор. Они должны умереть.

Билл Уиллингтон, краса, и гордость Особого отряда, боец от Бога, любимый ученик маленького, пожилого и желчного Джона Джу – уроженца Китая, тридцать лет проработавшего инструктором по рукопашному бою в криминальной полиции Лондона.

Он двигался четко и почти бесшумно. Все его движения были стремительны и экономичны, он был холоден и спокоен, и все же эффект, произведенный им, можно было сравнить только с бомбой, упавшей в курятник.

Улетевший через стену Халк благоразумно выбыл из борьбы и торопливо – насколько позволяли травмы – улепетывал через болото.

Через четверть часа его брезгливо вытянет за шкирку из трясины Харли Уиллингтон.

Саймон Джонс дрался тяжеловесно и тупо – в точности так, каким и был он сам. У него не было ни малейшего шанса против Билла Уиллингтона, но зато не было и капли воображения, чтобы понять это.

Самым опасным был Сэм О'Рейли. Не в смысле мастерства. Просто он обезумел от ярости, алкоголя и жажды мести. Он кружил, не подходя близко к Биллу, не подпуская его к себе, отскакивая и уворачиваясь с неожиданной ловкостью, но сам только и ждал момента, чтобы броситься и вцепиться врагу прямо в горло. В рукаве Сэм прятал нож.

Саймон издал странный звук горлом – такой звук издает срубленное дерево за миг до того, как упасть, – и рухнул на пол, корчась и прижимая обе руки к промежности. Билл перелетел через него легким прыжком и ринулся на Сэма. У него все еще не было случая достать оружие, да, по правде сказать, он про оружие и забыл.

Он помнил только одно. Только одно стояло у него перед глазами.

Полуобнаженная, окровавленная Мэри кричит, выгибается в руках мерзавцев.

Они сами выбрали.

Билл обманул Сэма коротким пируэтом, взвился в воздух, в прыжке выбив нож, который заметил еще в первый миг боя. Опустился в мягком полуприсяде, тут же отпрыгнул от обмякшего и разом поскучневшего Сэма.

Уголком глаза уловил слишком знакомое, слишком привычное движение в полумраке сзади, и тут же в мозг ему вонзился вопль Мэри:

– Билл! Сзади!

Время замкнуло круг.

"Билл! Сзади!"

Хрупкая мальчишеская рука, неестественно вывернутая, измазанная кирпичной пылью пополам с кровью. Не правдоподобно большой пистолет рядом со скрюченными детскими пальцами.

"Простить я тебя не прощу, сынок, но и винить не стану. Ты просто выполнял свою работу"

Ты просто убил мальчишку.

Вэл Соммерс трясущимися руками притянул к себе дробовик. Его никто не видел, потому что никто на него и не смотрел. Этот чертов Уиллингтон скакал по комнате, словно бешеный, а Сэм рычал и кидался на него, словно цепной пес.

Вэлу было страшно, так страшно, как никогда в жизни. Зачем они послушались Сэма?

Зачем подожгли дом старого Харли? Да еще и докторшу украли… Верных две статьи, и никто не посмотрит, что Вэлу всего семнадцать! Пока дойдет до суда, восемнадцать будет…

Он взвел курки и прицелился. Дуло прыгало из стороны в сторону, но до Уиллингтона было рукой подать. Он не промахнется. А потом убьет их всех, и эту сучку, и зануду Грейсона, и всех, всех, кто посмеет тронуть его, Вэла. Он их всех убьет, и тогда никто ничего…

Она закричала, эта паршивая девка, эта дрянь, подстилка! Она кричала и ползла вперед, а Вэл против воли все смотрел на ее голую грудь, всю в синяках от лап О'Рейли.

А потом раздался выстрел.

Билл опустил пистолет. Мэри с тихим всхлипом бросилась к нему на шею и затихла. Он тоже затихал. Остывал. Приходил в себя.

Он всегда хорошо стрелял. Прицельно, навскидку, вслепую. По движущейся мишени, по мишени неподвижной, по нескольким мишеням.

Он умел реагировать на движение, умел упреждать даже снайперский выстрел.

Исковерканный дробовик валялся у самой стены. Разорванный ствол, разнесенное в щепки ложе приклада. "Питон" – серьезная игрушка.

Вэл Соммерс скорчился на полу, тихо подвывая и баюкая синюю от сильнейшего удара руку. Пара пальцев у него была точно сломана.

Глаза у парнишки были дурные.

Ник Грейсон слабо кашлянул, невидимый в полутьме.

– Интересно. Такое ощущение, что ваши пули столкнулись в момент вылета из…, как называется эта палка с дыркой?

Билл улыбнулся, баюкая Мэри в своих объятиях.

– Эта палка называется дуло. Называлась.

Теперь это просто мусор. Палка с дыркой. Он не успел выстрелить.

Мэри вскинула голову, поглядела на Билла с такой неистовой любовью, что ему сделалось жарко.

– Билл.

– Тихо, маленькая. Сейчас будем выбираться отсюда. – – Билл, я люблю тебя.

– А я – тебя.

– Билл…

– Что?

– Ты его не убил.

Он понял. Понял все, что она имела в виду, что хотела сказать, да не знала как, понял – и оценил.

Мэри была совершенно права.

Он просто выполнил свою работу.

Билл Уиллингтон осторожно отвел темные локоны с нежного личика своей женщины. Поцеловал шоколадные глаза. Подхватил Мэри на руки и понес к выходу.