"Только любовь" - читать интересную книгу автора (Юрьева Ирина)

Глава 15.

Фляга уже опустела. Пока Эрл не чувствовал слабости, так как умел управлять собой. Два или три дня без пищи ему не казались большим испытанием. Илана тоже молчала. Наверно, она понимала, что жалобы просто бессмысленны.

Когда неровные стены сменил коридор, облицованный крупными плитами, Эрл вздохнул с облегчением.

– Мы в катакомбах под Кругом, – сказал он Илане.

Но скоро надежда сменилась тревогой. Эрл знал переходы, ведущие к люку, однако они были мало похожи на этот изысканный ход.

Светло-желтые плиты песчаника были покрыты узором, который сначала радовал глаз, а потом начинал угнетать. Непонятный узор резких ломаных линий вводил в легкий транс, заставляя забыть, где находишься. Эрл первый раз видел подобное. В свитках, хранящихся в библиотеке, ему не встречались похожие знаки. Наверно, они забрели в потаенную часть катакомб, о которой знали лишь Мастера «Службы Магии», и где хранились фрагменты забытого знания одной из старых рас, куда более древней, чем Синеглазые Ливггарда.

Семь лет назад, попав в Белый Храм, Эрл почувствовал зов предков. Простой знак, истертый рисунок, обычный кусок от разбитой колонны и белые плиты шептали о том, что он свой. Он один из тех, кто создавал это место. Пусть он не все может понять, потому что утратил часть знаний, но здесь его дом.

В коридоре, украшенном желтыми плитами, было иначе. Они не грозили наследнику Ливггарда, но и не звали к себе. Они были чужими. Ему? Или всем тем, кто жил наверху? Хорошо, что Илана пока не могла рассмотреть непонятный узор. Утешало и то, что проход был один. Он был должен их вывести в нужное место.

Эрл специально гнал мысли о том, что проход может быть тупиком, не имеющим выхода. Как они здесь оказались? Ведь Эрл до прихода Иланы звал фетч, и дух Рыси, явившись на зов, указал, как им нужно идти. Светлый след, незаметный глазам человека, тончайшая нить особой энергии, что уловима лишь тем, в ком течет кровь их расы, вела за собой. Как он мог ошибиться, свернуть не в ту сторону?

Стало прохладнее. Воздух наполнился влагой.

– Река? Та же самая? – вздрогнув, спросила Илана.

Не зная, о чем думал Эрл, она тоже встревожилась.

– Может быть.

Ход закончился в огромном зале, который был светлее пещер. Те же желтые плиты покрывали не только его стены, но и весь пол. Потолок был темно-красным. Абстрактный узор, украшающий плиты, отличался от знаков, которые были в проходе, хотя принцип узких насечек, лежавший в основе рисунков, был общим.

Река, на первый взгляд, отличалась от прежней. Поток был намного светлее. Но крупные блики – огни, хотя были куда больше крохотных искр, наводили на мысль, что вода та же самая. Просто подземное русло покрыто желтыми плитами, как и пол зала.

– Мы где?

– В катакомбах.

– Здесь можно зажечь свет?

– Наверное, нет. Я не вижу факелов.

– А интересный песчаник… И цвет… Желто-красный, да?

– Ты различаешь его? – удивился Эрл.

– Вроде бы. Говорят, что символика «Службы» построена на этих двух цветах. Они не часто ее демонстрируют людям, но для ритуальных обрядов…

– Откуда ты знаешь?

Илана пожала плечами.

– Из сплетен. В любом, самом глупом из домыслов, можно найти зерно истины.

– Я не уверен. Круг много столетий принадлежал Мастерам, но в нем нет ничего, сходного с этим залом, хотя… Наделенные знают, что лучи-мечи Мастеров и их перты окрашены желто-багровым.

– И что?

– Ничего.

– Я надеюсь, здесь можно напиться? – спросила Илана.

– Не знаю, но выхода нет.

Эрл уже не спешил повторять, что вода показалась ему необычной еще в самой первой пещере. На второй стоянке он тоже купаться не стал, подчинившись предчувствию. Даже во время пути он старался пить как можно меньше. А здесь, в светлом русле, помимо обычных свойств этой подземной воды с беловатыми бликами, ставшими в десять раз больше, подземная влага могла поглотить чары странных рисунков, которые высекли на плитах с некою целью.

Эрл сомневался, что Илана вспомнит об их разговоре, однако она не спешила к прохладной воде. И вообще, была странно тихой, совсем не похожей на дерзкую женщину, что постоянно стремилась задеть его, вызвав на ссору. И, глядя на то, как она потирает свои плечи, Эрл вдруг подумал:

– Илана не просто устала, ей страшно.

Обойдя подземный зал, оба открыли: нормального выхода нет. Нужно плыть по течению, чтобы покинуть зал, созданный древними. Новость была не из лучших, поскольку не было лодки, и сделать ее из подручных средств не представлялось возможным.

– Вплавь? – кивнув на воду, спросила Илана, и Эрл ощутил, что ей не хочется этого.

– Да, если мы ничего не найдем. Иногда между плит могут быть тайники и другие сюрпризы, – сказал он, не слишком-то веря в свои слова.

– Как их найти?

Догадка о скрытом «сюрпризе» нашла подтверждение раньше, чем начался поиск. Илана, случайно наступив на плитку с узором в виде спирали, привела в действие потайной механизм. Одна из плит стены сдвинулась, открыв проход в необычную комнатку. Пять шагов вглубь, пять в длину. Тот же желтый песчаник с рисунками. И три загадочных ложа. В человеческий рост. Красные. Из того самого камня, которым покрыт потолок.

– Это что за гробы? – изумилась Илана, увидев их.

– Не гробы, а кровати, – поправил Эрл, полагая, что должен ее успокоить.

– С чего ты решил?

– Они сделаны так, чтобы было удобно лежать. Подголовник, ложбинка для тела, опоры для рук.

– А, по-моему, три гроба! Для мертвецов. Чтобы вдруг не свалились, – со злостью сказала Илана. – Однажды я видела что-то похожее в замке под Лонгрофтом. Не стану я спать на таких!

– Поступай, как захочешь, а я предпочту отдыхать здесь. Тепло. Сухо. Даже комфортно, – ответил ей Эрл, с трудом подавляя порыв раздражения.

Он тоже был зол. Эрл устал от Иланы.

– Я пойду, попью, – уловив состояние спутника, тихо сказала Илана. – Потом искупаюсь. Вот только… Ты знаешь, мне… Мне здесь тревожно. Мне кажется, за нами кто-то следит. Мы, как будто бы, здесь не одни.

– Хватит нести ерунду, – собирался ответить ей Эрл, но раздумал, увидев ее глаза.

Илана не притворялась, ей было действительно страшно.

– Нас здесь двое. Рисунки на стенах воздействуют на человеческий разум. Они пробуждают в нас чувства, которые мы не всегда контролируем. Все примитивно.

Илана кивнула и вышла, а Эрл почувствовал себя не слишком уютно. Сейчас он бы предпочел, чтобы спутница вновь огрызнулась, сказав, что устала от умников и болтунов, мнящих себя всезнайками. Или еще что-нибудь в том же духе. Присев на край красного ложа, Эрл медленно провел ладонью по ближней настенной плите, а потом вдруг ударил ее кулаком:

– Омерзительно-нудный узор!

Почему Эрл решил, что он должен вернуться к реке? Вероятно, его подкупило спокойствие спутницы. Когда Илана пришла, Эрл почувствовал – она расслабилась. Илана села на край необычного красного ложа, забыв о своих страхах. Она была молчаливой, слегка заторможенной, но это было естественно. Голод, усталость, тревога могли утомить даже самую буйную женщину. Илана сразу уснула, а он встал и вышел из комнаты.

Зала была прежней. Красивой, светлой, чужой. Вода тихо журчала, струясь по искусственно созданным плитам. В коротких и быстрых волнах колыхались неясные крупные блики.

Хотелось пить. Несколько лишних глотков не могли ничего изменить. Даже если догадка верна, и вода обладает эффектом пробуждать агрессию, создавать мысли и чувства, которые вызовут стыд, то Эрл справится с ними.

Вода была теплой, однако язык закололи иголочки, а голова поплыла. Привкус, чем-то похожий на мяту, приятно холодил рот, а потом согревал тело и расслаблял, успокаивал. Действие было совсем не похоже на свойства той, темной воды.

Захотелось раздеться и мягко нырнуть в волны, чтобы почувствовать всем телом эту прохладу с теплом. Ощутить, как вода обнимает, смывая усталость и грязь. Подчиниться стремительной ласке подземных волн и обрести покой…

Река манила, звала, искушала, как женщина. Как существо, наделенное разумом. Это казалось забавным. Эрл смог бы почуять угрозу, ловушку, прикрытую сладким обманом, но инстинкт молчал. Хотя разум советовал быть осторожным, противиться чарам реки, часть сознания властно звала подчиниться призыву, позволить себе испытать радость. И, параллельно, узнать что-то новое.

Еще немного помедлив у края, Эрл сбросил одежду. Он лишь собирался войти в непонятную реку, а тело уже ощущало, как множество мелких, почти незаметных разрядов энергии мягкой щекоткою дразнят открытую кожу. Когда он скользнул вниз, вода охватила и сжала плоть теплой густой пеленой, затрудняя движение.

Или Эрл просто устал, или эта подземная влага и впрямь отличалась от рек Гальдорхейма, которые он так любил. Эрл еще не успел переплыть неширокое русло, как понял, что тело немеет. Слегка. Он способен плыть, но очень медленно. Потом возникла вибрация и ощущение множества мелких иголок, уколы которых были горячими и, как ни странно, приятными.

– Нужно вернуться, – сказал себе Эрл.

Он не чувствовал ни дискомфорта, ни страха, но прежний опыт учил, что не стоит терять над собой контроль.

Выбравшись, он онемевшими пальцами медленно натянул штаны с сапогами. Ремень никак не хотел занимать свое место на поясе. Можно было бы не надевать его, но Эрл упорно возился с застежкой. (Заветный камень в оправе из черного дерева, некогда найденный Руни в развалинах Белого Храма, он не снимал никогда.) Про рубаху Эрл просто забыл, но взял плащ, не совсем понимая, зачем. Тело двигалось как бы само по себе, совершенно отдельно от воли.

Он шел, не совсем понимая, куда и зачем. Было странное чувство: как будто внутри тела множество тонких, упругих, тугих пленок, непроницаемым коконом спутавших нечто, сокрытое так глубоко, что Эрл просто не знает о том, что оно существует. Сейчас пленки начали лопаться. Тихий щелчок, сотрясение, легкий жар. Одна, другая, четвертая, двадцать седьмая… Их было так много, что Эрл не мог сосчитать, но ему это нравилось. Он знал, что это свобода. Проклятые пленки мешали дышать, наслаждаться и жить…

Эрл знал, что видит сон. Он жил в замке отца, и ему было двадцать три года. Волшебный змей из легенды, вцепившись в свой хвост, повернул время вспять? Или Эрл вновь попал в Зазеркалье, магический мир, где любое событие жизни дробится на множество версий так долго, что трудно узнать, что действительно было, а что – порождение буйной фантазии, рвущейся ввысь от оков повседневной реальности?

Была та самая ночь, когда Эмбала собиралась проделать запретный обряд, обрекающий Руни на смерть. Два Потока, живущие Силой, давно ждали жертву. И так же, как в прошлом, Эрл должен был помешать. И во сне не имело значения, что Эрл давно уничтожил Потоки, а Эмбала, старая ведьма из замка отца, умерла. Эрлу нужно опять войти в комнату враждебной Силы, желавшей их уничтожить.

– Не смей делать этого, слышишь? Ты слаб. Ты боишься. Ты ДОЛЖЕН БОЯТЬСЯ.

Кто это ему говорил? И когда? Сильный светловолосый мужчина, которого Эрл видел рядом с собой в этом сне, не мог быть Нортом, наставником, так как гальдорский Хранитель не дал бы такого совета. Тот Норт, учивший его, как бороться с Эмбалой, предупреждал об опасности, но оставлял право выбора.

– Я не боюсь. Не боюсь за себя. Я боюсь сделать что-то не так, не успеть, не суметь помешать. Я боюсь за нее.

– Лжешь, малыш.

Эрл хотел возразить собеседнику, но с изумлением понял, что тот говорит правду. Он, Эрл, боится. Открытие так удивило, что даже не вызвало стыд. Эрл знал, помнил, что раньше он не боялся. Не думал о том, чем ему угрожают Потоки. Он действовал. А сейчас, во сне, Эрл отчетливо, в красках, представил последствия.

– Да, я боюсь, – изумленно сказал он мужчине, похожему на Норта, как брат-близнец. – И что дальше?

– Ты никуда не пойдешь.

– Ошибаешься, я пойду. И я сделаю то, что уже сделал семь лет назад.

– Ты не справишься, страх не позволит. Он будет расти и расти, он тебя уничтожит. Признай его и ПОДЧИНИСЬ.

– Не могу. Я обязан бороться, я не могу допустить, чтобы ей причинили вред.

– Ты ее любишь? Руни?

– Люблю.

– Значит, ты будешь действовать ради того, кто тебе дорог? Ради любви?

– Не только. Я должен…

– Пустые слова! Страх за жизнь пережить легче, чем тот, другой? Настоящий? Который толкает тебя постоянно доказывать миру, что ты Ливтрасир? Заставляет тебя контролировать, взвешивать каждый поступок, любое случайное слово и даже обычную мысль?

– Я не знаю, о чем ты сейчас говоришь. Не могу понять!

– Тогда ты тоже боялся. Боялся ПРИЗНАТЬ простой СТРАХ, потому что другой, куда более сильный, приказывал действовать.

– Что же я тогда сделал не так?

– Ничего.

– И к чему тогда весь разговор?

– Ты устал. Тебе плохо. Жизнь стала терять свои краски, когда ты решил…