"Подходящий муж" - читать интересную книгу автора (Стил Джессика)

Глава ДЕВЯТАЯ

В ту ночь Жермена почти не спала. Но даже и без сна ей казалось, что она грезит. «Наша скамейка», — сказал Лукас. Их скамейка. Если ей это снится, то это чудесный, изумительный сон.

Снова и снова вспоминала она ласковые слова, которыми он называл ее. Неужели она — его дорогая, любимая, милая девочка? Ах, как ей хотелось быть таковой.

Жермена старалась мыслить логически, не верить тому, чему хотела верить. Конечно, она очень мало знает о любовных играх, но разве мужчины не способны сказать что угодно в пылу страсти? Однако ей не хотелось слушать доводы логики. Лукас, несомненно, желал ее, но был очень искренним. Кроме того, она инстинктивно понимала, что, даже если бы плотское желание и взяло над ним верх, он никогда не сказал бы того, чего не чувствовал.

Если Лукас называл Жермену ласковыми именами или спрашивал, любит ли она его, значит, он в свою очередь тоже любит ее. Зачем же тогда Лукас захотел встретиться с ней вне дома?

«Здесь слишком людно», — сказал он. Следовательно, Лукас хочет поговорить с ней наедине, без свидетелей. Поговорить? А может, заняться любовью? Жермена улыбнулась при этой мысли. Вряд ли Лукас будет в любовном настроении, сидя на холодной скамейке и окруженный сугробами.

Дальше голова отказывалась думать, размышлять, надеяться.

У Жермены все дрожало внутри, и она больше не могла оставаться в постели. К семи часам она давно была уже на ногах. Приняла душ, оделась, нанесла легкую косметику, но до встречи с Лукасом оставалось еще полтора часа.

Однако к половине восьмого в ней безнадежно перепутались разные чувства. Жермена не могла спокойно сидеть, не могла спокойно стоять. Принялась разглядывать картину, которую подарил ей Лукас, но была так взволнована, что не сумела сосредоточиться и увидеть в ней больше, чем уже увидела. Какой чудесный подарок. Жермена не имела представления, когда Лукас купил картину, но, конечно, это случилось до вчерашнего вечера. На выставке он увидел, как понравилась картина Жермснс, и приобрел ее в подарок ей. Означает ли это, что Лукас тоже любит ее? Или она слишком глупая?

В восемь часов Жермена почувствовала, что больше не может ходить взад-вперед по комнате, причесывая волосы, проверяя косметику, споласкивая руки и задерживаясь около картины.

Вот уже десять минут девятого. К этому времени девушка была так возбуждена, что больше ни одной секунды не могла оставаться в своей комнате. Но ей не хотелось показывать, будто она очень торопится, и бежать к той скамейке на двадцать минут раньше.

Жермена решила заглянуть в кухню и немного поболтать с миссис Добсон. Вспомнив, как вчера вечером хлопнула дверь, она приложила все усилия, чтобы не перебудить всех в доме. Тихо, едва дыша, Жермена вышла из комнаты и беззвучно закрыла дверь. Она хорошо знала, что ее сестра никогда не появляется до девяти, поэтому очень удивилась, когда увидела, что дверь комнаты Эдвины широко открыта.

Раздумывая, стоит ли вернуться обратно в свою спальню, чтобы избежать ссор с Эдвиной, если та что-то задумала и ждет ее появления, Жермена почти повернула назад. Но она уже достаточно измерила шагами комнату. Может быть, Эдвина не заметит ее? Однако Эдвина заметила — посмотрела прямо на нее сквозь полузакрытые глаза. Потом губы Эдвины дрогнули в самодовольной ухмылке, она закрыла глаза и приняла мечтательное выражение.

Жермену как будто ударила молния. Потому что Эдвина была не одна!

Чувствуя себя совершенно уничтоженной, Жермена не могла поверить своим глазам. В комнате, держа на руках ее сестру, стоял тот, с кем у Жермены было назначено свидание через двадцать минут!

Полностью сраженная, Жермена не могла двинуться с места и поэтому стояла и смотрела, как мужчина, который менее двенадцати часов назад держал ее на руках, нес Эдвину к ее кровати! От потрясения закружилась голова, и только мысль о том, что вчера у нее, вероятно, было такое же выражение лица, как сейчас у Эдвины, вернула Жермену к жизни.

Через десять минут Жермена, очнувшись от шока, поняла, что находится в своей комнате и успела — совершенно неосознанно! — побросать свои вещи в сумку.

Глаза остановились на картине, той самой, которую, как она по-идиотски поверила, Лукас купил для нее, потому что был расположен к ней. Жермену поразила почти физическая боль. Отвернувшись от картины и выглянув в окно, она рассеянно увидела, как Эш ставит свою машину перед домом.

Он вышел из машины и стал протирать стекла каким-то средством против льда. Жермена вдруг вышла из своего полубессознательного состояния и начала действовать.

Она вышла из комнаты, оставив картину. Ей не хотелось думать — это было слишком больно. Но и не думая, она знала, что не может взять с собой картину, которая значила так много для нее и так мало для него.

Дверь в комнату Эдвины теперь была закрыта. Жермена пробежала мимо, сдерживая рыдание. Он еще там? И они вместе смеются при мысли, что глупая девственница мерзнет на скамье в снегу? А они тем временем нежатся в теплой постельке…

Эш уселся за руль и собрался выезжать, когда Жермена выскочила из входной двери. Она была в такой ярости, что даже не замечала тяжести сумки, которую тащила в руке.

— Жермена! — воскликнул, вылезая из машины, Эш, когда увидел ее белое, страдальческое лицо. — Что…

— Не довезешь меня до ближайшей станции? — оборвала она дальнейшие расспросы.

— Но, дорогая…

— Я дойду пешком, — резко бросила она.

Эш быстро подошел и взял у нее сумку.

— Залезай, — пригласил он и, обойдя машину, открыл ей дверцу. — Что… — начал он.

— Если ты действительно друг мне, то отвези без всяких вопросов! — заявила ему она и только тогда перевела дух, когда Эш завел машину и с полмили отъехал от «Хайфилда».

Минут пять спустя Эш посмотрел на нее и проговорил:

— Поверь мне, Жермена, я не хочу лезть не в свое дело. Но ты расстроена. Могу я узнать, почему тебе нужно на станцию?

— Я еду домой, — резко сказала она.

— К родителям?

О боже. Если она вернется туда, отец будет снова и снова твердить о том, что она бросила несчастную Эдвину. Находясь в таком состоянии, Жермена вряд ли сможет устоять и не сообщить ему несколько горьких фактов о папиной гордости и радости — о его старшей дочке.

— К себе домой, в свою квартиру, — ответила она и поняла, что Эш говорил правду, называя себя ее другом, когда он настоял, что отвезет ее в Лондон.

— После праздников поезда еще могут ходить не по расписанию, — заключил он. Но подумав секунду-другую, добавил: — Правда, мне сначала нужно залить бензин.

В голове у Жермены крутился Лукас и его измена, и она была очень благодарна Эшу за то, что увез ее из «Хайфилда», от этого бессердечного чудовища.

Было уже девять часов, когда Эш наконец нашел заправочную станцию, которая была открыта.

— Я скоро вернусь, — сказал он, залив бензин и указав на контору, куда направлялся, чтобы заплатить. К глазам Жермены вдруг подступили слезы, и она отвернулась. Проснувшаяся гордость диктовала, что никто не должен видеть, что сделал с ней Лукас Тэвинор.

— Отсутствуй, сколько тебе нужно, — проговорила она.

Прошло минуты две или все двадцать. Голова Жермены была полна Лукасом и тем, что было с ними накануне. Как она понимала, вчера вечером из ее комнаты он мог пойти прямо в комнату Эдвины…

Эш заводил машину, когда Жермену сотрясло рыдание. Она быстро притворилась, будто закашлялась. Эш метнул на нее взгляд.

— Жермена, я… — начал он, как будто ее кашель совсем не обманул его.

— Не надо, Эш, — строго сказала она.

— Хорошо, дорогая, — согласился он. — Слушай, ты не возражаешь, если мы не поедем по шоссе? — И пока она не успела ответить, добавил: — Я, естественно, с удовольствием отвезу тебя куда угодно, но мне нужно побывать в окрестностях. Дела, знаешь ли…

Жермена выдавила улыбку.

— Я действительно благодарна тебе, Эш, — ответила она, хотя на самом деле ей хотелось как можно скорее вернуться в свою квартирку, закрыть дверь и сидеть, пока не наступит время идти на работу. — Сначала делай свои дела. Я не тороплюсь.

Минут через сорок Эш остановился около какого-то дома где-то в глуши.

— Я недолго, — пообещал он и действительно скоро вернулся.

Эш не хотел рисковать и быстро ехать по дороге, покрытой снегом. На взгляд Жермены, Эш уж слишком осторожничал. Но может, ей просто не терпелось поскорее вернуться к себе, чтобы в уединении зализать свои раны.

Наконец они въехали в Лондон. Жермена все еще размышляла над событиями, которые произошли в последние двадцать четыре часа. Зачем, зачем Лукас приехал вчера к ее родителям? Почему, если Лукас так явно увлечен Эдвиной, он подхватил явный намек ее отца взять в «Хайфилд» его младшую дочь?

Всплыли воспоминания о чудесном времени, которое они пережили, катаясь на санях. Она сердито отмахнулась от них. Тот момент был таким же фальшивым, как и сам Тэвинор.

Для него она была лишь вызовом, вызовом его мужскому началу; теперь Жермена это понимала. Боже мой, как она могла быть настолько слепа? Почему так скоро забыла его реакцию, его «изыди, Сатана», когда она недвусмысленно сказала ему, что еще не встретила мужчину, с которым захотела бы заняться любовью?

Он не смог справиться с искушением и подверг ее испытанию, разве не так? Даже забыл на время, что предпочитает Эдвину. А когда Жермена уже готова была отдаться ему, он понял: испытание окончено.

Довел бы он дело до конца, если бы хлопнувшая дверь не заставила его осознать, что у него есть другая, более опытная и потому более волнующая, на все согласная женщина и всего через три двери отсюда?..

Жермена резко тряхнула головой. К счастью, спустя минуту Эш уже останавливался у того места, где она жила.

— Спасибо, Эш, — поблагодарила Жермена, когда он поставил на тротуар ее сумку. — Я позвоню тебе насчет того завтрака, — добавила она, желая расстаться с ним на радостной ноте.

— Я тебе помогу.

— Нет необходимости.

Но Эш уже подхватил сумку и понес ее к входу. Ей оставалось только идти за ним и доставать ключи.

Но когда Жермена протянула за сумкой руку, Эш открыл дверь и вошел первым. Странно, но вместо того, чтобы пойти к лестнице, он стал озираться по сторонам, хотя знал дорогу в ее квартиру. Потом поставил сумку на пол в холле.

Жермена решила ничему больше не удивляться. И вдруг она услышала, как он говорит:

— Давно ждешь?

Она повернулась, чтобы посмотреть, к кому он обращается — и с ее лица отхлынула вся краска.

— Спасибо, Эш, — ответил Лукас.

Лукас!

Совершенно ошеломленная, Жермена взглянула на него. Как он сюда попал? Вероятно, один из жильцов дома, узнавший Лукаса из-за предыдущих визитов, впустил его. Но не это было важно. Потому что Жермена почувствовала, что между ним и его братом что-то происходит: Эш совсем не удивился, когда увидел в холле Лукаса.

Она перевела взгляд с Лукаса на Эша.

— Ты позвонил ему! — возмутилась она, высказав единственное логическое объяснение происходящего. — Ты позвонил ему с заправки по мобильнику!

Но Эш не успел ответить ей.

— Испарись, Эш, — ровным голосом попросил брата Лукас.

— Все будет в порядке, — пообещал Жермене Эш.

— Я ничего не сделаю ей, — заверил его Лукас.

Жермена вышла из транса и внезапно разозлилась.

— Верно, не сделаешь! — заорала она. — Вы уйдете оба!

Эш с сомнением покачал головой. Лукас не стал обращать внимания на тот факт, что у Жермены появился кровожадный блеск в глазах, и проводил брата до двери.

— Свяжись со мной, и поскорее, — попросил Эш.

— Хорошо, — тихо проговорил Лукас, выпуска: брата из здания, потом медленно повернулся и пристально посмотрел Жермене в глаза. — А теперь, — резко потребовал он, не давая ей отвести взгляд, — что ты можешь сказать в свое оправдание?