"Боевая единица" - читать интересную книгу автора (Каменистый Артем)

Глава 11

Настоятельница еще раз двинула в дверь плечом и убежденно заявила:

— Заклинило намертво. Обойти никак нельзя?

— Только через дренаж по краю плаца, — ответила Лилит, — Но думаю, он наверняка завален, ведь расположен возле самой поверхности.

— Да, — согласилась настоятельница, — Я помню, что там раньше была простая узкая канава, перекрытая крупной решеткой. Однажды я нечаянно уронила туда магазин от своего автомата: инструктор устроила мне страшный разгром, послала искать. Я битый час пролазила там по колено в грязи.

— Сейчас там сухо… было, — уточнила Лилит. — Стоки хорошо прочистили, а по бортам провели канавки. Верх почти везде перекрыли плитами, только местами массивные чугунные решетки.

— Да, я знаю, — кивнула настоятельница, — Их при мне и поставили.

— А магазин? — спросила девочка.

— Что? — не поняла настоятельница, подзабыв, с чего начался рассказ.

— Вы его нашли?

— А… Нет, не нашла. Зато у меня бала масса других трофеев: ржавый кинжал с рукояткой, украшенной самоцветами, кусок хитиновой пластины, оставшейся от какого-то демона, пергаментная книга, совершенно нечитаемая, в общем, рухляди там хватало.

— В подземельях чего только не увидишь, — согласилась Лилит. — Из моих находок можно составить целый музей, я встречала скелет рыцаря в доспехах, штабель бивней слонов, или мамонтов, точно не знаю, ряды окованных сундуков, набитых трухой, пушечные ядра, разное ржавое оружие… Много разного хлама накопилось за века.

— Отставим лирику, — подытожила настоятельница. — Итак, ситуация такова, что нам жизненно необходимо попасть на ту сторону, но дверь заклинило. Более того, я думаю, что произошло это из-за того, что где-то там, в подземелье, разорвалась авиабомба и ударная волна вызвала деформацию механизма.

— Глубина около пятнадцати метров… — усомнилась Лилит.

— Современные бомбы и не на такое способны. Кроме того, над нами залы Клетки, по сути, пустота: фугаске ничего не стоило пронзить метров пять грунта и арочный свод. В общем, я считаю, что нам придется искать другой способ пробраться к Ковчегу.

— Хорошо, — согласилась Лилит, — Но придется спускаться в дренаж, а уже оттуда искать старые ходы.

— А если не найдем?

— Должны, — убежденно заявила смотрительница, — Их там очень много. Правда, состояние не очень, они веками оставались без присмотра.

— Я все время собиралась составить полный план подземелий, но так и не дошли руки, — вздохнула настоятельница. — Ладно, веди. Лилит, чего замерла?

— Тише, — шепнула девушка, — Только что я слышала шаги со стороны коридора. И это не люди, люди не царапают хитином по бетону. К нам подбирается демон.

Настоятельница не стала ничего уточнять — она вполне доверяла сверхчувствительности смотрительницы. Вытащив пистолет, женщина и сама отчетливо различила утробный, какой-то мяукающий звук — с таким мангусы изготавливаются к прыжку на добычу. Уже придавливая спусковой крючок и параллельно нажимая кнопку фонаря, она вздрогнула от пронзительного крика Лилит:

— На пол! Рухим!

Нельма дожила до своих лет вовсе не из-за хронического везенья — ее часто спасала молниеносная реакция. Вот и сейчас она не стала уточнять, с какой такой стати ей следует бросаться на грязный пол. Вместо этого настоятельница плашмя рухнула на живот, успев увлечь за собой растерявшуюся воспитанницу.

Вовремя.

По галерее пронесся рев разъяренного рухима. Выращенный в инкубаторе фиболо только для одной цели, все последние годы, после гибели повелителя и всей его свиты он влачил жалкое существование, ни разу не окунувшись в водоворот схватки. И вот теперь пришло его время. Хотя при бомбежке сокрушаемая балка переломила ему одну лапу, а огромный осколок вскрыл спину, монстр сохранил боеспособность и вот уже больше суток с азартом гонялся по подземелью за своими прыткими врагами — низшими. До сих пор ему удалось прикончить лишь единственного покалеченного ракшаса, но сейчас пришел его звездный час — жадные мангусы, соблазнившись запахом человека, потеряли всякую осторожность. Хитрый рухим это предвидел, он уже третий час издалека следил за троицей людей, занимаясь ловлей на приманку. И добыча клюнула.

Воспитанница взвизгнула — неопытная девочка не успела прикрыть глаза. Ослепительный свет залил галерею, осветив все, вплоть до стыков меж кирпичей кладки. Взвыл перегретый воздух, пропуская через себя шар чистой энергии — мангусам некуда было деваться, а выставлять щиты они не умели. Так что этому снаряду не суждено было сбиться с цели и пугать редких очевидцев явлением шаровой молнии — он разорвался точно посреди кучки из четырех низших. Демон не стал останавливаться на достигнутом — раз за разом нанес еще шесть ударов, превратив кусок коридора в жерло раскаленной печи. От нестерпимого жара начали взрываться влажные кирпичи, потоки горячего воздуха скручивали волосы на головах жалких людишек, попавших в горнило схватки созданий Бездны.

Но мангусов так просто не уничтожить, хотя два из них все же пали под прямыми попаданиями. Парочка оставшихся тварей ринулась на врага, воя разъяренными котами. Одного из них рухим смог снять на лету — тот покатился по полу бесформенным куском кипящей смолистой массы, но второй достиг цели, ловко хлестнул своим хвостом через голову, вбил крючковатые шипы глубоко в глазницу, дернул, вырывая глаз. Демон душераздирающе завизжал, попятился назад — его неповоротливая туша не была приспособлена к бою на ограниченном пространстве.

Но маневренный мангус не давал ему покоя, яростно стараясь достать до уцелевших трех глаз, рухим с трудом отбивался единственным рогом — второй ему еще месяц назад Лилит отсекла Аргументом, наказывая за попытку прободать стену. В какой-то миг до демона дошло, что рано или поздно прыткий противник ослепит его полностью — взревев, он обрушил удар в упор, рискуя и своей шкурой.

Так и оказалось — она здорово пострадала, но от мангуса вообще мало что осталось, клочья его горящей плоти разметало по всему коридору. Рухим, горестно воя, замотал головой, стараясь избавиться от цветных разводов, мельтешащих перед обожженными глазами. Тщетно — зрение сохранилось, но служило ему теперь менее чем наполовину. Учитывая изуверскую хирургию Монастыря, он остался практически без органов чувств. Проклятые людишки сильно искалечили своего пленника, резко снизив его кругозор, мангусы только закончили начатое. Но были и приятные моменты — несмотря на проблемы с картинкой, он отчетливо рассмотрел светловолосую мучительницу, владыку Клетки и самый большой кошмар для ее обитателей. Видеть и слышать столь соблазнительную добычу каждый день, терпя от нее унижения и муки… Сейчас он отыграется вовсю, сейчас…

Оглушенная настоятельница приподнялась на локте, стала шарить вокруг второй рукой, пытаясь найти пистолет, Лилит и воспитанница вообще не подавали признаков жизни. При свете тлеющих клочьев плоти мангусов Нельма видела рухима, изготавливающегося к удару. Она понимала, что остановить его неполной обоймой пистолета не удастся, но и безропотно отдавать свою жизнь не собиралась. В этот миг женщина отчетливо различила хлопок подствольного гранатомета, после чего тело монстра дернулось, тут же грохнул взрыв.

Несмотря на его слабость, в условиях замкнутого пространства эффект вышел потрясающим — настоятельница на несколько мгновений выпала из реальности, а когда пришла в себя, то чуть ли не под ухом загрохотал автомат. Почувствовав, как раскаленная гильза попала за воротник, Нельма поняла, что так и есть — стрелок рядом. Сыпля ругательствами, женщина перекатилась на бок, суетливо пытаясь избавиться от обжигающей железяки.

Между тем автоматчик, израсходовав магазин, вставлять новый не стал — опять загрохотали выстрелы, но уже по-другому, похоже, работал скорострельный пистолет-пулемет. Нельма, наконец, сумела приподняться и с одного взгляда оценила картину — рухим погибал. Спецграната разворотила его грудь, в эту чудовищную рану Матвей вбивал очередь за очередью. Настоятельница понимала, что пули у привратника непростые, да и сама видела, как дымится плоть монстра, реагируя на гибельное для него серебро.

Молча подскочив к старику, она выхватила из его подсумка запасной магазин, перезарядила автомат и, не снимая его с плеча хозяина, открыла огонь, добивая живучую тварь. Дружными усилиями в рухима вбили около полутора сотен пуль, но и после этого его туша продолжала содрогаться:

— Довольно! — крикнула настоятельница. — Он теперь не сможет регенерировать, а патроны нам еще пригодятся. Помоги оттащить девочек.

Оставив инвалиду Старкову, Нельма помогла подняться приходящей в себя Лилит, потянула ее к ближайшему углу. Рухим умирал, но кто знает, вдруг он все еще способен на последнее усилие? Подыхающий монстр представлял немалую опасность, а с его живучестью вполне может регенерировать в течение нескольких десятков часов. По-хорошему надо бы добить, но не с их возможностями этим заниматься. Кто знает, сколько обитателей Клетки бродит во тьме нижних уровней, не стоит переводить все боеприпасы. К тому же поверженный колосс уязвим для низших, если повезет, то его быстро обнаружат и растерзают в клочья.

Добравшись до радиального коридора, Нельма помогла смотрительнице присесть у стены, требовательно произнесла:

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — еле слышно произнесла девушка, — сейчас приду в себя. Меня просто немного оглушило.

— Старкова, а ты?

— Я ослепла, — на грани истерики произнесла девочка.

Нельма нахмурилась, подсветила фонариком:

— Ну не дура ли ты?! Старкова, для начала глаза открой, прежде чем такие вещи говорить!

— Ой! Точно! Виновата, не заметила. Очень уж сильно ослепило. Вспышка сильная, будто до самого затылка достала. До мозга точно достала.

— За это не переживай, — хмыкнула настоятельница, — Как она могла достать до того, чего у тебя нет? Ладно, треп окончен. Матвей, ты один?

— Да.

— Как ты здесь оказался?

— Просто. Когда объявили эвакуацию, собрал свои манатки и ушел в люк, что у меня в сторожке. Там как раз вентиляционный колодец выходил. Но меня там прямо в тупике взрывом запечатало, я только пару часов назад выкарабкаться сумел. Копал не хуже того экскаватора.

— Понятно. Больше никого не видел?

— Живых никого, но в сотне метров отсюда много трупов, в основном младшие воспитанницы. Я как раз их разглядывал, когда шум услышал. Звуки знакомые, понял, что это твари, вот и решил молодость вспомнить. Так и не понял, что это за бомбежка? Неужто демоны обзавелись своей авиацией?

— Нет, это люди, — нехотя возразила настоятельница.

— А твари откуда тогда взялись? — недоверчиво произнес привратник.

— Это наши, из Клетки вырвались.

— Вот оно что! Все теперь понятно. Но все…

— Матвей, — перебила старика настоятельница, — У тебя вода есть?

— Найдем.

Привратник снял с плеча брезентовую сумку на широкой лямке, вытащил большую пластиковую бутылку:

— Вот, родниковая, сам от ключа по утрам таскаю.

Нельма едва не оторвала бутылку с рукой — со вчерашнего утра у нее капли во рту не было. С трудом удержав себя в руках, она отвинтила пробку, небрежным тоном произнесла:

— Старкова, ты случайно воды не хочешь?

Девочка пропищала что-то неразборчивое, бешено закивала, будто боясь, что ее обделят. Припав к горлышку она принялась осушать бутылку столь энергично, что настоятельница с тоской решила, было, что воды ей уже не достанется. Однако воспитанница тоже смогла взять себя в руки, нехотя оторвалась, вернула драгоценный сосуд начальнице. Нельма прежде всего привыкла заботиться о подчиненных, вот и сейчас развернулась к Лилит, и только после нее позволила себе утолить жажду. Впрочем «утолить» громко сказано — при таком обезвоживании это были крохи, но все же лучше, чем ничего.

Оставив пару глотков, настоятельница протянула бутылку девочке:

— На, добей.

— Допивайте, мне хватит.

— Старкова, ты что, на все уши оглохла? Допивай, пока я тебе насильно ее в глотку не залила!

Против такого прессинга воспитанница сопротивляться не стала. Матвей, облизнув пересохшие губы, неуверенно произнес:

— Внизу дренаж проходит, там вода должна быть.

— Нет, — возразила Лилит, — Она там появляется только после дождей. Уклон галерей хороший, а из водосборников содержимое уходит по трубам к насосной станции. Сейчас там будет сухо, да и в любом случае пить эту жижу опасно: вода грязная, да еще и канализационные стоки сюда просачиваются. Трубы старинные, прохудились во многих местах.

— Мне все меньше хочется туда спускаться, — устало усмехнулась настоятельница.

— Не волнуйтесь, там не так уж и страшно, — успокаивающе произнесла Лилит, — Пол сухой, все стекает по канавке вдоль стены. Да и сама канавка во многих местах накрыта плитами или решеткой.

— А зачем нам идти вниз? — поинтересовался старик.

— Необходимо добраться до Ковчега, — ответила настоятельница, — Если это не удастся, так и погибнем здесь.

— Так это через второй уровень топать надо, — протянул привратник.

— Нет, — возразила Лилит, — Там завалено. Бомба.

— Ясно, — вздохнул старик, явно не горя желанием на своих искалеченных ногах бродить по нижнему уровню.

— Хватит языки чесать, идти надо, — подытожила настоятельница.

Лина бросила машину на обочине, даже не озадачиваясь тем, чтобы нормально ее припарковать. Наверняка у водителя был мобильный телефон, и он уже сообщил, что три девушки под угрозой пистолета выкинули его на тротуар и укатили в неизвестном направлении. Можно было попробовать проехать еще немного, но, увы, дорогу преградила глухая пробка, ждать, когда она рассосется, можно очень долго. А ведь номера угнанной «девятки» наверняка уже известны всем городским милиционерам. Нет, дальше придется идти пешком.

Нина попросту надела свою джинсовку наизнанку, скрыв кровавые пятна. С Юлей было сложнее — свитер не вывернешь. Лина отдала ей свою куртку, оставшись в легкой рубашке. Одеяние не соответствовало погоде и будет привлекать к себе внимание, но с этим придется смириться — кровь вызовет гораздо больший интерес, чем легкомысленное облачение.

— В машине останутся отпечатки пальцев, — невпопад произнесла Юля, выбираясь из салона.

— Ты думаешь, без них они не поймут, что машину угнали именно мы? — зло ответила Нина.

— Прекратите! — потребовала Лина. — Ведите себя тихо и естественно, нам нежелательно привлекать к себе внимание.

— Куда мы вообще добираемся? — поинтересовалась Нина.

— Увидите, — туманно ответила Лина, — Уже недолго осталось.

Девушки преодолели дорогу, запруженную машинами. Так как они стояли на месте, то никаких сложностей не возникло. Лина сомневалась, что служебная собака сможет проследить их путь через эту преграду, отравленную выхлопными газами, но надеяться на авось не стала, пытаясь запутать следы всеми возможными способами. Несмотря на переодевание, их троица и впрямь привлекала немалое внимание: три девушки в столь странной одежде и с дикими глазами заинтересуют кого угодно. А уж Лина в легчайшей рубашечке приковывала взгляды практически всех встречных мужчин — из-за погоды их сегодня не баловали подобными зрелищами. Однако выпускница в ответ на это даже не краснела — сейчас ей было не до лирических мыслей.

При виде торгового центра у нее появилась, было, мысль попробовать приобрести одежду, но пришлось от нее отказаться. До конечной цели было рукой подать, не хотелось бы оставлять заметный след. А продавцы их неминуемо запомнят, так что нет, придется обойтись.

Проверив нумерацию домов, девушка направилась к офисному зданию. Промозглый ветер уже довел ее до посинения, так что Лина поневоле почти бежала — спутницы едва поспевали за легконогой выпускницей. Поднявшись по ступенькам, девушки преодолели двойную стеклянную дверь, замерли перед барьером, удерживаемым службой безопасности.

— Вы куда? — с удивлением вопросил охранник, рассматривая странных посетительниц.

— Нам нужен Антонов Игорь Владимирович, — скороговоркой произнесла Лина.

— Вам назначено? — недоверчиво уточнил страж.

— Нет, но это очень срочно. Пожалуйста, вызовите его и скажите, что… Что пришли люди из Женского Центра, христианского, с информацией по поводу Ветровой. Он очень ждет эту информацию.

Охранник ничего не ответил, отошел назад, снял трубку телефона, закрепленного на стене, не набирая номер, что-то тихо произнес. Выслушав ответ, кивнул, вернулся на место:

— Мне очень жаль, но Игорь Владимирович не принимает посетителей из благотворительных или религиозных организаций. Вы можете записаться на встречу к одному из его замов, он как раз занимается связями с общественностью.

Разочарованная Лина поняла, что охранник говорил со своим начальником, а вовсе не с Антоновым. Нахмурив брови, она неприязненно произнесла:

— Вы, по-моему, ничего не поняли. Вызовите сюда вашего начальника, с которым только что говорили.

— Мне очень жаль, но он не занимается подобными вопросами, — безразлично ответил охранник. — Но вы можете записаться…

— Мы здесь будем ночевать, если вы не прекратите этот цирк, — возмутилась Лина. — Позвоните Антонову, а если не можете, то вызовите своего начальника. Мы просто так отсюда не уйдем и учтите, когда Игорь Владимирович узнает, как вы с нами обращались, то гарантирую, у вас будут огромнейшие неприятности.

— Не работа, а дурдом, — пробурчал охранник, но к телефону все же пошел.

Поговорив, он повесил трубку, но возвращаться к посетительницам не стал — замер у стены, буравя их недобрым взглядом. Лина подозревала, что он стоит здесь так, вместо мебели и для подобных случаев существуют другие люди. Да и ловко замаскированные камеры, не укрывшиеся от пристального взора выпускницы, доказывали, что холл находится под пристальным наблюдением. Сейчас должны появиться более весомые персонажи.

Так и оказалось.

Три крепыша в одинаковых строгих костюмах были похожи, как родные братья. Несмотря на застегнутые пуговицы, Лина с первого взгляда определила наличие бронежилетов скрытого ношения. Так же девушка пришла к выводу, что это простые исполнители приказов — на руководителей они не походили.

— Немедленно покиньте здание, — еще на ходу заявил передний.

— Сперва позвоните Антонова, — возразила Лина.

Больше она сказать ничего не успела — подошедший амбал ловко захватил ее руку, чуть повернул, толкнул, заломил. Лина, не ожидавшая такой подлости, согнулась в три погибели, чувствуя, что еще чуть-чуть и затрещит выворачиваемый сустав — от дикой боли слезы хлынули потоком. Нина, давно признавшая в выпускнице командира, действовала рефлекторно, по вбитой на занятиях программе — с ходу войдя в боевой режим, она на миг размазалась в воздухе, хлестко ударив рукой. Охранник, приближающийся к ней, с воем отшатнулся, хватаясь за ушибленные глаза, второй рухнул на спину от сокрушительного удара лбом в лицо — на этом Нина закончила одну из своих коронных связок и, шагнув вбок, метко вбила локоть в почку мордоворота, удерживающего Лину.

Болевой шок заставил его отпустить свою добычу, освобожденная девушка упала на колени. Понимая, что встреча не удалась и надо уходить, пока не начались настоящие неприятности, она попыталась приподняться, но сзади прогремел злобно-испуганный голос:

— Всем стоять! Не шевелиться! Я кому сказал!

Обернувшись, Лина увидела, что охранник у телефона стоит с пистолетом в руках, нервно водя пистолетом. Поймав его взгляд, она содрогнулась, увидев знакомое выражение: второй раз за этот нескончаемый день ей угрожали смертью. В этот миг в холл вошел новый персонаж — высокий мужчина ярко выраженного нордического типа. Он, не спеша, обвел открывшуюся картину взглядом ледяных глаз и спокойно произнес:

— Сергей опусти пистолет и объясни, что здесь происходит?

— Павел Арсеньевич, вот… — запинаясь, начал охранник, — Какие-то фанатки, из христиан каких-то… Ну, сами понимаете. Хотели их выпроводить, но они вот, драться начали…

— Недурственно, — констатировал блондин, — Неплохая у нас охрана, их всего-то то надо посылать по десять человек с автоматами, чтобы справиться с тремя девочками. Надо пересмотреть месячные оклады, в сторону уменьшения.

— Павел Арсеньевич… — начал было амбал с разбитым лицом.

— Тебе разрешали открывать рот? — холодно поинтересовался неизвестный, но явно уважаемый здесь мужчина.

— Нет, — уныло ответил охранник.

— Вот и держи его закрытым… гроза девиц и младенцев, — блондин обернулся к девушкам: — Ну и? Только не говорите, что вы из ордена монашек-кармелиток и занимаетесь сбором средств на строительство нового абортария. Так уж вышло, что я прекрасно все видел и…

Договорить Павел Арсеньевич не успел — раскрылись двери огромного лифта, выпустив трех мужчин. Средний, с властным лицом человека, привыкшего командовать, а не подчиняться, прошел на середину холла, замер, окинул взглядом «поле боя», покачал головой:

— Паша, это что вы тут устроили?

— Мелкий инцидент, — оправдываясь, произнес блондин.

Всю его надменную невозмутимость как ветром сдуло — он выглядел как мелкий воришка, пойманный с поличным. Немудрено — кому захочется, чтобы начальство узнало о некомпетентности твоих сотрудников.

— Не знаю, что на этот раз, но с твоей способностью находить кучи дерьма в стерильном помещении, ничему не удивляюсь.

Лина, стоя на коленях, опустив голову, баюкала пострадавшую руку, оценивая полученные повреждения — боль только начала утихать. На последних словах она встала, шагнула вперед, не обращая внимания на напрягшихся охранников и, посмотрев в глаза опешившего босса, тихо произнесла:

— Здравствуйте, Игорь Владимирович… Я ваша дочь.

Чапай уже несколько часов просидел в кресле, но видимого неудовольствия не проявлял. Его одиночество скрашивал тихо бормочущий телевизор, благо, каналов здесь хватало, и всегда можно было подобрать передачу на свой вкус. Перед креслом рыцарь установил журнальный столик, положил на него несколько разнокалиберных кухонных ножей, рулон скотча, топорик для рубки мяса, дробовик, паяльник, коробочку с зубочистками, все пиво, что удалось найти в холодильнике, и тарелку с нарезанной снедью. Держа в левой руке книжку на английском языке, он, морща лоб на труднопонимаемых фразах, читал, не забывая параллельно следить за событиями на телеэкране. Время от времени Бровкин бросал в рот ломтик сыра или колбасы, отхлебывал из банки и только после этого переворачивал страницу.

Он ждал.

КамАЗ стоял в очередной пробке, причем было ясно — это надолго. Со всех сторон его подпирали другие машины, в основном легковушки, разбавленные микроавтобусами. Время от времени этот поток дергался, продвигался на несколько метров, затем снова замирал. Ехать подобным образом было очень неудобно — лучше уж постоять лишние минуты, но затем преодолеть сразу солидную дистанцию. Но это было невозможно — дорога диктовала свои законы. Ничего не поделаешь, будний день, да и время неподходящее. Скоро жизнь города замрет, ездить станет полегче, водители будут работать, сменяясь по очереди, монотонно прочесывая огромный город.

Они ищут.

— Я маленький…

— Еда…

— Она была рядом…

— Опять не покормили…

— Плохо…

…

— И молчат…