"Дочь Дроу" - читать интересную книгу автора (Каннингем Элейн)

Глава 4. Подземье

Один день, угрюмо думала Лириэль, закидывая припасы в длинную бочкообразную лодку. Жизнь, которую она знала, закончится всего в один день. Но пока этот день еще не истек никто, — ни ее отец, ни Матрона Триэль, ни сама Лолт — не удержат Лириэль от того, чтобы провести время как она того желает.

Молодая дроу в последний раз рассмотрела лодку. Необычный кораблик, из тонкого легкого металла и обитый снаружи и изнутри надутыми воздухом мешками. Бока загибались вверх, нос был закруглен, веревки удерживали на месте два коротких весла. Потом Лириэль проверила свой груз: пиримо, запас пресноводных ракушек, собранных на мелководье озера Донигартен, и моллюски, привезенные на Базар с далекого моря. Были еще несколько простеньких магических вещей и праздничная накидка фасона, вышедшего из моды пару сезонов назад.

Когда все было готово, Лириэль взяла путеводную веревку и подтянула лодку к маленькому черному отверстию в скалистом полу. Вода лилась в дыру из трещины в потолке, и откуда-то снизу доносился рокот потока. Она направила нос лодки на отверстие, и улеглась лицом вниз.

Кораблик наклонился и понесся вниз по тоннелю, быстро набирая скорость. Лириэль держала веревки и использовала весла, чтобы подправить траекторию падения лодки по извилистому коридору. Каждый удар весла разбрызгивал воду, паутина с низкого потолка запуталась в ее летящих волосах. Рев воды скоро стал оглушающим, поток глубже и быстрее.

Затем неожиданно тоннель исчез. Вода текла из десятка подобных коридоров, и сливалась в белопенную реку, быструю и яростную.

Дикий возбужденный смех вырвался у Лириэль, и был унесен прочь порывом ветра и водой. Немногие ее друзья любили этот спорт — слишком мало было возможностей для коварства, и в нем были лишь выжившие, а не победители — но Лириэль наслаждалась каждым мгновением, несмотря на влагу и удары. Водяной бег требовал быстрых рефлексов и ледяных нервов. Для того, что она намеревалась сделать, ей понадобится и то, и другое.

В воде впереди замаячил большой черный сталагмит, толстая скала, вырвавшаяся из реки вверх, соприкасаясь с указующим вниз пальцем столь же жутковатого сталактита. Как отражения в зеркалах, два каменных копья отмечали границы для водяного бега. Немногие из тех, кто проследовал дальше за них, выжили.

Лириэль отсчитывала мгновения. В последний миг, она резко потянула за левую веревку. Кораблик развернулся, сила напора воды начала переворачивать его. Два раза, и еше третий переворачивалась лодка прежде чем успокоилась в правильном положении. Лириэль встала, отжимая воду и дрожа от холода. Она установила правое весло, и напряглась для предстоящего рывка.

Ее лодка уперлась в сталагмит, прижатая течением. Лириэль со всей силы потянула за правую веревку, и лодка медленно начала отходить от скалы.

Теперь начинались сложности. Иногда приходилось совершать два или три прохода, прежде чем она находила свой секретный тоннель. Но сейчас удача была с ней. Лодку смыло скрытным подводным течением, бежавшим к каменному желобу, и Лириэль ликующе завопила.

Тоннель превратился в почти вертикальное падение. Лириэль закрыла глаза, и уперлась в борта кораблика руками и ногами, сейчас она уже никак не могла повлиять на происходящее. Затем каменные стены исчезли, лодка свободно падала сквозь брызги воды и туман.

Наконец лодка глубоко вошла в воду. Когда погружение наконец замедлилось, Лириэль выбралась из лодки и поплыла вверх. Поднялась на поверхность, хватая воздух, и уверенно поплыла к скалистому берегу. Она выбралась на берег, и улеглась там, истощенная но победившая: она пережила еще один бег!

Немного отдохнув и восстановив дыхание, Лириэль села и огляделась вокруг с гордостью собственницы. Водопад оканчивался большим, холодным бассейном, окруженным каменными стенами глубокого грота. Пещеры и альковы раскиданные здесь и там манили неизведанными приключениями. Таинственный голубоватый и зеленый свет наполнял пещеру, камни здесь излучали странное свечение присущее Подземью. Такие места силы, называвшиеся фэрзресс, высоко ценились дроу, и ревностно охранялись. Это принадлежало Лириэль. Она вновь и вновь подтверждала свое право владения каждый раз, совершая это опасное путешествие.

Сухой, металлический шорох раздался из глубин ближайшей пещеры, как будто кольчугу протащили по камням. Затем донесся щелчок когтей, сердитый рев гигантского существа, готовящегося выдворить непрошеного гостя из своего дома. Лириэль вскочила на ноги как раз в тот момент, когда глубинный дракон вырвался из логова.

Федор ударился о каменную стену тоннеля, и закрыл глаза. Странно, подумал он онемело, темнота при этом совсем не стала глубже. Он открыл и закрыл их еще несколько раз, и не нашел никакой разницы. Никогда еще он не был в такой тьме, даже самая сумрачная зимняя ночь не могла с этим сравниться. Она накатывалась на него, удушая сильнее, чем узкие тоннели сквозь которые он брел, спотыкаясь, или знания о том, сколько земли и скалы нависло над его головой. Вот, значит, каково Подземье.

Он слышал слабые, исчезающие шаги воров, но не мог сказать, откуда приходит шум. Звук играл с ним свои шутки, отдаваясь от стен тоннелей и сквозь камень. Шаги приглушались другими шорохами: постоянно капающей воды, осыпающейся земли и камешков, торопящихся лап маленьких, невидимых существ. Коридоры извивались, поворачивали, уходили вверх и вниз, и Федор не мог даже сказать, над или под ним находятся дроу. Он был хорошим следопытом на своей земле, но сейчас он был очень, очень далеко от дома.

После короткого спора с собой, Федор нащупал в своих вещах палку и кусок тряпки. Обернув ее вокруг конца палки, он достал флакон завернутый в кушак. Осторожно вылив чуть-чуть жидкости на тряпку, он полез за огнивом.

Искры прорезали черноту как молнии, и факел мгновенно вспыхнул. В появившемся свете Федор впервые разглядел Подземье.

«Мать всех богов…» прошептал он в ужасе и восхищении.

Он был в пещере, большей чем все, что он мог вообразить. Потолок возвышался где-то высоко над головой, длинные искривленные каменные острия целились вниз. С одной стороны пути, по которому он следовал, была сплошная скала, с другой пустота. Всего в нескольких шагах от него путь резко обрывался, падая на сотни футов в ущелье. На дальней стороне обрыва виднелась каменная занавесь, напоминавшая гигантские соты. За ней Федор заметил множество ответвлений, шедших вдоль стен утеса и отверстия, уходившие в новые тоннели. Это место было перекрестком, построенным за бессчетные столетия странными и неизвестными культурами. Его размеры и сложность ошеломляли Федора, как не смогла даже чернота.

И все же он отбросил эти мысли, и продолжил свои поиски. Припав на колени, рашеми рассмотрел каменный пол. Наконец, он нашел отметину: капельку почти растаявшего снега, смешанного с грязью. Дроу прошли этим путем.

Федор прошел по следу исчезающей влаги к боковому тоннелю, зная что каждый шаг который он сделал приближает его к смерти. Он понятия не имел, где находится, и не знал пути, которым мог бы вернуться на поверхность, раздобыв бесценный амулет. Он вошел в Подземье отлично осознавая насколько опасно — да что там, почти бессмысленно — это предприятие, но какой тут был выбор? Без амулета он умрет. Может быть, это случится через год, а возможно и завтра.

Без предупреждения в круг света от факела Федора ворвалось огромное существо, смахивавшее на насекомое. Зеленоватого цвета, пять футов в длину, оно выглядело как уродливый потомок связи паука и скорпиона. Глаз у него Федор не увидел, но возбужденный клекот не позволял сомневаться, что оно заметило присутствие человека. Длинные, как бичи, антенны шарили в поисках добычи, а клешни усыпанных иглами передних ног пощелкивали, издавая звуки захлопывающегося капкана.

Возможно, хмуро решил Федор, его время настало сегодня.

Лириэль стояла не шевелясь, пока глубинный дракон крадучись двигался к ней. Обе усыпанные острыми зубами пасти открылись в голодном предвкушении, и две головы покачивались на ходу. Ибо этот дракон был мутантом, редким порождением странного влияния Подземья. Меньше большинства своих сородичей — всего пятьдесят футов от любой из увенчанных рогами голов до кончика единственного хвоста — дракон был покрыт сверкавшей пурпуром чешуей, светившейся собственным жутковатым светом.

Двухголовый дракон начал кружить вокруг Лириэль, как домашний ящер, играющий с обреченной крысой. Голова справа приняла выражение усталой решимости, на левой появилась хитроватая (и слегка отдающая безумием) улыбка.

«Маленькая она», прощебетала улыбающаяся голова, меря эльфийку взглядом. «Едва ли стоит делить. Эта мне, а ты съешь следующего дроу кто здесь покажется, хорошо?»

«Не будь дурой», рявкнула правая голосом глубоким и суровым, но определенно женским. «Мы предаемся этой идиотской игре каждый раз, как она приходит. Мне это уже надоедает. Ешь дроу или не ешь, и заканчивай!»

«Здравствуй, Зз'Пзора», сказала Лириэль, обращаясь сразу к обоим головам, и демонстрируя протянутыми ладонями, что она безоружна. «Я принесла все как обычно».

«А мантию для меня?» радостно осведомилась левая голова. «Мне нужно что-нибудь на следующий обед у Сузонии!»

Правая закатила глаза. «Мы так редко выбираемся наружу», заметила она с сухим сарказмом. «Необходимо произвести правильное впечатление».

Лириэль придержала улыбку. Дракона была явно в замешательстве, но она частенько могла рассмешить. Две головы были очень различны, у них были разные личности, которые почти всегда спорили между собой. Левая была суетливой и рассеянной, и любила фантазировать о том, чтобы посетить города Подземья и повеселиться на поверхности. Личность правой головы была более обычна для драконьего рода. Она любила одиночество, сокровища и магические вещи. Хотя все драконы были опасны и непредсказуемы, у Зз'Пзоры для пущего интереса к этому добавлялось и чуть-чуть сумасшествия. Но, несмотря на это, Лириэль стала считать дракониху своим другом. Большим, опасным и непредсказуемым другом, пожалуй, но никак не более коварным, чем любой другой из знакомых молодой дроу.

«Я достану твои вещи», сказала она, указывая на воду. Лодка уже появилась на поверхности, и почти доплыла до берега. Обе головы драконы выразили живейшее одобрение.

Лириэль пришлось потратить всего несколько минут на то, чтобы доставить кораблик к берегу и распаковать груз. Дракониха быстро поглотила дары моря, несмотря на постоянный спор между головами за лучшие кусочки. Левая восхищенно взвизгнула при виде старой накидки Лириэль и умолила вторую голову присоединиться к ней в Изменении. Глубинные драконы могли от природы менять облик, но даже в этой форме дракона не могла удовлетворить жажды левой головы по социальному общению. Черты дроу-драконы были явно необычны для дроу: круглые темные глаза, нос кнопочкой и пухлые губы. Кожа ее сохраняла ярко-пурпурный оттенок драконьей чешуи и как всегда слабо светилась. В любом облике Зз'Пзора была, мягко говоря, подозрительна.

Не обращая внимания на эти мелочи, измененная дракона закуталась в накидку. Держа руки на бедрах, она прошлась вдоль берега в странной пародии на соблазняющую походку.

«У тебя отлично получилось, Зип», пробормотала Лириэль, стараясь не показывать голосом свое веселье. «Сузония сдохнет от зависти».

С счастливым вздохом дроу-дракона уселась рядом с Лириэль, приготовившись к обсуждению последних слухов. По просьбе Зз'Пзоры Лириэль рассказала ей о своей жизни в Мензоберранзане: череде вечеринок, ведущихся интригах, даже о случае с Битнарой Шобалар.

На эльфийском лице драконы появилось выражение тошноты. «Так волшебница умерла, добывая мне пиримо. Лучше бы ты сказала мне заранее!» заявила она низким голосом правоголовой личности. Прежде чем Лириэль успела ответить, лицо драконы-дроу расплылось в коварной улыбке. «Скажи ты мне, было бы куда вкуснее!» заметила левая сторона. «Особенно если часть из этих рыб ела — «.

Это было уже чересчур для Лириэль. «Мне надо идти», сказала она обрывая разговор. «Где мое оружие?»

Дроу-Зз'Пзора указала на маленькую пещерку. Голубое сияние из низкого отверстия отмечало ее как особо мощный источник магического излучения.

Лириэль поднялась и направилась в пещеру. Там она обнаружила сумочку, оставленную на попечении драконы двумя годами раньше. Распахнув ее, она достала маленькую металлическую вещь в форме паука. Восемь ног были великолепно сбалансированы и равномерно размещены, каждая заканчивалась острием. Она перехватила оружие за одну ногу и метнула его в стену пещеры. Ноги глубоко впились в камень.

«Великолепно», выдохнула она. С ее меткостью метательный кинжал мог помочь против большинства существ из плоти и крови; эта новая штука пробьет защитные покровы большинства монстров Подземья. Темная эльфийка выковыряла ножом металлического паука из скалы, не желая потерять ни одну из своих новых игрушек, и привязала сумку, полную зачарованных метательных пауков, к поясу.

Прежде чем покинуть грот, она собрала кусочки обломанных или сброшенных драконом чешуек. Чешуя глубинного дракона была редким и ценным компонентом заклинаний, а растворенная в кислоте могла использоваться для производства вечнотемных чернил, крайне ценившихся магами дроу. Поскольку содержание Лириэль не покрывало ее расходов, она занялась торговлей предметами роскоши. Эти чешуйки принесут ей достаточно золота для подготовки новых приключений, покупки книг и изучения заклинаний.

Эльфийка быстро попрощалась с Зз'Пзорой и две подруги прошли к дальней стене грота. Здесь, в маленьком углублении, свисала кожаная петля. Лириэль уселась в нее, и глубоко вдохнула. Она находилась в длинной, вертикальной шахте. Отверстие было слишком далеко, чтобы видеть его, но, как ей было известно, оно доставит ее почти к началу трассы водяного бега. Она и Зз'Пзора протянули по шахте множество веревок. Теперь дракона вытянет Лириэль наверх, а лодку поднимет, когда пожелает.

Все еще в форме дроу, Зз'Пзора ухватилась за веревки. Дракона потянула и резко подбросила ее вверх. Дроу поднималась сериями быстрых рывков, прерывавшихся долгими дразнящими паузами, и искренне сожалела, что истощила на ближайшее время свою энергию левитации. Невозможно было предсказать, не подчинит ли безрассудная коварная половина разума драконы ее более разумную часть, а до дна было далеко. Там, внизу, лежали крошащиеся остатки старых костей, тихое напоминание о судьбе существ упавших — или сброшенных — в шахту.

Но, как и всегда, Лириэль преодолела подъем не столкнувшись с несчастным случаем или предательством. Она скинула вниз три камешка, сигнализировавших драконе о ее благополучном прибытии, достала новую книгу заклинаний и раскрыла кожаные покровы, защищавшие ее от повреждений и воды. В книге было заклинание, позволявшее ей открыть портал в знакомое место по ее выбору. Она избрала Башню магии Ксорларрин.

С лукавым весельем Лириэль представила реакцию Харза-кзада на ее новую проделку. Руки ее замелькали, сплетая заклинание, и она с легкостью вызвала врата. И все же она задержалась у отверстия шахты, разглядывая любимый ей пейзаж дикого Подземья. Она подозревала, что лишь очень нескоро сможет вновь увидеть его.

Если и был момент, когда Федору необходима была сила его берсерковой ярости, так это сейчас. Но знакомый жар бешенства не приходил к юному рашеми. Слишком много он недавно сражался. Так что он достал меч, и медленно, осторожно начал отступать от гигантского паукоскорпиона.

Но существо явно привлекал свет факела. Оно не пыталось атаковать, но как только Федор отходил, вновь приближалось, пока не оказывалось в освещенном круге. Юноша повторял этот маневр несколько раз, не зная что еще делать, и надеясь, что животное устанет от этой игры.

Так и случилось, но результат оказался совсем не тот, на который рассчитывал Федор.

Существо отвело одну антенну назад и как кнутом хлестнуло ей по направлению к лицу Федора. Он инстинктивно выставил факел, прикрываясь. Антенна встретилась с пламенем, зашипела сожженная плоть. Гигантский арахнид отшатнулся назад, но прежде вторая антенна резко ударила низом. Она попала Федору по лодыжке, и обвернулась вокруг нее. Удар был настолько быстрым, что Федора сбило с ног, когда животное отшатнулось от огня факела. Он стукнулся затылком о камень пола, и сотни крохотных изумрудных звездочек закружились у него перед глазами.

Болезненный свет мелькнул и исчез, и Федор вновь оказался в полной темноте. В падении он выронил факел; он пошарил вокруг в поисках меча, но тот тоже выпал и оказался вне досягаемости.

Федора нелегко было напугать, но ему переставали нравиться его шансы в подобном поединке. Он вытащил кинжал, и рывком сел. По крайней мере, одну антенну он мог найти и без света.

Будто почуяв его намерения, насекомое ослабило хватку. Поток крови в онемелой ноге возобновился, с резким покалыванием вернулись ощущения. Возможно, позволил он себе робкую надежду, теперь, когда свет исчез, существо потеряло интерес и оставит его в покое.

Однако тут раздался шорох множества ног, и болезненный укол, когда маленькие клювоподобные жвала существа нащупали ногу Федора. Он зашипел от боли, и со всей силы ударил кинжалом. Клинок отскочил от внешней оболочки насекомого. Еще два удара, столь же безуспешно. Монстр вцепился в него, и начал дергать челюстями, пытаясь оторвать кусок мяса. Следующий удар ножа Федора попал в его собственную ногу.

Используя кинжал как рычаг, Федор раздвинул клюв. Он откатился от ищущих челюстей, сделав несколько быстрых переворотов. Отступая он нащупал знакомые очертания.

Руки Федора сомкнулись на дубинке, и он поднялся на ноги. Когда антенна вновь рванулась к его ноге, он был наготове. Пока антенна держит его, он достаточно четко представляет, где находится его противник. Бросившись вперед, он начал быстро колотить по арахниду. Многие, может даже большинство его ударов отдавались глухим треском дерева о камень, но достаточно пришлось и по насекомому. Когда существо схватило его лодыжку клешнями, Федор начал бить по конечности пока та не отпустила его. Отступила и антенна, похоже скорпион решил оставить свою затею с обедом. Однако Федор был настроен уже совсем не благодушно.

Воин придавил тяжелым сапогом антенну к земле. Он не осмеливался позволить гигантскому насекомому удрать за пределы досягаемости его дубинки, из боязни не увидеть и пропустить новую атаку. Федор с удвоенной энергией стал наносить новые и новые удары по защитной оболочке арахнида.

Наконец наградой ему прозвучал треск, и неожиданная мясистая податливость под ударом намекнула, что победа уже близка. Он продолжал колотить по существу, пока то не превратилось в размолоченную массу.

Тяжело дыша, Федор потянулся к сосуду в кушаке. Нога горела злым жаром на месте укуса, и он знал, что эта боль лишь бледный предвестник того, что сейчас будет. Он потянул затычку и капнул жидкостью на открытую рану.

По прошествии некоторого времени — возможно, недолгого, а может и нет — Федор пришел в себя, и обнаружил что спал на холодной скале. Полежав несколько минут спокойно, он восстановил в памяти по кусочкам все, что произошло, что привело его сюда. К вновь нахлынувшему на него ужасу Подземья добавилась новая деталь.

Он больше не слышал шагов дроу.