"Старинная легенда" - читать интересную книгу автора (Стинбоу Луэлла)

3

— Эй! Там, внизу! Вы в порядке?

Джиллиан запрокинула голову. Кажется, она в жизни не слышала ничего прекраснее, чем этот грудной, хрипловатый, сердитый голос. Крепко вцепившись в узловатую сосну, семь часов назад остановившую ее скольжение в небытие, молодая женщина прокричала ответ.

— Все о'кей. Руки-ноги вроде бы целы. У вас веревки не найдется?

Светловолосый ковбой осторожно перегнулся через край каньона.

— Веревка есть. Я мигом обернусь. Только не двигайтесь!

Не двигайтесь. Сказал, тоже! Можно подумать, она собиралась разжать руки, в мертвой схватке сомкнутые на шершавом стволе, или сместиться хотя бы на сантиметр-другой от еле заметных выбоин в камне, послуживших опорой для ее ног.

Молодая женщина прижалась лбом к стволу; голова вдруг закружилась от облегчения. Или, может быть, дело в том, что она вот уже семь часов висит между небом и землею, втиснувшись между древесным корнем и утесом, на высоте сотен футов над узким ущельем?

Причем Джиллиан полагала, что провисит куда дольше. Ей не верилось, что Робби выберется из постели раньше десяти-одиннадцати, а уж организовать спасательную экспедицию для пропавшего без вести босса подростку и в голову не придет. За рулем ее ассистенту цены не было, но вот для того, чтобы поднять Робби с кровати пораньше, приходилось названивать ему часа полтора, последовательно переходя от вкрадчивых уговоров и посулов к откровенным угрозам и запугиваниям, в коих фигурировали слова «смерть скорая и мучительная», «расчленение», «увольнение без выходного пособия». Благодарение Господу, сегодня парень в кои-то веки вскочил ни свет ни заря!

Веревка глухо хлестнула по камню где-то над ней. Джиллиан поспешно запрокинула голову, и, как выяснилось, не вовремя. Град мелких камушков и пыли, сорвавшийся со скалы, обрушился прямо на ее физиономию. Поморщившись от боли, Джиллиан чуть отклонилась в сторону, дерево зловеще закачалось, а его временная обитательница тихо вскрикнула от ужаса.

— Черт подери, да сидите же смирно! — рявкнул спасатель. — Я спущу вам веревку.

Судорожно обхватив ствол обеими руками, молодая женщина дунула вверх, тщетно пытаясь убрать с глаз непослушные волосы, не говоря уже о пыли. Давеча ночью, когда Джиллиан сорвалась вниз, скольжение по утесу заняло каких-то секунды три, не больше, но бейсболка «Тараны» успела-таки догнать злосчастный «Блейзер». Молодая женщина от души надеялась, что каньонные боги удовольствуются пожертвованием в виде машины с приводом на четыре колеса и новехонького головного убора и саму ее отпустят с миром.

С неистово бьющимся сердцем, Джиллиан напряженно следила за тем, как толстая веревка вьется и бьется по камню, подбираясь все ближе к ее ненадежному «насесту». Но лишь когда конец ее оказался в пределах досягаемости, молодая женщина обнаружила, что руки ее онемели вплоть до самого плеча. Во всяком случае, разжать мертвую хватку ей не удавалось.

— Хватайтесь за веревку.

Облизнув пересохшие губы, Джиллиан попыталась снова. Левая ее рука отцепилась-таки от ствола и бессильно повисла в воздухе, точно переваренная макаронина.

— Подождите минуточку, — хрипло взмолилась молодая женщина. — У меня руки не слушаются.

— Ладно, ладно, все в порядке. — Сердитый голос спасателя заметно смягчился. — Вы не волнуйтесь, все уладится.

— Вам легко говорить, — проворчала Джиллиан, обращаясь к сосне и не сводя глаз с веревки, конец которой так соблазнительно болтался в нескольких дюймах от нее. Но вдруг он дернулся вверх — и исчез.

— Эй!

— Держитесь, я к вам спущусь.

Катберт стянул шляпу, обвязал веревку вокруг пояса. Каких-нибудь несколько секунд — и он уже оказался рядом с пострадавшей. Жертва автокатастрофы окинула его любопытным взглядом — и не смогла не одобрить увиденного. Взлохмаченные светлые пряди в беспорядке падают на лоб. На загорелом лице металлически поблескивают серые глаза — ободряя и поддерживая. На плечах вздулись крепкие канаты мускулов. В общем и целом габариты у него вполне внушительные — этакое сосредоточие спокойной, мужественной силы.

При зрелом размышлении Джиллиан решила, что внушительные габариты, — не совсем то качество, что желательно в мужчине, которого с твердой землею связывает только отрезок крученой пеньковой веревки. Нервно сглотнув, молодая женщина на всякий случай вознесла про себя молитву за четкость его линии жизни. А тот, упершись сапогами в отвесную каменную стену, одной рукою, с истинно ковбойской непринужденностью, расправил вторую веревочную петлю.

— Нагните голову. Я обвяжу вас. — Говорил он медленно, доходчиво; его грудной голос просто-таки излучал невозмутимую, безмятежную уверенность. — Дайте-ка я приподниму вашу руку. Держитесь? О'кей, теперь вторую. Спокойно, спокойно.

Веревка накрепко стянула ее талию, да так, что стеснилось в груди. Крепкая, мускулистая рука поддержала ее сзади, и тут уж Джиллиан задохнулась не на шутку.

— Все, держу. Я вас подстрахую снизу. Так что по скале мы поднимемся вместе. Готовы?

Даже при наличии веревки и мускулистой руки спасателя, Джиллиан потребовалось немалое усилие воли, чтобы отпустить крепкую и надежную сосенку. Вопрос веры, не иначе… но как же непросто тому, кто в вере нетверд! Глубоко вздохнув, Джиллиан позволила-таки своему спасителю оторвать себя от дерева.

— Все, попались. Я вас не выпущу, не бойтесь.

— Обещаете? — криво улыбнулась Джиллиан.

— Я — человек слова, — заверил ее незнакомец. Его теплое дыхание приятно щекотало ей ухо.

Ох, как Джиллиан на это надеялась! Как надеялась!

— Готовы?

— Готова, — задыхаясь, проговорила она.

И они двинулись вверх по утесу, — точнее, взбирался он, подталкивая молодую женщину сзади и для вящей надежности придерживая ее за талию. Пять шажков, семь, восемь… и вот широкая ладонь подпихнула ее под ягодицы, и Джиллиан тяжело перевалилась через край. Прерывисто дыша, она проползла на четвереньках еще немного, пока не выбралась на место достаточно ровное и надежное, чтобы развернуться и помочь своему спасителю. Но руки ее по-прежнему безвольно повисали вдоль тела, так что бедняжка сдалась после первой же попытки.

Впрочем, похоже, помощь ему ничуть не требовалась. Одним движением, исполненным грации и силы, незнакомец подтянулся на руках — и рывком перебросил тело на твердую поверхность. Предусмотрительно отползя подальше от осыпавшегося края, он отвязал «спасательный трос», встал и направился к джипу, — именно к нему веревка и крепилась. Джиллиан хрипло вскрикнула от восторга, когда, мгновение спустя, светловолосый ковбой присел рядом с нею на корточки и поднес к ее губам пластиковую флягу с родниковой водой. Она жадно глотнула раз шесть, перевела дух и снова приникла к живительной влаге. Еще глоток-другой — и в горле перестало першить, так что голос ее уже не походил на воронье карканье.

— Спасибо… за воду и за то, что спасли меня от верной гибели.

— Всегда пожалуйста. — Катберт подобрал шляпу и, отряхнув от пыли, нахлобучил ее на голову. — Вы точно не ранены?

— Нет, только ослабела изрядно, провисев на дереве всю ночь. Проехавшись вниз, я набрала-таки синяков да царапин, но это все пустяки, до свадьбы заживет.

Незнакомец окинул ее испытывающим взглядом сверху донизу, от растрепанной шевелюры до покрытых толстым слоем пыли кроссовок. От серых, с металлическим отливом глаз не укрылось ни малейшей подробности. Впрочем, осмотр, кажется, вполне подтвердил первоначальный диагноз.

— Там, на дне ущелья, валяется перекореженный автомобиль. Что, собственно, произошло?

— На дороге лежала огромная глыба песчаника, — наверное, от скалы отломилась. Из-за дождя я не сразу ее заметила — и повернула слишком резко. Из «Блейзера» я вылезти успела, но тут подо мною осыпался край обрыва. Я уж думала — все… Думала — конец… — Молодая женщина выдавила из себя улыбку, с трудом сдерживая крупную дрожь. — Да вот, за сосну зацепилась. Как это в школьном стишке говорится: что, дескать, нет на свете ничего прекраснее дерева?

— Понятия не имею. — Незнакомец пристально изучал молодую женщину из-под полей потрепанной ковбойской шляпы. Теперь, когда они оба оказались на твердой земле, сочувствующего дружелюбия в нем явно поубавилось. — Повезло вам, нечего сказать.

Джиллиан собралась было уточнить, что падение с обрыва везением вряд ли назовешь, но следующая же реплика спасителя в корне изменила ход ее мыслей.

— Дуракам всегда везет.

— Простите?

— У большинства людей хватило бы мозгов понять, что не стоит кататься вдоль края каньона по узкой горной дороге глубокой ночью, да еще и в разгар грозы.

Джиллиан и сама пришла к тому же выводу непосредственно перед тем, как принялась изображать из себя каскадера, однако в устах человека постороннего объективная истина прозвучала явной грубостью. Впрочем, кто, как не он, извлек ее из «орлиного гнездышка»! Она перед ним в долгу, да еще в каком!

Помассировав руки и ноги и кое-как восстановив кровообращение, молодая женщина попыталась встать. Но если бы бдительный спаситель вовремя не протянул ей руку и не подхватил злосчастную документалистку, она бы рухнула наземь и изрядно отбила бы себе тыл. Джиллиан постояла немножко, борясь с головокружением, а затем осторожно высвободилась.

— Еще раз спасибо, — проговорила она, сдерживая досаду. — Кстати, меня зовут Джиллиан Брайтон.

— Я знаю.

Молодая женщина вспыхнула до корней волос, почему-то чувствуя себя еще большей идиоткой, нежели следовало из предыдущей фразы незнакомца. Манера незнакомца насмешливо растягивать слова впечатление только усиливала. Если он — из поискового отряда, разумеется, он знает, кого ищет!

— А вы кто?

— Катберт Далтон.

— Ох. — А ведь, глядя на соломенную шляпу-стетсон, можно было поручиться, что ее владелец — из числа местных фермеров! — Вы — начальник ремонтных работ на плотине.

Далтон хищно сощурился; видимо, в голосе ее против воли прозвучали агрессивные нотки. Или, может быть, их немногословная переписка досадила главному инженеру ничуть не меньше, чем ей.

— Когда нынче утром вы не явились на встречу, я позвонил вашему ассистенту. Кажется, поднял его с постели, — коротко пояснил Далтон.

А она-то надеялась, что Робби уже организовал целую поисково-спасательную операцию! Вот и полагайся теперь на друзей и коллег!

— Парнишка сказал, что вы отправились в каньон. Он решил уж, что вы впали в творческий экстаз и заблудились. Вы, поэтические натуры, вечно в облаках витаете!

— Облака — это не по моей части, — заверила Джиллиан, натянуто улыбаясь и в очередной раз напоминая себе про долг признательности.

Брови собеседника недоверчиво поползли вверх.

— Ну, допустим, — хмуро признала она. — Допустим, что пару месяцев назад я и впрямь напрочь позабыла про кастрюлю с пловом, стоявшую на плите, пока размышляла над трактовкой сюжета. Ну так огонь быстренько затушили, кухня даже и не пострадала почти!

Холодные серые глаза неотрывно глядели на нее, и Джиллиан с ненавистью подумала о том, что мальчишка заслуживает хорошей порки. Интересно, сколько же всего маленький мерзавец этому типу выложил?

— Ну, допустим, что на той неделе я и впрямь возвращалась из Остина в Хьюстон и, только добравшись до окрестностей Сан-Антонио, поняла, что еду в другую сторону, — вызывающе объявила она. — Ну так я как раз обдумывала сценарий и малость увлеклась…

Негодующе фыркнув, ее спаситель вернулся к джипу и принялся отвязывать веревку.

— Вот, значит, почему вы свалились с утеса вчера ночью?

— Вчера ночью ни в каких облаках я не витала!

Ну разве что, мысленно поправилась Джиллиан, возможно, воображение у нее вчера и в самом деле слегка разыгралось, особенно когда по каньону с нездешними завываниями пронесся ветер и по спине у нее мурашки забегали. Впрочем, Далтону знать об этом вовсе незачем.

— Я уже объяснила: дорогу перегородила здоровенная каменная глыба, отколовшаяся от скалы. И я резко свернула вправо.

— Ну, ежели вы настаиваете… — лениво обронил Далтон, сматывая веревку.

Чувство признательности таяло просто-таки с молниеносной быстротой. Джиллиан вызывающе скрестила руки на груди. Пафоса этой сцены не снижала даже изрядно измятая желтая футболка.

— Я настаиваю.

Катберт выпрямился. Глаза его, пронзительные и светлые, точно два лазерных луча, грозили пробуравить собеседницу насквозь.

— Тогда, может быть, вы заодно объясните, с какой бы стати вы отправились в запретную зону, не имея пропуска? Каковой пропуск, кстати, я собирался вам выписать сегодня, во время нашей встречи.

«Собирался…» А теперь, значит, не собирается? Внимание Джиллиан тотчас же переключилось на проблему доступа к заветным развалинам; ни для чего другого места в голове не осталось. Кошмарное падение с обрыва, долгие, одинокие и мучительные часы ожидания верхом на сосне, головоломный подъем по отвесной скале, — все это отошло на задний план. Осталась лишь одержимая решимость увековечить на пленке магию древних индейских руин… ради отца, ради себя самой, во имя всех тех радостей и слез, что их связывали.

Словно по волшебству перевоплотившись в профессионала до мозга костей, молодая женщина решительно перешла прямо к делу.

— Я приношу свои извинения за то, что не поставила вас в известность, мистер Далтон. Вчера вечером я добралась в Санто-Беньо раньше, чем предполагала. Я попыталась связаться с вами насчет разрешения съездить на территорию объекта, но вы были в отъезде. На свадьбе, как мне сказали.

— Так что вы отправились без разрешения.

— Но только после того, как переговорила с одним из ваших инженеров. Он сказал, что не возражает. Как, бишь, его звали? Патрик… Патрик… Фамилию не помню.

Да уж кому и быть, как не Патрику, с отвращением подумал Далтон. Беззаботный, самовлюбленный юнец, без году неделя получивший свой диплом гражданского инженера, еще ни разу не сталкивался наяву ни с тысячами тонн жидкого бетона, ни с миллионами ярдов бегущей воды. А ведь Бог знает что о себе возомнил! Далтон наконец-то смотал веревку до конца и швырнул ее на заднее сиденье.

— На сей раз извинения принимаются, мисс Брайтон. Но только не вздумайте снова решать что-то в обход меня. Я — главный инженер на объекте. И я отвечаю за безопасность всех, кто так или иначе с объектом связан. Включая вас и вашу съемочную группу.

— Зовите меня просто Джиллиан, — отозвалась молодая женщина, внутренне кипя от возмущения. Уж что-что, а назидательной лекции она не заслужила! И все-таки она в лепешку разобьется, а установит нормальные рабочие взаимоотношения с этим твердолобым технарем!

— Джиллиан, — коротко кивнул он. — А теперь поедемте-ка поскорее в город, чтобы вы поскорее залечили эти ваши так называемые синяки да царапины. А я тем временем звякну шерифу графства и сообщу ему о происшествии.

— Я бы предпочла сначала переговорить с вами в офисе, как мы и планировали, а потом уже «ловить» попутку до города. Если не наползут тучи, а группа явится вовремя, мне бы хотелось уже нынче вечером поснимать на открытом воздухе.

Катберт недоверчиво уставился на собеседницу через капот джипа. Боже праведный, она что, всерьез? Эта женщина только что провела ночь, вися между небом и землею на стволе дерева. Ее потертые камуфляжные штаны и желтая футболка наводят на мысль о беженце времен прошлой войны, причем со стороны проигравших. Ее темно-рыжая, с золотистым отливом, грива волос, сбилась в колтуны, а лицо… такое лицо, раз увидев, не забудешь, неохотно признал он про себя. Особенно хороши широко посаженные, фиалкового цвета глаза, высокие скулы и нежные, чуть припухшие губы… такие губы любого способны лишить покоя и сна!

Но только не Катберта Далтона. Уж он-то немало наслышан о Джиллиан Брайтон! Уж он-то не станет предаваться эротическим фантазиям по поводу такого «подарочка»! Еще не хватало — искать неприятностей на свою голову! А то, что в груди у него на мгновение стеснилось, — так всему виной невольное восхищение ее мужеством и стойкостью, не более того!

— Хорошо же. Мы заедем на плотину и обговорим график. — Катберт заглянул в джип и перебросил молодой женщине пачку чипсов. — Подкрепитесь-ка малость, а я пока отмечу запрещенную для доступа зону.

Далтон покопался в багажнике джипа, в ящике с инструментами. Инженер-строитель давно научился не полагаться на случай и возить с собою все необходимое на случай непредвиденных аварий. Вот и сейчас он извлек на свет внушительный моток изоленты. Жаль, что не красная; ну, да на первое время сойдет. А там он пришлет бригаду дорожных рабочих, чтобы возвели надежные ограждения.

— Спасибо огромное. Кажется, ничего вкуснее в жизни не ела!

Голос, долетающий до него из машины, звучал достаточно приятно, теперь, когда хрипота почти не давала о себе знать. Сквозь стекло молодая женщина поймала сардонический взгляд Катберта, демонстративно развернулась спиной и захрустела аппетитными ломтиками.

А тот, как ни в чем не бывало, вразвалку подошел к вертикальному каменному выступу в нескольких ярдах от машины. Глыба красноватого, с желтыми и зелеными прожилками известняка гордо воздвиглась среди камней. Эта изваянная временем и непогодой абстрактная скульптура стеной перегородила дорогу, точно причудливых очертаний утес. Ветер и дождь зачастую отламывали куски таких каменных образований и сбрасывали вниз, а те, в свою очередь, откалывали глыбы побольше.

Там, где это произошло прошлой ночью, на скале виднелись бледные проплешины сколов. Нахмурясь, Катберт провел по ним пальцем, затем оглядел дорогу, вернее, то, что от нее осталось. Торчащие тут и там каменные выступы почти закрывали от взгляда то, что скрывалось за поворотом. Худшего места для того, чтобы водителю врезаться в обвалившуюся глыбу, просто-таки и не придумаешь.

Осторожно пробравшись по узкому перешейку, он натянул маркировочную ленту с противоположной стороны дороги. Затем вернулся и проделал то же самое со стороны джипа. Внутри у Катберта все сжималось при мысли о том, что молодая женщина и впрямь едва не погибла.

Видя, как зловеще хмурится ее спаситель, Джиллиан с трудом подавила вздох. А ведь с этим типом ей предстоит работать в течение ближайших трех-четырех недель! И, кажется, это время не войдет в число самых отрадных и безмятежных периодов ее жизни! Впрочем, ежели повезет, все спорные вопросы они благополучно решат уже сегодня и в новых встречах необходимость отпадет сама собой.

Эта надежда согревала Джиллиан на протяжении всего недолгого пути до плотины реки Санто-Беньо. Разумеется, эту внушительную громаду она видела далеко не в первый раз. В те времена, когда отец ее служил егерем в государственном заповеднике, расположенном по берегам водохранилища, он частенько возил туда дочку и на лодке, и на машине, ежели сам отправлялся проверить уровень воды или поболтать с операторами гидроэлектростанции.

А когда, десять лет назад, водохранилище осушили и плотина явилась взору во всей своей наготе, влажно поблескивая под лучами солнца, Джиллиан попыталась заснять на пленку не только древние руины, но и строгое, утилитарное величие ее геометрических форм. Но тут, к несчастью, ее сумасбродная влюбленность в Чарли Донована заслонила для нее весь мир и свела на нет честолюбивые устремления, припомнила молодая женщина, сардонически поджимая губки.

Но на сей раз у нее таких проблем нет и не предвидится. И теперь она озирала дугообразную конструкцию наметанным глазом художника, умеющим различать красоту в самых простейших ее формах. Чего стоит одно лишь контрастное сочетание цветов, — выбеленный водою бетон на фоне красновато-желтых утесов! А до чего пропорциональны эта симметричная арка, и шлюзные ворота, обрамляющие каждый из контрфорсов! У Джиллиан просто руки чесались немедленно пустить в ход кинокамеру!

А навеянная кондиционером прохлада административного здания порадовала ее еще больше. Но, не успела молодая женщина удобно расположиться в кресле, как владелец офиса уже принялся развивать бурную деятельность.

— Позвоните-ка своему ассистенту, скажите, что с вами все в порядке, а я пока кофе заварю.

Джиллиан выждала мгновение, чтобы глаза после ослепительно-яркого солнца привыкли к сумраку офиса, и потянулась к телефонной трубке.

— Робби? Это Джиллиан. Нет, я не заблудилась. Я… хм… со скалы сверзилась. Да. Я в полном порядке. Правда. Честно. Клянусь тебе. Просто позвони в страховую компанию, о'кей? Надо бы лишний раз удостовериться, что наше страховое обеспечение выездных съемок распространяется и на взятый напрокат «Блейзер», каковой, увы, покоится ныне на дне ущелья. И договорись насчет другой «тачки», ладно? Хочу вечером отснять кадр-другой.

На мгновение оторвавшись от кофеварки, Далтон озадаченно покачал головой. Вот это, что называется, одержимая! Надо бы запомнить на будущее.

— Это долгая история, — тем временем втолковывала Джиллиан своему ассистенту, нетерпеливо отбрасывая назад спутанные пряди. — Детали — потом. Тебе Труди и прочая банда уже звонили? Когда будут? В полдень? Классно! Скажи им, пусть будут готовы как штык; как только вернусь — поедем. А сейчас сколько времени? О-ой!

Наконец, Джиллиан повесила трубку и приняла из рук Катберта аппетитно дымящуюся кружку.

— Спасибо.

— Вы бы подождали благодарить, пока не попробовали, — не без ехидства отозвался он. — Ребята уверяют, что этим зельем можно плотину подлатать, ежели вдруг бетон закончится.

Похожий на отстой кофе содержал достаточно кофеина, чтобы оправдать глоток-другой.

— Говоря о плотине, — прозрачно намекнула Джиллиан, — а когда вы планируете начать работы?

Катберт метнул в ее сторону еще один сардонический взгляд и жестом указал на армейский металлический стул у столь же безликого письменного стола. Джиллиан забрала с собою кружку с кофе и предусмотрительно поставила ее подальше от аккуратно разложенных диаграмм и папок с зажимами.

Небрежно швырнув на пол шляпу, Далтон рассеянно взъерошил свою непокорную светло-русую гриву — и вытащил из общей стопки одну из папок. И, задумчиво сощурившись, принялся проглядывать листы в поливиниловых прокладках, густо испещренные карандашными пометками. В уголках глаз его собрались морщинки, и молодая женщина невольно подумала, что это выражение внимательной сосредоточенности инженеру необыкновенно к лицу.

— Вода миновала срединную отметку сегодня около шести утра.

Джиллиан быстро произвела в уме приблизительные подсчеты. Деревня угнездилась под сводами пещеры на скальной площадке в пятидесяти футах выше уровня реки. Если вода уже опустилась за срединную отметку, так когда же из волн поднимутся руины? Завтра, в восемь утра? Или в девять?

Черт подери! Вот почему в колледже она регулярно сбегала с занятий по математике и точным дисциплинам, вот почему повсюду носила в сумочке хороший калькулятор! Проблема состояла в том, что в данный конкретный момент и сумочка, и калькулятор покоились на дне ущелья среди обломков «Блейзера».

— А когда, как вы думаете, покажутся руины?

— Если не разразится очередная гроза вроде вчерашней, то завтра к полудню вода спадет до уровня реки. Пещера с развалинами деревни находится примерно в пятидесяти футах над речным руслом. По моим расчетам, первые строения покажутся над водой приблизительно в девять часов двадцать четыре минуты.

— Девять часов двадцать четыре минуты? А не двадцать три, случайно? Лишняя минута мне бы весьма пригодилась.

Но Катберт, казалось, чувства юмора был напрочь лишен.

— Я — инженер. В моем деле основные заповеди — точность и пунктуальность. И безопасность. — Он иронически изогнул бровь. — Кстати, о безопасности: очень вас прошу, постарайтесь больше не падать с утесов, мисс Брайтон.

— Джиллиан, — поправила молодая женщина, намеренно проигнорировав вложенный в слова сарказм. Голова у нее шла кругом. Размышляя о спланированных на вечер натурных съемках и о раскадровке на завтра, — ведь появление руин из воды, — это ключевой эпизод! — к грудному голосу Катберта она почти не прислушивалась.

— В правом нижнем секторе плотины с внутренней стороны мы обнаружили трещину: очевидно, материал не выдержал высокого давления. В зависимости от моих замеров объема повреждений извне, возможно, что нам придется взорвать часть дамбы и заново забетонировать брешь. Каждое утро, перед тем, как выезжать на объект, звоните мне, и я буду держать вас в курсе дела и сообщу, допускаются посторонние в запретную зону или нет.

Последнее замечание инженера вывело Джиллиан из задумчивости.

— Каждое утро? — вознегодовала она. — А где же ваши хваленые точность и пунктуальность? Я не привыкла планировать съемочный день непосредственно перед выходом!

— Хорошо, звоните накануне вечером. Это самое большее, что я могу для вас сделать, — до тех пор, пока мы не проанализируем объем повреждений.

— О'кей, о'кей. Продиктуйте мне свой телефон. Моя записная книжечка вместе со всеми контактными номерами в данный момент погребена на дне ущелья.

Вместе со всеми ее записями. Благодарение Господу, чистовые варианты сценариев и прочие важные документы она всегда печатала под копирку. И папка с копиями лежит на столике в мотеле. Джиллиан похлопала себя по карманам в поисках ручки, и, отчаявшись, заимствовала один из карандашей со стола. Надо же, ведь все заточены на совесть, — небось, поострее иголки! Надо думать, еще одна идиосинкразия из «инженерского» арсенала…

— Можете звонить мне в офис или в мотель «Три ковбоя».

Джиллиан прилежно записала оба номера.

— Мы все тоже там остановились.

— Я догадался, — сухо отозвался Катберт. И Джиллиан тут же насторожилась. — Санто-Беньо — очень маленький городишко, мисс Брайтон… Джиллиан. Других мотелей здесь нет.

Уж об этом-то Джиллиан отлично знала. Знала и о том, что холодок в голосе собеседника нисколечко ей не померещился. И понимала, чем подобная сдержанность вызвана.

— И что с того? — невозмутимо осведомилась она.

Катберт пожал плечами.

— А то, что жители таких вот провинциальных городишек обожают поговорить, особенно с приезжими. Мне за последние две недели все уши прожужжали рассказами о вашем возвращении в Санто-Беньо.

— Точнее, рассказами о моем отъезде из помянутого города десять лет назад?

Катберт откинулся назад, вытянув под столом длинные ноги. Стул жалобно скрипнул под его весом. А сам он неотрывно глядел на собеседницу из-под ресниц, на удивление длинных и темных.

— И об этом тоже.

Со времен той скандальной истории Джиллиан повзрослела, научилась разбираться в себе и в других. Неисправимая девятнадцатилетняя мечтательница осталась в далеком прошлом. И на сей раз Джиллиан Брайтон не собиралась спасаться бегством, — будь то от Юджина Донована, или от Чарли, или от призраков былого. И этому инженеришке она тоже спуску не даст, мрачно решила про себя молодая женщина.

— Послушайте, мистер Далтон…

— Катберт.

— Послушайте, Катберт. То, что вы имеете в виду, случилось десять лет назад. С тех пор немало воды утекло, уж извините за каламбур. И я совершенно не хочу вспоминать прошлое.

— А вот здешние жители, похоже, только об этом и мечтают.

— Это их проблема, не моя. — Молодая женщина наклонилась вперед, взмахивая карандашом в воздухе для вящего эффекта. — И хотя не ваше это дело, я скажу вам: приехала я в Санто-Беньо с одной-единственной целью — заснять развалины индейского поселения. Этот проект я начала десять лет назад. И на сей раз твердо намерена его закончить.

Из-под полуопущенных век Катберт пристально изучал собеседницу.

— А с какой стати именно этот проект настолько для вас важен, что вы вот уже десять лет над ним работаете?

Джиллиан сглотнула: в горле словно застрял комок. Отец умер так недавно, рана еще не затянулась, зачем растравлять ее, изливая душу перед посторонними?

— Я снимаю документальные фильмы, — отчеканила она металлическим голосом. — И, подобно вам, работой своею горжусь. Древние развалины, раз в десять лет пробуждающиеся от долгого сна под водой, — многообещающий материал и сами по себе. А ежели еще и исторический фон добавить, — историю индейского племени зуни и легенду о Плакальщице каньона Санто-Беньо, — я сумею превратить многообещающий материал в первосортный.

Молодая женщина рывком поднялась на ноги.

— А теперь, с вашего позволения, я бы предпочла вернуться в город. Моя группа прибудет к полудню, а я хочу выехать на съемки, как только они появятся.

Превосходно сыграно, подумал Катберт, наблюдая в окно, как Джиллиан садится в машину и уезжает с кем-то из его подчиненных.

Возможно, он бы даже поверил притворщице, если бы, восемь часов спустя, не имел возможности своими глазами полюбоваться на ее картинный выход, состоявшийся в кафе мотеля «Три ковбоя». А смотрел Далтон представление, что называется, из первого ряда партера, так что ни словечка, ни единого жеста не упустил.