"Богема" - читать интересную книгу автора (Ивнев Рюрик)Заведующий красными чернилами– Вам очень спешно? – спросил секретарь, рассматривая мой мандат. – Даже срочно. Я от Луначарского. Секретарь, не читая, вертел мандат. В комнату вошел адъютант Склянского. Секретарь задумчиво взглянул на него. – Не знаю, как быть… – А что? – осведомился адъютант, стряхивая с обшлага новенького френча пепел от папиросы, зажатой в уголке тонкогубого рта. – Да вот, к товарищу Склянскому. – Он уехал. – Срочно от Луначарского, – вмешиваюсь я. – По какому делу? – спросил адъютант, перекладывая папиросу в другой уголок рта. – Он об этом узнает из письма Луначарского. – Ах, у вас письмо? Иван Николаевич, – обратился он к секретарю, – примите и зарегистрируйте письмо товарища Луначарского. Секретарь задумчиво посмотрел на меня. Я вынул письмо из портфеля: – На конверте написано: «Передать лично»! Секретарь перевел задумчивый взгляд на адъютанта. А тот бросил папиросу в огромную урну, стоявшую в углу комнаты, и сказал: – Если товарищ Склянский уже приехал, я ему передам. Приняв молодецкий вид, он вошел в кабинет заместителя наркома. Пробыв там минут пять, вышел, вынул из кармана галифе кожаный портсигар, достал папиросу и обратился ко мне: – Товарищ Склянский просит вас войти. Захожу в огромный кабинет. Зам. наркома приподнялся и жестом указал на стул. Прежде чем сесть, вручаю письмо Луначарского. Когда Склянский ознакомился с ним, он слегка улыбнулся и сказал: – Конечно, я это сделаю, Анатолию Васильевичу не могу отказать, хоть выполнить его просьбу нелегко: помещений у нас мало, иначе я не сидел бы в этом плохоньком и далеко не вместительном особнячке. Совнарком разрешил нам реквизировать не только дома толстосумов и дворянчиков, но и школы, если там не идут занятия. Школа, о которой пишет Анатолий Васильевич, относится к этой категории. Но раз ваш шеф заявляет, что она срочно нужна Наркомпросу, мы ее освободим. С этими словами он взял ручку и обмакнул перо в чернильницу, а когда вынул, был крайне удивлен, что оно оказалось сухим. Лицо его нахмурилось. Он нервно нажал кнопку звонка. Вошел секретарь. – Пожалуйста, – холодно проговорил Склянский, – попросите ко мне заведующего красными чернилами. – Слушаюсь! – Секретарь исчез. Через минуту дверь приоткрылась, и в кабинет проскользнул молодой человек в гимнастерке. В руках у него была большая бутыль красных чернил. Он очень ловко и осторожно наполнил чернильницу, не пролив ни одной капли. Пока молодой человек занимался своим делом, Склянский ни разу на него не взглянул, а когда тот вышел, взял письмо Луначарского и размашисто, большими буквами наложил резолюцию: «Немедленно передать здание школы Наркомпросу». Протянув его мне, сказал: – Вот и все. – Чувствуя, что я хочу его о чем-то спросить, добавил: – Этого достаточно, чтобы небольшая воинская часть покинула школу немедленно. – Значит, письмо с вашей резолюцией показать тамошнему начальнику? – Совершенно верно. Склянский приподнялся несколько выше, чем когда я вошел, и, прощаясь, произнес: – Передайте привет Анатолию Васильевичу. – И добавил, улыбаясь: – Можете не скрывать, что исполнить просьбу нелегко: надо искать помещение для эвакуации части, а это трудно при нынешних обстоятельствах. Когда я вышел из кабинета, вспомнил, что не взял свой мандат, но секретаря не было. Заметив, что я чего-то жду, ко мне подошел молодой человек в гимнастерке, который заведовал красными чернилами. – Простите, – обращаюсь к нему, – я хотел бы повидать секретаря. – Подписал? – вместо ответа спросил он полушепотом. – Подписал, – отвечаю почти машинально. – Но где секретарь? – Он вам очень нужен? – Я забыл взять мандат. – Это можно сделать и без него. – Молодой человек подошел к письменному столу, порылся в бумагах, нашел мандат и протянул его мне. – Благодарю вас! – Я спрятал документ. Мне очень хотелось спросить: «Вы ведаете красными чернилами во всем здании или только в кабинете Склянского?» Но воздержался, боясь обидеть его. Взглянув на часы, подумал: «Еще успею повидать Луначарского в Наркомпросе». |
||
|