"Сердце воина" - читать интересную книгу автора (Монк Карин)

Глава 12

Издали замок, окутанный туманом, казался розовым и походил на мираж, внезапно выросший на вершине зеленого холма. Казалось, он вот-вот исчезнет. Аккуратные беленькие домики на склоне, из труб которых вились дымки, тая в голубом небе, тоже казались миражом.

«Теперь скоро! – подумал Родерик, испытывая сладкое томление. – Скоро все это будет моим!»

С тех пор как Маккендрики отбили его атаку, минуло около двух недель. Сначала ему не верилось, что эти жалкие ремесленники так быстро овладели азами ратного искусства и обратили в бегство его опытных воинов. Но едва он увидел на гребне стены Малькольма, как недоумение сменилось горечью и злобой. Поверженный Черный Волк, несчастный калека, спивавшийся в безвестности, вдруг оказался у Маккендриков! Еще больше поражало то, что его прежний лэрд, сражаясь с ним, был совершенно трезв и как будто забыл о боли. Уж не совершилось ли такое чудо благодаря волшебному мечу? Неужели Ариэлла по глупости вручила его Малькольму? Но короткий бой рассеял подозрения Родерика. Малькольм остался опасным соперником, однако сражался обыкновенным мечом. Изувеченный, он держал его обеими руками, стараясь не обращать внимания на больную ногу. Еще несколько минут настоящего боя вымотали бы Малькольма так, что прикончить его не составило бы ни малейшего труда.

Задумчиво проведя рукой по глубокому рубцу на щеке, Родерик задумался над тем, что заставило его прервать в ту ночь поединок. Он понял, что у Маккендриков появилась воля к сопротивлению.

Той ночью он потерял дюжину убитыми и ранеными, еще десятеро попали в плен; у него осталось лишь два десятка пригодных к битве воинов. Поскольку замок укрепили, а Маккендрики явно желали показать свою удаль, Родерик отказался от штурма. Оставался единственный способ заполучить меч – захватить Ариэллу и заставить ее отдать ему волшебное оружие. Когда он вооружится мечом, а девчонка станет его заложницей, ему никто не посмеет воспрепятствовать: он прикончит Малькольма и будет хозяином замка. Наконец-то у Родерика появятся своя крепость, земли, клан умельцев, которые обогатят его. Но самое главное, обладая волшебным мечом, он покорит один клан за другим и добьется владычества над всеми шотландскими нагорьями.

А вот девчонку, дважды оставившую его в дураках, ждет суровая кара. Родерик мстительно усмехнулся. Пора показать мерзавке, что у ее нового лэрда кончилось терпение.

– …и поэтому ему пришлось уехать, – закончила Ариэлла, ласково убирая волосы со лба Кэтрин.

Огромные глаза девочки были печальны.

– Почему он даже не простился?

– Было уже поздно, и Малькольму пришлось уехать без промедления. – Проклиная себя за эту ложь, Ариэла все же выдавила: – Он просил меня извиниться перед тобой за него и объяснить, что его ждут не дождутся в родном клане.

– Но Малькольм нужен и нам! – возразила Кэтрин. – Сегодня он обещал поучить меня верховой езде. Он обещал… – У девочки задрожали губки, что предвещало слезы.

– К нам уже приближается новый лэрд. Он ведет за собой большой отряд, поэтому Макфейн нам больше не нужен, – утешала ее Ариэлла. – В честь приезда Гарольда мы устроим большой пир с танцами и музыкой. Тебя никто не заставит рано лечь спать. Уверена, ты будешь довольна.

Девочка покачала головой.

– Я вышила для Макфейна новый подарок, но теперь он не увидит его. – Кэтрин душили слезы.

– Мы отошлем ему вышивку. – Ариэлла обняла сестру. Нет, это невыполнимо. Она не отправит гонца в недельное путешествие с подарком, который приведет Малькольма в еще большую ярость.

Девушка представляла себе, в какое он впал неистовство утром, когда кончилось действие снадобья.

– Гэвин тоже нас бросил? – спросила Кэтрин, размазывая слезы по лицу.

Ей ответила Элизабет, не поднимавшая глаз от шитья:

– Гэвину пришлось последовать за ним.

Бледная Элизабет говорила очень тихо, с трудом превозмогая отчаяние. Ариэлла не знала, глубоки ли чувства подруги к Гэвину. Она не спрашивала об этом Элизабет, но почему-то считала эти отношения всего лишь флиртом. Видя уныние девушки, Ариэлла поняла, что та, согласившись предать Гэвина, разрушила нечто серьезное. Сердце Ариэллы сжалось от боли, когда она догадалась, что Элизабет и Гэвин полюбили друг друга. Впрочем, то, что произошло минувшей ночью между нею самой и Малькольмом, было куда страшнее и горше.

Она залилась румянцем, вспомнив, как горячее тело Малькольма придавило ее к кровати и он обрушился на нее со всем неистовством страсти. В нем уживалась бездна противоречий: Малькольм был могучим и уязвимым, гневным и нежным. Она видела его пьяным и равнодушным, страдающим от боли и унижения, вдохновленным победой. Наверное, никто, кроме Гэвина, не изучил его так, как Ариэлла. Но этой ночью девушка поняла, что не знает Малькольма Макфейна, ибо внезапно он предстал перед ней в новом свете. Искалеченный воин, которого Ариэлла привезла в замок, менялся день ото дня и наконец совершенно преобразился.

«Я остался ради тебя», – сказал он, изнемогая от желания. Она не сомневалась, что это чистая правда: никакие деньги на свете не заставили бы его претерпеть презрение ее соплеменников по прибытии в замок, унижение от своей немощи, заметной для всех, горькое разочарование наставника, которому не выказывают почтения. Да, Малькольм остался ради нее, хотя и был уверен, что клан все равно не пожелает учиться, не сбежал, когда в него выстрелили из лука, а потом сбросили с коня и едва не убили. Он безропотно сносил все это, а ведь мог бы потребовать плату за оказанные услуги и исчезнуть, предоставив самой Ариэлле отражать нависшую над кланом угрозу.

Ради нее!

Чем же она ему отплатила? Сонным зельем в кубке с вином, веревками на руках, кляпом во рту. Спящим его вынесли из замка, который Малькольм так старался превратить в неприступную крепость, и разлучили с людьми, чье уважение он снискал своими делами.

Всю ночь она убеждала себя, что поступает правильно, хотя и мучилась сомнениями, надевая на него рубаху и накидку, наблюдая, как Дункан и Эндрю связывают Малькольма по рукам и ногам, завертывают в одеяло и уносят из ее комнаты по потайной лестнице. Оставшись одна, Ариэлла долго прислушивалась, пока не различила топот копыт. Почему теперь ее комната стала такой большой, холодной и пустой? Она подбросила в огонь дров, залезла под одеяло, но не избавилась от лихорадочной дрожи. Казалось, Малькольм забрал все ее тепло и унес с собой. Ариэла снова и снова внушала себе, что не могла поступить иначе и лишь пыталась защитить его от бесчестья, предотвратить отвратительную сцену между Гарольдом и Малькольмом. Ведь и в самом деле нельзя допустить, чтобы люди, привыкшие уважать Малькольма, восхищавшиеся им, узнали о его позорном прошлом!

А главное, Ариэлла боялась ненависти Малькольма, которая вспыхнула бы в нем в тот самый момент, когда она обратилась бы со словами приветствия к мужу и новому лэрду клана.

– Неужели Макфейн и Гэвин больше не вернутся? – удивленно воскликнула Агнес.

Ариэлла кивнула.

– Их провожают Дункан и Эндрю?

– Макфейн попросил Дункана и Эндрю сопровождать его, ибо решил познакомить их с нашими восточными соседями Маклинзами. Дункану предстоит провести переговоры о союзе и с ними, – солгала Ариэлла. – Это займет примерно неделю.

На самом деле девушка приказала им доставить Макфейна в его хижину, до которой было три дня пути. Там Дункан и Эндрю поблагодарят его за труды и заплатят ему втрое больше, чем было обещано. Его ярость, конечно, не укротить, но этих денег хватит, возможно, на приобретение земли и постройку достойного жилища. Тогда Малькольм сможет начать новую жизнь. Впрочем, она сомневалась, что это произойдет.

– Когда же приедет Гарольд? – спросила Агнес, явно обеспокоенная тем, что у клана нет предводителя.

– Теперь уже скоро, – бодро ответила Ариэлла. – Может быть, даже сегодня.

Некоторое время женщины молча занимались рукоделием.

– Пошли, Кэтрин, – внезапно сказала Агнес, отложив вышивание. – Возьмем-ка корзину побольше и соберем цветов, чтобы украсить зал к приезду нового лэрда.

– Не хочу собирать для него цветы! – крикнула Кэтрин.

– Тогда отправимся к озеру, проведаем водяных. – Агнес встала и протянула девочке руку. – Глядишь, отыщем там красивые камешки для твоей коллекции.

Девочка бросила на нее неуверенный взгляд.

– Ступай, Кэтрин, – тихо сказала Ариэлла. – Тебе пора прогуляться, подышать свежим воздухом. Если принесешь мне красивый камень, я расскажу тебе на ночь сказку про злую волшебницу, которая устраивала в комнате девочки страшный кавардак, чтобы ее родители подумали, будто их дочь такая неряха.

Кэтрин вытерла глаза и тяжело вздохнула.

– Хорошо. – Она нехотя последовала за Агнес.

– Вот и умница! – приободрила ее та, – ужину мы вернемся. Улыбнувшись Ариэлле, она взяла Кэтрин за руку.

Малькольма охватила такая безудержная ярость, что он забыл даже о мучительных болях в спине и в ноге. Только сейчас рассеялся дурман от снадобья, которым опоила его Ариэлла, и он обрел способность осознавать свои душевные и телесные муки. Это доводило его до безумия. Если бы ему не связали руки за спиной, Малькольм убил бы Эндрю и Дункана за соучастие в столь подлом деле. Чтобы совсем не лишиться рассудка, он стал размышлять, как поступил бы, вновь повстречавшись с Ариэллой.

Изумившись собственной глупости, Малькольм вдруг понял, что она все подстроила заранее. Пока он заключал от имени ее клана союзы с другими кланами и выбивался из сил, обеспечивая ей безопасность, девушка выбирала себе жениха и обдумывала, как устранить Малькольма. Так вот почему она была так встревожена, когда он вернулся из путешествия! Только дурак мог вообразить, что ее смутили его поцелуи на крепостной стене. На самом же деле Ариэллу взволновал прием, оказанный ему кланом, – такого удостаиваются лишь лэрды. Видимо, только в этот момент она вполне осознала, как глубоко уважают его Маккендрики. Возможно, она заметила, что он неравнодушен к славе. Она видела, как человек, столько лет страдавший от угрызений совести, злобы и изгнания, наслаждается любовью и почтением окружающих.

Вот тут Ариэлла и решила, что нельзя оставлять его в замке. Сначала она пыталась убедить в этом Малькольма, но после встречи с ним на крепостной стене поняла, что его нельзя отослать, как ничтожного слугу. Он слишком долго и упорно обучал ее соплеменников и превратил беззащитный замок в крепость. При этом Малькольму пришлось преодолеть такие трудности, что его успех превзошел все ожидания. Да, сначала он согласился помогать ей, польстившись на золото. Но с той самой минуты когда Малькольм понял, какое трудное дело ему предстоит осилить, вознаграждение лишилось для него смысла. Он остался, пораженный судьбой несчастной Ариэллы, которая покончила с собой, не дождавшись великого Черного Волка. Он любовался ее скульптурным изображением и, плененный красотой и невинностью девушки, сокрушался, что не пришел сюда на зов. А потом узнал, что его несчастная невеста вовсе не погибла.

Малькольм горько расхохотался.

– Рад, что хоть ты видишь в происходящем повод для смеха, – проворчал Гэвин. – Бог свидетель, Дункан, после всего, что мы для вас сделали, вам следовало бы получше с нами обращаться, а не связывать как преступников.

– Это сделали только для того, чтобы вы не удрали, – смутился Дункан. – Мы и не помышляли оскорбить вас.

– Так или иначе, но проклятая веревка скоро перережет мне руки! – рявкнул Малькольм. – Да мне же больно! Вы собираетесь везти нас так всю дорогу?

– Да.

– А куда мы, по-вашему, денемся? Неужели вы думаете, что я после этого захочу вернуться в ваш замок?

– Ариэлла знала, что ты не уйдешь по доброй воле, – заметил Эндрю, – и не хотела, чтобы ты встречался с нашим новым лэрдом, только и всего. От твоего жилища до замка три дня пути. К тому времени новый Маккендрик уже приедет в замок.

– Почему так важно, чтобы я не был там именно в момент его прибытия? – спросил Малькольм.

– Таково решение Ариэллы. Полагаю, причина известна тебе, Макфейн. – Дункан осуждающе покосился на пленника.

Неужели они знают, что он разделил с ней ложе? Может, эти люди застали его обнаженным на полу ее спальни?.. Боже!

– Смею уверить вас, я не вернусь к вашей бесценной госпоже, даже если вы станете умолять меня об этом, – презрительно бросил он. – Отпустите нас, и дело с концом.

– Мне приказано проводить вас до самого дома, – сказал Дункан, – и я выполню приказание.

Они долго ехали молча. Веревка все глубже врезалась в запястья Малькольма, боль во всем теле усиливалась. Наконец он полюбопытствовал:

– Кого же Ариэлла предназначила вам в лэрды?

– На этот вопрос мы не можем ответить. – Дункан смешался.

– Почему? – хмуро спросил Гэвин.

– Ариэлла не велела.

– А я его знаю? – настаивал Малькольм. Дункан промолчал.

– Уж не Ниэлл ли это? – Малькольм давно заметил, что этот молодой человек неравнодушен к Ариэлле и не скрывает ненависти к нему. Он подозревал, что именно Ниэлл стрелял в него в лесу, а потом подложил шпору ему под седло. Но впоследствии Малькольм усомнился в этом. Ниэлл храбро сражался, защищая замок, и едва не пал от рук сообщников Родерика. Будь он заодно с ними, все складывалось бы иначе.

Не исключено, впрочем, что Родерик не имел отношения к покушениям на Малькольма. Ниэлл мог действовать самостоятельно – сначала подхлестываемый ненавистью к Черному Волку и опасениями, как бы он не проведал, что Ариэлла жива, потом из ревности.

– У Ниэлла нет войска, – заметил Гэвин. – Вряд ли это он.

Малькольм и сам это понял. Ариэлла считала главной своей обязанностью защищать клан, поэтому прежде всего позаботилась бы о том, чтобы замок охраняли обученные воины.

– Вероятно, это вождь одного из соседних кланов. – Малькольм вскипел от негодования и, перепав в уме знакомых лэрдов, годных в женихи, спросил:

– Уж не старый ли это Фрейзер?

Лэрд Фрейзер водил в бой пять сотен воинов, а они несомненно, обеспечили бы безопасность Маккендриков. Однако этому согбенному, одутловатому, лысому и беззубому старику было уже семьдесят. При мысли, что он будет обнимать Ариэллу своими дрожащими руками, Малькольм передернулся от отвращения.

– Что за глупости! – возразил Дункан. – Лорд Фрейзер слишком стар, чтобы стать Маккендриком.

Еще бы! Ведь Ариэлла хотела, чтобы новый лэрд был самим совершенством. А отвечал ли когда-нибудь Малькольм ее требованиям? Нет, он слишком долго страдал от недугов, слишком много лет на его душе лежало непосильное бремя вины. Малькольм уже почти забыл, каким могучим и смелым был в молодости. А ведь когда-то и он имел чистую совесть и гордился своей справедливостью…

Когда-то все знали его как бесстрашного воина, непобедимого Черного Волка.

Боль, усталость, отчаяние и злость сводили Малькольма с ума. Ариэлла права: он не годится в лэрды, да и зачем ему взваливать на себя такую ответственность? Накануне Малькольм вообразил, будто готов на это, несмотря на все свое несовершенство. Во всяком случае, он был полон решимости попытаться. Однако неудача окончательно сломила бы его. За время, проведенное с Ариэллой и ее кланом, Малькольм убедил себя, что снова превратился в воина, во всяком случае, способен вести в бой других. Накануне же вечером на один восхитительный миг вообще потерял голову и забыл, что не имеет права брать на себя ответственность за судьбы людей.

Никогда еще Малькольм не был так несчастен, как сейчас.

Что ж, пускай Ариэлла выходит замуж за кого ей заблагорассудится, пускай отражает вместе с кланом опасности или покоряется судьбе – его это отныне не касается. Насколько проще было ему жить до их злополучной встречи! Теперь он наконец вернется к прежней жизни.

Малькольм ощупал веревку, пытаясь найти узел, но тщетно. Чтобы покончить с этой унизительной ситуацией, нужно прибегнуть к иной тактике. Если он и отправится восвояси, то только по собственной воле, а не по принуждению.

– Я останавливаюсь. – Малькольм сжал коленями бока Каина.

– Зачем? – настороженно спросил Дункан.

– Сам догадайся!

– Ладно, – смягчился Дункан. – Заодно устроим привал. Только не вздумай сбежать, Макфейн.

– У меня одно желание: облегчиться, вот и все. Но со связанными за спиной руками мне не слезть с коня.

Дункан спешился сам и помог Малькольму. Тот выжидательно посмотрел на него.

– Что еще?

– Боюсь, без рук мне не обойтись.

– Только не дури, Макфейн, – предупредил Дункан, доставая кинжал. – Повернись спиной.

Малькольм повиновался и, освобожденный от пут, с наслаждением размял руки. Правая была слаба, но все же лучше, чем он предполагал.

– Ну как? – Дункан явно сочувствовал ему. Вместо ответа Малькольм обернулся и со всего маху двинул левым кулаком ему в челюсть. Дункан рухнул как подкошенный.

– Вот теперь гораздо лучше, – бросил Малькольм. – Эндрю, будь добр, развяжи Гэвина и отдай ему его оружие. – Он подошел к лошади Дункана и взял свой меч и кинжал.

– Я… я не могу этого сделать, Макфейн… – пробормотал Эндрю, хватаясь за оружие.

Малькольм невозмутимо закрепил меч на поясе.

– Не дури, Эндрю! Я, конечно, старше тебя и не так ловок, зато заранее предвижу все твои действия, поскольку сам всему тебя научил. К тому же, – закончил он, вкладывая в ножны кинжал, – ты не способен причинить вред мне и Гэвину.

Эндрю растерянно посмотрел на него, слез с коня и развязал Гэвина.

Малькольм между тем открыл одну из сумок, по его предположению, набитых провизией. Но, ослепленный блеском золота и драгоценных камней, недоуменно нахмурился. Потом открыл вторую сумку и еще две. В них лежали несметные богатства.

– Что за чертовщина?

– Твой заработок, Макфейн, – ответил Эндрю. – Ты заслужил это, ибо обучил нас и укрепил замок.

Гэвин приблизился к Малькольму:

– Боже правый!

– Но о такой сумме и речи не было! – Малькольм решил, что его вновь хотят провести.

– Так распорядилась Ариэлла, – объяснил Эндрю. – Ей хотелось, чтобы ты понял, как благодарна тебе она, да и мы тоже.

Малькольм сунул руку в одну из сумок и извлек оттуда пригоршню камней. Они засверкали на солнце. Да, этого ему и Гэвину хватило бы на безбедное существование до конца дней. Они могли бы купить землю, построить дом, окружить себя роскошью, завести слуг, лошадей… На такие деньги можно приобрести все, кроме Ариэллы.

– Верни это ей! – Малькольм бросил драгоценности в сумку.

Ошеломленные Эндрю и Гэвин уставились на него.

– Что?!

– Обойдусь. – Малькольм заковылял к своему коню. – Все, что нужно нам с Гэвином, – это немного еды, а также эль или вино, которые вы захватили в дорогу.

Эндрю не верил, что Макфейн говорит серьезно.

– Но…

– Передай своей госпоже, что Черный Волк не берет плату за услуги. – Малькольм с трудом взгромоздился на коня. – Особенно от тех, кто его предал.

– Но на таком условии ты и согласился приехать к нам…

– Еды и эля, Эндрю! – оборвал его Малькольм. – Больше нам ничего не нужно.

Растерянно качая головой, Эндрю подошел к своей лошади и снял сумки с провизией.

– Дункан скоро очухается, – заметил Малькольм. – Возвращайтесь домой! Не бойтесь, я не помешаю вашей госпоже, как бы мне этого ни хотелось, и никогда больше не вернусь к Маккендрикам.

Он повернул коня.

Все к лучшему, убеждал себя Малькольм. Он снова отвечает только за себя, может спать сколько угодно, напиваться до беспамятства и беспокоиться разве о том, чтобы на ночь хватило вина.

Но в душе его разверзлась такая пропасть, с которой трудно прожить даже мгновение.

– Что значит «уехал»? – недоуменно спросил Энгус.

– Она же не говорит, что навсегда, – успокоил его Дугалд. – Вероятно, отправился на верховую прогулку. Ведь так, внучка?

– Нет, не так, – возразила Ариэлла. – Они с Гэвином уехали домой, чтобы больше не возвращаться. Разве Гордон не сообщил об этом клану?

– Сообщил, – ответил Энгус, – но ему никто не поверил.

– С чего бы это парню так внезапно пускаться в обратный путь? – удивился Дугалд. – На него это совсем не похоже.

– Ночью он получил срочное послание, и его попросили вернуться, – солгала Ариэлла, тревожно взглянув на Элпина. Тот был невозмутим. – Макфейну пришлось поспешить. Но нам нечего опасаться, – заверила она старейшин с деланной бодростью. – Сюда уже направляется новый Маккендрик.

– Ты сделала выбор, не посоветовавшись с нами? – Энгус не верил своим ушам.

– Я решила не уведомлять вас о своем решении, пока все не определится. Слишком уж вы привязались к Макфейну.

– Кто же это? – осведомился обиженный Дугалд.

– Гарольд Макфейн, двоюродный брат Малькольма. Ему и предназначено владеть мечом Маккендриков.

– Двоюродный брат Макфейна? – мрачно переспросил Энгус.

– Глупости, внучка. – Дугалд покачал головой. – Лучше уж взять в предводители самого Макфейна, лэрда большого клана и командира сильного отряда. Зачем нам его двоюродный брат?

– Верно, он никому не нужен, – поддержал Дугалда Энгус. – Когда он приедет, мы ему это втолкуем. Уверен, он все поймет.

Ариэлла снова взглянула на Элпина, полагая, что пора поведать старейшинам всю правду о прошлом Малькольма.

– Решай сама, – сказал ей Элпин. – Если не скажешь ты, это сделает Гарольд. Что, по-твоему, лучше?

Конечно, Элпин прав. Стоит Гарольду узнать, что в клане побывал Малькольм, как он поспешит известить ее соплеменников о страшном истреблении женщин и детей клана Макфейнов. Маккендрики узнают из его уст, что Малькольм лишен титула, что ему запрещено появляться на землях своего клана и даже носить свое имя. Маккендрики сочтут, что она и Малькольм обманули их.

– Я должна кое-что сообщить вам. – Побледнев, Ариэлла с трудом перевела дыхание. – Малькольм Макфейн не тот, за кого выдает себя.

– Еще бы! – воскликнул Энгус. – Увидев его, я не поверил бы, что этот калека так здорово нам поможет.

– Внешность обманчива, – заметил Дугалд. – Некоторые смотрят на нас с тобой и видят двух старцев, тогда как в действительности мы – настоящие воины.

– Один Макфейн умел постигать суть, – с одобрением согласился Энгус.

– От него ничто не укрывалось, – добавил Дугалд.

– Я говорю не о его физической слабости, – возразила удивленная Ариэлла. Неужели старики не понимают, каким надлежит быть хозяину меча? Их лэрд должен обладать беспримерной силой и выносливостью! – Я имею в виду его прошлое…

– Да, ни за кем не числится таких славных свершений, как за ним! – воодушевился Энгус, и его сморщенное лицо просияло. – Недаром о подвигах Черного Волка слагают легенды! – Помрачнев, он посмотрел на Дугалда. – А вот про юношу Гарольда что-то не слыхать ничего такого.

– Я тоже не знаю о его подвигах. Впрочем, он наверняка совершил что-то весьма достойное, коли обратил на себя внимание нашей Ариэллы. – Дугалд устремил на нее выжидательный взгляд. – Поведай нам об этом, внучка.

– О его подвигах я ничего не знаю… – призналась она и умоляюще посмотрела на Элпина.

Прорицатель закрыл глаза и сосредоточился, желая вызвать видение Гарольда. Из его горла вырвался низкий рокот. Он широко раскинул руки. Серебристо-черный плащ Элпина походил сейчас на огромные крылья. Худое старческое тело задрожало. Наконец он открыл глаза.

– За ним ничего не числится.

– Ничего? – удивился Энгус.

– Но что-то он наверняка совершил! – воскликнул Дугалд. – Иначе девочка не остановила бы выбор именно на нем.

– Этот человек могуч и справедлив, – заявила Ариэлла. – Он будет хорошим лэрдом.

– Откуда ты знаешь? – насторожился Энгус.

– Один раз я видела его наяву и один раз во сне. Старики недоуменно переглянулись.

– Он будет хорошим лэрдом, – повторила она.

– Макфейн был бы не хуже, – возразил Энгус.

– Макфейн не годится, – отрезала Ариэлла. – Ему не завладеть мечом и не стать Маккендриком.

Старейшины не скрывали разочарования. Они знали, что спорить бессмысленно, ибо решение принимает Ариэлла, но давали ясно понять, что не одобряют ее выбор, хотя ни разу не видели Гарольда. Оставался единственный способ склонить их на свою сторону – поведать о прошлом Макфейна. Однако она не могла принудить себя к этому. Как очернить его, завоевавшего расположение и уважение клана? К тому же Ариэлла сомневалась, что старейшины поверят ей.

Солнце окрасило серое предзакатное небо в золотые тона. Ариэлла стояла у окна своей комнаты, дожидаясь, когда Агнес и Кэтрин появятся из лесу или из-за утеса над озером с полной корзинкой цветов. День угасал, и она полагала, что им давно пора вернуться. Зная, как Кэтрин расстроена внезапным отъездом Малькольма, Ариэлла хотела провести этот вечер с ней и помочь справиться с горем. Малькольм успел завязать крепкую дружбу с ее младшей сестрой, и его неожиданное исчезновение ранило ее.

Так и не увидев Кэтрин и Агнес, девушка отошла от окна и тоскливо огляделась, не зная, чем себя занять. Ее внимание привлек клочок бумаги на клетчатом покрывале. То был рисунок Кэтрин – огромный воин верхом на крошечной лошадке, а рядом с ним маленькая девочка на пони. Внизу было выведено неуверенной детской рукой: «Черный Волк и я». Видимо, рисунок выпал из одежды Малькольма прошлой ночью, когда она расстегнула ремень, чтобы снять с него накидку…

Почему же Кэтрин так привязалась к этому человеку? Ариэлла не могла оторвать взгляда от забавного рисунка. Она вспомнила, как привезла Малькольма в замок, с каким удивлением взирали на него ошеломленные люди, не желавшие верить, что это и есть могучий Черный Волк, которого они так заждались. Одна Кэтрин не испытала к нему презрения, когда он с трудом слез с коня и проковылял к помосту. С детской доверчивостью – или то была ангельская прозорливость? – она ухватилась нежной ручонкой за его огромную ладонь. Кэтрин словно не замечала увечья Малькольма, его свирепого взгляда, резкости. Ариэлле понадобилось куда больше времени, чтобы понять, кто скрывается за этой неприглядной внешностью. У Малькольма хватило отваги принять вызов и совершить невозможное. А ведь, найдя его в грязной берлоге, она решила, что он уже не заботится даже и о своей жизни. Но Малькольм все же приехал с ней в замок и вселил в Маккендриков веру в свои силы. От него они узнали, что главное в бою не рост и не мускулы, а ловкость, отвага, уверенность в победе.

Кэтрин почувствовала его внутреннюю силу задолго до всех других…

Топот сапог за дверью прервал ее мысли.

– Ариэлла!

Дверь распахнулась, перед ней предстал бледный взволнованный Ниэлл и протянул девушке записку. Вслед за ним появились столь же встревоженные Гордон, Элизабет и Рамси.

– Что это? – спросила Ариэлла. – Уж не уведомляет ли нас Гарольд, что вынужден задержаться?

Ниэлл покачал головой.

– Родерик! – выдохнул молодой человек. – Он снова здесь.

Ариэлла предвидела, что это рано или поздно случится. Элпин предупреждал ее об этом. Однако она уповала на то, что Гарольд появится первым.

– Будем готовиться к бою! – твердо сказала девушка, вспомнив властное поведение Малькольма во время первой атаки. – Один раз мы уже отбросили его, так повторим свой подвиг! Нам надо продержаться до прихода Гарольда с отрядом.

Никто не пошевелился.

– Он захватил Кэтрин, – обреченно сообщил Ниэлл.

Ариэлла замерла от ужаса, лишилась сил и уже не понимала, что ей говорят.

– Кэтрин? – почти в беспамятстве переспросила она.

– Наверное, он захватил девочку на прогулке. – Элизабет ломала руки. – Агнес тоже исчезла.

Не может быть! Это ошибка! Ариэлла уже хотела сказать им об этом, но Ниэлл напомнил ей о записке – страшном подтверждении случившегося. Она развернула бумагу дрожащими пальцами.

«Драгоценная Ариэлла!

Будь покойна, у меня нет привычки брать в заложники детей, разве что под давлением обстоятельств. К сожалению, твой клан и ты дважды оказали мне сопротивление, и я не позволю, чтобы меня оставили в дураках третий раз. Ты явишься ко мне одна, с мечом Маккендриков, проведешь церемонию, необходимую для того, чтобы я мог воспользоваться могуществом этого меча, и произведешь меня в лэрды своего клана. Когда я пойму, что действительно стал хозяином меча, мы вернемся в твой замок, где клан сложит оружие и принесет мне клятву верности.

Агнес говорит, что меча никто не видел, ибо твой отец по глупости не пускал его в ход. Как человек разумный, я понимаю: тебе нужно время, чтобы извлечь меч из тайника.

Если на рассвете ты не придешь в лес или явишься не одна, я перережу малютке Кэтрин горло.

Родерик».

У Ариэллы помутилось в голове. Один раз она уже пережила такое, когда Родерик пообещал перебить всех членов клана по одному, если Ариэлла не отдаст ему то, что он требует. Тогда ей пришлось инсценировать самоубийство, чтобы не позволить ему завладеть мечом. Во второй раз его не обмануть. Даже если она и в самом деле покончит с собой, злобный негодяй убьет Кэтрин и Агнес.

Ариэлла выронила записку. Да, Родерик поймал ее в капкан. В комнате становилось все многолюднее. Маккендрики, объятые страхом, растерянно смотрели на нее.

Девушке предстояло принять страшное решение. Возможно, до приезда Гарольда остаются считанные минуты. А что, если не день и не два? Завидев его отряд, Родерик убьет Кэтрин. Значит, есть лишь один способ спасти сестру и Агнес: отдать Родерику меч и приказать клану подчиниться.

Однако, поступив так, она предаст и погубит клан: меч беспощадно отомстит за ее ошибки.