"Реквием по Германии" - читать интересную книгу автора (Керр Филип)

Глава 23

Больше всего на свете жители Вены любят «уютно посидеть». Они стремятся достигнуть этого веселого состояния в многочисленных барах и ресторанах под аккомпанемент музыкального квартета, состоящего из контрабаса, скрипки, аккордеона и цитры – странного инструмента, напоминающего пустую коробку из-под шоколадных конфет с тридцатью или сорока струнами, которые перебирают пальцами, как у гитары. Для меня эта вездесущая комбинация воплощает все то фальшивое, что есть в Вене, например, тошнотворно сладкую сентиментальность и преувеличенную вежливость. Это действительно заставляло меня чувствовать себя уютно. Однако уют был такого рода, который вы могли бы почувствовать после того, как вас набальзамировали, уложили в свинцовый гроб и аккуратненько поместили в одном из мраморных мавзолеев на Центральном кладбище.

Я поджидал Тродл Браунштайнер в «Геррендорфе», ресторане на Герренгассе. Место выбрала она, но сама опаздывала. В конце концов девушка появилась, запыхавшаяся, с раскрасневшимся лицом, так как она спешила и на улице к тому же было холодно.

– Ты не похож на доброго католика, сидя вот так, в тени, – сказала она, присаживаясь за обеденный стол.

– Стараюсь, – ответил я. – Кому понравится детектив, у которого вид честный, точно у деревенского почтмейстера. При моем бизнесе полезно оставаться в тени.

Я махнул официанту, и мы быстро заказали обед.

– Эмиль беспокоится: ты в последнее время не приходишь к нему, – сказала Тродл, отдавая свое меню.

– Если он хочет знать, чем я занимаюсь, то придется отправить на его имя счет за ремонт обуви. Я вдоль и поперек исходил этот проклятый город.

– Ты ведь знаешь, что его будут судить на следующей неделе?

– Вряд ли даже при всем желании я смогу об этом забыть: Либль звонит мне почти каждый день.

– Эмиль тоже вряд ли сумеет забыть. – Она говорила тихо, явно расстроившись.

– Прости, я говорю глупости. Послушай, у меня действительно есть хорошая новость. Я наконец поговорил с Кенигом.

Ее лицо засияло от радости.

– Правда? – воскликнула она. – Когда? Где?

– Сегодня утром, – ответил я. – В «Амалиенбаде».

– И что он сказал?

– Предложил работать на него. Думаю, это неплохой способ сблизиться с ним настолько, чтобы отыскать какие-нибудь улики.

– Разве не проще сообщить полиции, где он, чтобы они могли его арестовать?

– А по какому обвинению? – Я пожал плечами. – Что касается полиции, то у них уже есть подозреваемый. В любом случае, даже если бы я мог убедить их сделать это, Кенига не так-то просто заловить. Американцы не могут войти в русский сектор и арестовать его, даже если бы и захотели. Нет, для Эмиля лучше всего, если я как можно скорее войду в доверие к Кенигу. И именно поэтому я отверг предложение о сотрудничестве.

Тродл закусила губу от отчаяния.

– Но почему? Я не понимаю.

– Мне нужно убедить Кенига, будто я не хочу работать на него. Он с некоторым подозрением отнесся к истории моего знакомства с его подружкой. Итак, вот что я собираюсь сделать. Лотта – крупье в «Ориентале». Я хочу, чтобы ты дала мне денег, которые я проиграю там завтра вечером. Достаточную сумму, чтобы было похоже на то, что я разорился в пух и прах и у меня возник повод обдумать предложение Кенига еще раз.

– Это считается легальными издержками, да?

– Боюсь, что да.

– Сколько?

– Трех или четырех-тысяч шиллингов должно хватить.

Она задумалась. Тем временем подошел официант с бутылкой рислинга и наполнил наши бокалы. Тродл отпила немного вина и сказала:

– Ну хорошо. Но только с одним условием: я лично буду наблюдать, как ты их проигрываешь.

По жесткой линии ее рта я понял: она полна решимости.

– Полагаю, излишне даже напоминать о том, насколько это опасно. Ты не сможешь меня сопровождать, нас не должны увидеть вместе – вдруг кто-нибудь узнает тебя как подругу Эмиля? Если бы здесь не было так тихо, я бы настаивал, чтобы мы встретились у меня дома.

– Обо мне не беспокойся, – твердо сказала она. – Ты будешь для меня не более чем кусок стекла.

Я принялся возражать, но она зажала свои маленькие ушки руками.

– Ничего не хочу слушать. Я приду, это решено. Наивно думать, что я просто так отдам тебе четыре тысячи шиллингов и не прослежу за тем, что с ними случится.

– Тут ты права. – Некоторое время я смотрел на прозрачный диск вина в моем бокале, а затем спросил: – Ты ведь его очень любишь?

Тродл с трудом сглотнула и резко кивнула. После небольшой паузы она добавила:

– Я беременна от него.

Вздохнув, я постарался придумать что-нибудь ободряющее.

– Послушай, – пробормотал я, – не волнуйся. Мы его вытащим из этой каши. Не надо становиться тараканом! Давай выбирайся из этой свалки. Все образуется для тебя и для ребенка, я уверен.

Довольно неподходящая речь, малоубедительная.

Тродл покачала головой и улыбнулась:

– Со мной все в порядке, правда. Просто вспомнила, как мы были здесь с Эмилем последний раз, тогда я и сказала ему, что беременна. Мы раньше сюда часто приходили. Никогда не думала, что полюблю его.

– Никто никогда не думает об этом. – Я заметил, что моя рука лежит поверх ее. – Все случается неожиданно, как авария.

Однако, глядя на ее милое лицо, я вовсе не был уверен в справедливости того, о чем говорю. Ее красота была не той, что утром оказывается размазанной по подушке, а той, которая заставляет мужчину гордиться, что у его ребенка будет такая мать. Я поймал себя на мысли, что немного завидую Беккеру. У него есть эта удивительная женщина. Я сам желал бы полюбить ее, если бы она встретилась на моем пути. Отпустив ее руку, я быстро зажег сигарету, чтобы спрятаться за дымом.