"В свете луны" - читать интересную книгу автора (Эшенберг Кэтлин)

Глава 5

– Отложи работу, Энни.

Аннабель подняла глаза от швейной машинки и посмотрела на вошедшего в комнату Гордона. На его лице сияла широкая улыбка. Подавив ответную улыбку, Аннабель развернула шерстяную ткань, чтобы сделать еще один стежок.

– Я хочу ее закончить.

Девушка нажала на педаль, и игла заработала с поразительной быстротой. Возможность пользоваться в «Излучине» швейной машинкой казалась Аннабель небывалой роскошью.

Гордон подцепил пальцем серую ткань и перевернул, увидев с обратной стороны красную подкладку.

– Для Карлайла? – спросил он.

Девушка отрицательно покачала головой, и его улыбка стала еще шире:

– Для меня?

– Глупенький. Для тебя в следующий раз.

По лицу Гордона пробежала тень, он хотел что-то сказать, но передумал. Аннабель догадалась, что именно, но решила не вдаваться в подробности. Гордон наверняка собирался предостеречь ее, но она все равно думала только о муже.

Гордон взял девушку за локоть и поднял ее с места.

– Ты не нанесла ни одного ответного визита с тех пор, как живешь здесь, и не выходишь никуда, кроме церкви по воскресеньям. – Гордон повел Аннабель к двери, – У крыльца ждет запряженный фаэтон. Мы собираемся на поднятие флага. Ты едешь с нами, – заключил он, беря с вешалки в холле черную шляпу и подавая ее Аннабель.

– С тобой не поспоришь… – Аннабель стояла перед зеркалом в холле, стараясь закрепить шляпу с пером так, чтобы она смотрелась как можно изящнее. – Надеюсь, ты хоть раз позволишь мне выиграть спор?

– Только не сейчас. Молодые леди из швейного кружка миссис Петтигру так долго и преданно трудились на благо нашего общего славного дела. – Гордон помог Аннабель подняться в сверкающий голубой фаэтон и обошел его, чтобы сесть с другой стороны.

Гордон дернул поводья, Аннабель натянула черные кружевные перчатки. Фаэтон плавно двинулся с места.

– Как ее зовут?

– Энни, Энни, – произнес Гордон, повернувшись к девушке. Его глаза смеялись. – То, что я надел свой лучший костюм, умылся, тщательно побрился и начистил ботинки до зеркального блеска, вовсе не значит, что я решил завоевать сердце какой-то прекрасной леди.

– Что же тогда это значит?

– То, что я решил завоевать сердце прекрасной леди.

– Ах, ты! – Аннабель легонько ударила Гордона по плечу. – Если не хочешь назвать мне ее имя, то хотя бы перескажи последние сплетни, чтобы я не выглядела слишком уж непосвященной.

Аннабель удобно устроилась на кожаном сиденье и вполуха слушала Гордона, наслаждалась весенним днем, напоенным ароматом цветущих деревьев. Гордон прав. Она пряталась в «Излучине». Пришло время трезво взглянуть на свою жизнь и примириться с ней.

Они подъехали к небольшой церкви на пересечении двух проселочных дорог, окруженной густым лесом, который оживляли лишь цветущие ветви кизила. Гордон направил фаэтон в тенистое место и остановил рядом с другими экипажами, запряженными лошадьми или мулами. Он спрыгнул на землю с присущей ему грацией и обошел фаэтон, чтобы помочь Аннабель сойти на землю.

Внезапно девушка пожалела, что приехала сюда. Ей не хотелось поднимать сепаратистский флаг, представляться своим девичьим именем и объяснять, что она просто загостилась в «Излучине». Ей стоило проявить настойчивость в разговоре с Гордоном и остаться дома. Едва ее ноги коснулись земли, Гордон сжал ее руку, прежде чем отпустить, и она поняла, что он догадался о ее чувствах. На какое-то мгновение ей показалось, что она с радостью обменяла бы его на Карлайла.

Аннабель с приличествующим случаю выражением лица последовала за Гордоном, прокладывающим дорогу в толпе. На полпути их остановила миссис Петтигру.

– Как приятно видеть вас здесь, Гордон, – сказала она. – Ваш отец уже уехал в Ричмонд?

Бывший губернатор Виргинии Пейтон был избран одним из представителей графства на съезде, полномочном решить вопрос о выходе из Союза. Помнила ли миссис Петтигру, что он избран как представитель Союза? Слишком многое поставлено на карту, чтобы Кинкейды нарушили статус-кво без особой необходимости.

– Он вернулся на прошлой неделе, – ответил Гордон, глядя мимо нее, и миссис Петтигру переключила внимание на Аннабель.

– Весьма сожалею о кончине вашего отца. Как мило со стороны Пейтона пригласить вас и вашего брата погостить у него. Они с вашим отцом были добрыми друзьями…

– Да, мэм, – прервала ее тираду Аннабель, стремясь перевести разговор на другую тему. – Мы не пропустили ничего интересного?

– О нет, дорогая. Мы сделали такой восхитительный флаг! – Миссис Петтигру повернулась к Гордону. Ее лицо пылало то ли от жарких солнечных лучей, то ли от витавшей в воздухе военной лихорадки. – Вы, конечно, записались в армию?

Гордон кивнул. Отряды ополченцев и милиции формировались по всему Югу.

– А ваш брат? – Миссис Петтигру прищурила глаза.

– Ройс вернулся домой.

– Мы все должны принять участие в отражении агрессии. Это наш святой долг!.. – Она намеренно уязвила старшего сына Кинкейда, чтобы на младшего это произвело должное впечатление, но Гордон хорошо владел собой, к тому же он стоял на ступень выше миссис Петтигру на общественной лестнице.

Он удивленно поднял бровь:

– Агрессии, миссис Петтигру? Вам известно что-то, чего не знают остальные?

– А ваши сыновья записались в ополчение? – спросила Аннабель, стараясь отвлечь внимание миссис Петтигру от разъяренного Гордона.

– Конечно, дорогая. Скажите мистеру Ройсу Кинкейду то, что я сказала своим сыновьям: мы, женщины, должны быть уверены в том, что наши мужчины защищают нашу независимость. Вы должны в точности передать ему эти слова, которые я сказала моим дорогим мальчикам. Лучше смерть, чем бесчестье.

Аннабель не нашлась что ответить и, чтобы не оскорбить миссис Петтигру, лишь кивнула. В этот момент Гордона кто-то окликнул, и они, извинившись, удалились.

Но не успели они сделать и нескольких шагов, как миссис Петтигру снова окликнула Аннабель:

– Вы должны присоединиться к нам на следующей неделе, мисс Холстон. Мы будем шить рюкзаки для наших мальчиков.

Аннабель повернулась и помахала ей рукой.

– Спасибо, миссис Петтигру, – уклончиво ответила она и вернулась к Гордону. Взяв его за руку, она прошептала: – Я одолжу тебе мое охотничье ружье, только обещай мне не подпускать эту старую склочницу к гавани Чарлстона…

Гордон запрокинул голову и рассмеялся:

– Энни, ты неисправима!..

Девушка улыбнулась.

– Идем, – сказал Гордон. – Уверен, тебе понравится эта леди.

Он не ошибся. Еще в детстве они вместе играли в поместье Пейтона. Августа не обладала сногсшибательной красотой Ливви, но была по-своему очаровательна.

– Я видела вас с миссис Петтигру, – сказала Августа. – Полагаю, она и вам прочла лекцию о смерти и бесчестье? – Энни кивнула. Августа покачала головой. – Интересно, как она будет себя чувствовать, если один из ее сыновей погибнет на поле боя?..

Аннабель взяла руку Августы и легонько сжала. Она почувствовала в ней родственную душу. Так же, как Аннабель, она была категорически против войны. Эта девушка очень подходила Гордону. По нежным взглядам, которые Августа Роли бросала на Гордона, Аннабель поняла, что молодая леди в него влюблена.

Аннабель почувствовала себя лишней. В этот момент внимание ее отвлекла группа молодых людей, прибывших верхом на лошадях. Аннабель коснулась руки Гордона. Казалось, он только сейчас вспомнил о ней.

– Бо?

Гордон посмотрел на вновь прибывших.

– Он спросил у Ройса, можно ли ему поехать со всеми.

– Надо было спросить меня. Он еще слишком мал, чтобы находиться здесь, – сказала Аннабель.

При виде Бо в кругу молодых людей, помешанных на войне, у Аннабель защемило сердце. Внезапно воздух прорезал грохот ружейных выстрелов, и на мгновение ей показалось, что война уже началась. Прямо здесь, на крошечной полянке перед церковью. Но тут она услышала смех и шутки стоявших у церкви.

Пока Аннабель раздумывала, отослать ли ей Бо домой, Гордон все решил за нее.

– Мне что, целый день придется таскать тебя за собой? – спросил он, беря девушку за локоть и проследив за ее взглядом. – Позволь ему остаться, Энни. Пусть поступает по собственному разумению.

Аннабель удивленно посмотрела на Гордона. Он говорил точь-в-точь как его брат – с подтекстом. Размышляя над новой загадкой, она позволила Гордону увести ее. Они обогнули здание, и Аннабель внезапно замерла на месте.

Она увидела около дюжины молодых леди, окруженных молодыми людьми. По обрывкам разговоров и бумажным мишеням, прикрепленным к стволу дерева, Аннабель поняла, что они стреляли по янки. Ройс стоял неподалеку с какой-то красивой девушкой.

Молодая леди сидела на бревне в тени старого дуба. Оборки ее яркого платья из муслина вздымались на ветру, обнажая больше, чем следовало, ноги, обутые в сафьяновые туфельки, и лодыжки, обтянутые шелковыми чулками. Ройс сидел на земле, устремив взгляд на глубокий вырез платья девушки, украшенный цветами.

Аннабель быстро пришла в себя, а Гордон взял ее за локоть и ободряюще сжал. Девушке хотелось плакать. Она заметила, что Ройс посмотрел в их сторону и ухмыльнулся.

Августа склонилась к уху Аннабель.

– Какая же она бессовестная, не правда ли? – прошептала Августа.

– Кто? – спросила Аннабель, сделав вид, что ничего не заметила.

Августа кивнула в сторону Ройса и его спутницы.

– Это Эллен Кейди из Чарлстона. Говорят, она сильно скомпрометировала себя прошлой весной, когда отправилась кататься с мужчиной и не вернулась домой после захода солнца. Само собой, ее родители ожидали, что он женится на ней, и джентльмен согласился. Но она отказалась. Можете себе представить?

Аннабель тихо стояла, наблюдая за своим мужем и мисс Кейди.

– Мне кажется, ей что-то попало в глаз, – наконец произнесла она.

Гордон ободряюще подмигнул ей, но это не помогло. Ее сердце принадлежало мужчине в синей куртке и бриджах цвета горчицы, который сидел на земле, небрежно скрестив длинные ноги, разговаривал с красавицей из Чарлстона и смеялся, Большую часть своей жизни Аннабель провела в тени, наблюдая со стороны. Она научилась улыбаться сквозь слезы. У нее не было оснований злиться на него, ведь он предостерегал ее. Но сердцу не прикажешь.

Бо свернул за угол и помахал рукой. Сердце Аннабель сжалось. Ее брат был совсем еще юным, но уже ступил на опасный путь взросления. Бо оставил своих товарищей и направился через лужайку к сестре привычным размашистым шагом. Девушке захотелось подхватить его на руки, как тогда, когда он был еще маленьким, и бежать с ним без оглядки куда-нибудь, где безопасно и где никогда не слышали о войне.

Солнце ослепило ее, и она закрыла глаза, пряча слезы. Ласковый ветерок шелестел в подоле ее платья. Бо и Гордон, Августа и Аннабель, выстрелы, нацеленные в дерево, изображающее янки. У Аннабель закружилась голова. Цветущие кусты кизила и яблонь. Выстрелы и смех. Сладкий аромат и улыбки сквозь пороховой дым. Бо и война. Ройс и красавица из Чарлстона.

Улыбаться, улыбаться, улыбаться…

– Энни, иди сюда!.. Ты же не стреляла?

Парни и девушки, которых она знала еще детьми, призывали ее к войне. Аннабель тряхнула головой, чтобы унять головокружение, и отказалась от предоставленной ей чести. Она услышала смех своего мужа. Она не хотела смотреть на него, но не выдержала и взглянула.

Он поднялся с кошачьей грацией. Голубая ткань куртки натянулась на широких плечах, когда он протянул руку, чтобы помочь мисс Кейди встать. Бессердечный негодяй продолжал держать леди за руку, когда они пересекли лужайку и присоединились к группе молодых людей на линии огня.

– Мисс Кейди сказала, что тоже хочет попробовать, – заявил Ройс.

Гордон нахмурился, лицо Ройса потемнело и напряглось, но на нем тут же появилась насмешливая улыбка. Гордон передал брату пистолет и отошел в сторону. Аннабель прочла в его глазах сочувствие и выдавила улыбку Он не должен видеть ее боль.

– Никогда не стреляла из пистолета, – промурлыкала мисс Красавица Чарлстона, хлопая ресницами.

– Направьте пистолет на дерево, – сказал Ройс, поворачивая руку девушки в безопасную сторону.

– На какое дерево? Здесь их много…

– Хотите я помогу вам?

О, они были неподражаемы – мисс Кошка и мистер Кот. Наверняка упражнялись в искусстве флирта с тех самых пор, как сняли подгузники.

Ройс вплотную подошел к девушке. Мисс Кейди захихикала, когда он обнял ее, поддерживая ее руки. Аннабель не видела лица девушки, но, судя по тому, под каким углом пуля вылетела из пистолета, можно было догадаться, что мисс Кейди хлопала ресницами, когда нажимала на спусковой крючок. Ройс забрал пистолет у леди, прежде чем отпустить ее.

Мисс Кейди наградила всех присутствующих мужчин взглядом из-под беспрерывно хлопающих ресниц.

– Я попала куда-нибудь?

– Думаю, вы не поразили ни одного дерева в лесу, моя дорогая, – ответил Ройс.

– Ну же, Энни, – махнула рукой Августа. – Только ты одна еще не стреляла.

– Она лучший стрелок во всем Рокбридже, – громко сообщил Бо присутствующим.

Аннабель знала, что брат хотел помочь, но он лишь усложнил ситуацию. На Ройса Кинкейда, так же как и на курсантов военного института, не производили впечатления дамы, умеющие скакать верхом, метко стрелять и вкусно готовить. Мужчины хотели от женщин чего-то другого, чем Аннабель, видимо, не обладала и о чем понятия не имела.

Ройс посмотрел на Аннабель, стоящую рядом с Бо. Его серебристые глаза горели вызовом.

Аннабель выдохнула.

– Хорошо, – произнесла она и шагнула вперед. Ройс подал ей пистолет – изящный маленький «кольт». Девушка не обратила внимания на сардоническое выражение его лица и подошла к линии огня.

– Представьте, что это янки, – раздался из толпы чей-то ободряющий возглас.

Аннабель подняла пистолет.

– Представь мужчину в голубой куртке, – пробормотал Ройс ей на ухо.

Аннабель рассмеялась и выстрелила, попав прямо в яблочко.

Ройс вполуха слушал болтовню стоявшей рядом с ним кокетки. Мисс Кейди, пустоголовая вертихвостка, как нельзя лучше служила поставленной им цели, а отсутствие у нее интеллекта лишь облегчало выполнение задачи. Он играл роль пылкого повесы, не опасаясь уязвить гордость мисс Кейди или испортить ее и без того подмоченную репутацию.

Обычно он избегал подобных сборищ. Речи, в которых превозносились достоинства Юга и его отважных сыновей, он считал совершенно бессмысленными. С помощью благородства и мужества можно выиграть несколько сражений, но чтобы победить в войне, необходимы вооруженные силы, фабрики и рабочие руки. Всем этим Север обладал в изобилии, чего не скажешь о Юге. Он указывал на это несколько раз, но был оттеснен в сторону и проигнорирован, что, впрочем, оказалось ему на руку.

Он приехал сюда сегодня, потому что Гордон сказал, что привезет с собой Аннабель. Она стала для него чем-то вроде нарыва на пальце, источником постоянного раздражения, от которого он не мог избавиться.

Знакомые Гордона приняли ее как свою, и она, казалось, чувствовала себя вполне комфортно среди этих богатых джентльменов и благовоспитанных леди. И все же она чем-то отличалась от остальных.

После того как ее мать слегла, никто не занимался ее воспитанием. Аннабель просто не замечали. Она не знала, что женщина должна всячески скрывать свою образованность. Ройсу хотелось думать, что именно ум этой девушки не дает ему покоя, но он не мог винить ее за это, потому что высоко ценил людей – не важно, мужчину или женщину, – у которых хватало здравого смысла использовать этот Богом данный дар.

Выступления подходили к концу. Последним держал речь пастор, который обещал не только проповедовать свободу с кафедры, но и занять место в рядах солдат и взять в руки оружие.

Шесть раскрасневшихся молодых леди вышли вперед, гордо неся продукт своего труда. Они передали сепаратистский флаг произносившему пылкую речь мятежному пастору. С помощью нескольких молодых людей флаг был закреплен на высоком прямом дереве и заколыхался на ветру. Снова грянули залпы в честь поднятия флага, собравшиеся засвистели, захлопали в ладоши.

Ройс попытался разглядеть в толпе Аннабель. Она стояла склонив голову, с закрытыми глазами. Когда стрельба стихла, девушка стала искать кого-то глазами в толпе.

Сердце Ройса замерло от мысли, что она ищет его, но ее взгляд скользнул по нему и остановился на Бо.

В ее темных глазах боролись любовь и страх. Ройсу слишком хорошо были знакомы подобные чувства. Он ощущал то же самое, когда смотрел на Гордона. Война пока не началась, но когда это случится, неизбежно будут принесены в жертву драгоценные жизни. Молодые люди предстанут перед Создателем, чтобы ответить за грехи своих отцов. Они могли молиться лишь о том, чтобы конец наступил прежде, чем поколение Бо повзрослеет.

Словно насмехаясь над мыслями Ройса, краснолицый курсант из Вест-Пойнта присоединился к группе товарищей Бо. Ему предстояло научить их маршировать. Внимание Аннабель переключилось на Гордона, внимание Ройса – на неожиданно приехавшего отца мисс Кейди.

Мистер Рэндольф Кейди соскочил со взмыленной лошади, кивнул в сторону дочери и зашагал сквозь толпу. Ройс выпрямился. Он сразу все понял, когда Кейди подошел к преподобному Куинси. Его сердце готово было вырваться из груди. Сбоку от церкви пасторальную тишину вновь прервали выстрелы. Курсант Вест-Пойнта учил своих молодых подопечных стрелять по деревьям.

Ройс схватил за руку проходящего мимо молодого человека.

– Лейтон, вы еще не имели чести быть представленным мисс Кейди? – спросил он.

Не обращая внимания на удивление девушки, он перевел взгляд на Лейтона. На его бульдожьем лице он заметил забавную смесь удивления и надежды.

– Только что приехал отец мисс Кейди. Не думаю, что он похвалит ее за то, что она проводит время в компании такого безнравственного человека, как я. И, чтобы спасти ее от его праведного гнева, я препоручаю ее вашей заботе. – Ройс поклонился мисс Кейди и растворился в толпе.

Он не знал, кого искать – Гордона, Аннабель или Бо. Это не имело значения. Для него все они были невинными младенцами, а он всегда испытывал потребность защищать невинных от безумия. Он хотел, чтобы они уехали, все трое, прежде чем мистер Кейди сделает свое заявление, которое мгновенно разрушит мир и спокойствие. Когда он нашел Аннабель и Гордона, они наблюдали за тем, как молодые люди упражнялись в стрельбе.

– Леди и джентльмены, могу я на мгновение отвлечь ваше внимание? – Голос преподобного Куинси звучал взволнованно. Толпа мгновенно затихла. – Мистер Кейди, наш друг и уроженец братского штата Южной Каролины, только что прибыл с важными новостями.

Ройс переглянулся с Гордоном. Он понял, что его брат тоже догадался, о чем пойдет речь. Все затаили дыхание, когда мистер Кейди шагнул вперед.

– Друзья и, надеюсь, в будущем земляки, я безмерно рад сообщить вам новость. Вчера перед рассветом наша доблестная армия конфедератов открыла огонь по форту Саммер в гавани Чарлстона. – Он сделал паузу, набрав в легкие побольше воздуха. – Саммер окружен. Война началась с крупной победы нашей славной Конфедерации.

Аннабель повернулась к Гордону и с болью взглянула на него. Гордон привлек ее к себе и обнял.

– Для нас война еще не наступила, Энни-детка, – пробормотал он. – Виргиния пока не заняла определенную позицию.

Внезапно Ройс почувствовал к брату ненависть. За его мечты и оптимизм, за его ложь и правду. Но больше всего он ненавидел Гордона за то, что Аннабель искала утешения у него. Это чувство не имело никакого смысла, так же как охватившая всех военная лихорадка. Ему не нужна была жена, и Господь свидетель, он довольно повидал в жизни, чтобы понять, что брак – это не что иное, как злая шутка.

Кто-то дотронулся до его руки, и Ройс обернулся. Бо стоял рядом с ним и тоже наблюдал за Аннабель и Гордоном. Мальчик держал в руке двустволку, и Ройс с трудом подавил в себе желание вырвать оружие из его рук и забросить как можно дальше. Но выбора не было. Бо начинал взрослеть. И при сложившихся обстоятельствах Бо нужно было стать мужчиной как можно раньше, поэтому Ройс обращался с ним соответствующим образом.

– Ты отличный стрелок, – сказал он, кивнув на ружье – Благодаря этому ружью на столе в «Излучине» всегда будет достаточно птицы.

Аннабель отошла от Гордона и вытерла щеку тыльной стороной ладони. Ройс с трудом подавил желание достать из кармана платок и вытереть ей слезы.

– Хотел бы я встретить по пути домой троих янки, – сказал Бо. – Или по крайней мере двоих, – добавил он, разглядывая свое ружье.

Аннабель разозлилась.

– А как ты узнаешь, что это янки? – спросила она, протягивая руку к ружью, которое Бо отдал ей без малейшего сопротивления. – Возможно, они будут одеты, как твой кузен Бретт из Кентукки или как родственники мамы из Огайо. Неужели ты убьешь их только потому, что на них голубая, а не серая одежда? Или ты забыл, что кровь красная? Твоя это кровь или янки, не важно, мой храбрый, глупый, маленький братец. Только красный цвет имеет значение.

Ройс встал между Аннабель и Бо.

– Иди к своим товарищам, Бо, – спокойно сказал он, взяв у девушки ружье и передавая его Гордону.

– Он пойдет домой со мной вместе. Прямо сейчас! – Аннабель бросила взгляд на Ройса. – Ему вообще не следовало сюда приезжать.

– Не совсем так, – сказал Ройс, беря девушку за локоть. – Ты поедешь домой со мной.

– Держитесь от нас подальше. Вы уже вмешались сегодня туда, куда не следовало, так что уйдите с дороги. Возвращайтесь к своей очаровательной леди, а моего брата оставьте мне.

– Я оставлю твоего брата своему брату, а тебя уведу отсюда, чего бы мне это ни стоило, – произнес Ройс. Аннабель набрала в грудь воздуха, чтобы выдать еще одну гневную тираду, но Ройс прервал ее на полуслове. – Ты хочешь сцены, что ж, я ее устрою!..

– Вы уже устроили сцену, мистер Кинкейд. Вы были у всех на устах целый день. Вы и мисс Кейди.

– Это еще что, женушка, – сказал Ройс. – Подожди, вот перекину тебя через плечо задницей к солнцу и понесу через толпу.

– Вы этого не сделаете.

– Сделаю. – Он улыбнулся и, увидев в глазах девушки страх, понял, что зловещая улыбка действует на нее гораздо эффективнее угроз. – Шагая, я буду напевать: «Не желаете ли познакомиться с моей женой, урожденной Аннабель Холстон?»

Гордон попытался было вмешаться, но Ройс бросил на брата холодный предостерегающий взгляд.

– На мотив «Земли Дикси», – добавил Ройс.

Аннабель едва не задохнулась от смеха. Однако ее глаза цвета реки в сумерках по-прежнему были устремлены на Ройса, и в их темных глубинах он увидел чувства, которых не хотел видеть. Его охватил страх. Аннабель затронула те частицы его души, в которые он никого не допускал, и вызывала нежелательные чувства. Ройс постарался взять себя в руки.

– Я отвезу ее, – сказал он Гордону. – А ты поскачешь верхом на Аяксе. И проследи, чтобы Бо тоже отправился домой. – Ройс снова взял жену за локоть и повел к стоявшим в тени экипажам.

– Я не хочу ехать с вами, мистер Кинкейд, – пробормотала Аннабель, пытаясь улыбнуться изумленным людям, мимо которых они проходили.

– Хотите вы или не хотите, это не важно, миссис Кинкейд, – ответил Ройс, в свою очередь, пытаясь заставить замолчать открывших было рот сплетников, вежливыми поклонами. – Давайте все выясним прямо сейчас. В нашей семье брюки ношу я.

– Будьте вы прокляты! – Аннабель наклонила голову и улыбнулась миссис Петтигру.

В душе Ройс гордился своей женой.

Когда они подошли к фаэтону, Аннабель повернулась к Ройсу. Солнце, проникавшее сквозь ветви деревьев, отбрасывало на ее лицо неровные пятна, подчеркивая классические линии ее высоких скул. Какое-то мгновение Аннабель спокойно и решительно смотрела на мужа, и у Ройса перехватило дыхание. Даже без солнечной улыбки на лице его жена была красавицей. Это была природная красота, столь отличная от сентиментальной красоты, к которой он привык, красота, которой он никогда раньше не замечал.

– Что я сделала? – еле слышно произнесла Аннабель.

– Заключила сделку с дьяволом, – ответил Ройс, сжав ее локоть так, что она вздрогнула. – А теперь живешь с ним.

Аннабель прикусила губу, в то время как Ройс помогал ей сесть в фаэтон. Он не ожидал, что она будет молчать слишком долго. Может, до тех пор, пока они не отъедут от поляны и толпящихся на ней людей. Ройс мог стерпеть ее гнев и даже мог им наслаждаться. Он знал, что для нее гораздо лучше злиться на него, чем унижать Бо перед его новыми друзьями.

Ройс хлестнул лошадей. Экипаж тронулся с места так резко, что Аннабель подскочила и ударилась о Ройса, инстинктивно схватившись рукой за свою шляпу. Ее тело было теплым и удивительно мягким. Девушка выпрямилась и отодвинулась от Ройса, насколько позволяло сиденье.

Ройс взглянул на профиль Аннабель. Эта девушка оказывала на него какое-то непонятное влияние.

– Не стоило удерживать шляпу, – сказал он в сердцах. – Она так же безобразна, как и та, в которой ты была на реке.

– Вы презренный человек, сэр.

– Если ты еще когда-нибудь оскорбишь меня, я подумаю, что это всерьез. – Ройс потрепал девушку по коленке, надеясь еще больше разозлить ее. – Теперь на нашем Западе приличные выражения будут сродни…

– Избавьте меня от этого!

Ройс уловил в голосе Аннабель веселые нотки. Она не могла долго злиться. Он ничего не сказал, когда, сняв черную шляпу, она положила ее на колени. Внезапно Ройс вспомнил другую Аннабель с колокольчиками в спутанных волосах, перепачканную и прелестную. Он бросил на нее взгляд. Сейчас она была задумчивой и всю дорогу молчала. Почему? Ройс терялся в догадках. Наконец Аннабель тихо вздохнула.

– Я не хочу, чтобы он взрослел, – произнесла девушка.

– Но он повзрослеет, хочешь ты этого или нет.

– Пусть лучше позднее, чем раньше. Общество мужчин, сигары… Что побудило вас предложить ему сигару?

– Ты это видела? – Ройс пожал плечами. – Вообще-то сигара была с обрезанным концом. Я дал ее ему, потому что он все равно собирался попробовать. Хорошо, что он закашлялся рядом со мной, а не с местными забияками.

Ройс свернул с Телеграф-роуд на проселочную дорогу. Вокруг царила тишина. Под ветвями дубов среди зеленой травы росли полевые цветы всех цветов радуги. В воздухе пахло речным илом. Ройс попытался представить здесь палатки и артиллерийский огонь наступающей армии, но не смог. Однако он не сомневался, что все это неизбежно. Должно быть, Аннабель прочла его мысли.

– Война приближается, – тихо сказала она. – Я не отпущу Бо, Не важно, что вы скажете. Он совсем еще ребенок.

– Но на пути к возмужанию. И если ты захочешь привязать его к своему подолу, то только испортишь.

Аннабель фыркнула.

– Никогда не думала, что вы будете говорить, как миссис Петтигру.

– Вообще-то миссис Петтигру – пава, но в этом она права. – Он остановил экипаж на склоне у подножия Мэриз-Хайтс. – У таких людей, как мы – у тебя и твоих братьев, у меня и Гордона, – есть наследство, которое необходимо сохранить, Аннабель. Наши предки сражались в Вэлли-Фор, в Йорктауне, принимали участие в конституционном конвенте. Они были лидерами. Они совершали ошибки, и за самую большую из них, видит Бог, мы вынуждены расплачиваться. Но они были здесь и не отступили. – Аннабель смотрела на Ройса, широко раскрыв глаза. – Для таких, как мы, смерть действительно предпочтительнее бесчестья, – тихо закончил Ройс.

Поверила ли она ему? Этого он не знал. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо широкими оранжевыми и красными полосами. Хор лягушек и голубей затянул нестройную песню.

Аннабель смотрела прямо перед собой, но по ее виду Ройс понял, что она с трудом сдерживает слезы.

– Вы тоже не верите в эту войну, – сказала девушка, и Ройс поразился ее проницательности.

– Нет, но сражаться я буду.

Девушка медленно покачала головой:

– Я никогда этого не пойму.

– Поймешь, просто тебе эта не нравится.

– Я это ненавижу!..

Аннабель откинулась на сиденье и закрыла глаза.

Ройс дернул поводья. Они миновали недавно вспаханное поле, от которого пахло прелой землей, проехали через наполненный шорохами и шепотами лес и достигли склона холма, поросшего колокольчиками и диким имбирем в цвету.

Ройс неожиданно остановил экипаж и спрыгнул на землю. Пройдя вверх по склону, остановился и обернулся. Аннабель шла за ним в своем уродливом черном платье с уродливой черной шляпой в руках. Шла к отвратительному, бессердечному мужчине, который женился на ней вопреки здравому смыслу и теперь сожалел об этом.

Аннабель остановилась в нескольких футах от Ройса.

Весь ее облик дышал летом – окрашенные в цвет солнца волосы, глаза оттенка душной ночи, теплая розовая кожа. Не отдавая себе в этом отчета, Ройс долго и пристально смотрел на девушку. Но понял это, лишь когда она нервно вздохнула. Не в силах вынести его взгляд, Аннабель наклонилась и сорвала цветок.

– Почему вы остановились?

Ее голос был таким же обволакивающим, как влажная июльская ночь. Девушка выпрямилась, зажав цветок в руке, затянутой в перчатку. Голубые лепестки на фоне черного кружева. Аннабель зарылась в них носом и сделала глубокий вдох. Ройс шагнул к ней, забрал шляпу и цветок.

– Распусти волосы.

В глазах Аннабель мелькнула нерешительность.

– Распусти их, – повторил Ройс.

С сильно бьющимся сердцем он наблюдал за тем, как девушка дрожащими пальцами вытаскивает из прически шпильки. Она слегка тряхнула головой, и золотисто-каштановые локоны каскадом рассыпались по спине. Ройс протянул ей шляпу, и девушка сложила в нее свои шпильки.

После этого он бросил шляпу на землю и наступил на нее ногой. Аннабель еле слышно охнула, но Ройс приложил палец к ее губам. Руку словно обожгло, но ощущение было настолько мимолетным, что Ройс подумал, будто ему показалось. Стараясь не выдать своего смятения, он убрал руку.

– Больше ничего черного, моя маленькая жена, – сказал Ройс. – Твой отец этого не заслуживает, к тому же выглядишь ты в этом траурном платье ужасно.

Аннабель отвернулась, гордо вскинув голову. Ее узенькие плечи казались невероятно хрупкими. Должно быть, военная лихорадка затуманила его мозг. Ведь он так хотел обнять ее, защитить, а теперь испытывал удовлетворение от того, что обидел. Аннабель что-то пробормотала. Ройс подошел к ней, взял за руку и повернул лицом к себе.

– Воробей? – переспросил Ройс, желая убедиться, что не ослышался.

Аннабель говорила так тихо, что ему пришлось наклониться.

– Карлайл придумал мне это прозвище…

Теперь Ройс вспомнил. Маленький коричневый воробей. Всякий раз, когда им надоедало, что Аннабель ходит за ними по пятам, они дразнили ее до тех пор, пока она не убегала вся в слезах. Господи, он не просто обидел ее, он разбередил старую рану. Черт бы побрал Карлайла! Черт бы побрал Гордона! Черт бы побрал Ройса Кинкейда, великого защитника!..

– Теперь ты не бедная, и это, пожалуй, единственный положительный момент твоего замужества.

Ройс воткнул колокольчик в волосы Аннабель над ее ухом. Его палец зацепился за локон и обмотал тонкие, словно паутина, волоски вокруг лепестков. Аннабель смотрела куда-то поверх плеча Ройса, и он почувствовал, что у нее перехватило дыхание, когда его рука коснулась ее уха.

– Поезжай завтра в город. Возьми с собой мисс Роли и ее мать и отправляйся по магазинам. Сделай это, пока не поздно, Энни.

Аннабель взглянула на Ройса, упрямо вздернув подбородок.

– Ничего черного, – повторил Ройс. – Если не можешь противостоять напору миссис Петтигру, сшей несколько белых платьев для приличия. Но мне хотелось бы видеть тебя в каком-нибудь дорогом и очень красивом.

Их взгляды встретились и замерли.

– Ты сделаешь это для меня, потому что мы друзья.

– Мы и в самом деле друзья?

Ройс улыбнулся:

– До тех пор, пока ты играешь по моим правилам.

Она звонко рассмеялась, и Ройс почувствовал головокружение.

– Сама не знаю, почему смеюсь, ведь вы пугаете меня до смерти, – произнесла Аннабель.

– Черт возьми, миссис Кинкейд, вы не зря боитесь меня.

Аннабель наклонилась, сорвала еще один цветок и продела в петлицу его куртки. Над ними, гогоча, пролетала стая диких гусей. Ройс вернулся к реальности и вытер пот со лба.

– Вот, – сказала Аннабель с улыбкой и стала спускаться. Но, сделав несколько шагов, вернулась. – Что касается одежды, я сделаю, как вы просите. – Ее солнечная улыбка была ярче, чем закат. – Но с Бо все будет по-моему.

– Маленькая дерзкая девица!..

Ройс направился следом за Аннабель. Она быстро повернулась и, смеясь, побежала к экипажу. Ройс отошел в сторону, наблюдая, как она без посторонней помощи забирается в низкий экипаж. Ройс сел на место кучера и взял в руки поводья.

– Я тоже пугаю вас, мистер Кинкейд?

– Как маленький светлячок в жаркую летнюю ночь, моя дорогая.

Аннабель, сложив руки на коленях, смотрела прямо перед собой. Последнюю милю пути до «Излучины» оба молчали.

Въехав в ворота, Ройс увидел Гордона и Бо, они вели своих коней в стойло. Из хижин рабов доносились смех и пение.

– Боюсь, тебе придется есть холодный ужин, – сказал Ройс.

Маленький Руфус появился возле фаэтона неслышно, словно призрак. Ройс сошел на землю, и, пока обходил фаэтон, слуга держал поводья. Аннабель встала.

– Уже темно. Ты упадешь.

Ройс обхватил талию девушки, ощущая сквозь ткань тепло ее тела. Девушка не нуждалась в корсете, такой тонкой у нее была талия. Ройс приказал себе повернуться и уйти, но не смог: Аннабель посмотрела на него снизу вверх своими карими глазами, излучающими мягкий свет.

Дверь дома тихо отворилась, и в галерее появился Джулз. Старик поклонился, и Аннабель улыбнулась ему.

Ройс вытащил оскорбляющий его достоинство цветок из петлицы, смял его в руке и выбросил. Джулз нахмурил брови.

– Вам пришла посылка, миз Аннабель, – сообщил слуга. – Я положил ее на стол в большом зале.

– От Карлайла? – спросила она.

– Посыльный не сказал от кого, мисси.

В этот момент Ройс пожалел, что не сломал Карлайлу нос, когда у него была возможность. Аннабель до сих пор не получила ни одного письма от брата. Каждый день она с надеждой встречала посыльного, а потом уходила прочь, опустив голову.

Аннабель поспешила в дом. Ройс снял перчатки и отдал слуге.

– Посылка из Ричмонда?

– Да, сэр, совершенно точно.

Ройс последовал за Аннабель по коридору, ведущему в большой зал. Девушка стояла спиной к нему и разрывала упаковочную бумагу, а Ройс, облокотившись о перила, наблюдал за ней из-под опущенных полей шляпы.

Из горла Аннабель вырвался звук, напоминающий рыдание. Она хотела повернуться, но не в силах была посмотреть Ройсу в лицо. Аннабель провела пальцами по витиеватой серебряной ручке, гладя прохладный металл.

– Подходит? – спросил Ройс.

– Это от вас?

Она повернулась, и Ройс заметил на ее лице замешательство.

– Не каждый день девушка выходит замуж, а я еще не подарил тебе свадебного подарка.

– Кто вам сказал?

– Не Бо, хотя я приложил немало усилий, чтобы вытянуть из него правду.

– Гордон, – пробормотала Аннабель. Ее лицо озарила нежная улыбка, адресованная, увы, не Ройсу, а его брату. – Мистер Кинкейд… Ройс… – Карие глаза девушки заблестели. – Никто никогда не дарил мне… – Голос ее дрогнул. – Спасибо, – прошептала она.

Их взгляды встретились. Аннабель одарила его страстной улыбкой.

Ройс ошеломленно смотрел на девушку, не в силах дышать, шевелиться или думать. Где это началось – в ее гостиной в Лексингтоне, на линии огня перед церковью, а может, на поросшем цветами склоне? Впрочем, это не имело значения. Все закончилось здесь, в большом зале «Излучины».

Ройс хотел получить больше, чем улыбку. Он хотел ощутить под собой ее горячее, полное страсти тело, войти в нее, овладеть ею, подчинить себе. Он хотел слышать ее ответные стоны и крики. Аннабель отвернулась, но Ройс успел прочитать в ее глазах те же чувства.

Ройс не знал, всего мгновение или целую вечность он стоял здесь и смотрел на ее напряженную спину и дрожащие плечи. Его влекло к Аннабель с непреодолимой силой, но он знал, что не должен терять над собой контроль. Господи, он не лучше любого из Кинкейдов. «Боже, помоги ей!» – подумал Ройс. Он вышел и захлопнул за собой дверь.