"Роберт и Арабелла" - читать интересную книгу автора (Уинзор Кэтлин)

Глава 2

Арабелла приехала на условленное место в сопровождении фрейлин и приказала им покататься по степи и вернуться за ней через пять часов. Если она опоздает, им следовало дождаться ее, чтобы возвратиться в замок вместе.

Подруги завистливо смотрели ей вслед, когда она направила Соломона в глубь леса. В висках у нее от волнения стучала кровь. Она в растерянности оглядывалась по сторонам, но не видела ни костра, ни кибитки. Может быть, он забыл о свидании? Неужели он уехал? Она укоризненно одернула саму себя, признавая, что подобные опасения – признак зарождающейся любви. Так же как и бессонная ночь, которую она провела, ворочаясь с боку на бок в постели.

Роберт вырос, словно из-под земли и взял Соломона под уздцы.

Она спрыгнула с коня, не дожидаясь, пока юноша ей поможет, и обняла его за шею.

– Отведи меня в свою кибитку. Где она?

Арабелла была так возбуждена, что не заметила, как серьезен Роберт: он не улыбнулся и даже не прикоснулся к ней. Более того, он попятился от нее. Она встревоженно нахмурилась, но, когда снова попыталась обнять его, он перехватил ее руки и удержал их.

– Что случилось? Ты не ждал меня?

– Нет. Я надеялся, что ты как следует все обдумаешь за ночь.

– Я глаз не могла сомкнуть! Я думала только о том, как прекрасно будет ощущать тебя в себе. – Она сделала шаг навстречу ему и коснулась его груди. – Ты не хочешь меня?

Он улыбнулся, но не весело, а серьезно и озабоченно.

– Прощай, Арабелла.

– Прощай?!

– Да. Так будет лучше.

– Для тебя?

Он рассмеялся.

– Какое это имеет значение: для меня или для кого-то еще? На свете есть много людей, которым не безразлично, что ты делаешь, которые заботятся о тебе.

– Я сама знаю, что для меня лучше. К моему отцу приходило много мужчин. Отовсюду. Все они просили меня. Но среди них я не видела такого, как ты. И поэтому я пришла к тебе, чтобы узнать то, что интересует меня больше всего на свете. А я знаю много вещей.

– Правда?

– У меня прекрасные учителя, и я совсем не ленивая. Единственное, что пока остается для меня тайной за семью печатями, – что чувствует женщина во время близости с мужчиной. И я хочу, чтобы этому научил меня ты. Лучше это или хуже, разумно или нет – какая разница? Разве ты не хочешь меня?

– Хочу. Но что будет, если я лишу тебя невинности? Что станет с собственностью короны?.. – Он с улыбкой пожал плечами.

– Об этом не беспокойся, – рассмеялась Арабелла. – Я знаю, что делать. Потерявший рассудок от вожделения муж поверит чему угодно. Вскрикнуть якобы от боли, уколоть палец и выдавить каплю крови на простыню… – Она подступила еще ближе. – А теперь, пожалуйста… возьми меня. А иначе для чего ты пришел?

– Я обещал тебе, что приду.

– Ради Бога, зачем ты мучаешь меня, заставляешь ждать и просить?

К ее изумлению, а потом досаде, он расхохотался. Она отшатнулась в гневе. До сих пор никто не позволял себе смеяться над принцессой Арабеллой.

Она бросила на него возмущённый взгляд, который потеплел, едва она увидела выражение его лица – ласковое, задумчивое, серьезное.

– Пойдем, – тихо вымолвил он и взял ее за руку.

Они шли рядом через лес, пригибаясь под низкими ветвями деревьев, за которыми вскоре показалась кибитка. Неподалеку паслись лошади, а у лесенки в кибитку лежала собака, охранявшая вход.

Цыган сделал знак Арабелле, приглашая ее войти, и она стала подниматься по ступеням, но вдруг остановилась в нерешительности и, оглянувшись на пса, заговорила с ним ласково и чуть заискивающе:

– Привет, красавец. Как тебя зовут?

– Его зовут Калиф. Но он понимает только по-цыгански. И не надо обращаться к нему и тем более указывать в его сторону.

– Ясно. А он всегда такой молчаливый и спокойный?

– Да. За исключением тех случаев, когда мне грозит опасность.

Арабелла почувствовала, что решимость понемногу оставляет ее, и поспешила войти внутрь.

– Как здесь красиво! – воскликнула она, переступив порог. – Сколько золота, ковров… И все такое разноцветное. Просто загляденье! – Она обернулась в тот миг, когда Роберт закрыл за собой дверь на задвижку. – Да, загляденье, – повторила она негромко.

Она сняла черные кожаные туфли и осталась стоять босая, ожидая, что будет дальше.

На ней было желтое бархатное платье с узором из черных роз и леопардов. Рукава на шнуровке сужались к локтям и были украшены кружевом. Корсет плотно облегал грудь, шнуровка стягивала ее до талии, широкая юбка мягкими складками спадала до пола. Арабелла казалась пленницей своего платья.

– Я не могу раздеться самостоятельно.

Он сбросил сандалии, отшвырнул их в сторону и снял рубашку.

Арабелла протянула к нему руки ладонями вверх. Они переглянулись и улыбнулись друг другу, после чего Роберт принялся молча и неторопливо расшнуровывать ей рукава, затем корсет. Его пристальное внимание восхитило ее.

– Ты такая независимая и в то же время беспомощная.

– Это потому что… – Она осеклась, не желая напоминать ему о своем положении. – Потому что я так живу.

Он осторожно стащил с нее платье до пояса, обнажив плечи, грудь и руки. Затем расправился с последней шнуровкой, и платье шуршащим ворохом легло к ее ногам. Арабелла предстала перед ним во всей красе, которую скрывало прежде ее великолепное королевское одеяние.

Она неуверенно взглянула на него, чувствуя себя неловко и не зная, куда девать руки. Он задумчиво посмотрел на нее и легко коснулся ладонями ее груди.

– О Господи, – вымолвил он тихо. – О Господи.

Арабелла оставалась неподвижной, терзаемая тревожными предчувствиями. Совсем скоро это произойдет: великая тайна ее тела будет раскрыта.

У нее за спиной стояла кровать – низкое сооружение на деревянной раме, застланное персидскими коврами, белыми шелковыми простынями и тремя пуховыми одеялами.

Арабелла медленно попятилась от Роберта, когда он развязал пояс, поддерживающий его штаны, и перешагнул через них. Она присела на край кровати и испуганно уставилась на его естество. Впрочем, он ведь взрослый мужчина, а не тринадцатилетний паж.

Сгорая от нетерпения, Арабелла легла на кровать и заложила руки за голову. Когда Роберт опустился перед ней на колени, она забросила ноги ему на плечи. Уже сейчас в глазах у нее помутилось, тело покрылось испариной, а сердце билось с такой силой, что подрагивали груди. Дышать было трудно. А ведь он еще даже не коснулся ее!

В приступе внезапного страха она подалась вперед и схватила его за шею.

– Не медли! Сделай это сейчас!

Она опустила глаза, увидела, как он придвинулся ближе, а затем осторожно проник в нее. Она вскрикнула от нетерпения.

– Я не хочу причинять тебе боль… – вымолвил он и вошел глубже.

– Мне все равно… Какая разница! – Арабелла тихо всхлипнула.

Ощутив его в себе, она дала волю эмоциям. Бессонная ночь брала свое.

После его очередного резкого толчка она почувствовала приближение той боли, которую испытывала во время близости с пажами.

– Если тебе станет больно, останови меня, – сказал он, глядя ей прямо в глаза. – Можно заняться другим… – Он продвинулся еще немного. – Вот так…

Роберт действовал с величайшим тщанием, то и дело всматриваясь ей в лицо, дабы убедиться в том, что ей не больно. Арабелла лежала с закрытыми глазами, раскинув руки в стороны и широко раздвинув ноги.

– Мне не больно… Сейчас все кончится… Возьми же меня. Быстрее… О Господи!.. Да, так… Это божественно!

Он нежно поцеловал ее в приоткрытые губы, желая убедиться в том, что все в порядке. Его движения стали более порывистыми и быстрыми.

– Это не может продлиться долго, – сказал он извиняющимся тоном. – Когда ты хочешь, чтобы это закончилось?

– Не сейчас… Нет, пожалуйста… – В ее голосе прозвучало отчаяние, словно она боялась потерять его.

– Если я кончу, то обязательно вернусь. О Господи…

Арабелла чувствовала, как мышцы живота напрягаются и расслабляются, освобождая ее от какой-то непостижимой тяжести, скованности. Она лежала недвижимо, обвив шею Роберта руками. Он не выходил из нее; время, казалось, остановилось. Арабелла ухватила его за волосы на затылке, стараясь заглянуть ему в лицо.

Но вот, наконец, он поднял голову и взглянул ей в глаза. Увиденное немало поразило его. Лицо Арабеллы было мокрым от слез. Она плакала от облегчения, оттого, что освободилась от самой себя, отдала свое тело мужчине. В ее слезах не было ни радости, ни боли, просто восхитительное ощущение финала.

Он медленно двигался, и она жадно ловила каждое его движение. Вдруг он осторожно вышел из нее, и тотчас ей в рот скользнул его язык, который принес ей массу новых, неизведанных ощущений. Его поцелуй придал ей уверенности.

– Перевернись на живот… Я не причиню тебе боли… Все будет так, как раньше.

Арабелла послушно встала на колени, выгнувшись и уперевшись локтями в подушки. Его пальцы проникли в ее лоно, задвигавшись все быстрее. Затем пришел черед его налитой плоти, и она вскрикнула от неожиданности и блаженства. Он замер в нерешительности.

– Не останавливайся… Что бы я ни говорила. Поступай так, как хочешь…

Роберт манипулировал ею столь искусно, что вскоре она оказалась верхом на нем. Наклонившись вперед, она самозабвенно отдавалась этой неистовой скачке. Она слышала, что после первой близости желание не проходит, а, напротив, охватывает с еще большей силой, граничащей с настоящим безумием.

Он ласкал ее соски и одновременно ухитрялся держать ее за талию, чтобы она ощутила всю глубину его проникновения. Арабелла слышала возгласы наслаждения, отчаяния в преддверии конца и не сразу поняла, что это кричит она сама.

Когда все кончилось, и они лежали бок о бок, она была тиха и спокойна, дышала глубоко, смежив веки. Она боялась посмотреть ему в глаза и вскоре заснула, поскольку провела без сна всю предыдущую ночь.

Проснувшись, Арабелла увидела, что Роберт одет и готовит завтрак: хлеб, сыр, изюм. Она села на кровати и откинула волосы со лба.

– Я заснула, – сказала она растерянно, боясь, что пропустила что-то важное, что он мог дать ей: – Как долго я спала?

– Не больше получаса. Ты проголодалась?

Она откинулась на подушки с улыбкой, в которой было столько молчаливого обожания.

– Наверное. Я должна встретиться со своими фрейлинами в полдень. Сколько сейчас времени?

– Еще далеко до полудня, – ответил он, выглянув за занавеску, и улыбнулся, радуясь тому, как легко смог заполучить ее.

Арабелла дотянулась до него и обняла за шею, после чего залезла к нему в штаны и извлекла на свет чудесный предмет, крепкий и красноватый. Она опустилась на пол и легла на спину. Он встал перед ней на колени, медленно вошел в нее, и тотчас его язык скользнул ей в рот. Но в ту минуту, когда все должно было завершиться, он перестал возбуждать ее языком, чтобы она могла сполна насладиться другими ощущениями. Каждая частичка ее тела изнывала от жажды.

И когда он лег рядом с ней, положив руку ей на грудь, она слабо застонала. На сей раз от ощущения глубокого разочарования.

– Неужели это конец?

– Нет. Я обещаю тебе. Это не кончится, покуда длится жизнь, – ответил он, осыпая ее ласками.

– Ты можешь повторить это? – спросила она, закрыв глаза.

– Ты ненасытна. Особенно для девушки, которая является таковой в переносном смысле этого слова.

Он ласкал Арабеллу, вызывая ее на ответные ласки, и она чувствовала, что ее прикосновения возбуждают его.

– Я хочу больше, чем я могла себе представить. Больше, о чем я мечтала, направляясь к тебе сегодня утром. Но то, о чем я мечтала, нисколько не похоже на то, что я… испытываю сейчас. – Она погладила его плечи, грудь, волосы, которые окружали его возбужденную плоть.

Роберт приподнял ее за ягодицы, овладел ею, двигаясь все быстрее до тех пор, пока с его уст не сорвался протяжный стон и он не застыл в неподвижности.

Спустя некоторое время он приподнялся на локте и вопросительно посмотрел ей в глаза. Видимо, она чем-то не на шутку удивила его.

– Теперь весь мир принадлежит мне, – сказала она и провела кончиками пальцев по его щеке.

– Правда? – неверяще переспросил он.

– Господи, мне пора идти! – воскликнула она неожиданно и села на кровати. – Они давно уже меня ждут. Тем более что сегодня в Тронном зале состоится праздник. – Она тряхнула головой. – Меня в сон клонит от усталости.

Он подошел к двери как был обнаженный.

– Вон твои подруги… Я их вижу вдалеке.

– Я должна идти, я должна идти, – бормотала она, словно для того, чтобы убедить саму себя в этой необходимости. – Они будут расспрашивать меня, где я так долго пропадала. Они все девственницы… я полагаю. Кроме Марии. Мне придется так много врать.

– Матери? Ее величеству?

– Матери легко лгать. Ей приходится самой скрывать столько правды… – Она приподняла свой черный локон. – Взять хотя бы меня.

– Тебя?

– Я единственная в роду за три поколения родилась не с голубыми глазами и светлыми волосами. – Она улыбнулась. – Что ты об этом думаешь?

– А что об этом думает твой отец?

– Точное время, когда мать забеременела, не известно. Он отправился в Святую землю, а я родилась спустя десять месяцев… или чуть позже. Но говорят, что я похожа на него. Отец любит меня, и я полагаю, что он предпочитает в это верить… – Арабелла погрустнела. – «Пусть она остерегается любить…» Так сказала старая цыганка.

– Она была права. Запомни ее слова хорошенько.

Арабелла удивленно взглянула на него, затем опустилась перед ним на колени и начала ласкать его губами. Он молча смотрел на нее, слегка расставив ноги для устойчивости, а когда она откинулась на спину, снова овладел ею. А как только он попытался отстраниться, она удержала его, издав вздох сожаления.

– Мне никогда не насытиться тобой. Значит, завтра? Здесь?

– Завтра в замке состоится турнир, – напомнил он ей.

– Я должна увидеть тебя.

Он некоторое время хранил молчание, потом едва заметно улыбнулся, как будто у него созрел какой-то план.

– Я буду там.

– Ты обещаешь? – Ей казалось, что это так просто.

Она хочет его. Он будет там.

– Обещаю.