"Так велика моя любовь" - читать интересную книгу автора (Вудивисс Кэтлин)

Глава 20

Максим остановился перед погруженной во мрак лестницей, которая, вполне возможно, приведет его к смертельной опасности, и огляделся. Лестница состояла из нескольких пролетов и уходила высоко вверх. Он прислонился к стене и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Тот, с кем он должен встретиться, находится на вершине власти Ганзейского союза, во всяком случае до ганзатага, который состоится весной. На предыдущем собрании у членов союза — людей с различными источниками доходов, мнениями и происхождением — не хватило духа покончить с дебатами и переизбрать Хиллиарда. Поэтому можно с полной уверенностью утверждать, что его не сместят и в этом году, если только не случится что-то непредвиденное. Своим молчанием избирательная комиссия только подтвердила полномочия своего делегата, одобрив тем самым его зверские методы. Когда-то Хиллиард был удачливым торговым капитаном, теперь же удача сопутствовала ему в том, чтобы навязывать Ганзейскому союзу контракты, законы и соглашения, которые он использовал с наибольшей для себя выгодой. Его власть была абсолютной, он отчитывался только перед ганзатагом, да и то лишь в том, что касалось недвижимости.

Придерживая левой рукой шпагу, Максим стал подниматься по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Когда они с Илис вернулись в дом фон Райанов, он переоделся в более скромный костюм и пристегнул шпагу, предполагая, что его ждут неприятности. Он будет сражаться до последней капли крови, если его семейной жизни с Илис суждено оборваться сегодня ночью.

Максим, не останавливаясь, взлетел на третий этаж, пересек лестничную площадку и повернул ручку единственной двери.

Дверь открылась, и перед Максимом оказался мускулистый мужчина, который вполоборота замер возле огромного шкафа со свернутыми в трубку картами. Увидев Максима, он закрыл шкаф и направился к посетителю, отряхивая на ходу руки.

— Что фы желаете?

Хотя его голос звучал мягко, в нем чувствовались безжалостность и мощь, что вполне соответствовало его внешности. Он остановился перед Максимом в ожидании ответа, и создавалось впечатление, что его сложенные на груди руки просто отдыхают в предвкушении работы.

— Максим Сеймур, к вашим услугам. Полагаю, герр Хиллиард ожидает меня.

Максим вынул из кармана восковой оттиск и протянул его мужчине. Оттиск подвергся тщательному изучению, и когда Максим опять встретился взглядом с бледно-голубыми глазами мужчины, он заметил, что любопытство исчезло, уступив место некоему подобию уважения.

— Меня зовут Густав, я личный писарь герра Хиллиарда. — Пауза в его фразе была едва заметной, но достаточно впечатляющей, так как его собеседник сразу понял, что у Густава есть множество должностей и обязанностей. — Проходите.

Максим засунул за ремень перчатки и последовал приглашению, предварительно бросив быстрый взгляд на сильные руки Густава. Мысль о том, что они способны положить конец человеческой жизни, была не лишена смысла. Наверное, подумал Максим, они чрезвычайно ловки, когда выполняют подобную работу.

— Позвольте фзять фаш плащ.

Покачав головой, Максим перекинул плащ через руку. Если ему придется удирать отсюда, лучше быть готовым к долгой морозной ночи. Увидев, что Густав нахмурился, он пожал плечами и пустился в объяснения:

— Я возьму его с собой, если вы не против. Пока добирался сюда, я сильно промерз. Боюсь, плащ понадобится мне для того, чтобы согреться.

— Я сообщу моему господину, что вы пришли.

Густав пересек комнату и, открыв расположенную позади письменного стола дверь на минимальную ширину, чтобы только проскользнуть внутрь и помешать посетителю увидеть, что находится с другой стороны, исчез.

Медленно повернувшись, Максим оглядел комнату. В ней не было ничего необычного, за исключением того, что здесь царил какой-то странный хаос. Пачки деклараций судового груза, счетов за фрахт и прочих документов были свалены на длинном комоде, ящики которого, без сомнения, были заполнены тем же самым. И хотя создавалось впечатление, что бумаги находятся в полном беспорядке, Максим догадался, что любое изменение в этой куче будет немедленно обнаружено.

С той стороны двери раздались тяжелые шаги, и спустя секунду в проеме появился Густав.

— Мой господин хочет, чтобы вы подождали его здесь.

Максим прошел в соседнюю комнату и, когда Густав указал ему на стул, повесил плащ на спинку и расположился на мягком сиденье. Густав вернулся в приемную и закрыл за собой дверь. Максим ожидал услышать скрежет поворачиваемого в замке ключа, но ни один звук не нарушил тишины. Он едва не вздохнул с облегчением, но вовремя вспомнил, что слишком спешит. Единоборство умов еще впереди, и оно покажет, уйдет ли он отсюда спокойным шагом или будет спасаться бегством.

Максим закинул голову и прикрыл глаза, продолжая из-под опущенных век рассматривать окружавшую его роскошную обстановку. Каждый его нерв был натянут до предела, потому что он чувствовал, что за ним наблюдают. Эта комната являла полную противоположность приемной. Везде взгляд натыкался на дорогие вещи, напоминавшие о том, что большую часть жизни хозяин провел в путешествиях. Вся мебель, все драпировки, все ковры или шторы отличались отменным качеством и служили свидетельством богатства и преуспеяния, достигнутого Хиллиардом. Камин, в котором ярко пылал огонь, был облицован бесценным мрамором. Рядом стояли глубокое кресло, обитое темной кожей, и огромный письменный стол. Все указывало на то, что здесь живет очень и очень состоятельный человек, потому что даже королевская приемная не могла по роскоши соперничать с этой комнатой.

Прошло довольно много времени, прежде чем дверь почти бесшумно отворилась и Карр Хиллиард удостоил гостя своим появлением.

— А, лорд Сеймур! — заковылял он навстречу Максиму. — Как хорошо, что фы пришли.

Максим с несколько надменным видом вздернул брови, вопросительно посмотрел на остановившуюся перед ним гору плоти, именуемую Карром Хиллиардом, и поднялся.

— С вашей стороны было чрезвычайно любезно пригласить меня, герр Хиллиард, — соблюдая правила хорошего тона, ответил он.

Хиллиард засмеялся, и его тело заколыхалось, как студень.

— Я вот фсе думал, фспомните ли фы обо мне.

— А как могло быть иначе? Вы — бог ганзейцев, не так ли?

Уголки его губ слегка приподнялись. Это движение можно было принять за улыбку, но только одному Максиму было известно, сколько за ней крылось презрения.

— Фы слишком фысоко возносите меня, лорд Сеймур, я даже не король. Я тот, кого фы ф Англии называете простым крестьянином. — Словно ожидая, что его высказывание заслуживает бурных аплодисментов, он замолчал и приготовился скромно возразить, но был страшно разочарован, когда ничего подобного не последовало. — Я просто слуга союза, — со вздохом закончил он.

Максим все же решил отщипнуть кусочек от того, чего Хиллиард так ждал.

— Тогда вы слуга, который добился всеобщего уважения.

— Это так, — с готовностью согласился Хиллиард. — Я один из тех, кто добился немалых успехов на этом посту.

— Не осмеливаюсь даже подвергать сомнению истинность вашего утверждения, — заявил Максим, понимая, что опасно балансирует между комплиментом и оскорблением.

Хиллиард, тщеславие которого было удовлетворено, предложил Максиму сесть. Когда тот расположился в кресле с резными подлокотниками, он направился к шкафу, встроенному в стену рядом с окном. В шкафу находился бочонок с краном. Деревянная решетка наподобие тех, что используют для корабельных люков, служила задней стенкой шкафа. Решетку, через которую в шкаф поступал уличный воздух, закрывало промасленное полотно, которое можно было опускать и поднимать прямо из комнаты. Этот шкаф был отлично приспособлен для охлаждения напитков и оловянных кружек, стоявших рядом с бочонком, а его плотно закрывавшиеся двери предохраняли комнату от сквозняков.

Его величество торговый король Ганзы — наверняка Хилли-ард считал себя именно таковым — наполнил кружки элем и протянул одну из них гостю.

— Фы не против того, чтобы фместе со мной попробовать этого холодного как лед напитка, герр Сеймур?

— С удовольствием, герр Хиллиард. Благодарю за приглашение. — Максим взял кружку и, сделав большой глоток, понял, что напиток вполне отвечает его вкусу.

— Сегодня утром ко мне приходил Kapitan фон Райан, — сообщил Хиллиард, размещая свою тушу в массивном кресле. Он отпил эля — сначала, словно рыба, открыв рот и только потом приникнув к кружке, — и продолжил: — Николас сказал мне, что фы хотели бы поступить служить ф качестве… наемника? — Последнее слово он произнес с вопросительной интонацией, как будто не был уверен в точности термина.

— Я думал об этом, — ответил Максим, лениво кивнув.

Хиллиард довольно долго рассматривал его, как бы оценивая и пытаясь прочитать, что кроется за этой красивой внешностью.

— Фы предпринимали какие-либо меры, чтобы добиться этого?

Максим отпил эля и взглянул на Хиллиарда.

— А что, если это так?

— Не надо ощетиниваться, герр Сеймур, — рассмеялся Хиллиард. — Если я спрашиваю, значит, у меня есть на это причины. Мне было бы интересно узнать, какой стране фы согласились бы предложить свои услуги?

— Это зависит от простых расчетов. Естественно, той, которая заплатит больше.

— Николас рассказал мне, в чем фы нуждаетесь.

Максим сложил губы в некое подобие улыбки.

— Я еще не нищий, поэтому могу позволить себе потянуть время.

Хиллиард почувствовал, что задел гордость гостя. Очевидно, герр Сеймур гораздо ближе к бедности, чем пытается показать.

— А что бы фы сказали, если бы нашелся человек, который заинтересовавшись фами, предложил фам много золота? Фы бы фыслушали его?

— Я был бы полным дураком, если бы не стал этого делать. — Максим спокойно выдержал взгляд устремленных на него серых глаз.

— А для фас имело бы значение, для какой страны служить и против какой?

Максим ухмыльнулся:

— Если мой друг Николас еще не рассказал обо мне всего, тогда, возможно, мне следует кое-что объяснить, герр Хиллиард. Я человек вне страны, а моя преданность была растрачена впустую. И теперь я руководствуюсь только своими удовольствием и интересом.

Водянистые серые глаза, прищурившись, пристально следили за маркизом в надежде, что удастся проникнуть в его сознание.

— А Елизавета? Фы ей чем-нибудь обязаны?

Горькая усмешка скривила губы Максима.

— С ее легкой руки я был лишен титула, поместий, всей своей собственности, — ядовито процедил он. — Судите сами, какие у меня перед ней обязательства?

— Будь я на фашем месте, я бы отказался от фсех.

— Вот именно.

Хиллиард принялся водить длинным ногтем по краю кружки. Маркиз дал совершенно четкий ответ, и если учесть плачевное состояние его дел, можно поверить, что он и в самом деле противопоставил себя английской королеве.

— Я буду говорить прямо, герр Сеймур. Как фам понравится идея фернуться ф Англию, ф которой будет править королева Мария?

— Если только она возвратит мне титул и собственность, — последовал осторожный ответ.

Хиллиард наклонился вперед.

— Фы думали над тем, чтобы помочь королеве Марии бежать? — тщательно подбирая слова, поинтересовался он.

Смех Максима свидетельствовал о его сомнениях на этот счет.

— Должно произойти чудо, чтобы это свершилось, разве не так? Я обычный человек. Что я могу сделать в одиночку?

— Уверяю фас, герр Сеймур, фы не будете одиноки. У меня ф Англии есть люди, которые помогут фам. Но есть те, кто считает, что нужно сначала убить Елизавету, прежде чем освобождать Марию. Так, мол, легче.

— Что вы предлагаете? — довольно грубо спросил Максим. — Помочь Марии бежать? Или убить королеву?

Хиллиард избегал взгляда Максима. Казалось, он обдумывает последний вопрос. В его движениях появилось какое-то беспокойство, словно он не был уверен, правильное ли взял направление. Наконец он определился со своей задачей и неуклюже поднялся. Подойдя к застекленным шкафам с книгами всевозможных размеров и форм, он остановился. Когда он оглянулся на Максима, в его глазах успело появиться какое-то новое выражение, нечто среднее между жадностью и странным, злобным вожделением.

— Идите сюда. — Он дернул головой, подзывая Максима. — Я хочу фам кое-что показать.

Его руки, скрытые грузным телом, нажали на какую-то пружину, и, к полному изумлению Максима, один из шкафов стал медленно и бесшумно отползать в сторону. За ним открылась потайная дверца, и Максим, последовав за хозяином, обнаружил, что находится на узком балконе с грубо вырезанными перилами. Со стропил, возле стены, свешивались фонари, выгрызавшие из мрака островки света. Похожий на огромную пещеру склад, казалось, исчезал где-то в бесконечности. Он был забит ящиками, упаковочными клетями, тюками и бочками. Перемещавшиеся огоньки говорили о том, что склад охраняется дозорными, вооруженными топорами и пиками.

Хиллиард остановился, чтобы Максим успел проникнуться безграничностью открывшегося пространства. Когда же англичанин устремил на него вопросительный взгляд, ганзейский король, на лице которого была написана алчность, ухмыльнулся:

— На то, что фы фидите перед собой, можно купить несколько королей, или, если быть точным, несколько королевств. Ха! И кое-какие действительно покупались. — Он указал на ящики у противоположной стены. — Там специи, чай и шелка из Китая. — Его палец переместился. — А там гобелены, ковры и засахаренные финики, закупленные у эмиров, беев и султанов с побережья Черного моря. А фон там… — его рука указала вниз, под балкон, — только что полученные меха, янтарь и мед из фосточных стран и портов Балтики. — Он повернулся к Максиму и широко улыбнулся, обнажив неровные зубы. — Мои корабли доставляют груз со фсех концов света, а я отправляю товары туда, где их очень хотят и где в них нуждаются. — Его лицо потемнело, словно он вспомнил о неприятном. — Фо фсяком случае, я так делаю, когда мне не мешает этот ублюдок Дрейк. Фот чем занимается Ганза. Мы просто группа честных купцов, которая использует фсе фозможности, чтобы честно получить прибыль.

Он повернулся и направился в свои апартаменты. Следуя за ним, Максим размышлял о том, к каким грязным методам прибегал этот властитель Ганзы и скольким людям пришлось заплатить жизнью за то, чтобы он мог извлечь собственную прибыль.

— И теперь, — сердито продолжал Хиллиард, — эта хитрющая сука Елизавета притворяется невинной овечкой, а сама спускает Дрейка и его псов травить тех из нас, кто в поте лица основывал наше дело. — Он тяжело рухнул в кресло и наклонился вперед, при этом его брюхо свесилось. Глаза под густыми бровями злобно блестели. — Но не забывайте, есть люди, придерживающиеся того же мнения, что и я, и желающие положить конец ее лицемерию. — Казалось, он выдохся, потому что устало откинулся на спинку, и в его манерах появилось нечто просительное. — Мне самому угрожали. Я даже не решаюсь проинспектировать свою собственность ф Стиллиардсе, так как боюсь, что за мной установят слежку, а потом бросят ф тюрьму, предъявив ложные обвинения. Черное сердце Елизаветы не знает справедливости.

Максим тоже опустился в кресло. Все напыщенные заявления Хиллиарда он воспринимал как проявление алчности и считал наглой ложью.

— Если вы боитесь хитрости Елизаветы, — проговорил он, накрывая рукой эфес шпаги, — тогда почему допускаете к себе вооруженного англичанина? Вы совершенно спокойны относительно моих намерений? Не допускаете, что я подослан ею?

Уперев локти в подлокотники и сложив пухлые пальцы домиком, Хиллиард улыбнулся:

— Мне кое-что известно о том, как по ее приказу фы едва не лишились жизни, лорд Сеймур. И фсе же я очень осторожный человек. — Он указал на стену позади Максима. — Не соблаговолите ли посмотреть туда?

Максим выпрямился и оглянулся. Огромная картина в резной раме была слегка сдвинута, открывая отверстие в стене. Максим вспомнил, что шкаф, где Густав хранит карты, расположен как раз напротив этого места, и сообразил, что он служит в качестве наблюдательного поста.

— У Густава есть самострел с тяжелой стрелой. Он зарядил его сразу же после фашего появления и нацелил фам в спину. Стоит фам фзяться за шпагу — и фаш друг больше никогда не уфидит фас. — Он печально кивнул. — Даже зимой река уносит в море всякие обломки и надежно прячет их.

— А Густав, естественно, ваш преданнейший слуга, — заметил Максим.

— Лучше сказать, помощник, — улыбнулся Хиллиард. — У него есть склонность расправляться с моими противниками. Фы понимаете меня?

— Я ознакомился с вашими мерами предосторожности, герр Хиллиард, — произнес Максим, вновь откидываясь на спинку кресла. — Однако мой вопрос остался без ответа. Что вы предлагаете — убийство или побег?

— То, что проще. — Его глаза блеснули, рот скривился в слабой улыбке. — Хотя фсе и так очевидно. Если Марии удастся бежать, ей фсе равно не занять трон, пока не скинут Елизавету или пока ее сторонники не сделают ее королевой. Естественно, фам тоже выгодно, чтобы Елизавету убили.

Максим хмыкнул.

— Как только я приближусь ко дворцу, меня тут же бросят в Тауэр, где мне придется ждать исполнения приговора. Простите меня, герр Хиллиард, я предпочитаю сохранить свою голову на плечах, чем лишиться ее на плахе. Мертвецу не нужно золото.

— А что, если кто-нибудь поможет фам пробраться фо дворец, — осторожно поинтересовался Хиллиард, — дав при этом полную гарантию, что фас никто не увидит?

— Если у вас во дворце есть такой человек, зачем тогда нужен я? Он сам в состоянии убить королеву и скрыться.

Хиллиард раздраженно вздохнул:

— Ф этом-то фсе и дело. Едва ли фрейлина способна держать ф руках шпагу.

— Конечно, но она может подсыпать яд. — Наклонившись вперед и пристально взглянув в затуманенные серые глаза, Максим насел на Хиллиарда: — Смотрите, Хиллиард. Если у вас есть человек, столь приближенный к королеве, значит, дело сделано. Я вам не нужен.

— Жаль, что не фсе так просто. — Хиллиард покачал головой. — Дама не сделает этого. Она ферна королеве. Она не будет знать о фаших намерениях, если фы появитесь фо дворце.

— Тогда почему она проведет меня в апартаменты королевы? — Максим нахмурился. Он никак не мог понять, что же скрывается за всем этим планом. — С какой стати ей доверять мне настолько, чтобы впустить во дворец?

— Она всего лишь пешка…

— Почему она впустит меня? — настаивал Максим.

Хиллиард пожал жирными плечами:

— Она стареет, но не забывает о любви…

— И?

Хиллиард понял, что впервые в жизни перед ним оказался человек, обладающий такой же силой воли, как и он. Несмотря на всю имевшуюся у него власть над людьми, он почувствовал, что взгляд изумрудно-зеленых глаз смущает его, и едва не заскулил.

— У нее есть любовник…

Максим опять расслабился и сплел пальцы.

— И дама, естественно, считает, что ее возлюбленный не способен на столь низкий поступок, — улыбнулся он и прищурился. — Тогда почему вы не заплатите ее любовнику за то, чтобы он убил королеву?

— У этого парня не хватит духу, — с пренебрежением проговорил Хиллиард. — Он готов на тайное убийство, но только тогда, когда ему не грозит опасность.

— Значит, он трус, — заключил Максим, произнеся то слово, которого, по всей видимости, старательно избегал его собеседник. Хиллиард уклончиво пожал плечами. — У германцев больше смелости, — внимательно посмотрев на него, закинул наживку Максим.

— Это точно! А он фсего лишь жалкий англичанин. — Уголки губ Хиллиарда опустились, что свидетельствовало о его презрительном отношении к тому человеку.

— И вы боитесь досаждать ему, чтобы не потерять доступ к королеве, — продолжал свое наступление Максим. — Возможно, вы даже балуете его.

Из горла Хиллиарда вырвалось рычание:

— Я и фправду так делаю, хотя это обходится мне ф целое состояние! Я никогда не знаю, сколько еще мне придется потратить…

Максим отпил эля, обдумывая последние слова Хиллиарда.

— Золото достается огромным трудом. Только глупец способен выпустить его из рук.

Хиллиард опять наклонился вперед. Казалось, он чем-то опечален.

— Золото принадлежало мне… ну, почти мне, но этот ублюдок пригрозил, что порвет с дамой. И мне оставалось только уступить.

— Очевидно, этот человек вам нужен для того, чтобы не упустить даму, — заключил Максим. — Хотя я чувствую, что вы бы с радостью покончили с ним, если бы могли.

Оскалившись так, что стали видны гнилые зубы, Хиллиард всплеснул руками.

— Если бы я мог, — прошипел он, — я бы придушил его собственными руками!

Посмотрев на его руки, Максим живо представил, как хрустнет его шея, когда ее сожмут эти лапищи, но тут же одернул себя, понимая, что нельзя отклоняться от цели.

— Скажите, герр Хиллиард, у вас есть какой-то определенный план, как убить королеву? Или это просто мечты, которые никогда не станут явью?

Уловив в тоне англичанина насмешку, Хиллиард разозлился, его глаза недобро блеснули.

— Не бойтесь, герр Сеймур, у меня есть план, и он будет исполнен. Если не фами, то другим.

— А какую сумму вы предлагаете?

Хиллиард самодовольно улыбнулся и расслабился, при этом его голова утонула в жирных складках на шее.

— Ну, фаши поместья, фаше состояние и, естественно, фашу собственность. Разве это не достаточная награда?

Максим допил остатки эля и поднялся.

— Это достаточная награда, если вы в состоянии гарантировать ее.

— Убейте эту суку Тюдор и освободите Марию Стюарт — и фы фсе получите.

— Мне, конечно, понадобится небольшой кошелек на то время, пока я подготовлю свое возвращение в Англию, — улыбнулся Максим. — Вы можете назвать это проявлением вашего доверия.

Хиллиард вышел из комнаты и вернулся с обитым железом ларцом, более крупной копией того, что был у фон Райана. Отперев замок, Хиллиард извлек из ларца мешочек и бросил его гостю. Потом прижал кусочек воска своей печатью и передал его Максиму.

— Это послужит фам пропуском на тот случай, если возникнут сложности, хотя сейчас ф Англии трудно сыскать тех, кто не слышал бы о маркизе Бредбери.

— Ваш человек свяжется со мной? Или я сам должен найти его?

— Он свяжется с фами фскоре после фашего фозвращения ф Англию.

Максим подошел к двери и остановился.

— Я бы попросил вас ничего не рассказывать о нашей встрече Николасу, если он будет интересоваться. Он считает, будто знает все о Максиме Сеймуре. Я бы предпочел держать его в неведении.

— Ему ничего не скажут.

Максим кивнул на прощание и вышел на улицу, наконец-то избавившись от общества Карра Хиллиарда и его верного пса Густава.