"Невеста-соперница" - читать интересную книгу автора (Коултер Кэтрин)Глава 34Холли с сияющей улыбкой оглядела присутствующих и обратилась к свекру: – Хотите знать об острове Уайт, сэр? Ну… э… я нахожу Вентнор весьма живописным. Насколько я понимаю, он лежит на юго-восточном побережье. Я послала герцогу и герцогине Портсмут акварель с видом Дансмор-Хауса в знак благодарности. – Не знала, что ты рисуешь акварелью, – удивилась Корри. – В общем, рисую. Но только не в этот раз. Просто времени не хватило. Я купила ее у молодого художника. Мы наткнулись на него, когда бродили по берегу. – То есть как это не было времени? – спросил отец Холли, отложив вилку. – Мне более чем хватило двух недель, чтобы переделать все дела, скопившиеся у меня в Лондоне. – Вы забываете, Алек, – вмешался Дуглас, прищелкнув пальцами, – что в определенные периоды жизни время летит слишком быстро. – Но не в тех случаях, когда речь идет о моей дочери, – мрачно возразил барон Шерард. – Представляя ее с вашим проклятым сыном, зная, каковы эти ваши проклятые сыновья, поскольку сам был таким, я чувствовал себя отвратительно. Сердце сжималось от боли. С этими словами Алек окинул зятя ненавидящим взглядом. – У меня никогда не было медового месяца, о котором стоило бы говорить, – объявила леди Лидия. – О своем я и не упоминаю, – поддакнула Анджела. – Когда мы наконец уехали в свадебное путешествие, – заметила Алекс, озаряя мужа нежной улыбкой, – то все время говорили по-французски. Граф закатил глаза. Леди Лидия презрительно фыркнула. – Вечно соблазняет моего мальчика! Ты была и есть… не знаю, чем вы занимались, когда я приходила в среду. Вдвоем смеялись за дверью конторы! Какой позор! Холли подалась вперед, не сводя глаз с отца. – Две недели на острове Уайт ничто по сравнению с двумя неделями в Лондоне. Там особенно нечего делать… – А точнее? – вскинулся отец. – Ну разве что есть и спать, любоваться восходами, не говоря уже о закатах. Дуглас поймал взгляд жены и улыбнулся невестке. Выглядела она восхитительно: глаза сияют, на щеках играет румянец, она оживлена и непрерывно смеется. Сразу видно счастливую, бурлившую радостью женщину. Да и Джейсон кажется спокойным и довольным. Похоже, он обрел душевный мир. Может, Холли уже беременна? Что же, ничего удивительного. Корри, куда более наивная, чем казалось ей самой, заметила: – Я только раз была на острове Уайт, да и то в детстве. Дядюшку Саймона скрутила морская болезнь, поэтому он поклялся, что больше никогда не подарит свой ужин Соленту. Помнишь, Холли, Солентом называют очень узкую часть Ла-Манша между Саутгемптоном и островом Уайт. – Конечно, помню… то есть, мы ведь отплывали не из Саутгемптона, Джейсон? – Нет, из Уортинга. – А ярко-красный дом все еще стоит на холме, выходящем на гавань? – допытывалась Корри. – Красный дом, говоришь? Джейсон, ты помнишь красный дом? На холме, выходящем на гавань? Джейсон ответил непонимающим взглядом. – Все в порядке, Джейс, – утешил брат. – Что такое красный дом по сравнению с общим впечатлением? Кстати, что вы еще посетили, кроме Вентнора? Джейсон продолжал озадаченно хмуриться. – Гуляли по берегу, – пробормотала Холли, бороздя вилкой скатерть, как прибрежный песок. Наконец вилка замерла, и все заметили, что ее рука дрожит. Джейсон, точно знавший, о чем она думает, громко откашлялся, подыскивая, что еще сказать. – О, ты имеешь в виду тот берег с правой стороны мыса, ярдах в пятидесяти от Дансмор-Хауса? – услужливо подсказала свекровь. – Вы плавали? – Да, но в основном по ночам, если не было дождя. – По ночам? – переспросила леди Лидия. – Мое дорогое дитя, ты и твой великолепный муж плавали по ночам? – О да, – просияла Холли. – Как только солнце заходило, вокруг не оставалось ни души, так что мы… о Господи, что-то я заболталась. Однажды мы действительно хотели поплавать, после того как устроили пикник на берегу под раскидистым деревом, но потом… – И тут в порыве вдохновения Холли весело выпалила: – Дважды нас приглашали в дом лорда и леди Линдли. Очаровательные люди, не так ли, Джейсон? – Кажется, да. То есть именно так. Лорд Линдли восхищался тобой, пожалуй, даже чересчур. – Как насчет леди Линдли? По-моему, это она пыталась укусить тебя в шею, когда подбиралась уж очень близко. Я уже не говорю о трех девицах, применивших очень старую и испытанную стратегию… – Клин! – догадалась Корри. – Ну разумеется! Они шли клином, расчищая дорогу к тебе. – И что ты сделала? – оживилась Корри. – Применила весьма эффективный способ отражения атаки. Джейсон, помнишь, как я попросила тебя взглянуть на одну из картин на стене гостиной? – Да, и заставила меня пятиться добрых шесть футов, если я верно припоминаю. Холли кивнула: – Именно. Это сразу их расхолодило. Клин смялся, и противник в беспорядке отступил. Правда, одна особа была настроена крайне решительно, но я увлекла его в центр зала и заставила танцевать вальс. – Мне твои методы нравятся, – признала Корри. – На следующем же балу испробую их, если кто-то покусится на Джеймса. – Холли, если не считать нездорового интереса Люсиль к шее моего сына, думаете, у нее превосходный вкус? – осведомилась свекровь. – Что же… у нее в гардеробной прекрасно пахнет, но ведь это не так важно, верно? Алек поперхнулся. Графиня подалась вперед и принялась колотить его по спине. – Мама, почему Холли должна была отметить вкус леди Линдли? – удивился Джеймс. – Она прекрасно поет, и голос у нее почти такого же тембра, как у Холли, только вот диапазон гораздо шире. – Но какое отношение имеет голос к ее вкусу? – вмешалась Анджела. – Мне говорили, что на своих концертах она способна разбивать хрустальные бокалы, взяв высокую ноту, – пояснил Дуглас. – Да, и тот кубок, который она разбила, когда мы в последний раз ее слушали, был изготовлен специально для леди Линдли гранильщиками Уотерфорда, – поддакнула Алекс. – Как я потом узнал, леди Линдли действительно пела на том вечере, – сообщил Джейсон. – Но нас с Холли в тот момент не было в гостиной, так что при нас кубок никто не разбивал. Бабушка, о чем вы с Анджелой спорите весь вечер? – Она еще эгоистичнее, чем мой первый и единственный муж, который молча протягивал руку за тарелкой с едой, не отводя глаз от чертовых греческих текстов, – пожаловалась Анджела. – Он был очень образованным человеком, – заметил Алек. – И кроме того, бесцеремонным и требовательным тираном. – Уж это точно, – вздохнула Анджела, легонько притопывая носком туфельки. – Иногда я задаюсь вопросом, где он пребывает сейчас… Но больше я ни слова не скажу о муже: его дух еще совсем рядом. Не поверишь, дорогая Холли, но эта сморщенная старая летучая мышь… – она не слишком учтиво ткнула пальцем в леди Лидию, – заявляет, что при определенном освещении она выглядит моложе меня, а ведь я ей в дочери гожусь… то есть почти. – Ха! – взвилась леди Лидия. – Нашла чем гордиться! Зато у меня прекрасные руки, элегантные и тонкие! Сами взгляните: кожа такая прозрачная, что видны прелестные голубые вены. Необыкновенная красота, не так ли, дорогой мальчик? Моя милая Холли? – Я несколько раз говорил жене, что у тебя необыкновенные вены, бабушка. Алекс молча удивлялась странной перепалке. Оскорбления выкрикивались и парировались с неизменным добродушием. Интересно, что сказала бы свекровь, назови ее невестка сморщенной летучей мышью?! – Вы обе великолепны, – заверила Холли, переводя взгляд с Анджелы на леди Лидию. – Моя дорогая девочка! – умилилась последняя. – Но ты должна сказать этой женщине, что больше она тебе не нужна. В конце концов, теперь ты замужем и предаешься самым разнообразным, но одинаково чудесным занятиям, о которых я уже почти забыла. Пусть перебирается ко мне. Я поставлю ей кровать в мансарде. – Во вдовьем доме нет мансарды, Лидия. Ваша память и впрямь как эта баранья отбивная: все изжевали годы. Если бы я и согласилась поселиться с вами, то уж непременно выбрала бы желтую комнату в глубине дома, окна которой выходят на сад, любимое детище Холлиса. Я тоже намереваюсь возиться в саду. Посажу там укроп и тимьян. – Не люблю укроп, – отрезала Лидия и, подавшись к Анджеле, что-то прошептала ей на ухо. – Какая великолепная ссора! И подумать только, что все это напоказ! – не выдержала Корри. – Можно не сомневаться, леди Лидия высказала бы и о нас все, что думает! А вот эта… – Корри показала на Холли и осуждающе поджала губы, – чуть не впервые появляется в доме, мелет абсолютный вздор, и мадам очарована! Ты само совершенство, Холли, вот что выводит меня из себя! Нам со свекровью приходится выслушивать бесконечные дифирамбы и рассуждения о том, как повезло Джейсону заполучить тебя в жены. Да у нас уже уши болят! – Значит, мне повезло заполучить тебя? – переспросил Джейсон. – Бабушка, ты действительно так думаешь? Леди Лидия сосредоточенно нахмурилась. – О, моя дражайшая малышка Холли. Она, несомненно, ангел, не то, что эта Корри, которая ведет себя как мальчишка-сорванец. Вообразите, я своими глазами видела, как она съехала по перилам и упала в объятия бедного Джеймса! А потом оба свалились на под, смеясь и барахтаясь, чего просто не должно происходить в вестибюле графского дома! Безобразие и бесстыдство! Но, если уж быть до конца честной, повезло именно Холли и Корри. – Спасибо, бабушка, – кивнула Холли. – У меня достаточно ума, чтобы это понять. И поскольку я совсем еще молода и неопытна, не находите, мадам, что я достойна Джейсона? Леди Лидия оглядела Холли: от короны кос на голове до вечернего платья с низким вырезом, почти открывавшим прелестные упругие груди, каких у нее самой в молодости не было. – Да… – медленно протянула она. – Достойна. По крайней мере пока. Кстати, в следующем месяце у меня день рождения. – На прошлый день рождения я подарила вам изумительный столик-маркетри, но вы и слова не сказали о том, что я достойна Джеймса! – пожаловалась Корри. – Я все еще не решила, так ли это, – буркнула леди Лидия. Корри ужасно захотелось посоветовать бабке решать побыстрее, иначе та перекинется, прежде чем придет к какому-то мнению. Но вслух она сказала: – Кстати, Холли, вы с Джейсоном видели что-то интересное за те две недели, что пробыли на острове Уайт? Последовало долгое молчание, прерванное чьим-то смешком. Неужели леди Лидия не выдержала? – Кому бы говорить, Корри, – упрекнул Джеймс. – Мы провели в Эдинбурге почти месяц, а ты мало что помнишь даже о замке! Когда близнецы стали расспрашивать тебя, ты запиналась и заикалась. – Но это совсем другое! – возразила Корри. – Тогда все время шел дождь. Мы почти никуда не выходили. К тому же я подвернула ногу… – И каким образом ты подвернула ногу? – вмешался Джейсон. – Сейчас уже и не вспомнить, – поспешно вставил Джеймс. – И это не важно. Я предупреждал, чтобы она не набрасывалась… впрочем, какое это имеет значение? – Послушай, Джеймс, я помню замок. Как сейчас вижу: ты нес меня в тоннель, ведущий в подземные темницы… Джеймс предостерегающе прищурился. – О Господи, где мой веер?! Что-то здесь душно. Джеймс принялся обмахивать ее салфеткой. – Что же, там было тихо и безлюдно. Ни души вокруг. – О да, – согласилась Корри, и от ее улыбки сердце Джеймса куда-то покатилось. – Но, Холли, ты не ответила на мой вопрос. Неужели не видела ничего интересного за долгих четырнадцать дней на острове Уайт? Холли не отрывала взгляда от стеблей спаржи на своей тарелке. – Ну, если хорошенько подумать, Корри, нужно сказать, что не видела. Джейсон, может, ты заметил что-то примечательное, что могло бы удержать твое внимание дольше чем минут на восемь? – На восемь? Кажется, нет. По большей части мы восхищались архитектурой Дансмор-Хауса. |
||
|