"Точки и линии" - читать интересную книгу автора (Мацумото Сэйте)

САМОУБИЙСТВО ВЛЮБЛЕННЫХ

1

Если ехать из Модзи по основной ветке кагосимского направления, то, не доезжая трех остановок до Хакаты[2], будет маленькая станция Касии. Вправо от этой станции дорога ведет в сторону гор, к синтоистскому храму Касииномия, влево – к бухте Хаката.

Далеко в море тянется узкая коса, соединяющая побережье с гористым островом Сиганосима. Еще дальше в тумане проступает силуэт острова Ноконосима.

Это побережье сейчас называют Касийским взморьем, а в старину оно было известно просто как бухта Касии. Канцлер Отомоно-Табибито, гуляя однажды по берегу, сочинил такие стихи:

На берегу бухты Касии по утрам дети собирают дары моря, увлажняя рукава чистым и белым песком…

Однако современная рациональная действительность чужда такому лиризму королевской эпохи. Холодным утром 21 января, около половины седьмого, по этому берегу шел рабочий. О нет, он не собирал "дары моря", он направлялся на завод в Надзиму.

Только что рассвело. Над морем висел молочно-белый туман. Очертания косы и острова Сиганосима едва-едва проступали. С воды дул ледяной, пахнущий солью ветер. Рабочий шагал быстро, слегка сутулясь, подняв воротник пальто.

Но этому скалистому берегу проходила кратчайшая дорога на завод.

Но вдруг он увидел нечто необычное – два странных предмета на черной каменистой земле. Они были лишними в знакомом пейзаже и портили его.

Солнце еще не взошло. Два холодных тела в холодном бледно-зеленом свете раннего утра. Полы одежды шевелились, словно дрожа от стужи. Ветер трепал волосы. Все прочее было неподвижно. Неподвижные черные туфли. Неподвижные белые таби[3].

Привычный день рабочего был нарушен. Он свернул с привычной дороги.

Прибежав в город, забарабанил в стеклянную дверь полицейского участка.

– Там… на взморье… лежат двое… мертвые!

– Мертвые?!.

Старый полицейский, протирая глаза и зябко поеживаясь, начал застегивать мундир.

– Да-да! Два трупа – мужчины и женщины!

– А далеко?

– Да нет, близко. Я провожу.

– Хорошо Подожди немного.

Старик пришел в себя, записал фамилию и адрес рабочего, позвонил в местное управление полиции. Потом оба поспешно вышли из участка. Было морозно.

На месте происшествия ничего не изменилось. Ветер все так же шевелил волосы покойников. Женщина лежала на спине. Веки плотно сомкнуты, губы чуть-чуть приоткрыты, видна белая полоска зубов. Щеки розовые. Одета в мышиного цвета зимнее пальто, под ним – темно-вишневое кимоно. Вся одежда в порядке. Поза спокойная. На плотно сжатых ногах чистые, не испачканные землей таби. Рядом – аккуратно поставленные виниловые дзори[4].

Голова мужчины была повернута в сторону. Цвет лица тоже свежий, розовый, словно у спящего. Темно-синее пальто, коричневые брюки. Черные, хорошо начищенные туфли. Синие, в красную полоску носки.

Трупы лежали совсем рядом. Из трещины в скалах выполз маленький краб и вскарабкался на бутылку из-под апельсинового сока, валявшуюся рядом с мужчиной.

– Видать, влюбленные. По сговору и покончили с собой, – сказал старый полицейский, глядя на умерших. – Бедняги. Молодые еще.

Над морем появился краешек солнца.