"В сердце моем" - читать интересную книгу автора (Томас Мелоди)

Глава 8

– Ты что-то сегодня рано, – удивилась Брайанна, заглянув в комнату брата и обнаружив его перед зеркалом с бритвой в руках. – В последние дни я тебя почти не вижу.

Кристофер не спеша провел бритвой по ремню.

– Сейчас для компании настали самые горячие дни, чертенок, в этом все дело.

Брайанна опустила голову и расправила складки своего розового капота. Заметив это движение, Кристофер внезапно почувствовал укол совести оттого, что совсем не интересовался делами сестры в последнее время.

– Поговори со мной, – попросил он, вновь принимаясь править бритву. – Сегодня я никуда особенно не спешу.

Это было правдой, как и то, что в последние дни у него не было и минуты свободной: одна встреча следовала за другой.

– Ты мне не рассказывал, что был шпионом во время войны. Это так романтично. И потом тебя королева произвела в рыцари?

Кристофер резко обернулся.

– Кто тебе такое сказал?

– Леди Алекс. Ты был специалистом по криптографии и служил под началом ее отца, верно?

Кристофер снова вернулся к своему занятию и, развернув к себе лампу, начал бриться. С того дня во дворе музея, когда он в последний раз видел Александру, он намеренно избегал ее. Когда она заезжала за его сестрой или привозила ее обратно, обоих встречали Барнаби и камеристка Брайанны Грейси. Но Кристофер никак не ожидал, что Александра и Брайанна станут вести доверительные беседы и делиться воспоминаниями.

– Криптография и шпионаж – это не одно и то же. – Он искоса бросил взгляд на сестру. – Мне не хотелось бы, чтобы кто-то обсуждал то, чем я занимался на военной службе, понимаешь?

– Значит, это секрет?

«Если только тот факт, что меня едва не отправили под трибунал и что своим бесчестьем я привел в отчаяние родителей», – с горечью подумал Кристофер.

– Есть некоторые вещи, о которых мне не хотелось бы говорить и которыми мне не приходится гордиться.

– Например, твое давнее знакомство с леди Александрой? Кристофер едва не порезался от неожиданности. Он ухватился за комод и опустил бритву в чашу с водой.

– Нет, – ответил он, переведя дыхание.

– Леди Уэллзби очень обрадовалась, когда узнала, что леди Алекс собирается пойти на открытие галереи в конце месяца. Она сказала, что ей давно пора начать появляться в обществе. А ты как думаешь?

Кристофер принялся медленно смывать следы мыла со щеки.

– Так ты разговаривала с леди Уэллзби?

– Да, и довольно долго. Мы многое успели обсудить. На прошлой неделе мы вместе ходили к печатникам и заказали визитные карточки, но, должна сказать, в самом начале нашего знакомства мне показалось, что она не слишком-то была рада, когда я появилась у нее в доме. Тогда нам прежде всего нужно было попасть в ателье «Притчардс» на Риджент-стрит – ты же знаешь, там одеваются все важные персоны, и леди Уэллзби тоже заказывает там вещи...

Кристофер пытался собрать воедино ускользающие от него нити ее рассказа, но у него это как-то плохо получалось. Судя по всему, сестра пыталась сообщить ему о двух разных событиях одновременно, перескакивая из прошлого в настоящее и обратно.

– В самом начале было довольно неприятно, когда она рассматривала меня, словно колбасу, подвешенную на крюке в лавке мясника. Но это только до тех пор, пока леди Уэллзби не узнала, кто я такая. Кажется, она пришла в совершеннейший восторг от того, что я твоя сестра, и принялась безостановочно рассказывать о том, как познакомилась с тобой в прошлом году в Эдинбурге. Честно говоря, я думаю, ты нравишься ее светлости.

Кристоферу было приятно это слышать. Он познакомился с лордом и леди Уэллзби, когда читал лекцию в университете в Эдинбурге: супруги Уэллзби выступали в поддержку образования и были известны своими щедрыми пожертвованиями. Возможно, поэтому Кристофер не возражал, когда они пригласили его в свою компанию, и с удовольствием присоединился к ним. Именно Уэллзби помогли в свое время найти хирурга, который сумел поставить ему правильный диагноз.

– Еще леди Уэллзби рассказывала о новом музее. Она очень рада, что находятся люди, желающие поддержать проект. Мы довольно долго говорили о последних находках в Каире. Может, леди Алекс и не разбирается в вопросах моды, но в голове у нее не опилки, это уж точно. Она знает множество длиннющих слов: когда ее слушаешь, даже стыдно становится от того, что не всегда понимаешь их значение. Во всяком случае, я решила, что миледи слишком интересная личность, чтобы оставаться в одиночестве.

Внезапно оживленная болтовня сестры показалась Кристоферу чрезвычайно интересной.

– И как давно ты пришла к такому выводу?

– Леди Алекс просто прелесть, Кристофер. О, не то чтобы мы с леди Уэллзби всерьез обсуждали ее личную жизнь, так просто, зашел разговор. Кроме того, у леди Алекс есть поклонник. Я познакомилась с мистером Атлером, когда мы ходили в музей.

Кристофер сполоснул лицо и вытерся полотенцем, затем повернулся к сестре и хмуро спросил:

– Ты ходила в музей? Когда?

– Сегодня утром. – Прежде чем он успел произнести хотя бы слово, Брайанна перескочила на другую тему: – Ты сегодня так тщательно готовишься к предстоящему вечеру. Если бы я не была твоей сестрой, то сказала бы, что ты выглядишь как настоящий франт.

Кристофер настороженно нахмурился, прислушиваясь к доносящему из открытого окна уличному шуму.

– Ты собираешься о чем-то меня попросить?

Брайанна нарисовала носком туфельки кружок на полу.

– Я хочу новую шляпку.

– Да у тебя больше шляп, чем у любой девушки в Лондоне! Разве я не говорил тебе вчера, что тебе не нужны больше деньги на тряпки?

– Но у других девушек есть при себе деньги.

Кристофер строго взглянул на сестру:

– И зачем они тебе? Ты и так можешь выбрать себе любую вещь: у нас открыты счета в половине магазинов Лондона. Чего тебе не хватает?

Брайанна скрестила руки на груди.

– Я надеюсь, что ты не относишься к тому сорту мужчин, которые специально наряжаются, чтобы отправиться к... женщинам легкого поведения и тратить на них свое время и деньги, в то время как у меня нет за душой ни фартинга!

Кристофер недоверчиво поднял брови:

– К женщинам легкого поведения?

– Не будь таким пуританином. Мне уже семнадцать, и мы свободно обсуждаем самые различные темы, когда собираемся в своем женском кругу по пятницам за вистом.

– Неужели леди Александра позволяет тебе говорить о проститутках за партией в вист?

– Нет, конечно. Мы говорили об этом с воспитанницей леди Уэллзби. Ей двадцать лет, и она курит сигареты.

Кристофер с подозрением посмотрел на сестру:

– Теперь ты думаешь, что именно так следует вести себя представительнице избранного круга, чертенок? Курить сигареты и болтать о девицах сомнительного поведения?

– Ну, не совсем... – Брайанна опустила голову. – Но ты обращаешься со мной так, будто я ребенок.

– Ты и есть ребенок, тебе только семнадцать.

– Я взрослая женщина. Ну почему тебе всегда нужно опекать меня?

– Перестань плакаться. – Кристофер вернулся в гардеробную и принялся выбирать себе рубашку. – Я не собираюсь мыть тебе рот с мылом.

– Ты что, сердишься на меня?

– С этого дня держись-ка лучше подальше от музея. Наступила напряженная тишина.

– Но почему? – удивленно спросила Брайанна.

– Потому что я прошу тебя об этом.

Кристофер не испытывал особой симпатии к Ричарду Атлеру; более того, он не доверял этому человеку и даже специально нанял кое-кого, чтобы навести справки о его прошлом. Помимо всего прочего, он, кажется, нравился Алекс, а он не отличит мыши от таракана, пока не рассмотрит их под микроскопом в своей лаборатории.

Кристофер надел свежую рубашку и принялся застегивать пуговицы. Отныне он должен думать только о том, чтобы избежать встреч с Алекс любой ценой. Если ему вдруг понадобится сообщить ей что-нибудь в связи с расследованием, он пошлет записку. Эта женщина слишком опасна, рядом с ней он теряет привычную решительность, уверенность и способность разумно мыслить. К тому же их встречи представляют прямую угрозу для репутации Александры, и он обязан подумать об этом, хочет она того или нет.

Повязав галстук, Кристофер повернулся к сестре.

– Мне приходится сейчас думать о слишком многих вещах сразу, чертенок. Боюсь, я был слишком резок с тобой. Поверь, я этого не хотел.

– Ты придешь сегодня поздно?

– Да, – ответил Кристофер, надевая жилет.

– Тогда спокойной ночи. – Брайанна еще раз взглянула на него, а потом направилась к себе.

Вдев в петли на манжетах серебряные запонки, Кристофер выглянул в коридор. Из комнаты Брайанны вышла Грейси.

– С сестрой все в порядке? – обеспокоено спросил он.

– Конечно, сэр, – заверила его служанка. – Она уже легла с книжкой в руках и наверняка вскоре заснет.

Кристофер расправил манжеты и, выглянув в окно, убедился, что солнце уже почти село.

– Но сейчас всего лишь восемь часов.

– Она всегда уходит к себе в комнату в это время, сэр.

Кристофер с сомнением покачал головой.

– И потом кто-нибудь заходит к ней?

– Да, сэр, я всегда заглядываю, перед тем как лечь спать...

– Надеюсь, что так. Не забудьте сделать это сегодня. – Кристофер, вернувшись в комнату, надел сюртук и набросил на плечи плащ. – Я буду поздно.

– Сэр. – В коридоре бесшумно появился Барнаби и почтительно поклонился. – Леди Александра.

– Александра здесь? Сейчас?

– Ваша сестра уже легла, поэтому ее сиятельство спросили вас. Я проводил миледи в библиотеку, сэр.

Надо было предупредить Барнаби, чтобы он не впускал ее. Александра совершенно не думает о приличиях, появляясь здесь в такое время: даже Кристоферу было известно, что в обществе не принято наносить визиты после шести часов.

– Сэр, – произнес Барнаби, видя растерянность Кристофера, – вы хотите, чтобы я объявил миледи, что вы не принимаете?

– Нет, я сам разберусь.

Неслышно шагая по мягкой ковровой дорожке, Кристофер спустился по лестнице и замер на пороге библиотеки.

В раме окна позади Александры пламенело закатное небо, последнее прощание солнца с уходящим весенним днем. Сама она стояла, склонившись над глобусом, и медленно вращала его. На ней было серое шелковое платье, фасон которого казался таким же далеким от современной моды, как давно забытые фижмы. У Кристофера вдруг защемило в груди. Александра выглядела такой трогательной и беззащитной, что ему невольно захотелось заслонить ее от жестокости этого мира. Несмотря на профессиональный опыт и успехи в научной сфере, она всегда была немного не от мира сего, и эта ее черта представлялась Кристоферу особенно привлекательной. Эта женщина могла запросто прийти в любой фешенебельный лондонский салон, одевшись в какое-нибудь нелепое провинциальное платье, в образе гадкого утенка войти в зал, заполненный великолепными горделивыми лебедями, и даже не заметить, как сильно отличается от них, – отстраненность делала ее неуязвимой для насмешек.

Внезапно Александра подняла голову. Должно быть, ее привлек шум. Она посмотрела в глаза Кристоферу, и время вдруг замедлило свой бег и остановилось. Ему потребовались долгие годы, чтобы завоевать право свободно распоряжаться своей жизнью, поэтому он высоко ценил эту возможность; и вот теперь Александра стала представлять для него немалую угрозу уже потому, что он не мог по собственному желанию выбросить ее из своих мыслей и из своей жизни.

Так стоило ли идти на риск?

Сделав шаг в комнату, Кристофер притворил за собой дверь и тут же понял, как он близок к тому, чтобы совершить вторую крупнейшую ошибку в своей жизни.

– Мистер Донелли!

Итак, она предпочитает называть его по фамилии.

– Мисс Маршалл!

Кристофер прислонился к двери и выжидающе посмотрел на нее.

– Я помешала тебе, нарушила твои планы? – Александра, словно ища защиты, обхватила руками глобус.

Окинув взглядом высокую фигуру Кристофера, она заметила, что ее собеседник одет для выхода – безукоризненный черный костюм, белоснежная рубашка и серебристый жилет.

– Но ты ведь не могла не знать, что так и будет, явившись сюда в этот час.

Щеки Александры вспыхнули.

– Не очень-то приятно это слышать.

Кристофер мрачно посмотрел на нее и саркастически усмехнулся:

– Покорнейше прошу у вас прошения, мадам. А теперь позвольте осведомиться, зачем вы здесь.

– Тебя не было в конторе. – Близость Кристофера и его ледяная холодность причиняли ей настоящую боль, и Александра еле сдержалась, чтобы не отвернуться. – Я привезла визитные карточки Брайанны, – прошептала она, как будто Кристофер хотя бы на минуту мог поверить, что она пришла сюда именно из-за этого. – Они у тебя на столе, вместе с моим отчетом – там приведена программа будущих визитов и посещений празднеств, на которые твоя сестра уже получила приглашения. Тебе тоже следовало бы начать показываться в свете вместе с Брайанной.

– Все это ты вполне могла передать через сестру. – Кристофер шагнул к окну, тщательно закрыл шторы, а затем повернулся к Александре, протянул руку и остановил вращение глобуса. Внимательный взгляд голубых глаз, казалось, обволакивал ее, оказывая на нее какое-то гипнотическое действие. Даже излучая опасность, он притягивал как магнит.

Александра смущенно опустила голову, но Кристофер мягко взял ее за подбородок.

– Ты преследуешь меня, Алекс? – В его глазах мелькнула улыбка и еще какое-то неуловимое выражение.

– Наверное, всему виной официальное расследование в музее и... мое собственное нетерпение. – В ответе Александры была доля правды.

– А также тот факт, что на твою шею уже накинули петлю, – добавил Кристофер с оттенком сарказма в голосе. Этот тон был хорошо знаком Александре и как нельзя лучше отвечал характеру Донелли. – Так мне следует считать себя польщенным? Мне оказали честь? – Теплая жесткая ладонь Кристофера скользнула по ее шелковистым волосам, заставив откинуть голову назад. – Значит, каждый раз, раздумывая о похищенных драгоценностях, ты вспоминаешь меня? Что ж, мне это нравится гораздо больше, чем если бы ты просто грезила обо мне.

Александра судорожно вцепилась в складки юбки, словно боялась прикоснуться к нему.

– Ты как будто насмехаешься надо мной...

Стоило ей произнести эти слова, как что-то неуловимо изменилось.

– Вовсе нет. – Взгляд Кристофера задержался на ее губах. – Напротив, я хотел бы понять тебя. – Теперь их взгляды встретились, и, всматриваясь в пронзительно-голубые настороженные глаза Кристофера, Александра почувствовала, как ее охватывает отчаяние.

– Ты ошибаешься, у меня не было других причин, чтобы прийти сюда, кроме желания увидеть тебя. Я... Мне было трудно не думать о тебе, – прошептала она.

Лицо Кристофера стало необыкновенно серьезным.

– Атлер – твой любовник?

Похоже, ему нужно было во что бы то ни стало узнать правду. Их разговор напомнил Александре беседу в карете: тогда она сказала, что у нее есть близкий друг. Но сейчас что-то в глазах Кристофера не позволило ей бросить ему в лицо эту ложь. Она хорошо знала Кристофера и поняла, что он не задал бы ей этот вопрос, если бы ответ не был для него так важен.

Горячие слезы подступили к глазам Александры.

– У меня нет любовника. Я солгала насчет Ричарда, потому что мне не хотелось, чтобы ты думал обо мне как о женщине, близости с которой никто не добивается.

Все мосты сожжены. Александра сложила оружие и сдалась на милость победителя. Барьер, который она так тщательно возводила между собой и Кристофером, теперь был окончательно разрушен, словно и не существовало тех лет, что она провела в одиночестве, проклиная его. Ей уже не хотелось убежать прочь; напротив, теперь она больше всего желала остаться с ним.

– У меня никогда не было другого мужчины, кроме тебя. – Голос ее дрогнул. – Я думаю о тебе, о том, как удивительно сложилась твоя жизнь, и что стало бы со мной, если бы я осталась рядом с тобой, разделила твою судьбу. Наверное, лучше бы мне не встречаться с тобой тогда, в музее, но это уже произошло. И вот я здесь, чтобы спросить, чувствуешь ли ты то же, что и я, скучаешь ли по мне...

Кристофер молча смотрел ей в глаза, обхватив ладонями ее лицо, и чем дольше затягивалось молчание, тем сильнее колотилось сердце в груди Александры, выбивая свой бешеный болезненный ритм.

– Как ты сегодня добралась сюда? – тихо спросил он наконец.

Неожиданная нежность в его голосе удивила Александру.

– Я воспользовалась наемным экипажем. Карета ждет меня у входа в музей. – Александра вздернула подбородок. – Меня больше не волнует, что будет, если папа узнает, куда я поехала...

Кристофер задумчиво провел пальцем по ее губам.

– Возможно, но здесь могут возникнуть некоторые осложнения, которых именно сейчас мне хотелось бы избежать. – Он тихонько рассмеялся, и его смех прозвучал неожиданно хрипло. – Это чертовски безрассудно.

И все же он неистово желал ее.

Александра увидела страсть в его глазах и почувствовала, как по ее телу прошла горячая волна ответного желания. У нее закружилась голова, как будто она наконец начала возвращаться к жизни после долгого сна, наполненного кошмарами.

Кристофер запустил пальцы в ее пышные волосы, и в этом жесте было столько скрытой силы и нетерпения, что Александру охватила дрожь. Она успела заметить, как блеснули его глаза, прежде чем горячие губы впились в ее приоткрытый рот.

Поцелуй ошеломил Александру, лишив ее способности видеть, слышать и даже дышать. Она обвила руками шею Кристофера и, когда он коснулся ладонью ее груди, прижалась к нему всем телом, нетерпеливо ожидая новых лас к. Долго сдерживаемые чувства вырвались наконец на волю и властно заявили о себе, отдав ее во власть неистового, неукротимого желания. Непослушные пряди волос рассыпались по плечам.

– Ты остригла волосы, – выдохнул Кристофер, касаясь губами ее лба, – и это мне нравится.

. – Твои поцелуи по-прежнему как солнечный свет для меня, – прошептала Александра, вдыхая знакомый запах, ощущая кожей жар его тела. Кристофер поднял глаза.

– Не знаю, что я сейчас чувствую, но если желание можно считать признаком... Черт побери, Алекс, все мои инстинкты твердят, что нам не следует делать то, о чем мы оба думаем в эту минуту. – Он вздохнул. – Но разве это когда-нибудь останавливало Кристофера Донелли? – Погрузив пальцы в мягкие блестящие волосы, он зарылся лицом в их душистую массу. – Нам нужно уйти отсюда и найти более укромное место, чем этот дом.

– Да. – Александра чувствовала себя грешной и развратно», настоящей распутной женщиной. Она договаривалась о свидании и сгорала от нетерпения. То, что Кристофер также неистово желал ее, лишь распаляло ее страсть.

Вслед за стуком в дверь на пороге появился Барнаби. Кристофер и Александра едва успели отпрянуть друг от друга и теперь стояли по обе стороны глобуса. Когда слуга доложил Кристоферу, что его экипаж готов, это показалось Александре приговором. Весь мир словно ополчился против нее.

Но ведь у нее по-прежнему остается ее тайное убежище, куда она может привести Кристофера. Еще никто и никогда не заглядывал в старый каретный сарай, даже если Александра засиживалась там допоздна. К тому же слишком прохладные ночи вряд ли позволят ее отцу выйти излома. Когда слуга ушел, Александра взглянула на Кристофера из-под длинных ресниц.

– Сегодня у меня назначена встреча. – Он небрежно сунул руки в карманы брюк. – И это важно. Я никак не могу ее пропустить.

Александра почувствовала, как он ускользает от нее.

– Я все понимаю. – Она едва удерживалась от слез. Какая нелепая отговорка!

– Нет, ты не понимаешь. – Кристофер притянул ее к себе и крепко обнял, прислонив подбородок к ее макушке. – Господи, Алекс! Тебе нужно кое о чем подумать, впрочем, мне тоже.

Ему было вовсе не обязательно напоминать ей о возможных последствиях. Кристофер мог не волноваться о ребенке: доктора сказали, что она, возможно, никогда уже не сможет зачать. Александра снова ощутила ком в горле. Нет, она не будет думать об этом.

– Есть одно тайное место, и я как раз сейчас иду туда. Там никто не бывает, кроме меня.

Александра рассказала Кристоферу о каретном сарае, где провела столько часов в уединении. Однажды он уже приходил к ней тайком – почему бы не прийти и сейчас? Но согласится ли он?

Александра выглянула из окна кареты, и на этот раз небо показалось ей каким-то блеклым. Она в задумчивости уставилась прямо перед собой. Кристофер заплатил вознице, чтобы тот отвез ее к музею, и дал ему сверх того денег за молчание. Там Александра пересела в свой экипаж и направилась домой. Рваная линия горизонта еще светилась узкой полоской в обрамлении тонкого слоя облаков, легкий южный ветерок ворвался в оконце над ее головой...

Александра распустила тяжелый узел волос, и теперь они блестящим каскадом спадали ей на плечи. Внезапно, поддавшись какому-то необъяснимому порыву, она приподнялась и приказала кучеру везти ее в «Притчардс» на Риджент-стрит.

Стоя перед высоким зеркалом в примерочной, Александра в изумлении разглядывала свое отражение. Изящный, расшитый жемчугом корсаж цвета красного вина выглядел столь изысканно и элегантно, что у нее захватило дух от восхищения.

Ей еще ни разу не доводилось бывать в подобных местах. Ее портниха обычно появлялась раз в месяц у нее дома и приносила с собой скучные выкройки и неброские ткани, но сейчас Александре хотелось заказать что-нибудь совершенно необычное.

– Вам вовсе не нужно прятать грудь, мадемуазель. – Модистка уверенно потянула вниз корсаж и кивнула с явным одобрением: – Прелестные формы. Именно такое декольте сейчас в моде, – заверила она.

Александра всегда гордилась своей практичностью и теперь сама не могла бы сказать, откуда вдруг возникло это безумное желание накупить новых платьев – вечерних и дорожных туалетов, костюмов для верховой езды и домашних – словом, всего того, что совершенно немыслимо надеть, отправляясь на службу в музей. И все же она была не в силах сопротивляться этому странному порыву. Ей хотелось открыть для себя новые, неизведанные ощущения. Александра даже не помнила, когда в последний раз задумывалась о том, как выглядит, перед зеркалом, набрасывая на себя воздушное облако шелка, атласа или муслина. Сегодня пришла пора это исправить.

– Я бы хотела добавить красок в свой гардероб, – сказала Александра. – Но все же не до такой степени, чтобы светиться в темноте.

– Понимаю. – Модистка одобрительно кивнула. – Как скоро вы хотели бы получить платья, миледи?

Александра задумчиво посмотрела на свои покупки.

– Я сама рассчитаюсь с вами, – сказала она, думая, что будет лучше, если лорд Уэр останется в неведении относительно ее сегодняшнего визита к модистке. – И я готова доплатить, если мой заказ будет исполнен через неделю.

Портниха окинула посетительницу оценивающим взглядом, потом перевела его на своих помощниц и хлопнула в ладоши:

– Вы слышали? Быстрее! Пора приниматься за работу. Конечно, мадам, – она повернулась к Александре, – я уверена, что мы справимся.

Вечером Александра, ужиная в ресторане, наблюдала, как белоснежные чайки кружат над мачтами пришвартованных к берегу кораблей, взмывая вверх и стремительно падая вниз. В окнах конторы Донелли на другом берегу реки замигали огни, и она невольно подумала, вспоминает ли о ней сейчас Кристофер, или его мысли заняты чем-то совсем к ней не относящимся.

Выйдя из ресторана, она спустилась к реке. Часы на башне Вестминстера глухо пробили одиннадцать. Александра Шла, прислушиваясь к ночным звукам, вдыхая запахи ночи. Крыши домов и мосты были окутаны сумраком, но улицы Лондона по-прежнему казались оживленными, вызывая в ее душе нетерпеливое волнение.

Придя домой, она проскользнула мимо дворецкого и взбежала вверх по лестнице к себе в спальню. Ей нелегко было представить, насколько мог затянуться официальный прием: когда на подобные встречи выезжал ее отец, обычно он возвращался лишь под утро. Хотя вряд ли Кристофер задержится так надолго.

В предвкушении встречи Александре хотелось петь и танцевать. Предупредив Мэри о том; что собирается всю ночь провести в каретном сарае за работой, она направилась по тропинке через парк, где перед увитой плющом каменной стеной протянулись заросли ольхи и ивы, отделяющие каретный сарай от усадьбы. Скользнув в свое убежище, Александра повернула ключ в замке. Свежий ветер, в котором уже чувствовалось приближение дождя, взметнул муслиновые занавески, и Александра невольно обернулась на шум. В окна домика проникал рассеянный лунный свет, отбрасывая призрачные тени на внутреннее убранство комнат и создавая атмосферу таинственности. На каминной полке рядом с часами выделялась мраморная статуэтка Афины. В прошлом году Ричард нарисовал эти часы и подарил ей свою работу. Многое здесь, начиная с забитых всякой всячиной дубовых шкафов и заставленного стола и заканчивая бесчисленными наградами и газетными статьями в рамках, украшающими отделанные кедром стены, могло рассказать о жизни хозяйки.

Опустившись на колени перед камином, Александра разожгла огонь, затем задернула занавески. Еще один камин располагался у задней стены спальни. В полумраке можно было разглядеть обитую пестрой тканью кушетку, кровать и платяной шкаф розового дерева.

Прежде чем Александра успела зажечь лампу, напротив домика остановился экипаж. В волнении потирая разом вспотевшие ладони, она подбежала к двери.

На пороге стоял лорд Уэр и, вытянув руку в перчатке, пытался открыть дверной засов. Александра перевела взгляд с отца на лакеев рядом с каретой.

– Папа? Что ты здесь делаешь?

Глядя на дочь поверх очков, лорд Уэр с неодобрением остановил взгляд на ее распущенных волосах, и Александра с трудом подавила в себе желание извиниться. Нет, она не поддастся чувству вины. Много лет назад, после Танжера, когда Александра вернулась к отцу, они заключили своего рода соглашение, по которому лорд Уэр обещал не диктовать ей жестких правил и не указывать, как жить. Это означало, что Александра могла оставаться в своем убежище хоть всю ночь, если того пожелает, посвящая время работе или сну. И все же за последние несколько недель лорд Уэр нарушил почти все пункты мирного договора. Он еще не сказал дочери ни слова, но весь его вид выражал крайнее беспокойство. Судя по всему, ее отец намерен перейти к решительным действиям.

– Могу я войти? – неловко спросил он. Александра отступила, давая отцу пройти.

– Я увидел у тебя свет, – пояснил лорд Уэр и взглянул на часы на каминной полке, а затем прошелся взглядом по рабочему столу, заваленному книгами и бумагами. – В последнее время я возвращаюсь довольно поздно...

Александра зажгла лампу, и в комнате стало заметно светлее.

– Вполне естественно. Проходит сессия парламента, я и не ждала, что ты будешь каждый день возвращаться домой к ужину. – Не пожелав останавливаться на подробном описании сегодняшнего дня или пускаться в объяснения, почему она пришла сюда в этот поздний час, Александра сразу перешла к делу: – О чем ты хотел поговорить со мной, папа?

Лорд Уэр склонился над камином.

– Ты не сообщала мне, что интересуешься событиями светской жизни в этом сезоне.

– Мне двадцать восемь лет, папа. И потом, нельзя сказать, что я веду такую уж активную светскую жизнь. Просто я решила посещать салон леди Уэллзби по четвергам, играть в вист по пятницам...

– Да у тебя никогда сил не хватало выдержать весь этот вздор, к тому же во время людных сборищ у тебя начиналось отчаянное сердцебиение.

– Если тебя волнует именно это, то с сердцем у меня все в полном порядке.

– Послушай, дочка, – отец строго взглянул на нее, – я никогда не принуждал тебя принимать участие в жизни так называемого избранного круга и терять время в обществе стаи гогочущих гусей...

– Леди Уэллзби вовсе не гусыня. И потом... – Александра заколебалась. – Это мой выбор. Так что, пожалуйста, не вмешивайся.

– Профессор Атлер заезжал сегодня ко мне.

Александра попыталась скрыть удивление.

– Атлер? И зачем же?

– Он обеспокоен тем, что через три месяца тебе предстоит пройти комиссию, которая станет оценивать твои знания. Ты можешь оказаться неготовой.

– Какая трогательная забота!

– Если ты не справляешься со своими обязанностями...

– Но, папа...

– Если я слишком много взвалил на твои плечи, слишком многого ожидал от тебя...

– Пожалуйста, не волнуйся, я выдержу аттестацию. Меньше всего Александре хотелось, чтобы отец пытался вмешиваться в ее жизнь. Она уже давно решила не посвящать его в свои проблемы и поэтому, встав на цыпочки, поцеловала отца в морщинистую щеку.

– Со мной все будет в порядке.

Пытаясь скрыть волнение, лорд Уэр скрестил руки на груди.

– Я лишь пытался защитить тебя и действовал в твоих интересах, Лекси.

Готовность отца прийти ей на помощь тронула Александру до глубины души.

– Я знаю, папа.

Лорд Уэр откашлялся и добавил:

– Ну раз уж ты решила начать выезжать в этом году, то, может быть, составишь компанию старику на открытии экспозиции в Академии искусств? Я уже и не помню, когда мы с тобой в последний раз ходили туда вместе.

Щеки Александры вспыхнули.

– Папа, я уже договорилась пойти туда с Ричардом.

– С Атлером? – Лорд Уэр нахмурился.

Александра поспешно отвернулась, опасаясь, что выражение глаз выдаст ее и отец догадается, кем сейчас заняты все ее мысли. Нагнувшись, она взяла каминные щипцы, чтобы поправить огонь в камине, но руки ее предательски дрожали.

– Мне всегда нравился Ричард. – Голос ее прозвучал фальшиво; ей еще никогда не приходилось испытывать такого отвращения, прибегая ко лжи.

Лорд Уэр медленно подошел к двери в спальню. Александра еще не успела зажечь там лампу, и в комнате царила темнота.

– Что-нибудь еще, папа? – спросила Александра, когда ей наконец удалось справиться с очагом.

– Ты уже поужинала?

– Да.

Лорд Уэр обвел глазами комнату.

– Ну что ж, хорошо.

Когда отец наконец ушел, у Александры возникло такое чувство, словно с ее плеч свалился огромный груз. Она снова повернулась к камину и стала задумчиво смотреть на языки пламени и яркие снопы искр, взмывающие вверх.

Вскоре со стороны подъездной аллеи послышался цокот лошадиных копыт. Да что с ней такое творится? Быстрый взгляд, брошенный на часы, заставил ее разочарованно вздохнуть. Близилась полночь. Сердце ее начинало бешено колотиться, но Александра не позволяла себе думать, что Кристофер может не прийти.

Наконец она встала, подошла к входной двери и повернула ключ в замке, затем перешла в спальню, бросилась на постель и зажгла лампу. Свет тут же привлек ночного мотылька, который принялся кружиться над трепещущим огоньком. Вдруг Александра подняла голову и резко обернулась. У стены стоял Кристофер. Его лицо было скрыто в тени. Абсолютно неподвижный, он неотрывно смотрел на нее.

Его плащ был распахнут, а крахмальный белый воротничок рубашки расстегнут.

Тихо выдохнув его имя, Александра вскочила на ноги.

– Меня все еще ждут здесь?

Настороженность Кристофера и его насмешливый тон уже не имели никакого значения. С бешено бьющимся сердцем Александра бросилась к своему ночному гостю и упала в его объятия.