Джордж Мартин Рывок к звездному свету

Хил мрачно просматривал последние результаты соревнований по нуль-футболу в Поясе астероидов, мелькавшие перед ним на экране настольного пульта, но мысли его были далеко. В семнадцатый раз за эту неделю он проклинал тупость и близорукость членов городского совета Космопорта.

Каждый раз, когда Хил включал в бюджет отдела расходы на постройку системы искусственной невесомости, эти идиоты аккуратно вырезали ее из сметы. Они имели наглость указывать ему, что в планировании мероприятий на год следует придерживаться «традиционных» видов спорта.

Это трухлявое дурачье и понятия не имело, как быстро нуль-футбол входил в моду во всей системе, хотя он и пытался растолковать им все это бог знает сколько раз. Самая популярная в Поясе игра должна занимать центральное место в программе любых мало-мальски респектабельных соревнований. На Земле это означало, что нужна система искусственной невесомости. Он планировал построить ее под стадионом, но теперь…

С мягким гулом отворилась дверь. Хил поднял голову, нахмурился и выключил пульт. В кабинет проскользнул Джек Ди Анджелис, явно чем-то взволнованный.

— Что у тебя? — буркнул Хил.

— Слушай, Родж, тут пришел один парень… Тебе, пожалуй, лучше поговорить с ним самому, — ответил Ди Анджелис. — Он хочет подать заявку от своей команды на участие в первенстве Городской футбольной лиги.

— Заявки принимались до вторника, — сказал Хил. — У нас уже есть двенадцать команд. Больше мест нет. А почему ты сам не можешь с этим разобраться. Ты же занимаешься футбольными делами.

— Тут особый случай, — сказал Ди Анджелис.

— Тогда сделай исключение и прими команду, если находишь нужным, — перебил его Хил. — Или не делай исключения. Решай сам. Почему меня должны беспокоить из-за каждого пустяка, который случается в этом чертовом отделе?

— Слушай, Родж, не лезь в бутылку, — обиделся Ди Анджелис. — Не пойму, чего ты возникаешь. Послушай, я… Посмотри-ка на эту проблему своими глазами. — Он повернулся и пошел к двери. — Сэр, будьте любезны, пройдите сюда на минутку, — сказал он кому-то в приемной.

Хил приподнялся было со стула, но, когда в двери показался посетитель, медленно опустился назад. Ди Анджелис ухмыльнулся.

— Знакомьтесь, Роджер Хил, начальник отдела спортивных игр Космопорта,

— бойко сказал он. — Родж, позволь представить тебе Ремджхард-нея, главу бришдирской миссии на Земле.

Хил снова встал и деревянным жестом протянул посетителю руку. Бришдир был приземист и карикатурно широк. Будучи на целый фут выше, почти двухметровый Хил выглядел рядом с ним каким-то недомерком. На массивных плечах инопланетянина плотно сидела совершенно безволосая голова в форме пули. Среди складок лоснящейся серой кожи мерцали матово-зеленые шарики глаз. Уши отсутствовали, на их месте выделялись лишь небольшие отверстия. Рот напоминал простой разрез, без малейшего намека на губы.

Хил, разинув рот, уставился на Ремджхарда, но тот, как истый дипломат, не обратил на это никакого внимания и, обнажив зубы в короткой улыбке, сжал его руку словно тисками.

— Чрезвычайно рад с вами познакомиться, сэр, — сказал он на хорошем английском низким голосом, переходящим в какое-то басовое рычание. — Я пришел попросить вас включить нашу команду в число участников замечательных соревнований, которые с таким блеском проходят в вашем городе.

Хил жестом предложил пришельцу садиться и сел сам. Ди Анджелис, все еще наслаждаясь потрясенным видом своего босса, придвинул к столу стул и тоже сел.

— Видите ли, я… — неуверенно начал Хил, — команда, о которой вы говорите… это бришдирская команда?

— Да, — снова улыбнулся Ремджхард. — Ваш футбол — прекрасная игра. Мы в своей миссии много раз смотрели игры на трехмерных стенных экранах, столь любезно установленных вашими коллегами. Мы просто очарованы этой игрой. И вот теперь некоторые полумужчины нашей миссии захотели попытать в ней счастья. — Он сунул руку в карман своей черной с серебром формы и неторопливо достал оттуда сложенный лист бумаги.

— Это список наших игроков, — сказал он, протягивая бумагу Хилу. — Насколько я помню, в факс-новостях упоминалось, что для включения в лигу нужен такой список.

Хил взял список и неуверенно взглянул на него. Там было пятнадцать аккуратно напечатанных бришдирских имен. Все вроде бы как надо, но…

— Надеюсь, вы меня простите, — сказал Хил, — но я не совсем понял ваши выражения, полумужчины… Это что дети?

Ремджхард быстро кивнул своей пулеподобной головой.

— Да. Дети мужского пола, сыновья работников миссии. Все в возрасте восьми или девяти земных сезонов.

Хил облегченно вздохнул.

— В таком случае боюсь, что об этом не может быть и речи, — ответил он.

— Г-н Ди Анджелис сказал, что вы хотите попасть в Городскую лигу, но в нее входят юноши восемнадцати лет и старше. Иногда мы принимаем ребят, не достигших этого возраста, если они исключительно талантливы и уже достаточно опытны, но в таком раннем возрасте — никогда. — Он немного помолчал. — У нас есть лиги и для юношей младшего возраста, но в них игры уже начались. Сейчас уже слишком поздно принимать еще одну команду.

— Простите, директор Хил, но мне кажется, что вы не все понимаете, — сказал Ремджхард. — Мальчик-бришдир за четырнадцать земных сезонов созревает полностью. В нашей культуре такое лицо считается совершеннолетним. Физический и интеллектуальный уровень развития девятилетнего бришдира примерно равен уровню развития восемнадцатилетнего землянина. Именно поэтому наши полумужчины хотели бы принять участие в соревнованиях именно этой лиги, а не какой-нибудь другой.

— Он прав, Родж, — подал голос Ди Анджелис. — Я кое-что читал о бришдирах, и я с ним согласен. По развитию эти ребята вполне подходят для Городской лиги.

Хил бросил на Ди Анджелиса испепеляющий взгляд. Чего ему уж точно сейчас не хотелось иметь, так это бришдирскую футбольную команду в одной из своих лиг, а Ремджхард и так достаточно настаивал на включении, без помощи Джека.

— Ну ладно, — сказал Хил. — Может быть, ваша команда и правда подходит по возрасту, но есть и другая проблема. Спортивная программа нашего отдела предназначена только для местных жителей. И просто нет возможности удовлетворять желания всех, кому захочется участвовать в наших соревнованиях. Вы же, насколько я знаю, живете на планете в нескольких сотнях световых лет от Космопорта. — Он улыбнулся.

— Верно, — сказал Ремджхард. — Но наша торговая миссия находится в Космопорте уже шесть лет. Это место нам идеально подходит в силу близости вашего города к межзвездному космопорту Гриссон; отсюда большинство бришдирских деловых людей торгуют со всей Землей. Все нынешние члены миссии живут здесь уже не меньше двух земных сезонов. Мы — жители Космопорта, директор Хил. Я не понимаю, какую роль играет расстояние до Бришун.

Хил неловко поерзал в кресле и грозно взглянул на по-прежнему ухмыляющегося Ди Анджелиса.

— Да, возможно, вы и тут правы, — сказал он. — Но я все же думаю, что мы вам ничем не сможем помочь. Наши младшие лиги играют в бесконтактный футбол, а игроки Городской лиги, как вы, наверное, знаете, действуют в полном контакте, иногда довольно жестко. Государство предусматривает определенные меры их защиты, включая специальное снаряжение, чтобы избежать серьезных травм. Надеюсь, что вы понимаете, о чем речь. У бришдиров… — Тут он запнулся и начал подыскивать слова, чтобы, не дай бог, не обидеть гостя. — Физическая… э-э… конституция бришдиров настолько отличается от внешнего облика землян, что наше снаряжение вашим игрокам совсем не подойдет. Вероятность травм будет достаточно реальна, и наш отдел окажется по закону ответственным за них. Зная, как велик риск, этого допустить мы не можем.

— Мы сами найдем защитное снаряжение, раз оно так необходимо, — спокойно сказал Ремджхард. — Кто стал бы рисковать здоровьем собственных детей, если бы им грозила хоть малейшая опасность?

Хил хотел что-то ответить, но запнулся и посмотрел на Ди Анджелиса, ища поддержки. У него больше не было предлогов не принимать бришдирскую команду в Городскую лигу.

Джек улыбнулся.

— Правда, все равно остается одно «но», — сказал он, приходя на помощь директору. — Вообще-то эта загвоздка бюрократическая, но очень серьезная. Прием заявок закончился во вторник. Мы уже отказали нескольким командам, и если мы сделаем исключение для вас… — Ди Анджелис пожал плечами, — будет масса неприятностей. Жалобы и прочее. Мне очень жаль, но правила для всех одинаковы.

Ремджхард медленно встал и взял заявку со стола.

— Разумеется, — серьезно, почти торжественно сказал он, — все должны придерживаться правил. Может быть, на следующий год мы успеем вовремя. — Попрощавшись с Хилом официальным полупоклоном, Ремджхард повернулся и вышел из кабинета.

Убедившись, что бришдир его уже не услышит, Хил, вздохнув с огромным облегчением, повернул кресло к Ди Анджелису.

— Чуть было совсем меня не замучил, — сказал он. — Как ты себе представляешь футбольную команду из этих лысых? Половина семей в городе потеряла сыновей в бришдирской войне; их сейчас ненавидят ничуть не меньше. Воображаю, сколько было бы жалоб. — Потом он нахмурился: — Ну, а ты что? Почему не мог сразу избавиться от него? Хотел заставить и меня потрудиться?

— Ну, как можно было лишить себя созерцания такой сцены, — ухмыльнулся Ди Анджелис. — Интересно же посмотреть, можешь ли ты найти правильный ход, чтобы им отказать. У бришдиров ведь какое-то прямо религиозное почтение к законам, установлениям и правилам. Им и в голову не придет принудить кого-либо нарушить правило. В их культуре это все равно, что самому его нарушить.

Хил кивнул.

— Я бы и сам про это вспомнил, если бы не оторопел; при одной мысли, что бришдиры будут играть в нашей лиге… — неуверенно сказал он. — Ну ладно, с этим покончили. Давай теперь поговорим насчет системы искусственной невесомости. Как ты думаешь, можно взять ее напрокат, арендовать, а не покупать? Совет мог бы согласиться на аренду. Вот я и подумал…

Часа через три Хил сидел у себя кабинете, подписывая заявки на снаряжение, как вдруг дверь отворилась, и в помещение вошел крупный темноволосый мужчина в сером невзрачном костюме.

— Да, — слегка раздраженно сказал директор. — Могу я вам чем-то помочь?

Посетитель сел и показал ему удостоверение служащего аппарата правительства.

— Помочь вы мне можете, но что-то не очень хотите, уж это точно. Меня зовут Томкинс, Мак Томкинс. Я из Федерального совета по связям с внеземными цивилизациями.

Хил застонал.

— Вы, конечно, по поводу этого сегодняшнего инцидента с бришдирами, — сказал он, обреченно покачивая головой.

— Да, — решительно пошел в атаку Томкинс. — Насколько нам известно, бришдиры хотели подать заявку на участие их ребят в играх нашей лиги. Вы отказали под каким-то формальным предлогом. Мы хотели бы знать, почему.

— Почему? — Хил пристально смотрел на чиновника. — Вы спрашиваете, почему? Как вы не поймете, что бришдирская война закончилась всего семь лет назад. У половины ребят из наших команд братья погибли в войне с пулеголовыми. А теперь вы хотите, чтобы я сказал им: вы должны играть в футбол с этими чудовищами, с этими нечеловеками. Так мы их тогда называли? Да меня из города попрут.

Томкинс поморщился, потом осмотрелся.

— Можно закрыть эту дверь? — спросил он, указывая на дверь, в которую только что вошел.

— Конечно, — озадаченно ответил Хил.

— Вот и заприте ее, — велел Томкинс. Хил перевел в нужное положение тумблер на панели.

— То, что я вам скажу, должно остаться между нами, — начал Томкинс, но Хил его перебил, хмыкнув:

— А-а, бросьте, господин Томкинс, я, конечно, всего лишь мелкий чиновник от спорта, но не совершенный идиот. Вряд ли вы собираетесь выдавать какой-нибудь особенный секрет человеку, которого видите всего несколько минут.

— Верно, — улыбнулся Томкинс. — Эта информация не такая уж важная, но довольно щекотливая. Мы хотим, чтобы не всякому встречному и поперечному стало известно о ней.

— Ладно, это уже похоже на правду. Ну так в чем же дело? Вы меня извините, если мне не хватает тонкости, но самое трудное, с чем я столкнулся в этом году, это протест по поводу игры в классе «Б» на чемпионате по футболу. Такая у меня проблема. В дипломатии я точно не силен.

— Тогда я коротко, — сказал Томкинс. — Мы, то есть Совет по связям с внеземными цивилизациями, хотим, чтобы вы допустили команду бришдиров к играм в вашей футбольной лиге.

— Вы сознаете, какой скандал это вызовет?

— Да. И все же их надо принять.

— Почему, позвольте узнать?

— Из-за скандала, который поднимется, если их не принять. — Томкинс с секунду пристально смотрел на Хила, потом, очевидно, принял какое-то решение и продолжил: — Война между Бришун и Землей закончилась кровавым кошмаром, хотя наши пропагандисты говорят, что это была великая победа. Ни один здравомыслящий ни на той, ни на другой стороне не хочет, чтобы бойня возобновилась. Но не все мыслят здраво. — Агент Томкинс неприязненно нахмурился. — Среди нас есть люди, которые все еще считают бришдиров, или пулеголовых, или лысых, или как там их еще обзывают, чудовищами. Даже сейчас, уже семь лет спустя после прекращения этого смертоубийства.

— И вы думаете, что бришдирская футбольная команда поможет избавиться от застарелой ненависти? — перебил его Хил.

— Частично. Но не это самое важное. Видите ли, в среде бришдиров тоже есть группы, считающие людей нечеловеками, паразитами, подлежащими уничтожению, устранению из галактики. Бришдиры — очень сильная агрессивная раса. Вся их культура основана на единоборствах, на готовности к сражению. И эти недовольные группы, о которых я упомянул, могут расценить ваш отказ допустить бришдирскую команду к соревнованиям как страх перед поражением и признание нами собственной неполноценности. Они используют этот факт для агитации за возобновление войны против нас. Мы не хотим рисковать, не хотим дать одержать противникам вот такую пропагандистскую победу. И без этого отношения с ними весьма напряженные.

— Но вот тот бришдир, с которым я говорил — возразил было Хил. — Я все ему объяснил. Насчет правил. Они так уважают закон…

— Ремджхард-ней — один из лидеров бришдирской партии мира. Лично он будет поддерживать вашу позицию. Но и он, и его сын были разочарованы вашим отказом. Они будут обсуждать его между собой. Они даже толковали об этом с другими бришдирами. Значит, в конце концов партия войны узнает о происшедшем и непременно воспользуется случаем истолковать события не в нашу пользу.

— Понятно. Но что мне-то теперь делать? Я уже сказал Ремджхарду, что прием заявок закончился во вторник. На сколько я понимаю, его собственные принципы никогда не позволят ему стать исключением из правил.

— Верно, — кивнул Томкинс. — Исключения делать нельзя. Но можно изменить правило. Примите заявки от всех команд, которым вы отказали. Увеличьте число команд в лиге.

Хил сморщился и покачал головой.

— Но у нас бюджет… Он не потянет. Придется проводить больше игр. Нужно больше времени, больше судей, больше снаряжения.

Томкинс просто не придал значения всем этим проблемам.

— Правительство уже приобретает специальные формы для бришдиров. И мы с удовольствием оплатим все другие ваши расходы. У вас будет спортивная программа получше, чем сейчас, и все будут довольны.

— Ну-ну… — Хил все еще сомневался.

— Более того, — продолжал Томкинс, — мы могли бы организовать вам пару правительственных субсидий для различных усовершенствований в спортивной программе. Что вы на это скажете?

У Хила заблестели глаза: идея ему явно понравилась.

— Субсидии? Большие? Хватит, например, на систему невесомости?

— Нет проблем, — сказал Томкинс. По лицу его поползла понимающая ухмылка. Хил улыбнулся в ответ.

— Что ж, считайте, что в Космопорте уже есть бришдирская футбольная команда. Но воплей будет! — Он щелкнул переключателем на панели. — Ну-ка, позовите ко мне Ди Анджелиса, — приказал он. — Я подготовил для него небольшой сюрприз.

Неделю спустя, ветреным субботним утром, небо над муниципальным стадионом Космопорта было унылое и серое, но Хила это не волновало. Силовое поле над стадионом не пропускало мелкий моросящий дождик, промочивший его до нитки по дороге сюда; погода в точности соответствовала его настроению.

Собственно Хил был слишком занят, чтобы посещать спортивные соревнования, организуемые его отделом. Почти все население города также было для этого слишком занято. Соревнования лиги неплохо освещались в местной газете, но зрители на них бывали редко. Рекорд стадиона — примерно четыреста человек на финальной игре чемпионата несколько лет тому назад.

«Теперь этот рекорд в прошлом, — поправил себя Хил; — Рекорд пал». Несмотря на ранний час, на дождь и все остальное, стадион был набит битком. Такого никогда не было, если не считать традиционные матчи между школой Космопорта и их вечными соперниками, приготовишками из Гриссом Сити в день Благодарения. Но сегодня яблоку негде упасть.

И Хил знал, почему. Еще бы ему не знать. Чего только он не натерпелся после того, как принял это опрометчивое решение допустить бришдиров к соревнованиям. Шесть местных команд вышли из лиги, лишь бы не играть с этими, как они выразились, «чудовищами и недочеловеками». Коммутатор в его офисе не справлялся с нагрузками: постоянно звонили разъяренные граждане, призывая к ответу Хила. Один — член городского совета — даже потребовал его отставки.

«Очень может быть, что дело этим и кончится», — думал по этому поводу Хил. Местная газета всегда была жестко консервативна в том, что касалось иностранных дел, и теперь она поддерживала кампанию за увольнение Хила. В одной из своих редакционных статей газета напомнила ему со злобной радостью, что муниципальный стадион Космопорта был посвящен тем, кто отдал жизнь в бришдирской войне. Разумеется, было полно воплей об осквернении. А на спортивных страницах газета называла бришдиров лысыми ордами.

Хил неловко поерзал на своем месте, напротив отметки пятьдесят ярдов, и взмолился про себя: лишь бы скорее началась игра. Он затылком чувствовал злобные взгляды, и у него было такое ощущение (весьма неприятное), что в любую секунду он может получить камнем по голове.

По другую сторону поля он увидел камеры одной из крупнейших систем трехмерного телевидения. А вообще на стадионе были представлены все пять таких каналов: весть об игре разнеслась по всему миру. Студии факс-новостей также прислали репортеров, хотя не совсем четко себе представляли, какие тут новости ожидаются. Одна из них прислала политического комментатора, а другая — спортивного.

На искусственной траве стадиона разминалась земная команда. Игроки были одеты в ярко-красную форму с надписью белыми буквами «Ремонт компьютеров Кена». На голове — такие же белые шлемы. Хил посмотрел, как футболисты разминаются, и решил, что на поле они выглядят неплохо. Хотя далеко не чемпионского уровня. Впрочем, противник вообще никогда не играл в футбол, поэтому можно было предположить, что его размажут по полю.

Ди Анджелис, в полосатой судейской рубашке, с тоскливым выражением лица, беседовал со своими помощниками. Хил постарался, чтобы ошибок с судейством было минимум: матч обслуживала бригада лучших рефери его отдела.

Томкинс тоже находился на стадионе, неподалеку от директора. Бришдиров среди зрителей, правда, не было. Ремджхард хотел прийти, но Совет по связям с внеземными цивилизациями по настоянию Хила попросил его оставаться в миссии. Репортаж об игре передавали туда по кабельному каналу.

Хил встрепенулся. Команда бришдиров, — они называли себя «Косг-Анджен», по имени летающих хищников своей планеты, — прибыла на стадион; игроки медленно выходили на поле.

Сначала была короткая пауза, а потом кто-то в толпе начал свистеть, свист подхватили, и скоро от него гудел весь стадион. Однако Хил отметил с облегчением, что не все присутствующие присоединились к этому выпаду ненависти. Значит, тут были люди, думающие, как он.

Бришдиры не обращали внимания на свист и вопли. Во всяком случае, такое было впечатление. Хил никогда в жизни не видел бришдиров в гневе и не представлял, как они вообще выражают злость.

На игроках «Косг-Анджена» была хорошо подогнанная форма; их пулеобразные головы прикрывали удлиненные серебристые шлемы необычной конфигурации. Хил в жизни своей не видел команды, хотя бы слегка похожей на бришдиров Всего несколько из них были ростом выше полутора метров, то есть все были приземистые и невообразимо плотные. Их руки и ноги были толстыми и короткими, мышцы так и выпирали, хотя, казалось, не там, где нужно. Впрочем, головы в шлемах выглядели довольно хрупкими, несколько напоминая яичную скорлупу — вот-вот расколются при малейшем прикосновении.

Двое бришдиров отделились от остальной группы и подошли к Ди Анджелису. Они явно считали, что им не нужна разминка, и хотели сразу же начинать. Ди Анджелис о чем-то поговорил с ними, потом повернулся и подозвал капитана земной команды.

— Ну и как по-вашему, тут пойдет дело?

Хил повернулся. Это был Томкинс: он увидел Хила и пробрался к нему.

— Трудно сказать, — ответил директор. — Бришдиры никогда не играли в футбол, так что скорее всего они проиграют. На их родной планете очень большая гравитация, поэтому они физически сильнее землян — в этом их преимущество. Но двигаются инопланетяне гораздо медленнее, насколько я слышал.

— Придется мне поболеть за них, — улыбнулся Томкинс. — Надо же поддержать дело межзвездных контактов и прочее.

Хил нахмурился.

— Болейте, если хотите. Я за землян. У меня и так полно неприятностей из-за вас. Вашими молитвами. Если люди увидят, что я болею за бришдиров, меня разорвут на части.

Он снова повернулся к полю. Компьютерщики выиграли жеребьевку и выбрали защиту. Один из бришдиров, повыше других, пошел назад для начального удара.

— Тухгай-дей, — любезно сообщил Томкинс, — сын главного лингвиста миссии. — Хил кивнул.

Тухгай-дей двинулся вперед тяжеловесным галопом, остановился, добежав до мяча, и пнул его неловко, но с невероятной силой. Мяч отлетел в верхний ярус трибун, и по толпе прошел ропот.

— Неплохо, — сказал Томкинс. — Как вы думаете?

— Хорошо, и даже слишком, — ответил Хил. Он не стал ничего пояснять.

Земляне приняли мяч на отметке двадцать ярдов. Компьютерщики сбились в кучу, потом, громко хлопнув в ладоши, отскочили назад и побежали по местам. Трибуны взревели, подбадривая их.

Земляне пригнулись, приняв стойку с опорой на три точки, но бришдиры ничего такого делать не стали. Их линейные продолжали просто стоять, только слегка пригнулись и опустили руки.

— Они плохо знакомы с игрой в футбол, — сказал Хил. — Но им это особо и не нужно, если судить по первому удару.

Мяч откинули назад, и Салливан, квартербек компьютерщиков, поджарый парнишка, в прошлом звезда школьной команды, тоже шагнул назад, чтобы кинуть пас. Бришдиры неуклюже рванулись вперед и разбили цепочку линейных землян.

Через секунду Салливан лежал на траве, погребенный под телами трех бришдиров. Пришельцы проломили линию землян, как будто ее там и не было.

Итак, второй даун, идти пятнадцать ярдов. Земляне снова сбились в кучу, снова разбежались под крики стадиона — не такие громкие, как в первый раз. Мяч откинули. Салливан передал его здоровенному фулбеку, и тот рванул прямо вперед.

Он не продвинулся и на полъярда, как его сшиб один из бришдиров. Блокировка была неуклюжей, где-то на уровне плеч, но от столкновения фулбек отлетел на несколько ярдов, и совсем не туда, куда хотел.

Когда земляне сомкнулись в кучу и разбежались по местам в третий раз, криков на стадионе почти не было слышно. Снова Салливан попытался отдать пас, и снова бришдиры всей толпой проломили линию землян, Салливан оказался на газоне, а мяч был потерян. Хил застонал.

— Совсем плохие дела. И будет хуже, — сказал он, но Томкинс не согласился.

— Не думаю. Все идет хорошо. Какая разница, кто победит?

Хил не стал отвечать на это.

Теперь уже никто не подбадривал землян, когда они построились для удара с рук. Снова бришдиры мощно рванули вперед, но удар по мячу был нанесен раньше, чем они добрались до бьющего игрока.

Удар был хорош, и мяч отлетел далеко-далеко. Игроки «Косг-Анджен» начали с отметки двадцать пять ярдов на своей стороне. Квартербеком бришдиров был Мархдалн-ней, сын Ремджхарда. После розыгрыша со схватки он передал мяч хавбеку, коротышке с телосложением танка.

Блокировщики бришдиров уложили своих земных партнеров без видимых усилий, и этот огрызок проскочил в образовавшуюся дыру, сшиб кегли двух стопперов, а дальше перед ним никого не было. Однако двигался он кошмарно медленно, и в конце концов защитники свалили его, обрушившись сзади, когда он выиграл тридцать ярдов — скромно, но со вкусом. Уложить его смогли только втроем.

После следующего розыгрыша Мархдалн попробовал кинуть пас. Защита у него была великолепная, но принимающие, хоть и двигались изо всех сил, далеко уйти не могли, и на них тут же повисли защитники землян. А когда Мархдалн кинул мяч, он со свистом улетел куда-то над головами и бришдиров, и землян.

После этого Мархдалн вернулся к игре низом и снова передал мяч тому огрызку. На этот раз он попытался пройти по краю, но четверка стопперов-землян снесла его раньше, чем он прошел пять ярдов.

Третий даун, пять ярдов. Мархдалн по-прежнему играл низом. Он отдал мяч другому хавбеку, а здоровенные линейные бришдиров протаранили середину. Этот хавбек был побыстрее огрызка. Когда он вырвался на простор, его смог достать сзади только один землянин, а этого было недостаточно. Пришелец просто стряхнул с себя стоппера и тяжкой трусцой пересек лицевую линию. Шесть очков.

Дальше надо было попытаться забить мяч в ворота — было бы еще одно очко, но мяч пролетел под перекладиной, а не над. Однако он все равно чуть не убил беднягу на трибуне, который попробовал его поймать.

Томкинс все ухмылялся. Хил с отвращением покачал головой.

— Не думали мы, что все это так будет, — сказал он. — Нас же поубивают, если бришдиры выиграют.

На этот раз мяч после начального удара вообще вылетел со стадиона. После первого розыгрыша с отметки двадцать ярдов линейный бришдиров ядром проскочил сквозь линию землян и протаранил Салливана как раз в том момент, когда тот передавал мяч. Салливан мяч упустил.

Другой бришдир подобрал мяч и оттащил его за лицевую, пока земляне по большей части лежали на поле.

— Бог ты мой, — пробормотал Хил оцепенело. — Такая сила. Такая чертова силища. Нам, людям, с этой силой не справиться. Их не остановить.

— Глядите веселее, — сказал Томкинс. — Теперь уж вашей команде хуже не будет.

Но он ошибся. Было хуже, намного хуже.

В нападении бришдиров оказалось практически невозможно остановить. Их атакующие бегали невероятно медленно, но компенсировали это за счет голой силы. Раз за разом они разносили центр землян и прорывались за стенкой из блокирующих игроков, разбрасывая стопперов землян как назойливых насекомых.

А потом Мархдалн начал раздавать пасы. Конечно, пасы были короткие, у бришдиров не хватало скорости, чтобы далеко пробежать, но прыгали они лучше любого землянина, и один за другим подхватывали высокие мячи. Перехватить такой пас было невозможно, Мархдалн мог об этом не беспокоиться: его броски летели со свистом, земляне просто не могли удержать мяч в руках.

В защите дела были не лучше. Пробить линию бришдиров компьютерщики не могли. Салливан же большей частью не успевал дать пас, — нападающих пришельцев остановить было невозможно. Когда ему изредка удавалось выдать пас, кончалось тем, что компьютерщики приземляли мяч: ни один бришдир не был способен догнать землянина. Но такое случалось очень и очень редко.

После первой половины игры Хил в отчаянии сбежал со стадиона. Счет был 37:7 в пользу «Косг-Анджена».

Окончательный результат был 57:14. Во второй половине бришдиры ввели своих запасных.

У Хила не хватило храбрости пойти на следующую игру с участием бришдиров на той же неделе. Но практически весь город собрался на стадионе посмотреть, сможет ли «Косг-Анджен» повторить свой успех.

«Косг-Анджен» смог. И даже улучшил результат. Он разнес «Фармацевтов Андерсона» в пух и прах: 61:9.

После того, как бришдиры выиграли третью встречу со счетом 43:17, огромные толпы стали потихоньку иссякать. Когда «Косг-Анджен» причесал «Звездную пыль» со счетом 38:0, стадион Космопорта был заполнен всего на три четверти, и всего лишь горстка зрителей собралась дождливым полднем полюбоваться, как пришельцы наказали «Объединенных ветеранов» 51:6. После этого не ходил уже никто.

Для Хила победа бришдиров над командой, спонсором которой была Объединенная ассоциация ветеранов, оказалась последней соломинкой. Местная газета использовала это событие на полную катушку, толкуя без конца об иронии несправедливой судьбы: надо же было так случиться, что бришдиры разгромили «Объединенных ветеранов» на стадионе, посвященном памяти погибших ветеранов бришдирской войны. Главным злодеем в этой драме был, конечно. Хил.

К тому времени телефонные звонки несколько поутихли, но почта шла непрерывным потоком, и, как правило, весьма неприятная. Вконец загнанный в угол директор спортивного отдела получил, правда, несколько писем с выражением поддержки и одобрения, но большинство корреспондентов прохаживались насчет его родительницы и грозили увечьем.

После победы бришдиров над «Объединенными ветеранами», еще двое членов совета города публично потребовали отставки Хила. Несколько советников теперь колебались, а сторонники Хила, поддерживая его изо всех сил в частной беседе, боялись хоть слово сказать на людях. Слишком скоро должны были состояться муниципальные выборы, и никто не хотел рисковать своей шкурой политика.

Ну и, разумеется, помощник директора, который унаследовал бы работу Хила, не теряя времени, дал всем понять, что уж он-то ни за что не позволил бы себе такой непатриотический поступок.

Катастрофа следовала за катастрофой, так что понятно, почему Хил не почувствовал особого энтузиазма, когда, спустя несколько дней после победы «Косг-Анджена», он вошел в свой кабинет и застал там Томкинса. Сидя у окна, тот поджидал его.

— Ну и какого черта вам надо теперь? — буркнул Хил.

Томкинс, похоже, несколько опешил и быстро поднялся с директорского кресла. Поджидая Хила, он смотрел результаты последних игр чемпионата по футболу в невесомости на его настольном пульте.

— Мне надо с вами поговорить, — сказал Томкинс. — Возникла некая проблема.

— Возникло до черта проблем, — ответил Хил. Он сердито прошел к столу, уселся, выключил пульт и вытащил из ящика пачку бумаг. — Вот последняя из них, — продолжил он, помахивая бумагами перед носом Томкинса. — В игре с бришдирами один из ребят команды «Звездная пыль» сломал ногу. Обычное дело. Футбол — жесткая игра. С этим ничего не поделаешь. Если бы это был обычный случай, наш отдел послал бы родителям письмо с выражением сожаления, мы бы заплатили страховку, и все было бы забыто. Но только не в этом случае, можете быть уверены. Здесь парень играл против бришдиров, так что его родители обвиняют нас в преступной халатности и подают на городские власти в суд. А наша страховая компания отказывается платить. Она настаивает, что их страховой полис вовсе не включает страховку от вреда, наносимого чудовищами, недочеловеками, пришельцами сверхъестественной силы. Вот так! Нравится вам эта проблема? Если нет, то есть еще похлеще. Сколько угодно.

Томкинс нахмурился.

— Очень, очень жаль. Но моя проблема все же поважнее. — Хил хотел было что-то сказать, но агент жестом попросил его не перебивать. — Нет-нет, выслушайте меня. Это очень важно.

Он оглянулся, поискал, на что бы сесть, и подтянул ближайший к нему стул.

— Наши планы не сработали. Эффект отрицательный, — начал он. — Допущен серьезный просчет, и боюсь, это целиком наша вина. Совет по связям с пришельцами недостаточно полно учел все возможные осложнения в связи с появлением этой бришдирской футбольной команды.

Хил тяжело уставился на него.

— Какие еще осложнения?

— Н-ну, — неловко начал Томкинс, — мы понимали, что ваш отказ принять «Косг-Анджен» в Лигу был бы признаком слабости и трусости землян в глазах бришдирской военной партии. Но мы думали, что стоит их принять, как все проблемы будут решены. Однако не тут-то было. Мы ошибались, когда думали, что бришдирам все равно, выигрывать или проигрывать. Для нас это была всего лишь игра. Неважно, кто выиграет. В конце концов, бришдиры и земляне, как мы предполагали, будут лучше узнавать друг друга, беззлобно соревнуясь на равных условиях. Ничего плохого, кроме хорошего, из этого не произойдет. Так мы, во всяком случае, полагали.

— Ну и что? — перебил Хил. — Говорите, куда вы клоните.

Томкинс грустно покачал головой.

— А клоню я вот к чему: мы не предполагали, не ожидали, что бришдиры будут выигрывать так крупно. И так регулярно. — Он помолчал. — Мы… э-э… мы получили донесение прошлой ночью от одного из наших людей на Бришун. По его словам, бришдирская партия войны использует эти разгромные результаты игр как пропагандистское доказательство расовой неполноценности людей. И пропаганда эта довольно успешная.

Хил поморщился.

— Значит, все было напрасно. Я подверг себя всем этим нападкам и ругани, рисковал своей карьерой, и все не из-за чего. Ну просто великолепно! Только этого мне и не хватало, уверяю вас.

— Мы все еще можем спасти кое-что, — сказал Томкинс. — Именно поэтому я и пришел к вам. Если бы вам удалось устроить так, чтобы бришдиры проиграли, эта болтовня про превосходство скисла бы, а военная партия оказалась бы в дурацком положении. Они надолго были бы дискредитированы.

— Ну и как же мне это «устроить», как вы это изящно называете? Что тут у меня, профессиональная борьба, по-вашему? Кого захочу, того и назначу чемпионом?

Томкинс в ответ лишь неловко пожал плечами.

— Я просто подумал, может, у вас есть какие-нибудь идеи, — сказал он.

Хил наклонился вперед и щелкнул переключателем на панели.

— Джека нет там поблизости? — спросил он. — Хорошо, пришлите его сюда.

Меньше, чем через минуту, поджарый спортсмен-чиновник уже был в кабинете.

— Ты там вплотную занимаешься этой футбольной дребеденью, — сказал Хил.

— Как, есть шансы, что «Косг-Анджен» проиграет?

Ди Анджелис озадаченно посмотрел на него.

— Да нет, особых шансов нет, я бы сказал. У них чертовски хорошая команда. — Он полез в карман и вытащил записную книжку. — Я сейчас гляну на расписание их игр, — продолжил он, перелистывая страницы. Скоро он нашел нужное место. — Ну, вы же знаете, в этой лиге соревнования, идут по круговой системе. Каждая команда играет со всеми другими один раз, кто наберет больше очков, тот и чемпион. У бришдиров счет по играм 5:0, и они победили при этом очень хорошие команды. В лиге осталось десять команд, так что им осталось сыграть четыре матча. Но два из них с самыми слабыми командами во всей лиге, а третий противник — довольно посредственная команда.

— А четвертый? — с надеждой спросил Хил.

— На четвертую одна надежда. Ее спонсор — местная таверна «Космический старт». Отменная команда, быстрая и сильная. Много звезд. У них столько же очков — пять побед, ни одного поражения, и они могут доставить бришдирам кое-какие неприятности. — Ди Анджелис нахмурился. — Но, честно говоря, я видел обе команды, и я бы все же отдал предпочтение бришдирам. То, как они играют без мяча — это просто фантастика. — Он захлопнул записную книжку и сунул ее в карман.

— Ну, а если они выиграют, но не с таким разгромным счетом? — сказал Хил, снова поворачиваясь к Томкинсу.

— Нет, — покачал тот головой. — Надо, чтобы они потерпели поражение. В этом случае вся серия игр становится для них бесполезной. Она ничего не доказывает — только то, что обе расы могут соревноваться на примерно одинаковых условиях. Но если они одержат победу, получится, что они непобедимы, и мы в глазах бришдиров будем просто ничто.

— Значит, будем делать что-то, чтобы они проиграли, — сказал Хил. Он перевел взгляд на Ди Анджелиса. — Джек, нам с тобой придется крепко подумать, как выиграть у «Косг-Анджена». Потом вызовем менеджера «Космического старта» и кое-что ему посоветуем. Есть у тебя какие-нибудь идеи?

Ди Анджелис задумчиво почесал в затылке.

— Пожалуй, можно сделать так…

В течение двух следующих недель Ди Анджелис регулярно встречался с тренером «Космического старта»; они обсуждали разные планы и стратегию игры, потом опробовали все на тренировках. Хил между тем защищался изо всех сил, пытаясь удержаться в кресле, а в редкие свободные минуты записывал разные идеи насчет того, как побить бришдиров.

Не обращая внимания на фурор вокруг них, «Косг-Анджен» спокойно выиграл шестую встречу со счетом 40:7, а потом стер в порошок двух аутсайдеров с невероятным результатом 73:0 и 62:7. Теперь у них было блестящее положение: восемь побед, ни одного поражения, и оставалось сыграть всего одну встречу.

«Космический старт» тоже стабильно выигрывал, хотя обычно с более скромным счетом. К последней встрече сезона у них тоже не было ни одного поражения.

За день до матча местная газета вышла с огромной шапкой, возвестившей о предстоящей решительной встрече. Передовица начиналась так: «Завтра, на муниципальном стадионе, „Космический старт“ встречается с „Лысыми орлами“, бришдирами, в финальной игре за звание чемпиона Городской футбольной лиги, и встреча эта имеет огромную важность для всего человечества».

Репортеру, который это написал, и в дурном сне не могло присниться, насколько он был прав.

На финальную встречу собралась масса народу, хотя стадион был далеко не полон. Местная газета тоже была представлена, но телевизионные студии и факс-новости давным-давно отсутствовали. Новизна этой футбольной истории быстро стерлась.

Хил пришел поздно, незадолго перед началом матча, и занял место рядом с Томкинсом, напротив отметки пятьдесят ярдов. Агент был в несколько приподнятом настроении.

— Наши парни тут разминались — выглядят они отменно, — сказал он Хилу.

— Похоже, у нас есть шанс.

На Хила его энтузиазм не подействовал.

— У «Космического старта», может, и есть шанс, а вот у меня его точно нет, — мрачно бросил он. — Сегодня состоится заседание городского совета, будут обсуждать предложение уволить меня. Я сильно подозреваю, что предложение пройдет, кто бы тут не выиграл.

— Гм-м-м, — сказал Томкинс; ничего другого ему в голову не пришло. — Не обращайте внимания на этих старых болванов. Смотрите, игра начинается.

Хил пробормотал что-то про себя и снова повернулся к стадиону. Бришдиры опять проиграли жеребьевку, и опять мяч вылетел за пределы стадиона после начального удара. Первый даун, идти десять ярдов. «Космический старт» начал на своей отметке двадцать ярдов.

И тут сценарий внезапно изменился.

Земляне, как всегда, строились для первого розыгрыша, но построение на этот раз было необычным, по системе «дробовик»: вместо того, чтобы играть сразу за центровыми, их квартербек держался на несколько ярдов сзади.

Хил знал, что главная идея в этом построении — максимально использовать скорость землян за счет пасов. Таранить бришдиров было невозможно, решили они с Ди Анджелисом после тщательного обдумывания ситуации. Это означало, что атаковать надо верхом, а для этого необходимо было дать квартербеку время, чтобы передать пас. Отсюда построение по системе «дробовик».

Мяч откинули от центра с ювелирной точностью, и принимающие землян рванули в глубину поля, легко уходя от тяжеловесных бришдиров. Как обычно, «Косг-Анджен» разнес линию обороны, но его игроки не прошли и половины расстояния до квартербека, как он уже дал пас.

Пас был длинный-длинный, с тонким психологическим расчетом — ошеломить бришдиров, выиграть очки уже при первом розыгрыше мяча. К несчастью, пас оказался слишком длинным: землянин его не достал.

Хил выругался.

Второй даун, идти десять ярдов. Снова земляне построились по системе «дробовик», и снова их квартербек вовремя отослал пас — короткий быстрый бросок к боковой линии. Результат — выигрыш девяти ярдов. Трибуны одобрительно орали.

Хил не был уверен, чего бришдиры ожидали в третьем розыгрыше. Но в любом случае их ожидания были обмануты. Пока пришельцы все еще не пришли в себя, земляне снова атаковали длинным пасом.

На этот раз пас был точный. Совершенно один, начисто оторвавшись от противника, принимающий аккуратно поймал мяч, и сам прошел весь путь до лицевой и приземлил его. Ни один бришдир не смог и пальцем до него дотянуться.

Публика несколько секунд сидела в потрясенном молчании, когда игрок «Космического старта» принял пас. Потом, когда стало абсолютно ясно, что бришдирам никак не удастся остановить противника, не избежать приземления, зрители стали хором скандировать что-то восторженное и закончили на оглушительной ноте. Весь стадион, как один, вскочил на ноги, бешено вопя.

Впервые за весь сезон противник «Косг-Анджена» повел в счете. За приземлением последовал хрестоматийный удар по воротам, и счет стал 7:0 в пользу «Космического старта».

Томкинс вскочил на ноги и орал вместе со всеми, но Хил продолжал сидеть, где сидел, и мрачно посматривал на него.

— Сядьте, — сказал он. — Игра еще не закончена.

Бришдиры вскоре подтвердили его слова. Как только они овладели мячом, они уверенно начали выигрывать схватку за схваткой, снова и снова тараня оборонительную линию землян. «Космический старт», казалось, перепробовал десяток разных вариантов защиты, но все бесполезно. «Косг-Анджен» двигался вперед неумолимо, как паровой каток.

Когда пришельцы приземлили мяч, земляне восприняли это почти равнодушно. К счастью, удар по воротам в надежде выиграть лишнее очко опять не получился. Тухгай-дей выбил множество мячей за пределы поля и даже стадиона, но он так и не наловчился попадать между вертикальными стойками.

Земляне снова были в нападении. Вид у них был решительный. После схватки они провели короткий пас по центру, выиграв пятнадцать ярдов. За ним последовал технически сложный двойной пас. Результат — двенадцать ярдов выигрыша.

После следующего розыгрыша фулбек землян попытался пройти по центру. Его просто размазали по полю, команда потеряла пять ярдов.

— Если они поломают нашу игру в пас, нам конец, — сказал Хил Томкинсу, не отрывая глаз от поля.

По счастью, квартербек «Космического старта» быстро отказался от мысли прорываться с мячом. Он вернулся к игре верхом, и земляне сразу начали продвигаться вперед. Через три розыгрыша они снова приземлили мяч, и снова трибуны взревели.

Проигрывая уже 14:6, бришдиры опять начали ломить по центру, но земляне, окрыленные успехом, сопротивлялись теперь пожестче. Они уверенно разгадывали маневры бришдирских атакующих и кидались на них группами.

Напор «Косг-Анджена» ослабел, потом и вовсе выдохся, Около отметки пятьдесят ярдов они были вынуждены уступить мяч.

Томкинс похлопал Хила по спине.

— Ну молодец, — похвалил он. — Мы и нападающих задавили. Теперь точно выиграем.

— Спокойнее, спокойнее, все не так просто, — ответил Хил. — Нам немного повезло. Наши ребята оказались в нужное время в нужном месте. Так уже бывало. Никто же не говорит, что бришдиры выигрывают очки каждый раз, когда у них мяч. Может, и через раз, но этого недостаточно.

На поле между тем земляне продолжали атаковать пасами, и все шло как нельзя лучше. Несколько точных бросков, и они уже были на отметке тридцать ярдов на половине «Косг-Анджена».

И тут пришельцы перестроились. Они перевели несколько игроков из таранящей группы в защиту, на перехват пасов. Они стали держать принимающих землян в паре, причем в очень необычном варианте: второй защитник играл далеко позади линии схватки. В тот самый момент, когда землянин уходил от первого бришдира, на него наваливался второй.

— Вот этого я и боялся, — проговорил Хил. — Не одни мы можем перестраиваться по ходу дела.

Квартербек землян не обратил внимания на перемену в защите пришельцев и продолжал играть верхом, как было запланировано. Но первый же пас с тридцатиярдовой отметки, ювелирно точный, был отбит защитником бришдиров, который оказался точно там, где нужно.

То же случилось после второго розыгрыша. Третий даун, нужно пройти десять ярдов. Земляне попросили минуту. У скамейки запасных началось торопливое совещание.

Когда игра возобновилась, защита землян отказалась от системы «дробовик». Теперь им нечего было бояться фантастического таранного удара бришдиров, и квартербек был в сравнительной безопасности на своем обычном месте.

Мяч быстро откинули назад, и так же быстро квартербек избавился от него

— за секунду до того, как его снес налетевший бришдир. Хавбек, получивший мяч накоротке, рванул влево, как бы собираясь пройти по краю.

Остальные защитники бришдиров потопали к нему всей толпой, чтобы замкнуть край. Но хавбек, едва добежав до боковой, все еще за линией схватки, вдруг отдал мяч товарищу, а тот понесся вправо.

Хил заулыбался от уха до уха. Обратный ход!

Бришдирам было невероятно трудно менять направление бега — просто тяжело было на это смотреть. Землянин проскочил по правому краю до смешного легко, потом рванул вперед в окружении «столбов». На них навалились все бришдиры, оказавшиеся поблизости, но нескольких заблокировали земляне, работавшие попарно, а остальные так и не смогли дотянуться до быстрого и увертливого бегуна из «Космического старта». Беспрерывно меняя направление, он проскочил мимо всех, метнулся за лицевую и приземлил мяч.

Стадион снова вскочил на ноги, и на этот раз Хил встал вместе со всеми. Томкинс снова лучился радостью.

— Ну вот! А вы говорили, что нам не прорваться.

— Правильно говорил, — ответил директор. — Прорваться сквозь их линию невозможно, так что по центру нам не пройти. Лучше идти по краю, но если они вернутся к обычной расстановке, перспективы у нас невеселые. Землянин с мячом ни за что не прорвется сквозь стену атакующих бришдиров. Ни за что. Но когда они вот так рассыпаются веером, перед нами открытое пространство, и можно работать. Сбить их невозможно, прорвать линию невозможно, но проскочить между ними, когда они рассыпаны по всему полю — это за милую душу. Тем более, что в «Космическом старте» несколько отменных бегунов.

Тут толпа снова взревела: земляне заработали еще очко удачным ударом по воротам. Счет стал 21:6.

Но игра далеко не кончилась. В следующей серии розыгрышей защита землян действовала не слишком удачно. Мархдалн-ней не надеялся только на прорывы, а пользовался и своими патентованными короткими резкими пасами, так что противник не всегда мог угадать направление атаки и засуетился.

Чтобы обеспечить прорыв, защита рассыпалась по всему полю, с большими интервалами между игроками. Из-за этого линия нападающих раскрылась, несколько землян смогли обойти медленных блокировщиков-бришдиров и пробиться к квартербеку. Один раз Мархдална даже снесли, и он потерял мяч.

Но успех землянам развить не удалось. Мархдалн быстро приспособился к этой тактике. Растянутая оборона землян работала очень хорошо против игры в пас, но при игре на прорыв была абсолютно бессильна. Земляне были слишком далеко друг от друга, чтобы атаковать по двое, по трое. А хорошо разогнавшегося бришдира можно было положить только массированной атакой.

С этого момента «Косг-Анджен» остановить было уже невозможно. Мархдалн чередовал прорывы силой с игрой в пас, в зависимости от того, как строилась оборона землян. Пришельцы быстро прошли поле и второй раз приземлили мяч.

В этот раз они даже попали в ворота и заработали очко.

Это несколько охладило толпу на стадионе, но нападающие землян вовсе не собирались поджимать лапки, и это сразу было видно при следующем розыгрыше. Пришельцы снова построились для защиты таранным ударом, и поэтому квартербек землян вернулся к системе «дробовик».

Первый пас был слишком длинным, но следующие три подряд были в «яблочко», и «Космический старт» прошел до отметки сорок ярдов на стороне «Косг-Анджена». Для разнообразия земляне попытались пойти на прорыв, но а результате только потеряли шесть ярдов. Потом был неудачный пас. Бросок пришелся в точку, но принимающий выронил мяч.

Третий даун, десять ярдов. По толпе пронеслась дрожь опасения. Все, кто был на стадионе, понимали, что землянам надо выигрывать очки, иначе их дело пропащее.

От центра мяч откинули быстро и чисто. Квартербек землян принял мяч, неспешно продвинулся назад, чтобы держаться подальше от накатывающих волной бришдиров, и выбрал принимающего. Он тщательно осмотрел поле, замахнулся и выдал длинный-длинный пас.

Тут пахло еще одним приземлением. Землянин обошел защитника минимум на пять ярдов и уходил все дальше. И пас был не пас, а конфетка.

И вот тут, когда мяч начал опускаться, бришдир-защитник внезапно остановился на полушаге. Он бросил безнадежную погоню за принимающим, оглянулся, ища глазами мяч, засек его, напружинился — и…

И прыгнул.

Мускулатура ног бришдиров, которые выросли на планете с гораздо более сильной гравитацией, была несравненно более развитой, чем у землян. Несмотря на большой вес, любой бришдир прыгал выше любого землянина. Но до этого момента они пользовались этим преимуществом только для того, чтобы подбирать высокие пасы Мархдална.

Не веря своим глазам, Хил моргнул раз, другой, когда защитник «Косг-Анджена» взлетел над полям минимум на полтора метра и отбил мяч яростным ударом тыльной стороной ладони.

Стадион застонал.

«Космический старт» был вынужден пробить удар с рук. И тут команда подломилась. Сначала центровой спортачил откидку, потом попытался подобрать мяч, но только споткнулся об него и отбил еще дальше, тут его подобрал бришдир и выиграл двадцать ярдов, прежде чем удалось уложить его на поле.

На этот раз защита землян сопротивлялась больше для виду, когда Мархдалн повел свою команду в наступление, чередуя короткие пасы и страшной силы прорывы.

Ровно через шесть розыгрышей мяча бришдиры сократили разрыв в счете до 21:19. По счастью, Тухгай-ней снова промазал по воротам, подарив землянам очко.

Когда «Космический старт» построился на своей стороне, трибуны взорвались приветственным кличем. Но уже после первого розыгрыша стало ясно, что ребята сломались.

Их квартербек, который до того играл просто блестяще, вдруг задергался, потеряв уверенность. К тому же бришдиры стали прыгать по всему полю, и это добавило ему трудностей.

Однако, защита от пасов фантастическими прыжками, которым позавидовали бы кенгуру, была эффективной только при определенных условиях — при точном расчете времени и отменной реакции прыгунов. Ни того, ни другого у бришдиров не было, но все равно тактика была озадачивающая: квартербек землян никогда до этого с ней не встречался. Он просто не знал, как с ней справиться.

Земляне добрались до отметки сорок ярдов на своей стороне, застряли там и были вынуждены пробить с рук. «Косг-Анджен» быстро прошел все завоеванное землянами пространство в обратном направлении и приземлил мяч. В первый раз с начала игры бришдиры повели в счете.

Потом «Косг-Анджен» еще раз прокатился по полю и еще раз протащил мяч за лицевую, когда до конца первой половины оставалось всего несколько секунд.

Счет был 31:24 в пользу пришельцев.

И теперь уж ни для кого не было секретом, в чью пользу наступил перелом.

На трибунах стало очень, очень тихо.

С озабоченным выражением Томкинс повернулся к Хилу.

— Может, мы возьмем свое во второй половине. Разрыв всего в семь очков. Не так уж плохо.

— Может быть, — сказал Хил с превеликим сомнением. — Только я так не думаю. Инициатива за ними. Противно говорить, но похоже во второй половине нас просто выпрут со стадиона.

— Надеюсь, ничего такого не случится, — нахмурился Томкинс. — Представляю, как в этом случае бришдирская партия войны сможет использовать огромный счет. — Тут он остановился, сообразил, что Хил не обращает на его слова никакого внимания: он снова посмотрел на поле.

— Смотрите, — сказал Хил, указывая в сторону. — Вон там, у ворот. Вы видите.

— Похоже на машину торговой миссии, — сказал агент, прищурившись.

— А кто из нее выходит?

Томкинс помолчал, видимо колеблясь.

— Ремджхард-ней, — сказал он наконец.

Бришдир легко выбрался из низкой черной машины, прошел несколько шагов по траве стадиона и исчез в двери, ведущей в одну из раздевалок.

— Что он там делает? — спросил Хил. — Ведь мы его просили не приходить на матчи.

— Ну да, мы советовали ему не делать этого. Особенно в начале, когда настроение было слишком враждебным. Но он ведь не заключенный. Если он хочет придти на стадион, мы ничего не можем с этим поделать. Не пустить его мы не имеем права.

— Так почему же он вас слушался весь сезон, а теперь вдруг явился сюда? — нахмурился Хил.

Томкинс пожал плечами.

— Возможно, он хочет увидеть своими глазами, как его сын станет чемпионом.

— Возможно. Только я так не думаю. Тут что-то не то.

К концу перерыва опасения Хила еще больше усилились. «Косг-Анджен» вышел на поле, но Ремджхард так и не появился. Он все еще сидел в раздевалке своей команды.

Более того, команда бришдиров как-то неуловимо изменилась. Он сразу это заметил, когда они построились для приема начального удара. Конечно, ничего явно бросающегося в глаза, ничего резко примечательного. Но вот атмосфера как-то поменялась. Пришельцы выглядели более расслабленными и беззаботными, как будто больше не воспринимали противника.

Хил сразу ощутил эту перемену. Он уже десятки раз видел такое настроение у других команд, в других соревнованиях. С таким настроением выходит команда, твердо знающая заранее, чем закончится игра — победой или поражением.

Начальный удар был слабый и неуверенный. Приземистый бришдир принял его близ отметки тридцать ярдов и направился было к лицевой, но уже на линии тридцать пять ярдов его встретили два стоппера землян.

Он выронил мяч.

Толпа взревела. С секунду мяч катился по траве стадиона. К нему потянулась дюжина рук, мяч отскакивал то в одну, то в другую сторону, пока на него не упал здоровенный линейный землянин и не зажал его под собой.

И тут в игре внезапно произошел еще один перелом.

— Не верю глазам своим, — сказал Хил. — Это же как раз тот шанс, что нам был так нужен. После того перехвата наша команда просто пала духом, ведь там было бы верное приземление. А теперь посмотрите на них только. Они же снова заиграли.

Нападение землян выскочило на поле, сбилось в кучу, разбежалось в стороны с азартным воплем, и построилось в линию. Первый даун, надо пройти десять ярдов с отметки двадцать восемь на стороне бришдиров.

Первый пас отскочил в сторону от выпрыгнувшего вверх бришдира, но со второго земляне прорвались и приземлили мяч.

Счет сравнялся.

На этот раз «Косг-Анджен» оставил за собой начальный удар и разыграл мяч около отметки двадцать пять ярдов.

Мархдалн начал серию розыгрышей с паса, но кинул его так, что на месте приземления мяча не оказалось ни землян, ни бришдиров — все были как минимум в десяти ярдах. После следующего розыгрыша должен был следовать прорыв, но хавбек «Косг-Анджена» как-то странно замешкался, получив передачу. Земляне успели среагировать, и четверо из них протаранили его на линии схватки Мархдалн вернулся к игре, но снова пас не получился.

Бришдирам пришлось бить с рук.

На трибуне Томкинс лихо хохотал. Он снова принялся молотить Хила по спине.

— Нет, вы только посмотрите! Не выиграть ни одного розыгрыша в серии! Мы их зажали. А вы говорили, что нас выпрут со стадиона.

По лицу директора промелькнула странная полуулыбка.

— М-м-да-а. Ну, говорил. — Улыбка быстро исчезла.

Удар был хороший, мощный удар, но нападающий землян в глубине поля принял его и пробежал с ним до отметки пятьдесят ярдов. С этой точки землянам потребовалось всего семь розыгрышей, чтобы их квартербек, вновь вдруг обретший спокойствие и уверенность, пронес мяч за боковую.

Прыгающие бришдиры явно перестали его пугать. Он просто кидал мяч туда, где некому было прыгать.

На этот раз земляне промазали по воротам, потеряв добавочное очко, но расстраиваться из-за этого никто не стал. Счет был 37:31. Земляне снова вышли вперед.

Так они и оставались впереди. Не успел «Косг-Анджен» разыграть мяч, как пас Мархдална перехватили — в первый раз за весь сезон.

Естественно, за перехватом последовало приземление.

После этого бришдиры немного оживились. Они прошли три четверти расстояния по полю, но застряли, как только приблизились к воротам. В конце серии, у отметки двенадцать ярдов, лучший бегун бришдиров поскользнулся и упал за линией схватки.

Земляне немедленно подхватили мяч — и снова заработали очки.

Так оно и шло теперь уже до конца матча.

Окончательный счет был 56:31. Если кого и выперли со стадиона, то вовсе не ту команду, которую предсказывал Хил.

Томкинс был в восторге, разумеется.

— Прорвались! Я же говорил, что мы прорвемся. Отлично, просто отлично. Мы их умыли, это уж точно. Партия войны теперь сникнет Их просто все засмеют. — Он снова ухмыльнулся и похлопал Хила по спине, но Хил только поморщился и угрюмо посмотрел на агента.

— Тут что-то не так. Если бы бришдиры играли весь сезон так, как сегодня во второй половине, они бы не дошли до финала. Там что-то такое произошло в раздевалке во время перерыва.

Но ничто не могло стереть улыбку с лица Томкинса.

— Нет, нет, — сказал он. — Все из-за потери мяча. Вот тогда все и случилось. Они потеряли уверенность, а потом и вообще скисли, только цеплялись за то, что удалось сделать, и все. Так часто бывает.

— С хорошими командами так не бывает, — возразил Хил, но Томкинс уже не слышал его: Томкинса просто не было. Он уже пробирался сквозь толпу, только раз оглянулся и крикнул, что скоро вернется.

Хил нахмурился и снова повернулся к стадиону. Зрители быстро расходились. Директор постоял несколько секунд все с тем же озадаченным видом. Потом он вдруг перескочил через низкий заборчик вокруг поля и пошел по траве.

Он быстро пересек стадион и спустился в раздевалку гостей. Бришдиры переодевались в угрюмом молчании и один за другим выходили к аэробусу, который должен был отвезти их в торговую миссию.

В углу комнаты сидел Ремджхард-ней. Он кивком приветствовал Хила.

— А-а, директор Хил. Как вам понравилась игра? Жаль, что наши полумужчины проиграли последнее испытание. И все же они прилично играли, как вы думаете?

Хил не стал отвечать на вопрос.

— Давайте не будем насчет проигрыша, Ремджхард. Я может и дурак с виду, но не настолько. Возможно, никто на стадионе и не догадался, что тут происходит, но я-то знаю. Вы не проиграли матч. Вы его сдали. Намеренно. Я хотел бы знать, почему!

Ремджхард несколько долгих мгновений смотрел на Хила, потом медленно, очень медленно встал со скамейки, на которой сидел. Лицо его было замкнуто и ничего не выражало, но глаза в тусклом свете блестели.

Хил вдруг сообразил, что кроме них в раздевалке никого нет, потом вспомнил о невероятной силе бришдиров и торопливо шагнул назад, подальше от пришельца.

— Вы сознаете, конечно, что обвинить бришдира в нечестном, поведении, — серьезное оскорбление? — вопросил Ремджхард.

Он еще раз внимательно посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что они одни в раздевалке. Потом снова шагнул вперед — и вдруг широко улыбнулся: директор опять отступил и чуть было не растянулся, споткнувшись о шкафчик.

— Но здесь, разумеется, не может быть и речи о чести или бесчестии, — продолжил пришелец. — Честь — это слишком большое слово для игры полумужчин. И потом, в тех правилах, что вы нам дали, нигде не сказано, что участники должны… — Тут он запнулся. — Что они должны, скажем так, играть в полную силу.

Хил оттолкнул шкафчик и, чуть ли не заикаясь, забормотал:

— Но есть же неписанные правила! Традиции. Это просто неспортивно, так себя вести.

Ремджхард все еще улыбался.

— Для бришдира неписаное правило — это нонсенс. Противоречие в терминах, как вы сказали бы.

— Но почему? — спросил Хил. — Вот этого я не понимаю. Все мне говорят, что ваша культура мужественная, построена на конкуренции, очень гордая. Почему же вы сдали игру? Зачем представлять себя в таком нелепом свете? Почему?

Ремджхард издал какой-то странный булькающий звук. Если бы он был человеком, Хил сказал бы, что он подавился, но тут подумал, что пришелец скорее всего смеется.

— Земляне меня просто забавляют, — наконец выговорил бришдир. — Вы-лепите целой культуре какой-то ярлык и думаете, что в результате вы понимаете эту культуру. А если кто-то не согласен с вашей оценкой, вы испытываете шок. Простите меня, директор Хил, но разные культуры никогда не бывают вот такими упрощенными. Они представляют собой очень сложные механизмы. Такие слова, как «гордость» и прочее, не вполне охватывают суть бришдира. Конечно мы горды. Это верно. У нас очень развит соревновательный дух. Это тоже верно. Но мы еще и разумны. И наши ценности достаточно гибки, чтобы адаптироваться к меняющейся ситуации.

Ремджхард снова остановился на короткое время и внимательно посмотрел на Хила, потом, видно, решил, что стоит продолжить.

— Этот ваш футбол — хорошая игра, директор Хил. Я вам уже это говорил. И я это серьезно. На нее приятно смотреть, и это прекрасное упражнение для ума и тела. Но это всего лишь игра. Соревноваться в игре, разумеется, очень важно. Но есть и другие соревнования, более крупные и более важные. И я достаточно сообразителен, чтобы отдавать приоритет именно таким важным играм. Сегодня я получил известие о том, как используются победы «Косг-Анджена» на Бришун. Ваш друг из отдела по связям с внеземными цивилизациями сказал вам, наверно, что я считаюсь одним из лидеров партии мира среди бришдиров. Если бы это было не так, меня здесь не было бы. Никто из наших противников не соглашался работать с землянами: они считают их животными. Естественно, я сразу же приехал на стадион и сообщил нашим полумужчинам, что они должны проиграть. И они, разумеется, подчинились. Они также понимают, что бывают соревнования поважнее, чем футбол. Итак, мы проиграли, но мы выиграли. Наши противники на Бришун не вынесут этого унижения. На следующих Великих Выборах многие от них отвернутся. А я, и другие мои товарищи в миссии, мы выиграем. Выиграют все бришдиры. Все верно, директор Хил, — все также улыбаясь, закончил Ремджхард, — мы, бришдиры, сильны соревновательным духом. Но соревнования в господстве над миром важнее футбольной игры.

Хил и сам уже улыбался. Потом он рассмеялся.

— Да, конечно, — сказал он. — Подумать только, чего мы только не придумывали, как не ломали голову, все изобретали стратегию, чтобы одержать победу. А нам стоило лишь сказать вам, что происходит. — Он снова рассмеялся.

Ремджхард хотел что-то добавить, как вдруг дверь в раздевалку распахнулась, и вошел Томкинс. Он все еще радостно улыбался.

— Я так и думал, что вы здесь, Хил, — начал он. — Вы все еще пытаетесь расследовать заговор, не так ли? — Он хохотнул и подмигнул Ремджхарду.

— Да нет, — ответил Хил. — Это я так, с потолка. Дурацкая теория. Конечно, все из-за потери мяча и произошло.

— Конечно, — сказал Томкинс. — Рад это слышать. И еще у меня для вас хорошие новости.

— Какие еще новости? Что весь мир спасен? Это замечательно. Но все равно меня сегодня выгонят с работы.

— Ничего, без работы не останетесь, — ответил Томкинс. — Я именно поэтому и зашел. У меня есть для вас работа. Предлагаем вам перейти в Отдел по связям с внеземными цивилизациями.

Хил недоверчиво глянул на него.

— Бросьте. Какой из меня агент? При чем тут внеземные цивилизации? Я ж ничего не знаю. Я всего лишь местный бюрократ. Чиновник от спорта. Что я там буду делать, с вашими внеземными цивилизациями?

— Спортом заниматься, — ответил Томкинс. — С самого начала этой бришдирской эпопеи нас засыпали заявками от других внеземных миссий и дипломатических представительств здесь, на Земле. Все тоже хотят попробовать. Так что мы организуем целую программу. Чтобы укреплять добрую волю и все такое. Разумеется, ваш оклад будет удвоен.

Хил подумал о том, с какими трудностями ему придется столкнуться. Спортивная программа для пары десятков типов пришельцев, и все такие разные. Дичь просто!

Потом он подумал о деньгах, которые ему будут за это платить.

И еще он подумал о городском совете Космопорта.

— Что ж, неплохая идея, — сказал он. — Но я вот что хочу спросить. Мы как-то говорили о системе невесомости, которую вы обещали Космопорту. Это вы тоже можете передать в мое ведение?

— Конечно, — ответил Томкинс.

— Тогда я принимаю ваше предложение. — Он оглянулся в сторону Ремджхарда. — Хотя, вполне возможно, я и пожалею об этом. Когда увижу, на что бришдиры способны на баскетбольной площадке.