Ребекка Уинтерз Вверяю тебе свою жизнь

Глава 1

Британи Лангфорд, или Брит, как ее называли друзья, нервно листала «Желтые страницы». Большинство частных детективов помощь при скрытом преследовании не предлагали. Она перевернула страницу, в низу которой одно объявление сразу же привлекло ее внимание.

Члены Международного союза юристов.

Если вы потеряли душевный покой или просто вам нужна поддержка

Проверка местности

Слежка Скрытые преследования

Устройство западни

Секретные услуги

Безопасность/телохранители

Отдел наблюдения за соблюдением федеральных законов из бывших опытных службистов

Расследования

Специализированное подразделение тактического наблюдения морской службы США.

Больше Брит искать не стала. В этом объявлении все, в том числе и профессиональные рекомендации, внушало доверие. Адрес указан не был. Она записала номер телефона, встала из-за стола и пошла к телефонной будке в заднем углу ее любимого мексиканского ресторана. Ноги у нее слегка дрожали.

— Союз юристов. Вы набрали 5555. Чем могу быть полезна? — услышала она приятный женский голос.

— Меня зовут Брит Лангфорд. Я… меня преследует мужчина, с которым я познакомилась этим летом в Европе. Мне страшно, и я просто не знаю, что делать. Лейтенант Паркер из сыскного отдела полицейского управления Солт-Лейк-Сити занимается моим делом. Он говорит, что оно довольно обычное, но…

— ..но вам хотелось бы большей уверенности, чтобы не потерять голову, — закончила за нее секретарша.

— Именно так. Правда, у меня не много денег. Но я достану. Я возьму ссуду и…

— Прежде чем обсуждать денежные дела, мне бы хотелось записать всю информацию, которую вы можете предоставить. Как только кто-то из детективов решит заняться вашим делом, мы установим приемлемый для вас порядок оплаты. Вас это устроит?

Брит сжала трубку сильнее.

— Да, это было бы замечательно. И она рассказала секретарше все, что смогла вспомнить.

— Хорошо, мисс Лангфорд. Я записала номера ваших телефонов и время, когда вас можно застать дома или на работе. Один из детективов, скорее всего, сегодня же позвонит вам.

— Огромное спасибо. — С некоторым замешательством Брит вынуждена была констатировать, что голос у нее дрожит. — Надеюсь, кто-нибудь согласится мне помочь.

— Не сомневаюсь. Ждите звонка.

—  — Дамы и господа из Полицейской академии штата Невада! Отложим на сегодняшнее утро наши дела в сторону. Я хотел бы представить вам человека, о котором вы наслышаны. Здесь, в Лас-Вегасе, он отдыхает после того, как помог наладить руководство полицейским надзором, в результате чего удалось поймать пресловутых братьев Моффат — двух убийц, которым до сих пор удавалось ускользать от лучших офицеров в шести западных штатах.

Последовал шквал аплодисментов.

Это была только видимая часть совершенно секретной операции, проведенной в пустыне штата Невада.

Как раз этой операцией Роман мог гордиться, но вообще-то он прошел весь путь от солдата-идеалиста до разочаровавшегося военного офицера, а затем — лишенного иллюзий агента ЦРУ.

По целому ряду причин — не последнее место среди них занимало отвращение ко все возраставшей коррупции внутри системы — он подумывал о том, чтобы выйти из игры.

— Все, что делал этот человек, говорит само за себя: несколько лет служил в морской пехоте в спецподразделении тактического наблюдения, продолжил службу в качестве офицера, наблюдающего за соблюдением законов в полицейском управлении Нью-Йорк-Сити.

Ну, положим, моя служба в полицейском управлении Нью-Йорка была лишь ширмой для сбора информации о поставке наркотиков из Южной Америки. Там я и обнаружил, что кое-кто из тех, кто по должности обязан был блюсти законы, связан с этими самыми поставками, и это вызвало у меня отвращение.

— Он спецагент Международного полицейского конгресса, член Нью-йоркской ассоциации детективов, Бюро по розыску детей, Американского общества безопасности в промышленности, Национальной ассоциации полицейской администрации. Академии контрразведки и Международной ассоциации специалистов, наблюдающих за соблюдением законности в разведке.

Но у меня редко выпадает время для любимой работы в качестве частного сыщика.

— Он основал Международный союз профессионалов и в настоящее время является владельцем, держателем патента и исполнительным директором частной фирмы, члена Международного союза юристов, расположенной в Солт-Лейк-Сити, штат Юта.

Да, и это еще одно мое прикрытие, пока они не пошлют меня в Южную Америку. Может, я успею выйти в отставку раньше, чем наступит этот день. Когда я не буду больше связан с системой, которая не способна выполнять свою работу, я смогу заняться исключительно частным сыском и решать разные проблемы, которых хватает в обществе, здесь, у себя дома.

— А теперь давайте послушаем самого лейтенанта Романа Луфку.

Раздался новый взрыв аплодисментов, которые не прекращались, пока Роман шел к трибуне. Он оглядел аудиторию: около двухсот слушателей — блюстителей закона.

В большей своей части эти люди были трудолюбивыми, законопослушными гражданами, воплощением всего лучшего, что имелось в полицейской системе в целом.

К сожалению, чем выше они продвигались по служебной лестнице — будь то в ФБР или в ЦРУ, неважно, — тем больше тонули в продажной бюрократической трясине.

Роман, ты устал…

— Кажется, единственное, о чем шеф Уилсон вам не доложил, так это о том, что, согласно свидетельству о рождении, я Романов Векьярелли Луфкилович. Мои предки по отцовской линии, обосновавшиеся в Нью-Йорке, были иммигрантами из России. Родные моей матери — итальянцы — тоже когда-то осели в Нью-Йорке.

Когда я в десятый раз пришел из школы с разбитым носом, мои родители согласились на то, чтобы мое имя стало короче — Роман Луфка, — но при этом оно все же вобрало в себя понемногу от всех кровей, которые текут в моих жилах.

Разумеется, со временем я научился защищаться. И для одного парня это кончилось больницей. Полагаю, что не в последнюю очередь своему происхождению я обязан выбором столь неординарного пути, хотя начало было унизительно и позорно.

Конференц-зал грохнул от смеха. Кто-то выкрикнул:

— Почему сейчас вы выбрали Солт-Лейк? Если бы вы только знали…

— Интересный вопрос, — заговорил Роман, когда смех поутих. — Поверите ли? Лыжи! Я слышал, и это действительно так: в Юте лучший в мире снег. Во всяком случае, для такого Нью-Йоркца, как я, — добавил он с улыбкой.

И вправду, катание на лыжах было сказочным. Я уже пристрастился…

Судя по выкрикам и свисту, большая часть аудитории согласилась с ним.

— Я мог бы говорить о своем любимом спорте весь день. Однако шеф Уилсон ждет от нас некоей работы здесь.

И снова в зале раздались добродушно-грубоватые смешки.

— В прошлом, как вам известно, частный детектив отнюдь не был объектом для подражания. Беру на себя смелость утверждать, что идиоты всех мастей, далекие от профессионализма, те самые, которые могли заблудиться в незапертом туалете, не раз бросали тень на нашу благородную профессию, а средства массовой информации, раздувая до небес наши промахи, поспешили представить ее в самом невыгодном свете. Нас изображали этакими помятыми, пропахшими табаком и чесноком, малограмотными типами в захудалом «шевроле» выпуска 1972 года, за который мы до сих пор не расплатились.

И снова все рассмеялись и захлопали.

— Я здесь для того, чтобы сказать вам: этот образ — жалкая карикатура. В области частного сыска больше нет места дилетантам. Мы приближаемся к 2000 году. Конкуренция сметет, отбросит тех из нас, кто не превратится в профессионалов в высоком смысле этого слова.

В современном технократическом обществе преступность распространяется наподобие опасного, непрерывно мутирующего вируса. Мы должны быть хорошо вооружены, чтобы справиться с теми трудными задачами, которые ставит перед нами жизнь, испытывая нас на прочность.

Стать профессионалами — вот к чему я призываю вас сегодня. Я хотел бы достучаться до ваших сердец, чтобы вы в полной мере осознали свой высокий долг: по первому зову быть готовыми прийти на помощь ближнему, защищая его любой ценою — даже ценою собственной жизни.

И в этой схватке не на жизнь, а на смерть ваши шансы увеличиваются прямо пропорционально степени вашего профессионализма.

Абсолютная тишина в зале снова взорвалась аплодисментами. Роман жестом приостановил овацию и закончил:

— Ну вот, собственно, и все, что я хотел сказать вам. Оставшиеся полчаса я бы предпочел посвятить ответам на ваши вопросы, прежде чем вернуться в Солт-Лейк ночным рейсом.

— Еще один звонок на второй линии. Брит! — позвала секретарша.

Брит бросила взгляд на стенные часы. Десять минут четвертого. Может, это тот самый звонок, которого она ждет?

Оставив чертежную доску, она кинулась к своему столу.

— Брит Лангфорд слушает.

— Мисс Лангфорд, говорит Диана из Союза юристов.

Сердце Брит ушло в пятки. Вдруг секретарша скажет, что они не смогут взяться за ее дело?

— Д-да? — произнесла она, чувствуя, что во рту у нее все пересохло.

— Не вешайте трубку. Соединяю вас с лейтенантом Луфкой.

— Мисс Лангфорд? Говорит Роман Луфка. Из того, что мне рассказала Диана, следует, что у вас серьезные проблемы.

Глубокий голос с акцентом, который свидетельствовал, что образование его обладатель получил на Восточном побережье, удивил ее так же сильно, как и звучавшая в нем уверенность в обоснованности ее страхов. Полиция до сих пор не проявляла к ней особого интереса, а тем более — сочувствия.

— Мне становится не по себе каждый раз, когда я вынимаю почту. Когда пришло первое письмо, я подумала, что это, должно быть, какая-то гнусная шутка, но для шутки это тянется слишком долго. Я позвонила в вашу фирму, потому что дошла до полного отчаяния.

— Рад, что вы сделали это. Не могли бы вы встретиться со мной в офисе лейтенанта Паркера, скажем, минут через двадцать?

Она вздохнула с облегчением.

— О да. Значит ли это, что вы возьметесь за мое дело?

— Да.

— Благодарю вас. — Ее голос дрогнул.

— Не за что. До скорой встречи.

Он первым положил трубку. Слава Богу, ей помогут!

Роман въехал на желтовато-коричневом «форде», которым пользовался для работы, на подземную автостоянку муниципального суда и, поднимаясь на третий этаж в кабинет лейтенанта Паркера, успел обменяться рукопожатиями с дюжиной офицеров.

Начальник бюро расследования говорил по телефону. Роман жестами попросил разрешения поработать с картотекой. Паркер поколебался, но затем с безнадежным вздохом кивнул.

Клиентка еще не появилась, и Роман решил начать без нее.

Лэм, Ламоро, Ландау, Ландриган, Лангфорд. Роман вытащил досье и сел за стол.

Его взгляд сразу наткнулся на копию фотографии с паспорта и большую цветную фотографию туристической группы на ступеньках собора Святого Петра в Риме.

Лицо, обросшее недельной щетиной, было обведено черным маркером. Вероятно, это и был ее преследователь.

Луфка перевел взгляд на другие лица и довольно быстро нашел среди них Британи Лангфорд, молодого перспективного архитектора, как рекомендовала ему клиентку Диана.

Британи была очень хорошенькая пепельная блондинка с довольно длинными волосами. Выглядела она скорее на девятнадцать, чем на двадцать шесть лет.

Отложив фотографии, он начал изучать донесения следователя Грина.

«Глен Бэрд. Белый, рост — около шести футов, среднего телосложения, темный шатен, глаза карие, житель города Мадисон, штат Висконсин».

Если его побрить, под такое описание подошли бы сотни тысяч мужчин в США. Письма, вероятно, скажут больше.

Часто именно во время первоначального знакомства с материалом, когда сознание работало в режиме свободных ассоциаций, как раз и возникал у Романа некий творческий импульс. Мысли, которые могли ему пригодиться позднее, он непременно записывал на диктофон.

В ходе систематизации, анализа и оценки случайных обрывков информации обычно выявлялась модель, а иногда и законченный портрет человека, чей мозг работал не вполне нормально.

Он как раз доставал диктофон из кармана, когда его окликнул знакомый, слегка хрипловатый женский голос. Он поднял глаза. Его новая клиентка была даже красивее, чем на фотографии.

Живые голубые глаза, безупречно гладкая молодая кожа, классические черты лица были способны привлечь взор любого мужчины. Добавьте к этому женственную мягкость линий, которые не могла скрыть никакая одежда, длинные стройные ноги, и вам станет ясно, что эта девушка где угодно оказалась бы центром притяжения, не говоря уж о туристической группе.

— Мисс Лангфорд. — Он встал, пожал ей руку и показал свое удостоверение.

Она была ему до подбородка. От нее исходил тонкий цветочный аромат.

Обычно Брит не удавалось по голосу представить лицо его обладателя, и встреча неизменно приносила разочарование. Впервые в жизни действительный облик возможного телохранителя превзошел воображаемый.

Его карие глаза смотрели прямо ей в лицо. Привлекательный, темноволосый, по меньшей мере шесть футов и два дюйма ростом, а может, и больше, худощавый, но крепкий на вид, лет тридцати пяти или чуть старше. Имя и смуглый цвет лица наводили на мысль о восточноевропейском происхождении. Тем не менее он был американец, и от такого сочетания у нее почему-то дух захватывало.

Среди ее знакомых мужчин ни один не выдерживал сравнения с ним, в том числе и те немногие понравившиеся ей иностранцы, с которыми она познакомилась во время путешествия.

Взгляд ее скользнул по его удостоверению.

— Присаживайтесь, пожалуйста.

— Спасибо.

Он подвел ее к стулу, подождал, пока она села, потом сам сел напротив. Ситуация казалась Брит какой-то нереальной. Хотя что, собственно, в ней нереального?

— Я очень вам благодарна за то, что вы так любезно согласились встретиться со мной сегодня же, а также за предоставленную мне возможность оплачивать ваши услуги частями.

Проклятие. Ее голос дрогнул.

— Это моя работа, — проговорил Луфка, и по его лицу скользнула мимолетная улыбка. Эта улыбка и костюм — спортивная рубашка и джинсы — делали его как-то ближе, человечнее, чего так недоставало полицейским в униформе, с которыми ей приходилось общаться до сих пор. Брит хотелось бы обладать спокойствием и уверенностью, которые, казалось, излучал детектив. — Из того, что сказала мне Диана, я понял, что раньше вы никогда не попадали в такой переплет. В сущности, незнакомец бесцеремонно вторгся в вашу жизнь. Неудивительно, что вы испугались.

— Это ужасно. — Ее голос вновь дрогнул. — Вы читали письма?

— Нет еще. Я пришел всего за несколько минут до вас. Сейчас мне необходимо их просмотреть. Я буду пользоваться диктофоном, не возражаете?

— Нет, к-конечно, нет. — Его мужское обаяние и профессиональная уверенность как-то сразу очаровали ее.

— Хорошо.

Несколько минут Роман изучал первое из шести писем.

Британи!

Во время путешествия все называли Вас Брит, но, когда я узнал Ваше полное имя, я понял, что оно мне нравится больше. Так я и буду Вас называть. Оно французское. Я знаю. Я был во Франции несколько лет назад.

У меня полно Ваших фоток. Кое-где Вы сняты со спины, но я узнаю Ваш рюкзак. Как называется Ваш шампунь? Я не записал. Не швейцарская ли формула? Я заказал эту ленту с полькой в библиотеке. Сейчас я поправляюсь после гриппа. Как поживает Дениза? Пусть она пришлет мне свой адрес и телефон. И Ваш номер мне тоже нужен, чтобы не надо было сидеть и писать письма.

Что касается всего того, что я приложил к письму: молодежный тур, лагерь в Солт-Лейк оказался дополнительным жильем, то есть в нем нет одного-двух удобств, обязательных для гостиницы. Он был открыт, когда раньше мне случалось проезжать Солт-Лейк. Это не более восьми миль от Вашего дома. Некоторые из гостиниц, обозначенных на карге, которую я приложил, больше не работают.

А вот мои новости. Вчера я узнал, что мой отдел прикрыли до поступления средств. Значит, я надолго останусь без работы. По вторникам я отдыхаю, так что у меня в запасе пятьдесят три дня счастья. Жду Вашего письма.

Пока, с любовью

Глен Бэрд, 5972 Вашингтон-Корт,

Мадисон, Висконсин, 53701

Роман прочитал и остальные письма, время от времени делая короткие замечания в микрофон; его то приводили в ужас, то озадачивали бессвязные, неуместно интимные замечания, которые то и дело проскальзывали в этих посланиях. С каждым последующим письмом их тон становился все более агрессивным, поскольку ни на одно из них он не получил ответа.

Наконец Роман закончил и снова посмотрел на девушку. Его взгляд был спокоен, только глаза чуточку потемнели.

— Вы правы. При том, что эти письма от совершенно незнакомого человека, они действительно производят ужасное впечатление.

— Но лейтенант Паркер сказал…

— Простите, что прерываю вас, — он понизил голос. — В полицию поступает такое множество звонков, что ей трудно в каждом случае проводить детальные расследования, разве что существует явная угроза для жизни жертвы.

— Мой случай не из таких?

— Пока мне еще трудно ответить на этот вопрос. Позвольте сначала осмотреть все. — Роман вновь принялся за работу.

От бумаг пахло лилиями. Он взял пластиковый пакет, в котором лежали два цветка.

— Они были приложены ко вчерашнему письму, которое пришло срочной почтой утром вместе с открыткой-валентинкой. Видимо, он получил мою открытку.

Роман повернулся к ней с видимым беспокойством:

— Какую открытку?

— Следователь предложил послать ему сообщение, что я выхожу замуж.

— Вы выходите замуж?

— Нет. У меня даже друга сейчас нет. Это показалось Роману маловероятным, так мила была его клиентка.

— Офицер полагал, что подобное сообщение может отбить у него охоту домогаться меня. Я выбрала открытку с лилиями из Сеговии. Они символ этой провинции. Я подумала, что в такой невинной открытке даже его извращенное воображение не сможет обнаружить какой-то скрытый смысл.

Роман прикусил губу. Он знал, что для некоторых типов подобное сообщение — как красная тряпка для быка.

— Не надо было ее посылать, правда? Я знала, что не надо, — почти простонала Брит.

— Что сделано, то сделано. Подождем волноваться. Он взял валентинку, от которой резко пахло цветами.

Те, кто дороже всего для нас, всегда с нами. Они продолжают жить в доброте, в утешении, которое дарили нам.

В любви, которую они привнесли в нашу жизнь. Пусть прекрасные воспоминания придадут вам сил в трудную минуту.

Под этим текстом на открытке была строчка, написанная от руки: «Больше я вам не напишу. Никогда!»

Эта приписка была достойна подростка, который не получил то, что хотел, и затаил обиду.

Роман взял письмо, присланное вместе с открыткой. На белой бумаге были наклеены строчки печатного текста жутковатого содержания. Строчки, судя по бумаге, были вырезаны из разных источников.

Британи!

Язык цветов способен выражать самые тонкие оттенки чувств.

Мускусная роза и мирт — признание в любви.

Белая, розовая, светло-желтая розы и лавр — ваш талант и упорство принесут вам славу.

Резеда и маргаритки — ваши достоинства превосходят ваше очарование.

Водосбор и лилия — ваше безрассудство и кокетство нарушили очарование вашей красоты.

Знаете ли вы, что красная роза значит любовь, желтая — дружба, белая — страх, розовая — нерешительность, зеленая — я с Марса, лилия — я мертв, росичка — я только что сбежал из психушки, лук-шалот — я лишен путеводной нити?

Если цветок преподносится перевернутым, его значение тоже перевертывается, и послание приобретает обратный смысл.

В путанице загадочных строк слово «лилия» повторялось неоднократно. Роман еще раз проглядел письмо.

— «…лилия — ваше безрассудство и кокетство нарушили очарование вашей красоты», — проговорил он вслух, чувствуя взгляд Британи на себе. — Возможно, таким образом автор письма намекает на то, что не желает мириться с отказом.

— Открытка его взбесила. — Голос девушки дрожал. Роман кивнул.

— Похоже. — Его взгляд скользнул к другой записи: «Лилия — я мертв». Он нахмурился.

— «Если цветок преподносится перевернутым, его значение тоже перевертывается, и послание приобретает обратный смысл».

Роман провел рукой по волосам. Его сердце учащенно забилось.

Он открыл пластиковый пакет. Лепестки мертвых лилий смотрели вниз.

Послание означало… вы мертвы.

Этот парень явно невменяем. Однако надо выяснить, опасен ли он на самом деле или же просто получает удовольствие, угрожая своим жертвам.

Внезапно его пронзило страстное желание сделать так, чтобы эта очаровательная женщина, которая сидела напротив, никогда больше не испытывала страха.

В голове Романа уже вырисовывался план действий. Откуда он взялся, детектив не знал — скорее всего, возник в подсознании. Но какое-то шестое чувство предупреждало его, что случай неординарный и девушка необычная. Диана почувствовала то же самое, поэтому и просила именно его заняться делом Брит.

Хотя Роман сомневался, что от этого психа можно ждать выполнения угрозы, но как знать! А значит, Роман не мог исключить, что Бэрд что-то замышляет. Если так, то Британи Лангфорд нуждается в помощи, и немедленно.

— Что вы думаете об этом? — спросила она тревожно.

Роман закрыл досье, стараясь, чтобы лицо не выдало его беспокойства.

— Сначала мне надо проделать кое-какую предварительную работу. Вы сейчас домой?

— Да.

— Ждите меня около семи, тогда и поговорим.

— Хорошо. — Она встала. — Д-до встречи. Он наблюдал за ней, пока она шла к двери, неосознанно восхищаясь ее фигурой. Потом смахнул бумаги в ящик стола и резко задвинул его. Стук привлек внимание Паркера.

— Нашел, что искал?

— Да, слава Богу, — выдавил из себя Роман.

— Преследование по почте, только и всего. Несколько дней, и парень бросит свою затею.

Вот почему ты так и не выбился в боссы, Паркер. Паркер презирал частных сыщиков, особенно Романа, чужака из Нью-Йорк-Сити. Но у него не хватало смелости сказать Роману что-нибудь нелестное в лицо.

— Ну, я, просто делаю свою работу.

Роман знал, что, возможно, месяцев через шесть до Паркера что-нибудь дойдет. К тому времени у Британи Лангфорд могут возникнуть серьезные неприятности, если угрозы ее мучителя не пустые слова.

Вернувшись в свой офис. Роман послал факс Пату Флаэрти в Нью-Йорк. Когда-то они были партнерами. Казалось, все это принадлежало какой-то другой жизни, когда Роман еще был полон благородных надежд на переустройство мира…

Дерзкий ирландец все еще служил в вооруженных силах. Он мог с помощью военной разведки разыскать Глена Бэрда в считанные минуты. Сейчас Роман хотел бы знать, живет ли Бэрд все еще в штате Висконсин.