"Вверяю тебе свою жизнь" - читать интересную книгу автора (Уинтерз Ребекка)

Глава 10

Выражение его лица было таким грозным, что даже она испугалась.

Человек, которого она любила, предстал перед ней совсем иным: высокий, холодный, сдержанный, он одним своим обликом наводил ужас. На нем был черный свитер и темно-коричневая кожаная летная куртка.

На мгновение земля качнулась у Брит под ногами. Как, о Господи, он здесь очутился?

А когда она поняла, что он, должно быть, следовал за ней, голова у нее закружилась еще пуще.

— Это не твое дело. Прочь с дороги! — с вызовом выкрикнул парень, стоявший ближе к ней. Роман сунул ему под нос удостоверение.

— Полиция. Вы, оба, спиной ко мне, руки на машину. — Тон у него был такой, что возражений не последовало. Он был великолепен.

— Мэм, — пробормотал он, не глядя на Брит. — Пожалуйста, сядьте в вашу машину на место пассажира и оставайтесь там, пока я не скажу.

Место пассажира?

Брит с трудом сглотнула и беспрекословно подчинилась. В такой ситуации она не осмелилась бы ему не повиноваться. Впервые с тех пор, как узнала его, она видела его глазами тех, кто преступил закон. Ни один человек в здравом уме не стал бы помышлять о сопротивлении ему.

— У вас есть право молчать. — Брит услышала, как он перечислял им их права. Она закрыла дверцу машины и повернула ключ зажигания, чтобы открыть окошко.

Теперь он по рации вызывал полицейский патруль. Словно зачарованная, она наблюдала, как он обыскивал их, как надевал на них наручники. Они были так пьяны, что почти лежали на кузове автомобиля.

Роман подошел к их машине и методично осмотрел ее изнутри. Брит дрожала от страха и возбуждения. Послышался заунывный вой полицейской сирены.

Посетители кафе высыпали наружу посмотреть, что произошло. Очень спокойно Роман попросил всех вернуться в кафе. С ним не спорили. Брит знала, что он носил оружие, но редко им пользовался.

Железный кулак в бархатной перчатке.

Ты не только любишь его. Ты преклоняешься перед ним. И так будет всегда.

Через пять минут приехавшие полицейские арестовали обоих парней. Роман переговорил с одним из офицеров, а затем, сев в ее машину, завел мотор и дал задний ход, прежде чем выехать на шоссе. Когда они ехали по каньону в сторону центра, она заметила Эрика в одной из машин, сопровождавших их. Должно быть, он и подвез Романа к кафе.

— Р…Роман? — отважилась она заговорить, когда напряженное молчание в салоне стало нестерпимым.

— Ты имеешь право молчать, имеешь право на адвоката. Все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя.

— Роман!.. — крикнула она, не веря своим ушам, но он не отвечал ей и даже не смотрел в ее сторону. — Ты меня пугаешь!

— Тебя и надо напугать, — холодно ответил он. — Может, тогда ты поймешь, что не следует одной ходить по ночам в такие места.

— Но это всего лишь кафе!

— Это любимое место встреч для подвыпившей университетской молодежи. Полиция навещает его каждую неделю.

Брит этого не знала, хотя жила здесь всю жизнь.

— Но они не сделали бы мне ничего плохого. Они не осмелились бы. Ведь в кафе полно народу!

— Ты имеешь в виду других, которые тоже были под мухой? — Маленькая жилка вновь забилась на его виске. — Для деловой женщины ты в некоторых отношениях удивительно наивна.

— Большое спасибо, — съязвила Брит, задетая его тоном. Она хотела добавить еще парочку колкостей, но Роман опять говорил по рации, на этот раз с Эриком. Он сказал, что едет домой, и назначил встречу на утро.

По-видимому, Роман хотел, чтобы Брит подвезла его.

— Почему ты за мной поехал?

— В случае допроса вопросы буду задавать я. А сейчас лучше помолчим.

Таким она его никогда не знала и не могла понять, почему он ведет себя с ней так странно. Хотя за окнами машины все сливалось в темную массу неопределенных очертаний. Брит уставилась в окно и не пыталась больше завязать разговор.

Роман жил недалеко от каньона, и через несколько минут они были у его дома. Как когда-то, они въехали в гараж и, выйдя из машины, вошли в дом.

Их шаги, должно быть, потревожили Клузо. Брит услышала его мяуканье из кухни и направилась было туда, чтобы, лаская котенка, забыть о странной суровости Романа, но он остановил ее.

— Мы пока оставим его там. Не пройти ли нам в гостиную? — Это был приказ, хотя и выраженный в форме вежливого вопроса.

Сердце Брит бешено забилось, когда она шла за ним через холл в знакомую комнату, где она много часов мечтала о своем любимом, фантазировала, представляя их совместное будущее, в ожидании, пока Роман вернется с работы.

Тогда она была другой женщиной. Клиенткой, которую он обещал защищать, а он — ее спасителем.

Сегодня она чувствовала себя его пленницей.

Когда он снял куртку и стала видна великолепная мускулатура его крепкого тела, которую черный свитер и брюки лишь подчеркивали, Брит охватило странное волнение, смешанное со страхом.

Она выбежала из своей квартиры без пальто. Отопление в доме Романа не было включено, и Брит дрожала от холода в своем белом хлопчатобумажном свитере и потертых джинсах.

Она забилась в угол его удобной кожаной софы, поджав под себя ноги.

Роман остановился в нескольких шагах от нее.

— Почему ты солгала мне?

Встревоженная, она почти выкрикнула:

— Я не знаю, о чем ты говоришь.

— Ты сказала, что завалена работой и поэтому не можешь приходить ухаживать за Клузо. Она вспыхнула:

— Но у меня действительно много работы.

— Неужели? Тогда почему же тщательный осмотр твоей квартиры не подтверждает этого? У Брит мурашки пробежали по телу.

— Ты был у меня сегодня вечером? Проигнорировав ее вопрос, Роман продолжал:

— Ты сказала, что собираешься работать всю ночь, а сама, как только положила трубку, пулей вылетела из дома.

— Ты следил за мной!

— Ты собиралась с кем-то встретиться в этом кафе?

Он совсем сбил ее с толку.

— Нет… я просто зашла туда, потому что замерзла и хотела выпить чего-нибудь горячего.

— Ты всегда стремглав выскакиваешь из квартиры, не поинтересовавшись, сколько градусов на улице?

— Я отказываюсь отвечать на твои вопросы, потому что ты не отвечаешь на мои.

Если он был у нее дома, значит, видел то, что вовсе не предназначалось для его глаз.

А глаза Романа так потемнели, что зеленые искорки в них почти исчезли.

— Не знал, что у тебя есть ко мне вопросы. Выкладывай.

Вот он, твой шанс услышать правду, Брит.

— Куда ты уезжал на целых десять дней?

— К сожалению, это не подлежит оглашению. И это все?

— Нет. Какое право ты имеешь допрашивать меня, если каждый раз, как я задаю тебе вопрос, ты либо меняешь тему разговора, либо говоришь мне, что это секретно?

Он усмехнулся.

Разъяренная его поведением, она сказала:

— Зато у меня, по-твоему, не может быть никаких тайн. И как частный детектив ты можешь входить в мою квартиру, не спрашивая разрешения, а я ничего не могу с этим поделать.

— Верно. Если ты не хочешь сама говорить мне правду.

— О чем?

— Почему фотография, на которой мы целуемся, стоит в рамочке около твоей кровати? Комок стал у Брит в горле.

— Я… я думала, что ты джентльмен. Как легко ошибиться. — К ее ужасу, голос у нее дрожал. Он обезоруживающе улыбнулся.

— Я тебе говорил там, в каньоне, что ты чересчур наивна, для твоей же пользы. Кстати, я жду ответа.

Надо было быстро что-то придумать.

— Я всегда храню сувениры обо всех важных событиях в моей жизни.

— Думаю, неплохо для начала.

— Это все, что я могу сказать, Роман. Он покачал головой и подошел ближе.

— Я так не думаю. — Роман сел радом с ней, крепко обняв ее за плечи. — Уверен, что по ночам ты думала о том, что могло последовать за тем поцелуев.

Слишком опьяненная его близостью, его запахом, Брит была не способна говорить сколь-нибудь связно.

— Гмм… ты знаешь так же хорошо, как и я, что, если бы вокруг нас не толпился народ, наш поцелуй длился бы и длился без конца.

— Роман… — Ее голос дрожал. — Пожалуйста, не делай этого.

— Я должен.

Выражение его лица стало серьезным, потом она увидела скрытый огонь в его глазах и почувствовала непреодолимую слабость.

Бежать ей было некуда. Но когда он прижался губами к ее губам, ей уже не хотелось никуда бежать. Она забыла, где она, не слышала мяуканья Клузо, только сердце ее стучало, отдаваясь болью в ушах.

Это было то, чего она хотела, чего жаждала, задолго до их мнимой свадьбы. Губы Романа дарили ей несказанное наслаждение, и, возвращая ему его обжигающий поцелуй. Брит пылала страстью, которая преображала ее.

Она чувствовала, что этого и ждала всю жизнь. Это было желание, которое возносило ее на неведомую высоту и пробуждало чувства, которых она не ведала раньше, до встречи с Романом.

— Я хочу тебя. Брит. — Его голос дрожал от желания. В ответ она сама обняла его. Радость захлестывала ее, и Брит теряла контроль над собой.

— Роман… — простонала она.

Ощущение его мужественного тела пробуждало в ней сознание собственной женственности. Она понимала, что никогда больше не сможет чувствовать себя полноценной без него, без этого.

Желание переполняло ее, рвалось наружу. Она прильнула к Роману, и тело ее содрогнулось.

— Я здесь, дорогая, — сказал он, прижимаясь губами к ее губам снова и снова. — Я с тобой, я всегда буду с тобой, — горячо проговорил он, и эти слова словно пронзили ее, и это тоже было частью дивного всепоглощающего чувства.

Роман склонился над ней, покрывая ее лицо и блестящие светлые волосы, рассыпавшиеся по ее плечам, градом поцелуев.

У Брит перехватило дыхание, когда в его глазах она увидела то же неистовое желание, которое снедало ее саму.

— Я хотел тебя с того момента, как ты вошла в полицейский участок, — хрипло признался Роман. — Я хотел уложить тебя в постель в день, когда мы поженились. Я хочу тебя сейчас и знаю, что ты хочешь меня. — Он тяжело дышал. — Ты ведь знаешь, чего я прошу, правда, Брит? — И он снова впился в ее рот, ввергая девушку в бездну чувственного наслаждения, еще более острого, чем прежде.

Опьяненная желанием, Брит едва соображала, что происходит. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы он овладел ею.

Но она хотела и гораздо большего. Она хотела принадлежать ему. Всегда. По закону и по зову сердца.

Но хотел ли он того же, или его желание было чисто физическим, а сердце давно остыло?

А Роман целовал и целовал ее с такой жадностью, что, казалось, был готов положить к ее ногам и сердце, и душу.

И все-таки он ни разу не произнес слово «любовь». Казалось, он очень следит, чтобы не употреблять его.

Его способ, быть честным? Его способ дать ей понять ее место?

Брит не была так наивна, чтобы не знать, что мужчина может быть страстно увлечен физически, сохраняя при этом холодное сердце. Когда же отношения приходят к концу, он находит себе другую женщину.

— Брит… — Его ласки становились все настойчивее.

Она уже была готова подчиниться и хотя бы ненадолго забыться в его объятиях, но в последний момент у нее вырвалось:

— То же самое ты говорил Анджеле, когда был на прошлой неделе в Нью-Йорке?

Анджеле?

Вздрогнув, Роман медленно высвободился и встал. Еще тяжело дыша, он пристально посмотрел на Брит, рассеянно потирая шею.

— Что моя невестка сказала тебе об Анджеле? Брит резко встала. Она попыталась пригладить растрепавшиеся волосы и оправить свитер.

— Ты опять, Роман, ответил вопросом на мой вопрос. Либо ты слишком долго служил в полиции, либо об Анджеле говорить запрещается. Но я не могу спать с человеком, если он не может быть честен со мной, каким бы замечательным он ни был.

Брит, дорогая…

— Пока я не встретила тебя, я не допускала мысли о том, чтобы заниматься с мужчиной любовью до свадьбы. Но ты вскружил мне голову, именно поэтому я хотела отдалиться от тебя.

— Брит…

— Нет! — резко оборвала она его. — Я не закончила. Ты хотел ответа на свои вопросы, что ж, ты их получишь. Кое-что ты должен знать обо мне. — Ее голубые глаза сверкали. — Так уж я устроена: я всегда хотела быть первой во всем, второе место меня не устроит. У тебя была возможность рассказать мне, где ты провел те десять дней, но ты ею не воспользовался. У тебя была возможность ответить на мой прямой вопрос об Анджеле, но ты в своем неподражаемом стиле избегаешь ответа. А теперь я и не хочу ничего слышать. И не имеет значения, что мне сказала Жанна.

— Анджела вышла замуж.

— Какое это имеет значение? — так молниеносно отрезала Брит, что он лишился дара речи. — То, что ты только что сказал, еще больше ухудшает положение! Ты можешь быть мечтой любой женщины, Роман… даже моей, — призналась она. — Но так и останешься мечтой, не более того!

— Ты о чем говоришь, черт возьми? — в растерянности спросил Роман.

Не отвечая, она бросилась к выходу. К тому времени, когда он осознал, что произошло, послышался шум открывающихся гаражных ворот, потом шелест колес по асфальту…

Жанна Луфкилович, что ты такого наговорила Брит, а?

Не теряя ни минуты, Роман вскочил в свой «БМВ» и помчался за ней. Он не мог угадать, куда она направится, но одно знал точно: ему необходимо объясниться с ней сегодня же, к чему бы это ни привело.

У светофора он поймал ее взгляд в зеркале заднего вида и посветил фарами, чтобы она заметила его.

На зеленый свет светофора она прибавила скорость, послышался скрежет, когда ее машина въезжала на скат к шоссе. Роман следовал за ней на большой скорости, чувствуя необыкновенный подъем.

Женщина, которую он так невыразимо любил, убегала от него. Если он не догонит ее, не развеет все ее сомнения, жизнь станет для него настоящим адом.

На Тринадцатом восточном выезде Брит неожиданно свернула, намереваясь, очевидно, ехать к дому родителей. Роман нажал на газ. Но когда они доехали до парка-заповедника, она снова сделала то, чего он не ожидал: свернула в сторону и остановила машину. Даже приоткрыла окошко, когда он подходил к ней.

— Как это ты решила так легко сдаться? — резко спросил он, положив руки на опущенное стекло машины.

— Увидела, что ты отстаешь.

— Давай вместе позвоним Жанне и выясним, что она такого сказала, из-за чего самый прекрасный вечер в моей жизни превратился в кошмар. Можем сделать это у меня или у тебя, как хочешь.

Она наклонила голову, так что ему был лишь частично виден ее профиль.

— Не стоит. Роман.

— Стоит, если ты любишь меня, а я думаю, что так оно и есть. — При этих словах она откинула голову, и он поймал ее страдальческий взгляд. — Ты это отрицаешь?

Классические черты ее лица застыли.

— Секретные сведения, лейтенант. Он заслужил это, но был настолько выбит из колеи, что не мог успокоиться.

— Так где мы поговорим втроем? Брит отвернулась.

— Я еду домой.

— Прекрасно. Я за тобой.

Через десять минут Роман въехал на подъездную аллею за машиной Брит.

Войдя в ее квартиру, он едва мог поверить, что перед ним та же самая женщина, которая совсем недавно нанимала его, измученная страхом перед преследователем.

В Брит больше не было страха. Она собиралась защищаться, и это вконец озадачило Романа, если не сказать — испугало.

Пока он возился с телефонным шнуром, пристраивая к нему провод от своего мобильного телефона, она стояла посреди кухни, скрестив руки на груди.

Он набрал номер Юрия и протянул ей другую трубку. Пальцы ее дрожали, когда она брала ее.

— Хелло?

— Привет, малыш.

— Дядя Роман!

— Как поживаешь?

— Отлично. Надеюсь, ты к нам собираешься. Мама и папа очень беспокоятся за тебя.

— Вот как? А мама дома?

— Да. Минутку, я ее позову. Роман перевел взгляд на Брит и заметил вопрос в ее глазах.

— Это Роберт, ему девять лет.

— Роман? Как поживает мой любимый брат? — услышал он жизнерадостный, как всегда, голос Жанны.

— Привет, Жанна. Как ты?

— Ты позвонил, и мне уже лучше. Юрий будет жалеть, что не вовремя ушел в магазин.

— Ничего, потому что я как раз с тобой хочу поговорить. Скажи мне, что ты наговорила Брит об Анджеле.

Трубка помолчала. Затем Жанна проговорила:

— Неужели я сказала что-то такое, чего не надо было говорить?

Роман крепче сжал шнур в руке.

— Нет, конечно, нет. Мне просто надо знать. Боюсь, Брит не правильно поняла тебя. Вспомни поточнее свои слова. Или хотя бы приблизительно.

— Я… я, кажется, предупредила ее, чтобы она не верила слухам о том, что ты из-за нее уехал из Нью-Йорка.

Прикрыв нижнюю часть трубки, Роман прошептал Брит:

— Она так тебе сказала?

Помешкав секунду, Брит утвердительно кивнула, а потом отвела взгляд.

— Что-нибудь еще, Жанна?

— Нет. — Ее голос звучал неуверенно. — О… я не знаю. Я была так взволнована известием о вашей свадьбе, что болтала без умолку.

— Ладно. Ты достаточно мне сказала.

— Извини, если из-за меня возникли какие-нибудь осложнения.

— Нет, ничего. Мне просто нужно было знать. Спасибо, Жанна. Я вскоре снова позвоню.

— Роман… Пожалуйста, прости меня, если я сказала или сделала что-нибудь на так. Ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю и желаю тебе счастья.

— Знаю, Жанна. И я тебя люблю. Передай Юрию привет. Ждите моего звонка.

— Пожалуйста, позвони.

Роман вынул шнур, взял трубку у Брит и повесил ее.

— Жанна права. Если бы мы были по-настоящему женаты и ты услыхала бы какую-нибудь сплетню обо мне и Анджеле, это была бы только сплетня, не более того.

Брит подняла голову.

— Она сказала и еще кое-что, Роман.

— Жанна призналась, что говорила. Что же еще? Что она вышла замуж за моего лучшего друга Фрэнка?

Почему-то Брит слегка побледнела.

— Нет. Имя Фрэнка не упоминалось. Она сказала, что твой брат поддержал тебя, когда ты решил переехать в штат Юта, потому что знал, с какими трудностями ты столкнулся.

Роман напряженно думал…

— Итак, из всего, что тебе сказала Жанна, ты сделала вывод, что я покинул Нью-Йорк с разбитым сердцем, так как любимая мною женщина вышла за моего лучшего друга.

Брит прикрыла глаза.

— Ты любил ее?

— Да.

Она не шелохнулась, только глаза ее потемнели.

— Ты уехал, потому что не хотел жить рядом с ними?

— Нет. Но так все думали, даже мой брат.

— Ты все еще любишь ее?

— Нет.

— Почему же вы расстались?

— Потому что я не был в нее влюблен. Брит нахмурилась.

— Но ты только что сказал, что любил ее.

— Любовь бывает разная, как тебе известно. Быть влюбленным — совсем другое дело. — Роман видел, что Брит пытается осмыслить его слова.

— Е…если это не из-за Анджелы, тогда зачем ты оторвался от семьи и друзей и уехал так далеко, где тебе пришлось начинать все сначала? Я знаю, как сильно ты любишь брата. Жанна сказала, что, когда ты уехал, для него это был настоящий удар.

Роман покачал головой.

— Моя невестка в самом деле наболтала лишнего.

Брит не обратила внимания на его слова.

— Ты же не жестокий человек, Роман, так что я не вижу причины.

— Тогда у меня была причина.

— Но ты не собираешься сказать мне, какая это причина, так же, как не говоришь, где ты провел последние десять дней?

— Если я скажу тебе, что ни то, ни другое не имеет отношения к другой женщине, что ты на это скажешь?

Она посмотрела прямо ему в глаза.

— Скажу, что ты весьма дорожишь своими секретами. Но они не имеют ко мне никакого отношения.

— Нет, имеют, и больше, чем ты думаешь.

— Роман… — вздохнула Брит. — Ты говоришь загадками, и я тебя не понимаю. Пожалуйста… Я… я думаю, тебе лучше уйти.

Бессильный гнев наполнил все его существо.

— Но почему? Ты же не хочешь, чтобы я уходил.

— Хочу. Ты замечательный человек, и я, признаюсь, увлечена тобой, но мне не по душе секреты. Я даже не знаю, сколько тебе лет и…

— Тридцать восемь… — отрывисто сказал он. Она все больше отдалялась от него, как будто тонула, а он не мог дотянуться до нее.

— Пожалуйста, пойми меня правильно, Роман. Я не хочу тебя обвинять или устраивать сцены ревности. Но ты ведь признаешь, что тебе есть что скрывать. То, что это не связано с другой женщиной, нервирует меня еще больше.

Роман не верил своим ушам.

— Продолжай.

— Что-то подсказывает мне, что ты замешан в таких делах, о которых я и не хочу знать.

Я был прав насчет тебя. Брит. Твоя интуиция поразительна.

— Что заставило тебя сделать такой вывод?

— Когда в первый вечер ты пришел ко мне, то сообщил мне такую информацию о Глене Бэрде, которую можно получить только после длительного расследования. Так говорили мне и следователь, и лейтенант Паркер. А ты все сумел узнать через два часа, а то и меньше! Ни один простой частный сыщик не смог бы располагать такими данными, даже если бы работал в полицейском управлении Нью-Йорка.

У него буквально волосы встали дыбом.

— Что ты хочешь этим сказать. Брит?

Она смотрела на него, в ее глазах застыла обида.

— Только то, что ты, видимо, имеешь поразительные связи, если только ты сам не какой-нибудь секретный агент. А если это так, я не желаю иметь с тобой ничего общего.

От ее слов Роману стало не по себе.

— У тебя богатое воображение. Она покачала головой.

— Видишь ли, ты даже разговаривать не умеешь нормально. В чем-то ты профессионал, но в чем, я не имею ни малейшего представления. Сдается мне, что ты слишком хорош для того, чтобы твои таланты пропадали здесь, в Солт-Лейк. По всей вероятности, тебе пришлось уехать из Нью-Йорка по какой-то очень секретной причине. Поэтому ты и поселился в Юте.

Роман улыбнулся, пораженный тем, как многое о нем ей удалось угадать.

— Пожалуй, в тебе пропадает автор шпионских романов.

— Если так, то один сюжет у меня уже есть. Во всех газетах писали о том, как ты руководил операцией, которая закончилась арестом братьев Моффат в штате Невада. Но я не удивилась бы, узнав, что ты участвуешь в подготовке борцов за свободу Афганистана в пустыне на западе Невады.

Как это она узнала об этом?

— Мне случайно попалась в Интернете речь на одном из политических приемов. Оказывается, там были замешаны «зеленые береты».

— Зеленый берет? — насмешливо повторил он, хотя сердце его забилось быстрее.

— Юрий рассказал мне о твоих подвигах, так что не пытайся это отрицать.

— Разве я сказал что-нибудь?

— Нет, — возразила она, и румянец на ее лице стал заметнее. — Ты никогда не снисходишь до этого. Только тот, кто прошел серьезную подготовку для участия в тайных операциях, может так скрытничать, как ты.

Вид у Романа был растерянный.

— «Тайные»? Ты выбрала интересное слово.

— Слово отвратительное. Одно из тех, которые я ненавижу.

Я тоже, дорогая. Именно поэтому я вышел из игры.

— Ты закончила свое досье на меня? — язвительно осведомился он, пытаясь как-то разрядить обстановку.

— Можешь сколько угодно насмешничать, Роман, но совершенно очевидно, кто ты на самом деле. Иначе ты был бы уже женат, как твой брат.

— Настоящий комплимент, Брит. Я люблю Юрия.

Она кивнула.

— Я заметила. Они были так разочарованы, когда я сказала им, что мы не женаты! Можно было подумать, что они на похоронах. Вот тогда я и подумала обо всем этом.

Роман мог себе все это представить.

— Скажи-ка, Брит, мне просто любопытно: когда ты стала воображать все эти невероятные вещи обо мне?

— Невероятные, но справедливые. Роман. Не знаю. Возможно, ты сам намекнул на это, когда рассказывал мне о семейном бизнесе и сказал, что считаешь себя паршивой овцой. Просто до поры до времени я слишком была поглощена своим страхом, чтобы собрать воедино все, что заставляло считать тебя не совсем тем, кем ты хочешь казаться.

— И каков твой вывод?

Брит упрямо вздернула голову:

— С тобой вряд ли кто может сравниться, но я лучше останусь одна, чем буду рассчитывать на какие-то отношения с тобой.

Удар ниже пояса.

— Предположим, ты права, хотя я не подтверждаю и не отрицаю этого. Неужели я так тебе ненавистен?

— Разумеется, нет, иначе бы я не стояла здесь, — с горячностью произнесла Брит. — Но то, что ты делаешь, отвратительно, потому что ты живешь ненастоящей жизнью. Никогда нельзя быть уверенной, играешь ли ты роль в данный момент или же являешься самим собой. Боюсь, ты и сам этого не знаешь.

Твое предположение верно, любовь моя.

— Всякий раз, когда тебе придется уехать, я не буду знать, где ты и чем на самом деле занимаешься. Тебя могут убить и состряпать какую-нибудь версию о несчастном случае. И все — концы в воду. Под ложечкой у него засосало сильнее.

— Значит, о браке нечего и думать? Ее всю передернуло.

— Брак — это дом, семья, — мертвым голосом проговорила Брит. — А как можно рискнуть родить ребенка в таких обстоятельствах? Если тебя вдруг раскроют, твоя семья может за это поплатиться. Ребенка могут убить или похитить.

Именно поэтому я так и не женился. К тому же я никогда раньше не встречал женщину, которая была бы так сильно нужна мне, как ты. Брит Лангфорд. Согласна ты или нет, но я добьюсь тебя.

Роман облокотился о стол.

— Ну что ж, раз ты все так хорошо продумала своей умной головкой, похоже, ты не выйдешь за меня замуж и даже не отважишься на сколько-нибудь длительные отношения со мной. А как насчет того, чтобы провести со мной эту ночь?

Брит презрительно посмотрела на него.

— Ты собираешься силой добиться своего? Роман почувствовал себя так, будто пуля попала ему прямо в сердце.

— Ты в самом деле думаешь, что я способен на такое? — прорычал он, едва сдерживая гнев.

— Я не знаю. Ты преследовал меня сегодня. Ты , вошел в мою квартиру без разрешения. У тебя есть все, чтобы контролировать мой приход и уход, подслушивать мои телефонные разговоры. Ты носишь оружие и знаешь приемы, от которых я не смогу защититься. У тебя ключи от парадной двери и запасного выхода, а также от моей машины. Никто не усомнится в твоем праве поступать так, как тебе хочется, потому что в глазах всех мы женаты. Я попалась в твою ловушку, если это то, чего ты добивался.

Слушая Брит, Роман буквально похолодел. По-своему она была права. Какой-нибудь бессовестный негодяй имел бы полную возможность воспользоваться ситуацией, учитывая ее красоту и незащищенность.

— Думаю, ты насмотрелась шпионских видеофильмов.

— Пожалуй, тебе лучше уйти.

— После такой убийственной характеристики странно, что ты вообще со мной разговариваешь.

— Да, — прошептала она. — Пожалуйста, Роман. Просто уходи.

Он выпрямился во весь свой рост.

— Прежде чем я уйду, позволь подкинуть тебе парочку идей для размышлений. Во-первых, я люблю тебя, и, кажется, это единственное, что не предусмотрело твое гиперактивное воображение.

Она смотрела на него, совершенно ошеломленная. Хорошо.

— Во-вторых, тебе больше нечего меня бояться. Я положил все ключи на стол около нашей фотографии у твоей кровати. Все жучки я удалил. Не осталось ничего, что напоминало бы тебе о нашем знакомстве, не считая Клузо. Когда я выйду через эту дверь, ты сама себе хозяйка. Береги себя. Брит.

Даю тебе двенадцать часов, чтобы ты пришла в себя. Если по истечении этого срока ты не дашь о себе знать, думаю, мне придется обратиться к кому-нибудь более высокостоящему, чтобы окончательно и бесповоротно войти в твою жизнь.