"Две пары" - читать интересную книгу автора (Валенти Джастин)

Глава 10

Утро понедельника стало для Люда настоящим кошмаром. Они снимали основной эпизод на Уолл-стрит в адвокатской конторе. Здесь Сюзанна наконец понимает, что нажила себе врагов в лице двух коллег, отказавшихся при своем двадцатипятилетнем опыте работы от того сложного дела, какое не только оказалось по плечу Сюзанне, но и принесло ей славу и популярность в адвокатских кругах.

Надин никак не могла справиться с этой сценой.

– Нет, нет, все не так, – горячился Люд. – Дорогая моя, пойми, с одной стороны, тебя раздражает снисходительный тон этих господ, а с другой – ты уверена в себе и не позволяешь им втянуть тебя в склоку…

– Я понимаю. Я и стараюсь это сыграть, – раздраженно прервала его Надин.

– Плохо стараешься. – Люд глубоко вздохнул и смягчил тон. – Ты слишком застенчива и закомплексована. Сюзанна не может так говорить и двигаться. Она добилась своего положения не флиртом, а тяжелым трудом, поэтому знает себе цену. Зритель должен симпатизировать ей. На нее будут смотреть миллионы женщин, которые захотят увидеть в ней самих себя. Сюзанна привлекательна и сексапильна, это правда. Но она заслуживает того, чтобы ее принимали всерьез в том, что касается ее работы. И коллеги-мужчины вынуждены признать в ней не только хорошенькую женщину, но и профессионала высокого класса, который вправе рассчитывать на соответствующее обхождение.

«Это я вправе рассчитывать на соответствующее обхождение!» – подумала Надин, испытывавшая неописуемую ярость из-за придирок Люда. Она с силой сжала кулаки, так что ногти глубоко впились в кожу, боясь выйти из себя и в запальчивости накричать на Люда. Он впервые был так требователен и суров с ней. Надин пропустила его замечания мимо ушей, не в силах отказаться от мысли, что, не будь у него романа с Джоанной, он держался бы с ней более ласково.

Ферн, наблюдавшая эту сцену, как ни странно, думала о том же. Она мысленно проклинала тот день, когда познакомила Люда с Джоанной, и винила ее во всех неприятностях Надин.

– Мы можем прерваться ненадолго? – натянуто поинтересовалась Надин. – Я хочу, чтобы ты мне кое-что объяснил…

– А чем, черт побери, я, по-твоему, занимаюсь в последние десять минут?

Надин бросилась в кресло и закрыла лицо руками.

Люд тяжело вздохнул, подошел к ней и положил руки на плечи. Он отпустил съемочную группу на двадцатиминутный перерыв и решил использовать это время для того, чтобы успокоить Надин и вернуть душевное равновесие самому себе.

Надин подняла на него заплаканные глаза, ее полные губы слегка дрожали. Может быть, сыграть Сюзанну ей удавалось не всегда, но уж сыграть саму себя она могла в любых обстоятельствах.

– Мне не хотелось быть резким с тобой, но постарайся понять, чего я от тебя хочу, ладно?

– Ладно, – горестно отозвалась она. – Но когда ты стал кричать на меня в присутствии остальных, и даже статисты перестали резаться в карты и глумливо похохатывали надо мной, я… почувствовала себя как нашкодившая ученица, которую ругает преподаватель. Мне захотелось расплакаться, убежать и спрятаться куда-нибудь. – Она потерла раскрасневшиеся от слез глаза.

– Успокойся, малышка, пойдем, я куплю тебе кофе, – примирительно улыбнулся Люд, обнимая ее за плечи.

Джоанна уверяла Люда, что Надин спокойно относится к их роману, и он не возражал ей, хотя придерживался другого мнения на этот счет. Люд слишком хорошо знал женщин, чувствовал их как никто другой. Надин не могла равнодушно воспринять то, что он предпочел ее сестру. В ней жил неистребимый дух соперничества, возникший на почве родственных связей, к которому подмешивалась чисто женская ревность. Люд с трудом мог представить себе, что женщина может искренне порадоваться за подругу или сестру, которой удалось получить то, о чем мечтала она сама. Что же касается Надин, то актрисы всегда хотят интимных отношений с режиссером – Люд к этому давно привык.

Он в десятый раз рассказывал Надин о том, как ему видится характер Сюзанны в его конкретных проявлениях перед камерой, в то же время с иронией думая о том, что Джоанна обладает большим интеллектуальным потенциалом, чем сестра, и что эта роль создана для нее, а не для Надин. Джоанна стала бы играть саму себя, а Надин при всех ее актерских способностях к перевоплощению не может уловить тончайших оттенков характера. По чудесному стечению обстоятельств Джоанна воплощала в себе все характерные черты вымышленной Сюзанны. Сказать по правде, Люд, замыслив сериал, долгие часы проводил с автором сценария, стремясь с его помощью создать героиню, которая соответствовала бы его идеалу женщины.

Как бы там ни было, Надин была исполнительницей главной роли, и от ее душевного состояния зависел успех всего предприятия.

– Мы задумали грандиозное дело, моя радость, и мы его сделаем. В основном я тобой очень доволен. Но даже самые талантливые актрисы иногда нуждаются в руководстве со стороны режиссера. В этом и заключается его работа. Иначе зачем он вообще нужен.

– Я понимаю. Я действительно стараюсь изо всех сил, – надтреснутым голосом вымолвила Надин.

Люд почувствовал, что необходимо избавиться от фигуры умолчания, которая мешала им обоим.

– Важно, чтобы ты знала: моя дружба с Джоанной ни в коей мере не влияет на наши с тобой деловые отношения…

– Конечно, – чуть не плача, отозвалась она. – Но ведь сначала ты выбрал на роль Сюзанны ее.

– Джоанна действительно внешне похожа на Сюзанну. Но когда я познакомился с тобой, то понял, что ты – актриса, а твоя сестра – нет.

Люд не опроверг заявления Надин, впрочем, она не придала этому значения, ломая себе голову над тем, почему он спит с ее сестрой, вместо того чтобы влюбиться в нее.

– Не думай, что я завидую своей сестре, Люд. – Надин подняла на него глаза, в которых дрожали слезы. – Напротив, я чувствую себя несколько виноватой перед ней. Она всегда комплексовала, когда мы снимались в рекламе. Потом это перекинулось и на мужчин. Мне вечно приходилось подыскивать для нее пару на вечеринках. Джоанна с детских лет испытывает затруднения в общении с людьми, она более закрыта для них, чем я. Так что ей пойдет на пользу общение с таким умудренным жизненным опытом мужчиной, как ты. Должна же она когда-нибудь завязать самостоятельные отношения без моего посредничества!

– Вот как? Но ведь она была замужем, не так ли?

– Да, но Бен был настоящим ученым, который ничего не хотел знать, кроме своей работы. А моя сестра при всех ее достоинствах, никогда не умела завлечь мужчину и доставить ему удовольствие… О! – Надин осеклась. – Похоже, я наговорила лишнего. Мне бы не хотелось, чтобы мои слова прозвучали как критика по отношению к ней. В конце концов, мы зеркально отражаем друг друга.

Она решила, что следует перевести разговор на другую тему, и стала увлеченно делиться с Людом своими соображениями по поводу роли, давая ему понять, что согласна с его замечаниями, многие из которых она искусно выдавала за свои собственные. Люд не возражал.

Когда они снова принялись за работу, Надин старалась изо всех сил, и Люд решил впредь воздействовать на нее лаской, а не строгостью. Это было более эффективно. Он невольно подумал о том, что из Надин гораздо проще сделать героиню своего фильма, чем из Джоанны – героиню своей жизни.

Когда Люд водил Джоанну в те места, которые посещали знаменитости – в ресторан «Двадцать один», «Сарди», «Элейн» и так далее, – выяснилось, что повсюду у него много знакомых. Джоанне нравилось купаться в лучах его популярности, видеть, как все его любят и ценят. Многозначительные взгляды, которые они вскользь бросали друг на друга, возбуждали ее прежде всего потому, что никто из окружающих не подозревал о том, что ночью они будут вместе. Они не выставляли напоказ свои любовные отношения, и те становились лишь крепче. Люд был неутомим в постели, и Джоанна вдруг открыла в себе то же качество. Она никогда прежде не встречала мужчину, настолько похожего на нее в физическом отношении. Шли дни, недели, и Джоанна все более убеждалась в крепости его и своего чувства.

В первый раз, когда Люд зашел за ней на работу, он произвел неизгладимое впечатление на Эбби и Уинни. Люд искренне отдал должное очарованию Эбби, без малейшего намека на то, что готов поддаться ее чарам. Кроме того, он сразу распознал проницательность, искушенность и глубокий ум под клоунской маской Уинни. Тот, в свою очередь, понял, насколько серьезно отношение Люда к Джоанне, и оценил его по достоинству.

– Он потрясающий, сногсшибательный, просто класс! – Эбби дала волю своему восхищению. – Я думаю, стоит придумать новые эпитеты, чтобы описать твоего Люда!

Восторженные слова Эбби о мужчине, с которым ее связывают столь тесные отношения, польстили Джоанне. Единственное, что беспокоило Джоанну, было то, что они до сих пор ни разу не встречались вчетвером – с Надин и ее Джимом. Сестра всякий раз извинялась и придумывала какие-то немыслимые объяснения.

– Это не очень хорошая идея, – говорила Надин. – Мы с Людом долго работаем вместе. Он иногда выходит из себя, я тоже. На съемках то и дело возникает напряжение. Мне бы не хотелось переносить его в домашнюю обстановку. К тому же ты вряд ли захочешь, чтобы мы втроем занялись обсуждением фильма, ведь так? А это произойдет естественным образом. Так бывает всегда, когда встречаются коллеги.

– Мне это все равно, – пыталась заверить ее Джоанна.

Истинная причина отказа Надин заключалась в том, что она не могла видеть Люда вместе со своей сестрой. Впрочем, он также не горел желанием проводить время с Джоанной в присутствии Надин.

– У меня был ужасно тяжелый день. Я не хочу портить настроение всем остальным. Когда столько часов проводишь на съемочной площадке, поневоле начинаешь раздражаться, если кто-нибудь позволит себе не тот жест или лишнее слово.

Люд скрывал от Джоанны свое глубокое убеждение в том, что Надин выказывала свое расположение Джиму только для того, чтобы возбудить ревность в нем самом. Он не хотел говорить Джоанне, что ее сестра имеет на него виды. К тому же в интересе Надин к себе Люд не усматривал ничего серьезного, лишь каприз, прихоть красивой женщины, привыкшей к вниманию мужчин. С этим он мог справиться. Люд возлагал большие надежды на свой сериал и готов был уничтожить все препятствия на пути к достижению успеха. Он не мог допустить, чтобы его личные отношения с женщинами помешали работе.

– Ты помнишь, какой сегодня день? – по телефону спросил Люд.

– Да, прошло два месяца. – Лицо Джоанны озарилось теплой улыбкой.

– Я думал, ты забыла.

– Это невозможно. С тех пор я стала совсем другой.

– Я тоже. Надеюсь, к прежней Джоанне ты уже не вернешься. Это было бы преступной сублимацией.

Они встретились в баре и отметили этот день бокалом мартини. Джоанна не удержалась и прилюдно поцеловала его в щеку. Она была на вершине счастья. Люд обещал, что после обеда повезет ее в «Авангард» слушать джаз. По такому торжественному случаю он купил ей у Тиффани золотой браслет. Джоанна подарила ему ручку с золотым пером от Пьера Кардена, которую Люд тут же и испробовал, написав на бумажной салфетке «Я тебя люблю».

Их планы провести время вдвоем нарушила неожиданная встреча. В ресторане за соседним столиком он заметил человека в мешковатом костюме.

– Это Фрэнк Меткаф, режиссер, мой давний знакомый. Эй, привет, Фрэнк! Ты не против, если мы присоединимся к тебе?

Джоанна предпочла бы пообедать наедине с Людом, но спутники его знакомого оказались вполне милыми людьми. К тому же ей было приятно видеть, как жена Фрэнка и его адвокат с супругой сразу же оказались во власти обаяния Люда. Обе женщины просто таяли от его лучезарной улыбки, смеялись его шуткам и поглядывали на Джоанну с уважением, смешанным с чувством черной зависти.

Когда подавали кофе, Люд положил руку на колено Джоанне, не прекращая светского разговора. Она приняла правила игры и коснулась его бедра, равнодушно попивая коньяк. Люд завелся с пол-оборота, и движения его руки стали более настойчивыми, хотя и продолжали быть незаметными для окружающих. Некоторое время они изводили друг друга, пока Джоанна не почувствовала, что, если его рука скользнет чуть выше, она перестанет владеть собой.

– Нам пора, – жарко прошептала она ему на ухо. – Выжди немного, и пойдем. – С этими словами она еще раз прикоснулась к нему, и поняла: Люд тоже на пределе своих возможностей.

Он назвал таксисту ее адрес и привлек к себе Джоанну. Они стали целоваться.

– Он видит нас в зеркале, – прошептала она, имея в виду шофера.

– Не волнуйся. Нью-йоркские таксисты и не к тому привыкли.

Уже на подходе к дверям ее квартиры они стали срывать друг с друга одежду. Люд отнес ее на руках в ванную и включил воду.

– Иди ко мне. Ближе. – Задыхаясь от вожделения, он намылил ей плечи, грудь и живот и стал нежно массировать ее тело.

Когда Джоанна тихо застонала, Люд влез в ванну и прижал ее к себе.

– Как хорошо, что у меня старая ванна. Теперь не делают таких больших, – срывающимся голосом вымолвила она.

– И все же она не настолько велика, чтобы мы могли потерять друг друга, – ответил он и лег сверху.

Джоанна приникла губами к его рту и отдалась во власть охватившего ее желания. Они намыливали друг друга, предаваясь изысканной любовной игре, в результате которой пол в ванной комнате оказался залит на несколько дюймов.

Затем они вытерли друг друга одним полотенцем и отправились в постель.

– Джоанна, радость моя, счастье мое…

– Ты прекрасен.

– И что же? – Он замер на мгновение.

– Прошу тебя, не останавливайся.

– Что ты хотела сказать мне?

– Я… я люблю тебя. – Она прошептала эти слова впервые.

– Я тоже люблю тебя. Тебя, и больше никого. Только тебя.

– Ты правда меня любишь? – спросил Люд много позже, когда они, обессиленные, лежали в объятиях друг друга. – Мне бы не хотелось думать, что я силой вынудил у тебя это признание.

– Я люблю тебя, – тихо вымолвила Джоанна.

– Тебе трудно было сказать это, да?

– Просто я не хочу ошибиться.

– Как в прошлой жизни?

– Да.

– Ты не хочешь говорить об этом?

– Да нет… просто мой первый любовный опыт был с человеком, который… который… впрочем, это не важно. А Бен, мой муж, обладал многими достоинствами, но мы были слишком разными.

– М-да, – задумчиво протянул Люд, ожидая продолжения рассказа, которого не последовало.

– Джоанна, – сказал он, чувствуя, что она как-то напряглась, – скоро я закончу съемки фильма и вернусь в Лос-Анджелес. Я хочу, чтобы ты поехала со мной. Ты согласна?

– Я не знаю. Это слишком неожиданно, – смущенно отозвалась она.

– У тебя есть время подумать. И я надеюсь, что… – Он умолк на мгновение, опасаясь, что его слова могут прозвучать безжалостно. – Прекрасные сестры-близнецы должны наконец расстаться. Я хочу поставить точку в конце вереницы мужских сердец, которых вы делили начиная с отроческих лет, проведенных в Техасе.

– Я никого ни с кем не делила, – вспыхнула Джоанна. – Это Надин была непревзойденной сердцеедкой.

– Она актриса, – с улыбкой ответил Люд. – Возможно, некоторые мужчины принимали ее игру за чистую монету. – Он склонился и поцеловал Джоанну в нос. – Что мне нравится в тебе, так это искренность и неподдельность эмоций.

– В таком случае, я хочу сказать тебе… моя первая любовь – Карл Баррет – предпочел мне мою сестру.

– Ясно. – Люд вдруг сразу все понял. – Проигрыш Карла – это моя победа, несравненная Джоанна.

– В настоящий момент – засыпающая Джоанна, – вымолвила она, нежно целуя его в подбородок.

– Спи, мое счастье, и знай, что, когда ты откроешь глаза утром, я буду любить тебя еще сильнее, чем теперь.