"Обвенчанные дважды" - читать интересную книгу автора (О`Бэньон Констанс)

6

Капитан Юстас Барим, прежде чем уйти в отставку и поселиться вместе со своей женой на маленькой ферме, тридцать лет отдал службе в Королевском военно-морском флоте. Через год он счел фермерство скучным занятием, а свою жену — слишком требовательной женщиной. Вот тогда-то он и стал капитаном почтового судна «Иберия». Это был высокий мужчина с обветренным лицом, покрытым морщинами от долгих часов, проведенных под солнцем на соленом воздухе. Его любили и подчиненные и пассажиры, поскольку он обладал остроумием и обходительными манерами.

После ужина Майкл сидел с капитаном и единственным — помимо них — англичанином на борту, господином Элвином Фентоном, банкиром из Лондона. Бокал с бренди, который вручил Майклу капитан, оставался нетронутым, сигара — незажженной. Майкл думал только об отце, и ему не терпелось поскорее очутиться в Египте, чтобы немедленно начать поиски. Премьер-министр сэр Роберт Пил снабдил его рекомендательными письмами к хедиву Египта Мухаммеду Али в надежде, что тот окажет ему содействие. Майкл сунул руку в нагрудный карман, чтобы проверить, на месте ли бумаги, — он не расставался с ними с самого начала путешествия.

Почувствовав, что в каюте повисло неловкое молчание, Майкл поднял глаза на капитана и Элвина Фентона и увидел, что они выжидающе смотрят на него.

— Прошу прощения, вы меня о чем-то спросили?

Прежде чем ответить, капитан Барим плеснул бренди в собственный стакан.

— Я просто спросил о вашей семейной яхте «Соловей». Я слышал, что это прекрасное судно.

— Да, верно. «Соловей» принадлежит нашей семье с тех пор, как мне исполнилось три года. В прошлом году отец снова велел привести яхту в порядок. Я совершил на ней не одно плавание. Капитан Норрис всегда говорил, что у меня даже зубы прорезались на палубе, а на поручнях мы с сестрой вырезали свои инициалы.

Капитан Барим согласно кивнул.

— Я сам всего лишь моряк, ваша светлость. Хотя «Иберия» и не блещет красотой, вы убедитесь, что это быстрое судно.

— Я уже нахожусь под впечатлением от вашего судна, — максимально вежливо ответил Майкл. Ему было трудно поддерживать светскую беседу, ибо все его мысли были поглощены предстоящими поисками отца.

— Поскольку судно теперь оборудовано двигателями, мы достигнем места назначения не позже, чем через десять дней, — с гордостью сказал капитан, — а не через две недели, как это было раньше.

— Я слышал, насколько быстроходно это судно, хотя такая скорость не укладывается в моем понимании, — включился в беседу Элвин Фентон. — Я бы с интересом взглянул на двигатели, если это будет удобно.

— С радостью покажу их вам в любое время, когда захотите. — Капитан посмотрел на Майкла. — Буду счастлив показать их и вам, милорд.

— Благодарю вас, с удовольствием взгляну. Капитан Барим выглядел польщенным.

— В таком случае, завтра.

— Сколько пассажиров на судне, капитан? — Майкл спросил это, скорее, чтобы поддержать разговор, нежели из любопытства.

— Мы брали и по двенадцать пассажиров, но на сей раз их только семь. Кроме вас и господина Фентона, с нами плывут еще трое арабов и две английские дамы. Вы уже встречались за ужином с госпожой Уикетт — она едет к своему мужу в его гарнизон в Каире. И еще здесь — леди Мэллори Стэнхоуп. Насколько я знаю, она плывет к родителям.

— Лорд Майкл, я не понимаю, почему вы едете в Египет один, коли вы собрались на охоту? — спросил господин Фентон. — Или впоследствии ваша компания увеличится?

Майкл решил, что до поры лучше будет держать исчезновение отца в секрете, поэтому свой вояж в Египет он объяснял выдуманной историей о поездке на охоту.

— Да, мои друзья присоединятся ко мне, когда я окажусь на месте.

— Но Индия наверняка является более подходящим местом для охоты, — не отступал собеседник. — Там есть и тигры и другие крупные животные, которых не найти в Египте. Кроме того, в Индии есть наши гарнизоны, они обеспечили бы вас всем необходимым. А в Египте — всего лишь небольшая воинская часть.

Прежде чем ответить, Майкл поболтал янтарную жидкость в своем бокале.

— Да, но, видите ли, меня не интересует охота в Индии.

— Отчего же? — наседал на него Фентон.

Майкл сделал глоток бренди, поставил бокал на стол и поднял холодный взгляд на бесцеремонного собеседника.

— То, что мне нужно, есть только в Египте. — И он встал, чтобы уйти. — Капитан, господин Фентон! — сказал Майкл, поклонившись каждому по очереди. — Надеюсь, вы извините меня, джентльмены, за сегодняшний день я порядком устал.

Мужчины проводили его взглядами до двери.

— В таком случае, на кого же вы собрались охотиться? — настойчиво спросил господин Фен-тон, ради удовлетворения своего любопытства даже забывший о приличиях.

Зеленые глаза Майкла блеснули.

— Я охочусь не ради удовольствия, а по необходимости, — ответил он и вышел, оставив своих собеседников в недоумении.

— Kорд Майкл довольно скрытен, — высказал мысль капитан Барим.

— А я вам говорю, что он едет в Египет вовсе не для того, чтобы охотиться, как пытается нас уверить, — заявил господин Фентон. — Человек его круга ни за что не отправится за границу, не имея при себе слуги. Нет, он задумал что-то другое, вот только что?

Капитан потер подбородок.

— Кто знает… Что бы ни двигало им, я желаю ему успеха. Боюсь только, что лорд Майкл найдет египтян чересчур подозрительными и не уважающими нас, англичан.

Фентон согласно кивнул.

— Я заметил, что эти три араба на борту — себе на уме. Только смотрят и молчат под своими белыми платками. Я пытался завязать с одним из них разговор, но он только глядел на меня своими темными глазами, прикидываясь, что не понимает по-английски.

Капитан Барим направился было к двери, надеясь таким образом положить конец болтовне господина Фентона.

— Они не интересуют меня, а я не интересую их. Они платят, как и все остальные, поэтому заслуживают такого же вежливого обращения. — Капитан многозначительно посмотрел на своего гостя. — Я уверен, что лорду Майклу не понравится, если кто-то станет лезть в его дела.

Однако его собеседника это вовсе не смутило.

— Вы не находите, что эти аристократы — весьма странная публика?

Капитан замер.

— В каком смысле, господин Фентон?

— Взять, к примеру, лорда Майкла. Мне кажется, он считает меня недостойным даже своего взгляда.

— Что ж, я скажу вам, господин Фентон. Если бы вас окружали люди, единственной целью которых был ваш комфорт, и если бы ваша семья была одной из древнейших и наиболее уважаемых в Англии, я полагаю, вы тоже возгордились бы.

— Возможно, возможно… Но его светлость не вполне откровенен с нами. Я достаточно хорошо знаю людей, чтобы понять, когда кто-то что-то скрывает.

Капитан Барим распахнул дверь каюты и подождал, чтобы гость вышел первым.

— Извините, рано утром мне заступать на вахту.

Мэллори проснулась рано и сразу же оделась, чтобы пройтись по кораблю, пока не поднялись другие пассажиры.

Солнце только-только вставало над горизонтом, когда девушка вышла наверх. Единственными людьми здесь в этот ранний час были два матроса, драившие палубу. Обойдя их, Мэллори неторопливо пошла вдоль борта, наслаждаясь прохладным бризом.

Возле поручней она задержалась, чтобы поглядеть, как возникают и тут же разбиваются о корабельную обшивку волны. Затем она снова двинулась вперед и на сей раз остановилась, чтобы рассмотреть спасательные лодки, надежно привязанные веревками и закрытые парусиной. Девушка уже обошла по кругу весь корабль и собиралась вернуться в каюту.

Внезапно она задохнулась и вскрикнула — кто-то плеснул ей в лицо соленой водой. Едва не потеряв равновесие, она ухватилась за поручни, ее глаза защипало от соли, и на какое-то время она словно ослепла.

Матрос, не заметив ее, выплеснул ведро морской воды, чтобы смыть с палубы пену. Он стал было придумывать, как объяснить свою оплошность, когда сзади подошел лорд Майкл и вырвал ведро из его рук.

— Болван, смотри, что делаешь! — отчитал он матроса.

Протерев глаза, Мэллори сердито посмотрела на мужчину с ведром в руке. Постепенно ее зрение прояснилось, и она узнала все те же насмешливые зеленые глаза, которые однажды уже видела.

— Милорд! — промолвила она ледяным тоном. — Вы поставили целью своей жизни сделать меня несчастной? Вам доставляет удовольствие портить мои платья?

Майкл бросил ведро, которое загремело, покатившись по палубе.

— Но…

Он никогда прежде не видел таких голубых глаз, которые сейчас сверкали от гнева. Влажные волосы девушки прилипли к ее лицу, мокрое платье, сделавшись прозрачным, облепило тело.

— Я…

— Приберегите свои извинения! Вы просто невежа со своеобразным чувством юмора. Почему вы не оставите меня в покое?

Майкл только молча смотрел на нее, не будучи в состоянии объясниться — если бы он сделал это? матросу наверняка влетело бы от капитана. Он увидел, как девушка повернулась на каблуках и сердито направилась по лестнице вниз, к себе в каюту.

Майкл не мог понять, почему эта бедная трогательная девушка так напустилась на него? Неужели она действительно подумала, что он способен на такую недостойную джентльмена выходку? Майкл обменялся взглядом с матросом, который был готов провалиться от стыда.

— Я объясню леди, что это была моя вина, милорд.

— Не утруждайте себя. Мне кажется, она вам не поверит.

Войдя в каюту, Мэллори стащила мокрое платье и развесила его на чемодане. Затем, схватив полотенце, стала сушить волосы, с которых стекала вода. Обладал ли этот человек вообще каким-либо представлением о чести? Она должна рассказать о его поведении, но вряд ли капитан сможет что-либо сделать с таким влиятельным человеком. Мэллори ненавидела лорда Майкла, в ее представлении он был ничем не лучше сэра Джеральда. Почему ему так нравилось оскорблять ее?

Поскольку госпожа Уикетт жаловалась на головную боль, Мэллори убедила ее прогуляться по палубе, уверенная в том, что свежий воздух поможет спутнице.

Они поднялись на палубу, и Мэллори глубоко вдохнула, наполнив легкие соленым морским воздухом. Госпожа Уикетт прикладывала к голове мокрый носовой платок, но ее лицо уже заметно порозовело.

Море было спокойным, но солнце скрывали тяжелые тучи. Чувствовалось, что еще до вечера пройдет дождь. Мэллори заправила под шляпку непослушный золотистый локон и остановилась возле поручней: ей хотелось полюбоваться стайкой игривых дельфинов, резвившихся в воде и то и дело выпрыгивавших из воды.

Солнечный луч пробился сквозь тучи и упал на море. Вода окрасилась в малиновый цвет и стала похожа на шелк, трепещущий на ветру. От этого чудесного зрелища у девушки перехватило дыхание.

— Изумительно, не правда ли? — вдруг послышался сзади мужской голос. — Море — как женщина, оно всегда выглядит по-новому, всегда интригует и завораживает.

Еще не успев повернуться к говорившему, Мэллори уже знала, что это лорд Майкл. Она надменно вздернула подбородок:

— Прошу прощения, сэр, вы обращаетесь ко мне?

Майкл столкнулся с холодным взглядом голубых глаз. Он не привык к тому, что его общество может не нравиться женщине. Он даже не собирался завязывать с девушкой разговор, но пройти мимо, не сказав ни слова, показалось ему невежливым.

— Извините, если я кажусь навязчивым, но на корабле, тем более таком маленьком, глупо соблюдать обычные формальности. Я — Майкл Винтер, — представился он с легким поклоном. — Боюсь, вы испытываете предубеждение по отношению ко мне.

— Каждая моя встреча с вами заканчивается для меня неприятностью, — ответила Мэллори. — Я не желаю знакомиться с вами.

— Я понимаю, что выглядел виноватым сегодня утром, и мне остается только просить у вас прощения.

Госпожа Уикетт просияла.

— Видеть вас — всегда приятно, милорд. Я сразу сказала, что вы не могли преднамеренно облить ее водой.

Он слегка поклонился спутнице Мэллори, отчего та расцвела еще больше.

— Ваша вера ободряет меня.

«Даже одетый весьма просто: в коричневые брюки и белую кружевную сорочку, он выглядит именно так, как и должен выглядеть сын герцога», — подумала Мэллори. Винтер был высок и строен, классические черты его лица были отмечены аристократизмом. И он был мужествен — этого у Майкла было не отнять.

— А я думаю, что вы сделали это нарочно, — сказала Мэллори и, отвернувшись, снова стала смотреть на море.

— Если вы позволите мне… — Майкл умолк, подумав, что не сможет объяснить случившееся, не предав беднягу матроса.

Повернув голову, Мэллори посмотрела на него и проговорила:

— Ну вот, вы даже не можете оправдаться! Вы знаете, что я видела вас с ведром в руке.

На ней было простое платье винного цвета и черная шляпка, украшенная синими цветами. «А она хорошенькая», — подумал Майкл. Впрочем, он знал много хорошеньких девушек, и эта не привлекала его. Майкл видел, что из-под полей ее шляпки выбиваются рыжие пряди, а ему никогда не нравились женщины с таким цветом волос.

— Я не могу объяснить случившееся, миледи, но если бы вы только позволили мне…

— Я не желаю слушать ваших объяснений, милорд!

Он в раздражении подумал, что эта девица не заслуживает его внимания. Ему впервые встретилась до такой степени неприятная молодая дама.

— В таком случае, простите, что помешал вам, леди Мэллори. Желаю хорошо провести день.

Она повернулась к нему спиной и продолжала смотреть на море. Вдруг девушка испытала чувство вины: он пытался извиниться, а она повела себя так невежливо. Впрочем, велика важность! Все равно, после того, как закончится это путешествие, их пути больше никогда не пересекутся. Мэллори сделает все, чтобы не встречаться с ним ни при каких обстоятельствах.

— Милочка, — проговорила остолбеневшая госпожа Уикетт. — Как вы можете так разговаривать с его сиятельством! Он ведь хотел извиниться.

— Меня не интересует, что он хотел, — холодно сказала Мэллори.

И все же она повернулась, чтобы взглянуть, что делает Майкл. Он спускался вниз, спина его была прямой, голова — гордо поднята. «Интересно, улыбается ли он хоть когда-нибудь?» — подумалось ей. Если да, то ему ничего не стоит покорить сердце любой женщины.

Отвернувшись, она молча смотрела на море, но через какое-то время почувствовала, что за ней наблюдают. Подняв глаза, Мэллори встретилась взглядом с черными глазами человека в белом бурнусе.

Незнакомец слегка поклонился ей, не отрывая взгляда от лица девушки. Он был одним из пассажиров, вероятнее всего — египтянин, возвращавшийся на родину. Но почему он так пристально разглядывал ее?

Мэллори вновь отвернулась к поручням, но по-прежнему чувствовала устремленный на нее взгляд. Это до такой степени нервировало ее, что она даже уронила зонтик.

Он упал на палубу, и незнакомец бросился, чтобы поднять его.

— Вам с вашей нежной кожей без него не обойтись, леди Мэллори, — произнес мужчина на очень хорошем английском.

Разглядев его получше, Мэллори заметила, что он был моложе, чем ей показалось сначала. Человек поклонился и двинулся прочь, прежде чем Мэллори успела произнести хотя бы слово.

— Опять вы за свое! — в негодовании воскликнула госпожа Уикетт. — Как смел этот человек заговорить с вами? Он был слишком фамильярен. Откуда он знает ваше имя?

Мэллори тем не менее не нашла в поведении незнакомца ничего предосудительного.

— Полагаю, наши имена известны всем.

— Но мы не должны поощрять знакомства с типами вроде этого. Я пожалуюсь капитану!

Мэллори дотронулась до руки своей попутчицы.

— Какое это имеет значение? Кроме того, его манеры были безупречны. Не надо ничего говорить капитану, это только создаст лишние трудности.

Госпожа Уикетт пыталась протестовать, но решительный взгляд Мэллори заставил ее неохотно согласиться.

— Ну так уж и быть, на первый раз. Но если он снова осмелится заговорить с вами, я непременно пожалуюсь капитану.

Девушка оперлась на поручни, наблюдая за пенистым следом позади корабля, и вскоре уже забыла о происшедшем.