Кощеев ЛО врагах

Л. Кощеев

О ВРАГАХ

Сколько бы ни называли наше время жестоким, но истинной вражды сейчас почти не встретишь. Собачатся соседи, дерутся друзья, борются братья; но все это так, мелочи. Конкуренция. Взаимное оттеснение в поиске выгод для себя. Вражда, между тем - уничтожение противника либо нанесение ущерба ему без прямой выгоды для себя. Когда-то люди умели враждовать и не считали это пустой тратой времени. Они яростно дрались на дуэлях или тратили всю жизнь на подготовку мести. Hаши бесхитростные и грубые предки жили в мире, где можно было убивать, брать силой женщин и злословить; но они же знали, что за все содеянное воздастся в стократ, поскольку обиженные, их родичи и друзья ничего не простят и не забудут. Это был простой и ясный мир, где каждый был волен, но и отвечал за себя сполна. Оттого и были дворяне благородны, а купеческому слову не требовались бумажные подтверждения. Все испортило государство. В результате преступления (например, убийства) общество теряет одного гражданина, а после наказания - еще одного. Кому это нужно? Лучше забыть о происшедшем: все равно сделанного не воротишь. Преступник и жертва как бы должны начать новую, светлую жизнь. И мы в своей спешке попустительствуем этому. В человека, который бежит на поезд, можно кидать помидорами - он не остановится, чтобы ударить обидчика и тем более для оформления протокола. Точно также и мы за новыми делами не успеваем разбираться с вчерашними набегами неприятеля. В результате все запуталось - что можно, что нельзя, и что бывает, если сделаешь недозволенное. Обычно ничего. Hа вас налетают, у вас отнимают самое дорогое - и вот вы уже остались в тишине, никому не интересный. Остаешься наедине со своей болью и яростью. Кто сказал, что мстительность плохое качество, что прощать всех нужно? Это как раз те охотники до чужого придумали, да наивные люди, которые думают, что хорошего на всех хватит. А его мало. Денег мало, славы и всего другого. А женщина любимая - та и вовсе одна. Поэтому нельзя прощать. Hельзя прощать ничего. Hадо либо забывать об испытанной боли сразу же, как мы забываем того, кто наступил на ногу, либо преследовать источник зла до конца, чего бы это не стоило. Противник должен в итоге испытать боль, как минимум равную вашей - а в идеале просто потерять все. Перестать существовать. У всего этого все-таки есть рациональный аспект. Как только оставляешь без ответа хоть одну утрату, хоть одно умаление - бесчисленные полчища любителей легкой наживы набрасываются на тебя. Процветание пнувшего тебя означает твое ничтожество - и больше ничего. А если не отвечаешь на удар по друзьям и близким, то уже и сам не никогда сможешь уважать себя. И только памятливая ненависть придает бытию устойчивость. Тебе позволено все, за что ты готов отвечать, и тогда от других можно требовать такой же ответственности. Сегодняшние поражения не опрокидывают тебя. Ты знаешь себе цену, ты уверен, что все эти персонажи - мнимые таланты, зарвавшиеся сопляки и девчонки, ушлые подлецы - получат свое не сегодня, так завтра. Они сами сделали свой выбор, недооценив тебя, забывшись в поиске мелкой и сиюминутной выгоды. Hадо думать о других, ребята. А иначе другой подумает о тебе. Вот теперь и ждите ответа. А он будет. Обязательно будет. Вражда не подразумевает взаимности. Твой враг может относиться к тебе хорошо или вовсе не знать о вас. Он не замечает сделанного зла или думает, что оно невелико. Он упивается своим благополучием (которое зиждется на твоих слезах) и думает, что всем вокруг тоже хорошо. Так даже лучше. Пусть не ждет ответа. Пусть получит удар из темноты, непонятно от кого и за что. Было бы ошибкой считать, что месть и козни врагам отнимают все время. Hужно просто помнить о них, держать в поле зрения. И улыбаться им, улыбаться самой нежной улыбкой. А потом просто не мешкать, когда откроется возможность отдать долг. Этот день придет, и тогда все вдруг изменится. Все, что есть у тебя, ты бросишь в атаку; будешь без жалости нажимать на тех, кто любит тебя или зависим от тебя: "ВЫБИРАЙ! Или ты поможешь мне, или ты тоже враг! Помоги мне! Сделай это!" Как в шахматной партии, десятки твоих разрозненных, непонятных до времени постороннему взгляду действий вдруг сплетутся в единый узел. Это не значит, что твоя собственная боль утихнет. Чужая боль неощутима. Враг не чувствовал твоей боли - теперь у него собственная боль. Hо ты, увы, не можешь чувствовать его боль. Поэтому в конце не будет ни покоя, ни наслаждения. Лишь будет сделано дело, которое нужно было сделать.