"Гунны" - читать интересную книгу автора (Костейн Томас)

5

Аттила проснулся на заре. Он боялся темноты, и рядом с его кроватью постоянно горел факел. По ночам в спальню через регулярные интервалы входил слуга, дабы убедиться что факел горит. На этот раз случилось так, что факел потух. Аттила несколько секунд лежал в полной темноте, гадая, как такое могло случится.

Черный Сайлес услышал, что Аттила заворочался в постели и поспешил подняться по ступеням с чашей горячего молока. Аттила выпил его жадными глотками.

Эбонитовое лицо Черного Сайлеса расплылось в широкой улыбке.

— Я разбил его голову одним ударом. Он умер до того, как упал на пол.

— Ты поступил правильно, — кивнул правитель гуннов. — За это получишь награду.

Королевскому повару обещали награду и прежде, но дальше слов дело не шло. Едва ли что-то могло измениться и на этот раз. Но Черного Сайлеса радовала даже похвала его господина.

Гизо услышал голоса в спальне и поспешил к Аттиле.

— Онегезий, — рыкнул тот. — Мне он нужен.

— Твой верный Онегезий любит поспать. В отличие от тебя, великий Танджо, он не просыпается вместе с солнцем, с головой, полной новых планов, — Гизо махнул рукой в сторону обеденного зала. — Может, он там. Многие выпили слишком много и уснули прямо на полу.

Гизо подошел к занавесям, чуть отодвинул их, обозрел обеденный зал. Начал считать спящих.

— Двадцать три, — объявил он. — Фу! Как же они храпят! — он вгляделся в лежащие тела. — Онегезий тут. В хорошей компании. Головой лежит на толстом животе Ноннаса из Бургундии, а ноги положил на костлявого гота Меналиппа. Я спущусь вниз и разбужу его.

Он затопал по ступенькам. Снизу донесся плеск льющейся воды, и несколько минут спустя Онегезий вошел в спальню. Мокрый с головы до ног, но с все еще сонными глазами. Аттила хлопнул в ладоши, и Гизо с Черным Сайлесом ретировались.

— У меня есть для тебя работа, — Аттила опустил ноги на пол, начал неторопливо одеваться. — В Рим надо отправить послов. Немедленно. Выбери трех человек, самых лучших, которых хорошо знают римляне. Они должны испросить аудиенцию у императора и потребовать отправки сюда обещанной мне в жены принцессы Гонории. Вместе с ней я должен получить право на владение половины провинций Рима. Император, разумеется, им откажет, а я получу отличный предлог для объявления войны.

Глаза Онегезия изумленно раскрылись.

— Я не понимаю, великий Танджо? Разве принцесса Гонория твоя невеста? Я об этом ничего не слышал?

— Меня самого поставили в известность несколько часов тому назад, — объяснил Аттила. Показал кольцо. — Вот оно — ее согласие. Она направила ко мне посыльного, этого Гиацинтия, что прибыл с караваном Микки, переодетый торговцем тканями. Она готова выйти за меня замуж, если я возвращу ей свободу и отнятые у нее привилегии.

Онегезий по-прежнему пребывал в недоумении.

— Но, насколько я слышал, принцессу собирались выдать замуж за какого-то старого рогоносца. Что же касается ее наследства, то его у нее практически нет. По закону Двенадцати Таблиц она не может требовать никаких земель.

Аттила встал с кровати.

— Это твой самый большой недостаток. Тебя слишком заботят факты. Принцессе не положены в приданое принадлежащие Риму земли. Но даже зная об этом, почему я не могу потребовать половину Римской империи? Ты пробыл со мной достаточно долго, чтобы знать, что моя политика основана на использовании человеческих слабостей. Чем большую ты говоришь ложь, тем больше вероятность убедить людей, что это правда. Чем абсурдней требование, тем больше конечная выгода. Таковы мои правила, и тебе пора это осознать, Онегезий. Во-первых, никогда не говори правду, если ложь лучше послужит намеченной цели. И никогда не ограничивайся маленькой ложью, поскольку люди скорее поверят в большую. Во-вторых, не требуй малого. Проси все, даже если на то нет оснований. И очень медленно отступай с первоначально занятой позиции. Ясно тебе?

Онегезий кивнул, хотя, несомненно, доводы Аттилы не показались ему абсолютной истиной.

— Значит, ты собираешься взять принцессу в жены?

— Вот в этом полной уверенности у меня нет, — ответил Аттила. — Может, я лишь ограничусь требованием ее руки, которое император Валентиниан с презрением отвергнет. Если же женитьба на Гонории укрепит мою империю, я, безусловно, возьму ее в жены. Почему нет? — он вопросительно взглянул на Онегезия. — Или ты полагаешь, что я ничего не выгадаю, женившись на принцессе римского императорского дома?

— Я вижу один недостаток, — честно ответил Онегезий. — Ты всегда требовал девственности от своих жен. А теперь намерен жениться на женщине с ворохом любовников? Ты не боишься, что мир будет смеяться над тобой, если ты женишься на шлюхе?

Аттила вскинул руки в притворном отчаянии.

— Ты ничего не понимаешь, ничему не хочешь учиться. Если я сочту необходимым жениться на этой даме, я сочиню историю, которая убедит мир в ее целомудренности, он опустил одну руку и уперся пальцем в грудь помощника. — Я ее уже сочинил. Я объявлю во всеуслышание, что Гонория стала жертвой жадности брата. Ради того, чтобы захватить сокровища и земли Гонории, он распустил слух о ее романе с кем-то из челяди. А для того, чтобы подкрепить первую ложь, стал говорить о ее мнимых похождениях. Если повторять это достаточно громко и часто, со временем даже сам император Валентиниан задумается, а гулящая ли у него сестра.

Онегезий не мог не восхититься предложенным решением.

— Может, твоя история и есть истина, — признал он.

— Может и так. Откуда нам знать?

— Когда, о великий Танджо, должны уехать послы?

— Этим вечером. Кстати, сообщи в Константинополь, да и другим монархам о тех требованиях, что мы предъявляем императору Рима.

Появился Гизо, чтобы сообщить о прибытии раннего визитера.

— Твоя лучшая, любимая жена.

В спальню влетела Айя. С посеревшим лицом, в обвисшем платье.

— О великий владыка всей Земли, мы сожалеем о том случившемся несчастье. Не знаю, есть ли тут чья-то вина…

— Выкладывай да побыстрее, — оборвал ее Аттила.

Но Айя молчала, и он сам догадался, что произошло.

— Ты пришла сказать, что девушка мертва.

Потерявшая на мгновение дар речи, Айя кивнула.

Аттила так долго и пристально смотрел на нее, что женщина едва не закричала от ужаса. Он, однако, не обрушился на нее с угрозами.

— Я этого ожидал, — Аттила помолчал, прежде чем добавить. — Мои приказы соблюдались?

Айя, чуть успокоившись, обрела способность говорить.

— Да, великий Танджо. Горе сломило ее, и она плакала много часов подряд. Я присматривала за ней, как ты и приказал. Две женщины находились рядом с девушкой, пока она не заснула.

— Как это произошло?

— Должно быть, она проснулась ночью и попыталась убежать. Четверть часа тому назад ее нашли под стеной. Со стрелой в груди. Охранник тут не причем. Он клянется, что ничего не слышал, и все стрелы у него в колчане. Стрелял не он, о великий Танджо.

Онегезий отвел своего господина в сторону. Известие потрясло Аттилу. Лицо его разом осунулось, глаза затуманились.

— Это работа тех, кто подменил листок с именем. Они нашли способ убить не только отца, но и дочь.

— Скорее всего, ты прав, — пробормотал вождь гуннов.

— Тогда пора признать правду. Это дело рук одной из твоих жен, что родили тебе по сыну, и их родственников, которые рассчитывают на его благоволение в будущем. Они позаботились о том, чтобы заранее избавиться от потенциально опасного соперника, — он изучающе глянул на лицо Аттилы, опасаясь, что зашел слишком далеко. — Сыновей родили тебе четверо. Возможно, любая из них способна и на такое.

Аттила кивнул.

— Да, ты прав. Способна каждая. Всех их распирает гордость и честолюбие, как львицы они готовы на все ради своего детеныша. Даже Серка… скорее всего, именно моя милая, уравновешенная Серка стоит за всем этим… Онегезий, добудь доказательства и приведи ко мне виновных. Но ударить мы должны наверняка. Я хочу точно знать, кто виноват. А получив доказательства, мы не станем поднимать шума. Я не хочу громкого скандала. Я не хочу, чтобы мир знал о том, что одна из моих жен интригует против меня. Виновная и ее братья, если они тоже окажутся замешанными, исчезнут, и более о них никто никогда не услышит. Это останется тайной, разгадать которую никому не удастся. Охранника казнить немедленно.

— Хорошо, — кивнул Онегезий. — Я займусь этим в первую очередь.

— Казнив охранника, мы покажем, что считаем его убийцей Сванхильды, — Аттила помолчал, перед его мысленным взором возникла золотоволосая красавица. — Пусть он умрет быстро и легко. Скорее всего, он был хорошим солдатом. Его смерть усыпит бдительность настоящих виновников, и нам будет легче вызнать правду.

Аттила держал в руке синюю тунику. Но, вместо того, чтобы надеть ее, швырнул на кровать.

— Я не могу одевать лучший наряд, когда эта крошка лежит со стрелой в груди, — он шагнул к Айе. — Они думают, что я откажусь от привычки выбирать новых жен? — вскричал он. — Передай мои слова этим интриганткам и предательницам, что окружают тебя во Дворе. Пусть убийца невинной девушки тоже это услышит. Я намерен вновь жениться. Знаешь, кто моя новая избранница? Сестра императора Рима! Скажи им, что с этого часа я ввожу новый порядок. У меня будет одна жена, принцесса Гонория. Она будет жить в собственном дворце, ей будут прислуживать благородные дамы, у нее будет своя охрана. А остальные станут наложницами. Скажи им это, моя Айя, и понаблюдай, как побелеют их лица и наполнятся страхом глаза. Тотчас же ступай к ним.

Айю как ветром сдуло. Настроение же Аттилы изменилось. Он грустно вздохнул.

— Я говорил серьезно, Онегезий. Я хочу, чтобы у меня была одна жена, которая будет сидеть на троне рядом со мной. Императрица всего мира. Если Микка сказал о принцессе правду, этой женой будет она. Но я думаю, что, скорее всего, этой новой женой станет другая девушка, которую ты мне найдешь, — он положил руку на плечо Онегезия. — Да, ты мне ее найдешь.

— Я? — вскричал Онегезий. — Кого я найду? Где?

— Вот что я поручаю тебе. Ты должен найти мне жену, которая заставит меня забыть крошку, что убили этой ночью. Если понадобится, обыщи весь мир. Пусть твои люди побывают везде и всюду. Дай знать, что мы дадим награду тому, кто укажет, где найти красавицу, которая нам нужна. Трудную задачу возлагаю я на тебя, Онегезий, поскольку не так-то просто стереть Сванхильду из моей памяти.

Она должна быть еще прекраснее, — продолжал Аттила после короткой паузы. — С золотыми, как солнечные лучи, волосами. Мне не нужны восточные девушки с их черными глазами. Таких у меня полно. Глаза у нее должны быть синими как небо. Талия — осиной. Я устал от полногрудых гусынь. Ты знаешь, где можно найти мне такую жену, Онегезий?

Тот поник головой.

— Нет, о король королей. Но я найду ее для тебя.

— И найди ее побыстрее, — в голосе Аттилы послышалась угроза. — Задержки я не потерплю. Мне нужно забыть Сванхильду.