"Глаз дракона" - читать интересную книгу автора (Костин Сергей)

ГЛАВА 5 МЕЧ ПОВЕЛИТЕЛЯ МИРА

Вероятно, разум Повелителя Мира полностью овладел мною, потому что когда я снова почувствовал себя, то оказалось, что я нахожусь в какой-то маленькой лесной избушке. Руки мои покоились на столе, и прямо передо мною лежал листок бумаги, пожелтевший от времени. Помотав головой и убедившись, что разум Повелителя Мира снова спрятался где-то в неизвестных закоулках моего сознания, я накрыл листок бумаги ладонями. Никогда не следует сразу читать послание, в котором содержится неизвестность. Будь то письмо от любимой девушки или уведомление об увольнении. Есть какое-то волнующее блаженство в ожидании неведомого.

А пока необходимо выяснить, что со мной произошло и в каком месте я сейчас нахожусь. Первым делом — время.

Посмотрев на луну и приблизительно определив время, я содрогнулся. Целых три или четыре дня Повелитель Мира властвовал над моим телом. С ужасом я подумал, что его Могущество может захватить меня не на три дня, а на гораздо больший срок. (Я все же не считал свое тело настолько прекрасным, чтобы кому-то захотелось владеть им всю оставшуюся жизнь.)

Вот теперь пора и за послание. А то мое любопытство можно сравнить разве что с любопытством женщины, попавшей после необитаемого острова в универмаг.

Почерк был почти каллиграфический. Несмотря на то, что в избушке было темновато, казалось, буквы сами собой проступают на бумаге и тянутся ко мне.

— Вообще-то я не слепой, смогу и так прочитать.

Интересно, что мог написать земному червяку Повелитель аж всего Мира? Я начал читать, и слова, будто печати, оставили в моем сознании нестираемый след, способный продержаться многие-многие годы.

"ЧЕЛОВЕК, ВЛАДЕЮЩИЙ МНОЮ! ЧЕЛОВЕК, ВЛАДЕЮЩИЙ МИРОМ! Я, ПОВЕЛИТЕЛЬ МИРА, НАШЕДШИЙ УБЕЖИЩЕ В ТВОЕМ ТЕЛЕ, ЗАКЛИНАЮ ТЕБЯ: НЕ ЗОВИ МЕНЯ БОЛЬШЕ. СЛИШКОМ РАДОСТЕН ЭТОТ МИР, ЧТОБЫ ОСТАТЬСЯ ДО КОНЦА БЛАГОРОДНЫМ. МОЕ ВРЕМЯ ПРОШЛО.

КОГДА-ТО Я БЫЛ САМЫМ МОГУЩЕСТВЕННЫМ СОЗДАНИЕМ ВО ВСЕЙ ВСЕЛЕННОЙ, НО НА МОЕ МЕСТО ПРИШЛИ ДРУГИЕ, ПОКА НЕ ИЗВЕСТНЫЕ НИ МНЕ, НИ ТЕБЕ. МОЙ РАЗУМ УСТАЛ ЗА ДОЛГИЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ БЕЗРАЗДЕЛЬНОГО ВЛАСТВОВАНИЯ.

МЫ С ТОБОЙ ИМЕЕМ ОДНО ТЕЛО. И ЕСЛИ БУДЕТ НЕОБХОДИМО, Я ПРИДУ САМ. А ЕСЛИ НЕ ПРИДУ — ЗНАЧИТ, ТАКОВА ВОЛЯ ЗВЕЗД. ВСЕ СМЕРТНО!

И ЕЩЕ! ПОЛЬЗУЙСЯ СВОИМ ДАРОМ ПЕРЕНОСА ФИЗИЧЕСКОГО ТЕЛА. ЭТО УДИВИТЕЛЬНО. И НЕ ОБЕССУДЬ, ЧТО Я ОСТАВИЛ В ТЕБЕ НЕМНОГО СЕБЯ. ВЕДЬ Я ТОЖЕ БЫЛ КОГДА-ТО СУЩЕСТВОМ, И РАДОСТЬ ЖИЗНИ МНЕ ИЗВЕСТНА."

Я сидел, тупо уставившись на витиеватую подпись того, кто когда-то был Повелителем Мира, и сейчас, по его же словам, какой-то своей частью воплотился во мне.

— Ни фига себе дела! Значит, теперь я — не я, а черт знает кто! Монстр с двумя разумами.

Вообще-то, возмущался я зря. И слова мои были несправедливы. Хотя бы потому, что во мне имелось столько разумов, сколько волос в конском хвосту. Единственное, почему я возмущался, это то, что один из этих разумов смог владеть моим телом. Ну да ладно. Лучше заняться осмотром даров. Вот чем хороши прошеные и непрошеные гости. Придут, все подметут подчистую и наоставляют кучу ненужных безделушек.

Осмотр того, что оставил Повелитель Мира, не занял много времени. Кроме еды и одежды в углу лежало оружие. Естественно, что прежде всего меня интересовал меч. Самое удивительное, что он оказался не мечом варркана. Металл напоминал титан. Я попробовал сделать на нем царапину — безрезультатно.

Меч был прекрасно уравновешен. К резной ручке из неизвестного мне материала крепилось еще одна записка. Она была слишком маленькой, поэтому я и не заметил ее с самого начала, и гласила — «Это ЛУЧШИЙ».

Хм! «Лучший»! Я поднял его над головой. Даже сейчас в слабом ночном свете меч сиял, словно утреннее небо. Поискав глазами и найдя то, что нужно, я рубанул деревянный табурет.

… И в следующее мгновение лежал на полу.

Вот это, братишки, меч! Всем мечам — меч!

Он прошел сквозь дерево, не встретив ни малейшего сопротивления. Мне даже показалось, что табурет целехонький, как… ан нет. Половинки медленно разъехались и с глухим стуком упали на пол.

Я снова поднял меч и подошел к печи. Хотя и был готов, но все равно чуть не потерял равновесие, когда меч вошел в каменную кладку словно в пакет с маслом. Правда, теперь чувствовалось слабое сопротивление.

Ай да Повелитель Мира!

Я поднес меч поближе к глазам. Хорошо, что в это мгновение рядом со мной никого не было. Такого я еще не видел! Прямо по острию бежала тонкая, едва заметная струйка молнии. Она начиналась на рукоятке и, обежав весь меч, оканчивалась в ней же.

Осторожно положив меч на стол, я заметил, что как только рука моя оторвалась от рукоятки, маленькая молния погасла. Меч стал простым куском железа.

Оторвавшись от чудесного оружия, я обратил внимание на остальные подарки Повелителя. Два ножа, лежавшие рядом, показались маленькими подобиями «Лучшего». (Кстати, хорошее имя для меча — Лучший. Другу и спутнику негоже ходить без имени.)

Повелитель Мира разбирался в варрканских делах. Рядом возвышалась груда предметов, входящих в непременный набор варркана. Начиная с шариков и кончая цепочкой с шипастым шаром. Естественно, все было изготовлено из чистого серебра. А поблизости от них лежал кожаный мешочек с деньгами. Хороший подарок.

Честно говоря, я обалдел от такой щедрости. Мне попался хороший покровитель. Откуда все это взялось, меня не волновало. Очевидно, Повелителю Мира не составляло особого труда достать подобные вещи. Зато теперь я стал воином. Воином-варрканом. А не каким-нибудь бродягой местного значения.

Меня ничто не задерживало в избушке. Тело было готово, разум не знал усталости. Оставалось только переодеться и можно отправляться в путь. Накинув одежду и распихав серебро, я задумался. Передо мной возникла проблема. Я совершенно не представлял, как носить свой меч. Одно движение и… Наверное, я бы долго ломал себе голову, если бы мне в голову не пришла интересная идея испробовать в качестве ножен свою старую одежду.

Мне оставалось только хмыкнуть, когда меч влез в пропахшие ножны, и я поклялся, что выстираю их, как только попадется ручей. С кинжалами оказалось и того проще. Прямо в штанах имелись специальные кармашки для смертоносного металла.

Вот и все. Теперь — последнее: вспомнить погибших ребят и, перекрестившись, скорее по привычке, чем от избытка веры, выйти за дверь. А вот мысли о Джеке принесли мне беспокойство. Он дожидался меня в окрестностях лагеря. И наверняка дождался бы, если бы не Повелитель Мира. Я потерял слишком много своих друзей, чтобы не беспокоиться об одном оставшемся. Но пора идти. Дело не ждет.

Из леса я вышел довольно быстро. Местность была мне незнакома, но звезды, вечные странники неба, указывали путь.

Неподалеку устало вздыхало море. И, как следствие этого, по пути мне встретились две маленькие деревушки. С одного взгляда можно было понять, что они мертвы. Оставалось лишь догадываться, какие события разыгрались здесь и сколько человеческих жизней тут оборвалось.

По всей вероятности, я находился на территории, занятой нежитью.

Ночь отступала, и звезды постепенно теряли свой блеск. А когда взошло солнце, я уже шел по хорошо утоптанной дороге, прямиком к морю. Невеселая это была дорога. По ее обочинам, нередко и на ней самой, валялись обглоданные человеческие кости.

Мои уши уловили какой-то шум, и я поторопился залечь в придорожной канаве. Ожидание оказалось недолгим. Буквально через несколько минут мимо меня пронеслось темное облако.

Сначала я даже не понял, что это такое, но, присмотревшись, чуть не выдал себя, присвистнув от удивления.

Это были боболоки. Довольно безобразная карикатура на человека, но меня удивило не это. Боболоков я и раньше встречал. Интересно было другое. За все время пребывания в этом мире я не видел и не встречал ни одного упоминания о каких-либо ездовых животных. И вот теперь, в облаке пыли, мимо меня проносились всадники на лошадях. Да, да! Обыкновенные гнедые и пегие лошадки, на которых так любит кататься по выходным дням городская ребятня. Правда, имелось одно маленькое отличие. У лошадей были слишком зубастые морды.

Единственное, в чем я был уверен точно, эти, с позволения сказать, лошадки не любили ни сахар, ни морковку. И поэтому выросли такими злыми и недовольными.

Отряд, скачущий галопом, заинтересовал меня. Боболоки отличаются особым чутьем, и то, что мое присутствие не было замечено, говорило о том, что они слишком спешат. А вот узнать, куда они так торопятся — моя профессиональная обязанность. И я пошел за удаляющимся облаком.

Минут через двадцать до меня стал доноситься какой-то отдаленный грохот, вернее, то усиливающийся, то затихающий гул. Это не могло быть шумом прибоя. Скорее такие звуки могло производить огромное скопление народа или… или… Страшная догадка озарила меня, и я поспешил туда, откуда доносились эти зловещие звуки.

По пути пришлось еще два раза забираться в кусты, пропуская крупные отряды нелюдей, хотя мне прямо-таки не терпелось испытать свой меч.

Я шел прямо на гул. Сейчас меня отдалял от его источника небольшой, заросший зеленью холм. Рассуждая, что лучшее место для разведки — это господствующая высота, я забрался на самую вершину и увидел кипящее сражение.

Прямо подо мной простиралась огромная равнина. Это была та самая равнина, на которой располагалась армия королевств. А теперь там происходила бойня. Вернее, уже заканчивалась. Ибо я опоздал. Конец был предрешен.

В самом центре лагеря шла жестокая драка. Среди кипящей бурой массы воинов плечом к плечу стояли варрканы. Их круг редел с каждой секундой, а в центре метались несколько фигур в богатых одеждах.

Все было кончено. Битва проиграна. Да и что могли сделать люди, вооруженные одними осиновыми палками? Теперь их трупы пожирала нежить. Лишь варрканы со своим серебром оказали достойное сопротивление армии нелюдей.

В самом центре варрканского круга я заметил фигуру Великого Магистра.

Первым моим порывом было броситься вниз, в долину, но я тут же отказался от этого по ряду причин. Одна из них: я ничем не смогу помочь тем, кто находится в кругу. Мне просто не пробиться к ним.

Нет! Тут нужно действовать иначе. Мы пойдем другим путем!

Происходящее в долине снова привлекло мое внимание. Боболоки верхом на лошадях прорвались сквозь кольцо варрканов. На лошадей, которых задело серебром, сила металла не распространялась. Они гибли, как простые животные. Еще одна новость. Значит, лошади не были порождением тьмы. По крайней мере, я сделал себе заметочку, так, на всякий случай.

… Боболоки вливались в круг обороняющихся густой массой. И вот уже варрканы дерутся каждый сам по себе. Все находившиеся в круге люди погибли. Не помогло ни волшебство, ни напрасные людские жертвы.

Несколько фигурок варрканов остались среди сплошной серости. Но удивительное еще не кончилось. В лапах некоторых боболоков я заметил мечи. И, что самое неприятное, они сражались ими довольно сносно.

Через несколько минут последние фигурки варрканов исчезли, и все кончилось. Битва завершилась.

Черные воины, рыча, набросились на свою добычу. Мое отвращение было настолько велико, что я даже отвернулся. Вряд ли там кто-нибудь уцелел. И вдруг я с ужасом понял, что армии дьявола теперь никто не мешает. Скоро эта мразь пойдет в глубь континента, и кто знает, не сбудется ли желание принцессы повелевать всем миром? И недалек будет тот день, когда представители человечества в этом мире останутся только где-нибудь в чистых лесах да на далеких островах.

И на меня впервые накатила волна серой безысходности. Я сидел на земле, уткнув голову в ладони, и разговаривал с одному мне известным богом. И вдруг, словно сквозь сон, до меня донесся голос.

Я вскочил на ноги. Вокруг никого. В долине продолжался кровавый пир, но вокруг меня нет ни души. Если это первые признаки сумасшествия, то мне не повезло. Поблизости, насколько мне известно, нет ни одного лечащего врача-психиатра.

Черт! Опять!

В моем сознании словно пролетел ветер и задел своим мягким крылом молодые листья только что распустившегося деревца. Я узнал его сразу — этот голос. Голос Повелителя Мира.

— Человек, владеющий миром и моим разумом, твоя миссия только началась. Плыви за Край Света, найди принцессу. Если не скажет ничего одна королева, доверься другой. А потом вернись, чтобы вернуть все. Прощай.

А потом вернулся шум жуткого пира. Голос исчез, и только гулкий стук сердца напомнил мне о том, что все происходящее — не сон.

Ни секунды не задерживаясь, лишь вытерев рукавом пот со лба, я отвернулся от картины жуткого побоища и зашагал обратно к морю. Теперь мой путь известен. Дорога моя, извилистая и небезопасная, вела меня к морю и дальше, за Край Света.

Приморские города представляли собой еще большую картину разрушения и смерти.

Вампирам и боболокам не нужны пустые города. Мои шаги гулко разносились по пустынным улицам. Двери почти везде были сорваны, и бродяга-ветер бесцеремонно летал туда, куда раньше ему вход был строго заказан. И везде валялись кости. И все время, пока я находился в городе в поисках подходящего для путешествия по океану суденышка, грудь мою сжимала злоба, бессильная и яростная.

Почти все суда, застигнутые врасплох, были испорчены, и мне потребовалось довольно много времени, чтобы отыскать среди них более или менее сносное. Припасами для путешествия я запасся достаточно, так что, ни минуты не задерживаясь, смог выйти в море.

Я правильно сделал, что взял продукты и особенно воду, благо человеческую пищу нелюди не едят, ее запасы они не тронули. Лежа под парусом, я глядел на проплывающие облака и вспоминал пышные дворцы и лачуги нищих. Нелюди не пощадили ни тех, ни других.

Плавание было долгим и спокойным, и такими же долгими и спокойными были мои мысли. Не сразу, но все же мне удалось от размышлений о приморье перейти к мыслям о принцессе. Что было правдой, а что было ложью в рассказах о ней? А главное, какой во всем этом смысл? И какой смысл у этого парня-варркана прикрываться именно моим именем? Вопросы были сложны и непонятны, поэтому я не нашел ничего лучше, как завалиться спать. Сон -именно то состояние, когда ни тело, ни разум не волнуют никакие вопросы. Изредка я просыпался, чтобы проверить направление, перекусить и снова улечься в обнимку с завернутым в так и не выстиранные одежды мечом, под интересным именем «Лучший».

Я потерял счет дням, когда передо мной открылась зеленая полоска земли. Оставшееся до берега расстояние я преодолел еще до заката солнца.

Я спрятал кораблик в одном скальном ущелье и, зайдя немного в лес, дождался, пока солнце не замочит свой краешек в море. И только после этого тронулся в путь. Меня всегда больше привлекала темнота. Место было примерно тем же, что и в первое мое посещение этого Края Мира. Довольно быстро, еще этой же ночью, я разыскал заросший холмик могилы матери Джека. Именно отсюда я и решил начать свой путь.

Для начала требовалось выяснить, что творится с политическим строем этого королевства. Вполне возможно, что во всей стране давно нет уже ни одного живого человека. Впрочем, ответ на свой вопрос я получил довольно быстро, по дороге к столице мне как раз попалось одно селение.

Как ни странно, поселок оказался обитаемым. Ревели коровы, сновали люди, в общем, все как обычно. Я даже засомневался: а не сказка ли все, что говорят про принцессу. Но лучший способ узнать правду, это увидеть ее собственными глазами.

Помня об этом и многом другом, я осторожно приблизился к крайнему дому. В хлеве томно жевала жвачку красавица-корова, рядом с ней лежали длиннорунные овцы. Ничего необычного. Прокравшись к окошку и найдя щелку в цветных занавесках, я бессовестно посмотрел вовнутрь. На кровати лежала какая-то женщина, с печи свисали детские пятки. Ну что ж, чтобы не пугать никого, визит нанесем утром.

Я обошел еще несколько дворов и везде видел одну и ту же, вполне нормальную картину. Может, и правда, все страшные слухи — только сказки?

Тем не менее я не стал торопиться во дворец, а решил дождаться утра, чтобы при солнечном свете порадовать людей своим прибытием.

Сидя на сеновале, я проверил снаряжение. Всегда нужно быть готовым. Проведя рукой по подбородку, я обнаружил, что щетина приобрела устрашающие размеры, и если я в ближайшие два дня не побреюсь, то вид у меня будет довольно неприветливый. Раньше я всегда брился ножом, но сейчас мои ножи явно не подходили для подобной цели. Того и гляди, зазеваешься и сам себе перережешь горло этими колдовскими ножами с молниями. Вообще-то я предполагал, что тут имеет место что-то вроде лазера, но мои познания в этой области ограничивались самыми поверхностными сведениями.

Вероятно, меня сморил запах сена, но я уснул как убитый. Разбудил меня крик петуха. Они здесь несколько иные, чем на земле. И крик их напоминает ослиный. Но не взирая на трудности с голосом, здешние куры несутся так же исправно, как и наши. Я быстренько сполз с сеновала и залез на стоящее рядом с домом дерево. Раскидистое такое дерево, как раз для меня — лазутчика и наблюдателя. Примостившись в развилке сучьев, я принялся ждать.

В доме послышалось дребезжание ведра, сопровождаемое кашлем, и вскоре из дверей появилась сгорбленная старушка. Набрав в колодце воды, она зашла обратно, и вскоре из трубы повалил дым. А потом запахло чем-то вкусным.

Еще часа полтора я наблюдал обычную крестьянскую работу. За все время я видел только кашляющую старушку, женщину лет сорока и ее сына, которому, по моим подсчетам, стукнуло годков двенадцать. Он выбежал во двор и помочился прямо на дерево, на котором сидел я. Меня так и подмывало сказать ему что-нибудь эдакое, но я сдержался, вовремя вспомнив о том, что чувство юмора может резко отличаться в разных мирах и временных субстанциях. А проще говоря, парнишка мог бы испугаться и, вместо маленького, сделать большое дело. А кому охота сидеть на дереве, под которым наложена куча?

Я все ждал, не появится ли мужчина? Но увы. Мужчина или был в отъезде, или где-то шлялся, или его просто не было.

Женщина вывела из хлева корову и повела ее по улице. Старуха что-то долго выговаривала внуку, а затем, прихватив корзинку, заковыляла в центр деревни. Как только взрослые исчезли, малец забежал в дом и появился, озираясь по сторонам, уже с краюхой хлеба. Немного постояв на пороге и что-то решив про себя, он перемахнул через плетень и исчез.

Грех было не воспользоваться таким приглашением. Спрыгнув с дерева, я прошмыгнул в дом.

Прежде всего я искал следы присутствия в доме мужчины. Хозяйство было крепкое и содержать его без мужика довольно тяжело. Тут-то меня и застукала хозяйка. Я как раз выходил из кладовки, когда она застыла передо мной с раскрытым ртом.

— Привет! Меня зовут Сергей. Можно просто Серж.

Женщина спрятала свои белые зубки, но продолжала стоять молча, готовая в любую секунду сорваться и стать пожарной сиреной.

— Я тут зашел воды попить, а дома никого не оказалось, — продолжал я оправдываться и нарываться на справедливый вопрос, почему, собственно, я ищу воду в кладовке.

Не дождавшись ответа, я спросил:

— Если вы не против, я купил бы у вас немного еды?

В доказательство своей платежеспособности, я вытащил кошель и высыпал на руку несколько золотых монет.

О! Какая женщина устоит перед соблазном что-нибудь выгодно продать. Блеск золота наконец вывел хозяйку из оцепенения.

— Кто ты? — Господи, как я устал отвечать на этот вопрос!

— Да я из соседней деревни, иду в столицу по делу, — и немного подумав: — Хочу, знаешь ли, купить себе корову. Сосед сказал, что в столице они дешевые.

Кто, кроме меня, мог сказать такую глупость? Неудивительно, что вместо того, чтобы заняться торговлей, женщина засмеялась. Но мне ее смех показался горьким. Женщина сразу как-то успокоилась и села за стол.

— Ты врешь!

— Не понял? — я в самом деле не понял.

— Нет больше странников, идущих в столицу по делу.

— Как нет? Вот он же — я!

— Ты — не странник.

— А кто же?

— Я не знаю, кто ты, но мужчин в нашем королевстве больше нет.

Если в этой деревне и остался один придурочный мужик, то это — я.

— Как это — нет?

Вопрос остался без ответа, женщина внимательно осмотрела мой наряд, пыльные сапоги, оружие и, закончив осмотр, дала заключение:

— Кажется, ты… чужеземец?

— Интересно было бы узнать, почему ты так думаешь?

— Для странника у тебя слишком розовые щеки, да и нет у нас мужчин, — повторила она.

— Хорошо, — согласился я. — Я чужеземец.

И что же теперь, ты выгонишь меня из дома или разрешишь остаться?

— Тебе нужно уходить.

— Почему?

— Если тебя здесь найдут, то убьют всю мою семью.

— Кто?

— Стража дьявола.

А вот это уже интересно. На один вопрос я, кажется, получил ответ: дьявол с моим именем — здесь. Но другие вопросы пока остались без ответа.

— Я уйду. Но сначала ты ответишь мне на несколько вопросов. Кто правит королевством?

— Королева Иннея. — Мне было несколько непривычным слышать это «королева».

— Как давно?

— Примерно полгода.

— Кто помогал ей взойти на трон?

— Люди говорят, что ей помог освободиться от волшебных чар ее возлюбленный, он же и помог ей стать королевой.

Хорошенькое дело! Какой-то гад, прикрываясь моим именем, помогает королеве, ведет захватнические войны и еще черт знает что делает. А я в это время, как последний бродяга, таскаю мешки с мукой и ничего не знаю!

— Как это произошло?

Женщина задумалась. Мне показалось, что ей самой ответ не известен, но через несколько секунд она заговорила:

— Это произошло как-то само собой. Когда появились принцесса и ее возлюбленный,… -меня передернуло, — старый король внезапно умер. Принцесса взошла на трон.

— А что ее парень?

— Давай уж я расскажу все, что знаю, а то ты бросаешься туда-сюда, — внезапно возмутилась женщина.

Я был только рад.

— С чего же начать? Ну да ладно. Король, бывший король, исчез или, как говорят, умер при весьма загадочных обстоятельствах. Все это покрыто тайной. Как только принцесса взошла на трон, она сразу же приблизила к себе этого юношу. И уже через неделю страну нашу заполонили отряды нечисти.

Женщину передернуло.

— Они нападали на деревни и села, но ничего не грабили, а забирали с собой только наших мужчин. У меня-то муж помер, а в других домах даже стариков не оставили. Нас обложили данью, а этот варркан…

— Стоп! Почему варркан? Женщина пожала плечами, продолжая параллельно рассказу хлопотать у печи:

— Он сам себя так называет. И королева.

— Просто варркан?

— Нет. Варркан Файон. И не перебивай, если хочешь что-то услышать от меня. Так вот, он сейчас уплыл куда-то. А в королевстве остались лишь женщины и эти отродья.

Женщина еще что-то говорила, а меня захватила и никак не хотела отпускать одна мысль. Я все-таки перебил хозяйку:

— Послушай! Они обвенчались?

— Ну что ты! Как только принцесса Иннея стала королевой, то ее словно подменили. Говорят, что именно из-за этого варркан и уплыл куда-то далеко. А впрочем, люди могут и врать. Вроде сначала у них все было хорошо.

— Хорошо, говоришь? — эхом повторил я.

— Хорошо-то хорошо. Только нам от этой хорошести совсем невмоготу стало. Обложили так, что не продохнуть. Ездят и обирают.

— Это что за продотряды такие?

— Да наезжают иногда нелюди. Ох, жуткие рожи! Правда, забирают не все, и на том спасибо.

— И вы поэтому каждый день прячете корову? — спросил я невпопад.

Женщина резко повернулась и рухнула на колени:

— Не забирай коровушку, чужестранец! Она у меня одна!

— Да не нужна мне твоя корова. С пола-то встань. Лучше ответь еще на один вопрос: кто дворец охраняет?

— Кто же еще! — женщина разом успокоилась и была готова отвечать на любые мои вопросы. — В городе людей-то совсем нет, одна нежить. Мы и ходить туда боимся.

Дверь со стуком распахнулась, и в дом влетел запыхавшийся пацан:

— Мама, гроны едут!

Мое присутствие его совершенно не удивило. Но реакция матери на его слова оказалась довольно бурной:

— Быстро в погреб, а ты, — это уже мне, — уходи. Гроны пришли.

Я не стал ждать объяснений, кто такие гроны, и пулей выскочил из дома. Прежде чем хозяйка сообразила, где я и куда делся, я уже сидел на своем наблюдательном посту на дереве.

Деревня была чем-то напугана. По дороге к своим домам бежали испуганные женщины. Старушка с корзиной, с несвойственной для ее возраста прытью, заскочила во двор и стала помогать рассовывать по разным углам живность, беспечно гулявшую до того по двору.

Топот копыт с дороги привлек мое внимание. Верхом на лошадях ехал отряд боболоков. Гарцевали они довольно умело. У каждого около седла был приторочен короткий меч. Следом за ними ехало несколько повозок.

Что-то слишком уж эти ребята стали самостоятельными. С каждым днем они становились все более похожими на людей. А ведь совсем недавно, еще прошлое мое посещение — боболоки представляли собой явно выраженных представителей нелюдей, которые не то что меч — ложку в руках держать не умели. Того и гляди, через несколько лет начнут выпускать свою собственную газету. «Нелюдские ночные вести». Ха!

То один, то другой, боболоки заходили во дворы. После непродолжительного шума и визга, из двора выносились или несколько кур, или свинья.

Когда всадники подъехали к дому, возле которого на дереве сидела моя скромная персона, повозка была уже почти полностью забита припасами. Два боболока слезли с лошадей и, бесцеремонно распахнув ногами двери, вошли внутрь.

Некоторое время стояла полнейшая тишина, затем послышались причитания старухи о скудности хозяйства. Один из боболоков, ростом повыше, заглянул в курятник, где захватил несколько пар кур, совершенно одуревших от незнакомого страшного вида похитителя. Выбежавшая из дома хозяйка попыталась было воспрепятствовать этому грубому акту надругательства над собственностью, но ничего из этого не вышло. Куриное кудахтанье и плач женщины слились в один неприятный фон.

Казалось бы, все уже закончилось. Замолчавшие, по причине свернутых шей, куры давно валялись в повозке, но события еще только разворачивались. Тот боболок, что находился в доме, казалось, что-то почувствовал. Он несколько раз выходил и заходил в дом, внимательно принюхиваясь и поводя по ветру своим чувствительным носом.

Я-то понимал, в чем тут дело. Вероятно, его сбивал мой запах. В доме он ясно присутствовал, а на улице смешивался с запахом леса.

Боболок в очередной раз вышел на крыльцо и, нагнувшись, поднял краюху хлеба, очевидно оставленную пацаном. Вот тут-то и начались основные события. Пара непонятных фраз, и несколько других боболоков слезли с коней и занялись поисками. Теперь искали не меня, а хозяина краюхи.

Не знаю, мне кажется, что представители неживого мира каким-то образом определили, что зубы, кусавшие хлеб, принадлежали если не мужчине, то ребенку мужского пола. Как я понял, в королевстве шла охота на мужчин и двенадцать лет считалось довольно большим сроком жизни для человека.

То, что случилось дальше, подтвердило все мои опасения насчет подрастающего поколения. В доме послышались звуки, напоминающие удары, громкий плач женщин и детские крики, примерно следующего содержания:

— Куда лапаешь, нелюдь проклятая!

Через минуту двое боболоков вытащили под руки яростно упиравшегося пацана. Старая бабка свалилась без чувств на крыльце, а мать пыталась самоотверженно удержать в своих руках сына.

Боболок, уставший отталкивать настырную женщину, выхватил меч и замахнулся.

Но нанести удар ему помешал мой нож, который с легким свистом вошел в его горло, и только несеребряная ручка помешала войти оружию до конца.

Похоже, наступила и моя очередь внести хоть какое-то разнообразие в монотонную жизнь этого продотряда. Я спрыгнул вниз, на лету выхватывая меч и, очутившись на земле, чуть позади боболоков, занял боевое положение. И будто тело только и ждало этого. Неслышная музыка боевой песни варрканов разлилась будоражащей волной по моим мышцам.

Какое-то новое ощущение пришло ко мне. То, что я держал в руках не простой меч, а оружие самого Повелителя Мира, придало всему происходящему необычный оттенок. То ли гордость, то ли уверенность, но я точно знал, что с «Лучшим» мне гораздо спокойнее и надежней.

— Эй, ублюдки! Не хотите ли попробовать моего меча?

Я лишь уверился в том, что эта форма нежити прекрасно понимает меня, они смотрели на спрыгнувшего с дерева человека, как на сумасшедшего. Я привык к таким взглядам и справедливо считал, что только оружие может доказать, кто из нас глупее.

Я просто нутром чуял, как им лень слезать с коней и вытаскивать свои короткие мечи. Но, что делать, придется немного пошевелиться! Не каждый день совершается разбойничий налет на отряды Ее Величества Королевы.

Они приближались на мохнатых карикатурных ножках, даже не соизволив оскалить свои морды, настолько они наплевательски относились к моему существованию. Да только за одно это неуважение стоило преподать им хороший урок вежливости.

Боболоки остановились, не доходя до меня несколько шагов. Один из них, вполне возможно, самый старший, небрежно вышел вперед и, осмотрев меня с ног до головы, пренебрежительно сплюнул. Вот так комедия! Скоро боболоки будут пить горькую и не закусывать! Мохнатый вытер лапой пасть и сделал шаг ко мне.

За спиной я услышал дружное: «Ах!». Ну, конечно! Какое нормальное дело может обойтись без вездесущих старух. Соседки дружно выстроились за плетнем и оплакивали не только меня, но и семью, в которой я нашел приют.

Тем временем боболок взял наизготовку свой меч и, к моему удивлению, завертел его с невероятной быстротой.

М-да. Если во дворце вся стража состоит из таких неправильных нелюдей, то пробраться туда будет очень и очень непросто. Прямо удивительно, где они так быстро набираются ума-разума? Или у кого. Это более справедливая и точная постановка вопроса.

Но пора сдерживать свои обещания. То есть преподавать урок вежливости. Хоть я и сам был не слишком вежливым парнем, как в детстве, так и в более зрелые годы.

Я покрепче сжал меч и встретил крутящийся удар боболока, рассчитанный. явно на дурака. В руку что-то толкнуло, и мимо меня пролетел какой-то кусок металла. Я озадаченно посмотрел на боболока. Рожа у того была явно не лучше моей. Если бы не серьезность ситуации, впору было бы рассмеяться.

Боболок стоял с открытой пастью и в лапах держал жалкий обрубок меча. Какой-то маленький кусочек металла. Что и требовалось доказать. Металл не выдержал прикосновения моего «Лучшего». Это оказалось не просто приятно, а очень приятно.

Пользуясь тем, что остальные нелюди приходят в себя после вступления, я налетел на них как ветер. Нет! Лучше сказать, как ураган. Так будет точнее, а главное, красивее. Мой меч превратился в карающую десницу Бога, испускавшего смертельные молнии. И почти никакого сопротивления. Натиск и быстрота сделали свое дело.

Оглядывая голубые всполохи умирающих созданий, краем глаза я заметил движение. Какой-то непорядочный боболок, пользуясь тем, что у меня было мало времени, чтобы поговорить со всеми, вскочил на коня и, с силой пришпорив животное, ударился в бегство.

Я мало что смыслю в лошадях. Но знаю точно — если останется хоть один живой нелюдь, то мое прибытие в это, с позволения сказать, королевство будет омрачено всеобщим вниманием. Как со стороны народа, что в общем-то неизбежно, так и со стороны представителей воинствующих меньшинств.

Поэтому я, недолго думая, сиганул на другое животное и бросился в погоню.

Бросился — слишком громко сказано. Упрямая скотина и не думала двигаться с нужной мне скоростью. Лошадь вяло переставляла свои ноги и задумчиво трясла зубастой головой. Напрасно я толкал сапогами ее ребристые бока, — скорость не увеличивалась, тогда как беглец давно скрылся за поворотом.

Я уже было хотел отказаться от погони, как подскочивший со стороны, спасенный мною пацан заорал во все горло:

— По ушам ей дай! По ушам!

Всегда приятно следовать советам знающих людей. Мне ничего не оставалось делать, как вмазать со всей силы кулаком в правое ухо крокодила с лошадиным торсом.

Как она рванула! Ну, как она, дорогуша, рванула! К моему удовольствию и к удовольствию пацана, кобыла взяла сразу в галоп. Наученный правильному обращению с животным, я наяривал и слева и справа до тех пор, пока скорость не стала постоянной, а мой зад не заболел от резких скачков.

Через пять минут мы уже догнали сбежавшего боболока.

Он мчался, прижимаясь к шее животного и то и дело оглядываясь. Я засунул меч в ножны и достал свой «гирокомпас». Так я называю цепочку с колючим ежом. Раскрутив его над головой и, не забывая изредка пригладить по уху лошадь, я выбрал удобный момент и метнул свое орудие.

Шар элегантным движением обогнул шею боболока и впился в его шейные позвонки. Оставалось только рывком стянуть беглеца на землю.

Я не стал его добивать. Я лишь продолжал бешено носиться по кругу возле поверженного врага и смотрел, как серебряная дрожащая струйка огня расползается по его мохнатому телу.

Теперь передо мной встала проблема возвращения в деревню. Как останавливается это странное животное, я не знал и без помощи парня вряд ли мог остановиться. Но по дороге назад я решил, что негоже «герою» просить помощи в таком пустяковом деле.

Рядом с повозкой собралось, наверное, все население маленькой деревушки. Как я успел заметить, все вещи и тушки уже были разобраны.

Даже не пытаясь остановить свою кобылу, я элегантным прыжком соскочил с нее и под восторженные крики предстал перед собравшимися. Излишне говорить, что ноги мои от такого прыжка немного ныли. О другом, натертом месте, я вообще не желаю упоминать. Освобожденная лошадь, восторженно взбрыкнув, умчалась в неизвестном направлении. Меня тут же обступили и забросали вопросами. Не особенно мне понравился вопрос матери спасенного пацана:

— Чужестранец! Зачем ты это сделал? Я скромно потупился.

— На моем месте, так поступил бы каждый! -чего, чего, а скромности во мне хоть отбавляй. Но следующий вопрос мне не понравился.

— Зачем ты это сделал? Завтра сюда придут другие и перебьют нас всех.

Я обвел взглядом всех присутствующих и увидел в их глазах обреченность. Вот и делай после этого добро людям. Того и гляди, обвинят меня во всех смертных грехах.

— Я постараюсь, чтобы к вам больше не приходили нелюди. Даже если они и узнают о случившемся, я даю вам гарантию (интересно, они понимают, о чем я сейчас сказал?), что больше вашей деревне нечего бояться.

Я немного помолчал и добавил:

— Но только при одном условии. Старушки и женщины затаили дыхание.

— Вы будете в безопасности только внутри той территории, которую я вам укажу.

Остаток дня я занимался тем, что ставил запретную линию. Старухи оказались понятливыми, и мне пришлось захватить и подпольную ферму, о которой я только догадывался.

— Теперь около года вы будете в безопасности, а там посмотрим.

После всякого дела необходим отдых, особенно после такого, как постановка границ чистоты. Она отнимает все силы варркана, и без должного отдыха тут просто не обойтись. Поэтому я не отказался переночевать в доме матери пацана.

На следующее утро я уходил. Никогда меня так не провожали. Не хватало только плясок и песен. Наотрез отказавшись от всевозможных даров, я воспользовался только возможностью немного полнить свой запас провизии. Пожелав на прощанье женщинам рожать побольше, я с поспешностью удалился. Хотя, признаться честно, не одна пара женских глаз уже видела меня в своих мужьях. Достаточно сказать, что за один лишь день мне было сделано три предложения, не считая простых намеков. Самое смешное, что два из них последовали от самых древних старух деревни. Молодухи лишь весело смеялись, глядя на меня. А зря! Вообще-то я парень не промах.

Я ушел так, чтобы восходящее солнце светило мне в лицо. Говорят, это весьма эффектно -герой, уходящий в солнце.

По моим подсчетам, до столицы было три дня пути. Я не слишком торопился, на тот случай, если мои проделки все же станут известны, А то, что улей встревожен, я узнал уже на следующий день.

Мне попалась какая-то деревушка, битком набитая нелюдью. В том, что ожидают меня, не было никакого сомнения. Дозоры, посты и прочее ясно на это указывали.

Но я не стал связываться. В данный момент существовало только одно дело, которому я слу жил. Может, с моей стороны было и неправильно избегать драки, но пришлось поступиться совестью варркана. Сделать главное, чтобы потом заняться остальным.

Я приблизился к столице ровно через три дня. То, что я увидел, еще поубавило моего оптимизма. У ворот, ведущих внутрь, стояла приличная стража, сплошь из нелюдей. Вокруг стен ходили туда-сюда вооруженные отряды, а на самих стенах несли неусыпную вахту посты боболоков.

Сначала у меня возникло желание воспользоваться своим «Лучшим» и прорваться через весь этот заслон, но после некоторого размышления я решил, что, обнаруживая себя, лишь даю фору противнику. А я не хотел давать им ни малейшего шанса. Я уничтожу их всех. Но сначала мне нужно, просто необходимо, увидеть королеву Иннею.

И я решил воспользоваться проверенной дорогой. Я имею в виду подземный ход, хотя при одном воспоминании о нем у меня по спине пробегали целые батальоны мурашек. Но дело есть дело.

Я снова нашел кладбищенский склеп, и снова доверился памяти. И, как в первый раз, меня захлестнул разноцветный калейдоскоп чужих магических заклинаний, служащих для открытия тайного хода.

Я спустился по лестнице и оказался во мраке. Пользуясь картой, нарисованной услужливым сознанием, я довольно комфортно чувствовал себя в мрачных ходах. С моего прошлого посещения здесь ничего не изменилось. Все такой же запах, такая же тишина, да и кто посмеет потревожить сон Повелителей Мрака?

Я отчаянно храбрился, говоря себе, что все идет нормально, что мне Повелители не сделают ничего дурного. Так мне подсказывало мое сознание, которому я привык доверять.

Хотелось бы, чтобы и я сам чувствовал это спокойствие. А именно этого спокойствия у меня и не было. Я чувствовал себя отвратительно. Чем ближе я подходил к пещере с Голосами Повелителей Тьмы, тем меньше у меня оставалось уверенности и тем больше сосало под ложечкой. Перед тем как сделать последний шаг, отделявший меня от возможной смерти, я остановился и перевел дух.

— Ну, мама моя, помоги мне и сейчас! — и сделал шаг.

Я замер посреди пещеры в ожидании. Кругом стояла такая тишина, что «вовек не видеть вам», а дыхание звучало громовым эхом. Я ждал, когда в мой мозг войдет чужой разум, о мощи которого я даже и не мог догадываться.

От голоса, раздавшегося со всех сторон, я вздрогнул.

— Приветствуем тебя, человек, носитель памяти Повелителя Мира!

Ну, слава Богу! Меня узнали. Переведя дух, я ответил:

— Приветствую вас, могущественные голоса неизвестных мне сил!

— Тише! Говори тише! — от резкого шепота батальон мурашек перебежал на новые позиции в районе поясницы и окопался. — Зачем ты снова потревожил наш покой?

— Я не хотел, но меня вынудили прибегнуть к этому, — сказал я как можно тише.

О том, что к этому меня заставили прибегнуть представители тех же темных сил, я говорить не стал. Зачем давать противнику, да еще такому невыдержанному, козырную карту?

— Время для нас течет медленно, и твои частые посещения отрывают нас от раздумий.

— Прошу прощения, но это в последний раз! -успел я вставить железный довод всех провинившихся.

Молчание было долгим, я даже понадеялся, что Повелители Мрака — создания старые и немощные. И, как положено старым и немощным, их свалил очередной приступ сонливости. С жизнью я расставаться не спешил, все-таки при мне был разум Повелителя Мира, их хозяина. Думаю, что его-то уж пропустят.

— Мы верим тебе, — снова раздался шепот, -и уважаем носимую тобой память. Но… обещай, что это в последний раз!

— Естественно! — попробовал бы я не согласиться!

— А чтобы ты не забыл клятвы (интересно, кто давал клятву? Лично я — нет!), мы поможем тебе.

Интересно, чем это они мне помогут… Всего лишь на мгновение я увидел тех, кто говорил со мной. Кажется, у меня поседели волосы… Это было… что-то неописуемо ужасное. И даже не от вида Повелителей Мрака, хотя видок у них был — дай боже, а от осознания их кошмарной силы, которая лишь на короткий миг вспыхнула у меня в голове.

— А теперь иди, человек. Прощай.

В подобных случаях дважды просить меня не стоит. Для таких ситуаций у меня есть реактивный моторчик. Где? Секрет! Информация не для разглашения.

У меня только хватило сил, чтобы дойти на негнущихся ногах до выхода из пещеры Шепота. А дальше меня понесло как на крыльях. И умереть мне на месте, если вслед не звучал холодный хохот Повелителей Мрака.

Остановился я только у самых стен. Подземный ход кончился, и если я не хотел проходить через пещеру Шепота еще раз, мне стоило подумать над тем, как выбраться отсюда. И единственным способом оставалось разыскать плиту, которая вела в двойные стены дворца.

Я прижал ухо к каменным плитам в том месте, откуда торчал металлический рычаг, и прислушался. Все вроде нормально, и я хотел было нажать на рычаг и очутиться внутри, но почему-то удержался. И правильно сделал.

В следующий миг чуткое ухо варркана уловило неясный шум за стеной. Глупо было надеяться, что после моего первого визита эта замечательная особенность двойных стен останется в секрете. Судя по характерному звуку, там находилась внутренняя охрана, состоящая из випперов. Препротивнейшие создания, укус которых аналогичен укусу их земных тезок — гадюк. Впрочем, поправил я себя тут же, где это я видел симпатичных нелюдей и порождений тьмы.

Если у них есть стража, то должно быть расписание смены караулов. Конечно, випперы -не автобусы, но без графика не должно быть никаких охранных мероприятий. Я удобно примостился у стены и, воспользовавшись ножом, как авторучкой, стал составлять график передвижения внутренней охраны.

Пять минут. Одна группа, состоящая примерно из трех випперов. В обратную сторону через три минуты. Вот! Перерыв в десять минут. И так по замкнутому кругу.

Для меня лучшим вариантом был перерыв в десять минут, но, пошевелив своими мозгами, я выбрал трехминутный. Сам не знаю, почему.

Я рисковал. И рисковал по-крупному. Если меня увидят, то будет поднята тревога и королеву переместят в недоступный или неизвестный закоулок замка. К тому же, встреча с виппером не сулила легкой победы. Випперы — твари опытные и коварные, способные укусить даже варркана. Как таковой, укус для варркана не страшен. Яд будет выведен через минуту, но слабость и потеря драгоценных сил останутся.

Дождавшись трехминутного перерыва, я рванул рычаг на себя. Он хрустнул с резким «бзяк-к-к», и обломок бывшей открывашки оказался у меня в руках. Вместе с ним я опрокинулся на спину и в этом положении замер, превратившись в слух.

Випперы неважно слышат, но такой «бзяк-к-к», казалось, услышать просто невозможно. Тишина. Вроде все обошлось. Продолжая вслушиваться, я осторожно встал на ноги.

Ну и что теперь? В задумчивости я почесал голову. Решение пришло на удивление быстро. Да и как же иначе! «Лучший»! Вот ключ, которым воспользуется варркан по имени Файон.

Клинок вошел в камень, словно в вату. Ну или почти, как в вату. Короче говоря, эффект был одинаковый. Осторожно надавливая на него и работая «Лучшим», как ножовкой, я начал вырезать люк. За те десять минут, которые были мне отпущены, я разрезал одну сторону, раз двадцать вспомнив добрым словом Повелителя Мира. Когда время пришло и наступила смена караула, я занялся самым неблагодарным делом на свете. Я стал ждать.

В следующие тридцать минут я успел сделать люк, пролезть в него, промчаться по коридору и заскочить в одну из комнат замка. Мне повезло, в комнате никого не было. Стараясь не шуметь, я подошел к дверям, прислушался и, не услышав ничего подозрительного, приоткрыл дверь.

Представляю себе, если бы я находился в своей квартире и, открывая дверь в ванную комнату, лицом к лицу столкнулся с незнакомой небритой физиономией, меня, наверное, хватила бы «кондрашка». У этого нелюдя нервы оказались тоже не железными. Видимо, он только что взялся за ручку дверей и сам хотел войти. Эффект незнакомца сработал и на него. С единственной разницей — я оказался сообразительней и проворней. Его вскрик, или рык, как кому нравится, заглох на кончике моего ножа. Единственный вывод, который я сделал для себя:

следует всегда входить в ванную с приготовленным ножом. Всегда!

Затащив то, что когда-то было нежитью, а теперь догорало в серебряном пламени, я решил больше не рисковать и быть вдвойне осторожным. В очередной раз выглядывая в коридор, я уже приготовился ко всему. Но коридор оставался пустым и темным. Странная вещь для замка, в котором находится королева. Одна. но, смею надеяться, еще живая.

Обнажив меч и чувствуя опасность за версту, я медленно продвигался по лабиринтам замка. В прошлое мое посещение я так и не познакомился с его достопримечательностями и сейчас находил дорогу лишь по рассказу старухи — матери Иннеи.

В замке царили мрак и запустение. Все комнаты были пусты, но создавалось такое ощущение, что за мгновение до моего появления тут находились люди. Пыль и затхлый воздух. Как это не похоже на остров Дракона, где в той же ситуации и в том положении принцесса Иннея соблюдала хоть какую-то, но чистоту.

Я заглядывал в комнаты и пытался найти хоть малейшее напоминание об Иннее. Все было тщетно. Ничего. Лишь когда я благополучно миновал половину всего коридора, мой нос среди разнообразных запахов уловил аромат роз. Это было то, что я искал. Воспоминания нахлынули на меня, как весенние дожди на истосковавшиеся по воде пески. Прочь, в сторону воспоминания, еще не время!

Стараясь не терять запаха, я ускорил шаг. Насколько я разбирался в подобных вещах, вокруг меня не было ни одного нелюдя. Это могло бы насторожить меня, но я не придал особого значения этому факту. Хотя, почему? Замок огромен, а я слишком уж свободно передвигаюсь по нему и не встречаю никого: ни человека, ни нелюдя. Остается только найти королеву. Но! Королева без свиты, без придворных, без прислуги? Или королевы давно нет в замке? Но тогда зачем эта стража, и откуда здесь запах роз?

Нет, лихачить здесь не стоит. И потому я снова пошел осторожно, вслушиваясь в каждый шорох, остерегаясь даже собственной тени. Судя по усиливающемуся запаху и все более роскошному виду, я приближался к цели. Медленно, но приближался. Звук моих шагов гасился в мохнатых коврах, немного пыльных и немного старых. Но коврах.

О том, что я верно выбрал направление, говорил уже не запах роз, а сами розы. С каждым шагом их становилось все больше. Они были везде: на столах, в корзинах и просто рассыпаны по полу. Но странный у них был цвет:

не тот прелестно-розовый, к которому я привык, а красно-черный, такой же зловещий, как и все остальное в этом дворце.

А что, если в замке одни розы, а Иннеи нет?…

Где искать ее?…

Что с ней?…

Надеясь на лучшее, я продолжал идти вперед. Возле очередной двери лежала целая гора из роз. Я осторожно разгреб их и увидел слабую, очень слабую полоску света, проникающую из-под дверей. Рука мягко легла на медную ручку в виде русалки и осторожно повернула ее.

Дверь тихо, без скрипа, распахнулась, и я вошел в огромный зал. В его дальнем углу, в свете трех факелов, на троне, застеленном золотым ковром, сидела женщина.

Я быстро прикрыл двери. В свете потревоженных огней, лицо женщины было трудноузнаваемо, но золотая корона на голове однозначно говорила о том, кто является ее хозяйкой. Она сидела вполоборота ко мне, опустив голову на руки. Неподвижная и загадочная, величественная и прекрасная, похожая на скульптуру, выполненную опытной рукой мастера.

Расстояние, разделяющее нас, я преодолел быстро, стараясь не шуметь. Сердце мое замерло в страстной муке. На троне, действительно, сидела Иннея. Моя Иннея. Та, к которой я так стремился и, наконец, дошел.

Я молча стоял перед королевой несколько минут, но она, занятая своими мыслями, не замечала меня.

— Иннея!

Звук моего голоса взметнулся под своды зала и обрушился на нас тысячекратным эхом.

И королева вздрогнула, повернув ко мне свое прекрасное лицо. Первое мгновение она смотрела бессмысленными глазами. Но затем глаза сузились и превратились в узкие кошачьи щелки.

Иннея откинулась на спинку трона и пристально посмотрела на меня. Я улыбнулся, счастливый и беспомощный в своем счастье, и сделал шаг навстречу.

— Иннея! Ты не узнаешь меня? Это я, Файон! Меня заставили заткнуться ее глаза. Самые холодные глаза, которые я когда-либо видел. Глаза чужой женщины, для которой умерло все.

— Кто смеет мешать мне?

Мой рот открылся в слабой попытке повторить объяснение.

— Стража! Взять его!

Сначала я испугался, что она не узнала меня. Потом, что она снова сошла с ума. Потом подумал, что все это лишь шутка. Но хороши шуточки! Случившееся в следующую секунду подсказало мне, что и первое, и второе, и даже третье неверно. Пустой до этого зал стал с неимоверной быстротой наполняться многочисленной стражей. И естественно, стража состояла отнюдь не из представителей человеческого племени. Боболоки — самые сообразительные нелюди.

Я сделал последнюю попытку:

— Иннея! Посмотри на меня! Это же я — Файон! Варркан Файон, который вернул тебе тело и которого ты когда-то любила.

Ноль.

— Дай же хоть знак, что узнала меня, чертова кукла!

Последние слова я кричал, уже сражаясь. И тело не отдавало отчета, что оно делает. Но все, каждое движение, направлено для моего спасения.

Мой меч стал легкой пушинкой, молнией, сверкающей то здесь, то там. Я безжалостно рубил эту мразь, ненавидя и зверея, зная, что это ненужные чувства для варркана. Но я не мог не ненавидеть. Я не мог не беситься. Я был предан той, ради которой пришел в этот мир.

Той, которую любил и о которой мечтал долгие ночи.

— И ради этой мертвой куклы я пытал свою плоть! — удар налево.

— Лучше бы я остался в деревне и производил новое потомство! — удар направо.

— Но я все равно доберусь до тебя! — косой по кругу.

— Но я посмотрю в твои глаза!

Горите новые костры, во славу моей мертвой королевы. Я рубил эту мразь и приближался к королеве. А она стояла около своего трона и равнодушными глазами смотрела на происходящее. На короткий миг я встретился с ней взглядами. Но не было в ее глазах ничего, кроме отвращения и презрения.

Ах ты, черт! Боболоки, потеряв около двух десятков своих «товарищей» и заметив, что я рвусь к королеве, переменили тактику.

Я бросился к трону, но в одно мгновение прямо передо мной выросла живая стена. Боболоки прятались за ней, и я не мог ничего сделать. Потому, что передо мной стояли живые люди. Вначале мне показалось, что это оборотни, но запах, цвет кожи и еще десятки признаков говорили мне: перед тобой люди. Это были старики и совсем маленькие мальчики, невинные жертвы чьих-то желаний.

Люди стояли молча, не выражая никакого интереса к происходящему. Подгоняемые уколами ножей, они начали приближаться ко мне. Клянусь Богом и всем, что у меня есть святого, -если бы Иннея узнала меня, то ничто не остановило бы влюбленного варркана. Но она предала меня, и мозг настойчиво требовал вспомнить то, ради чего меня учили волшебники Корч. И ради чего, в конечном счете, погибли.

Создавшаяся ситуация оказалась более чем сложной. Принцесса-королева давно уже исчезла из зала, и надеяться, как когда-то на ее острове Дракона, на ее помощь было нечего. Пришлось от стены отступать. Наконец все мое существо вернулось из заоблачных краев и я снова стал варрканом. Странствующим охотником за темной силой. И я просто не мог, даже ради собственного спасения, убивать людей. Не тот был случай.

Я знал лишь один способ предотвратить убийство, и создал Круг Чистоты. И люди прошли через него беспрепятственно. Правда, немного потолкав меня. Я успел разглядеть их лица. У них были глаза рабов и безмозглых животных.

Я остался один в Круге. Со всех сторон на силовое поле насели беснующиеся боболоки, впрочем, не очень торопившиеся лезть в смертельный для них Круг. Они стали умнее.

Несколько раз меня попытались достать с помощью мечей, но я предусмотрительно сделал Круг побольше. Пока на внешней стороне рычали и брызгались слюной, я, матерясь на чем свет стоит и вспоминая маму Иннеи, спешно вытаскивал из карманов все свои приспособления. Никто не знал, что меня ждет. И наступит ли светлое завтра.

— Ты бы еще «Интернационал» спел. Нашел, чем заниматься.

Это я — себе. Дурная привычка разговаривать во время работы. Особенно, во время сверхурочных. Я уже полностью настроился на драку и все, что необходимо, было сделано. Варрканам нужно мало времени на приготовление к драке. Мы всегда готовы.

Надо же так влипнуть! Если раньше я только думал о драке, то теперь она стала действительностью. Это будет почище той схватки там, на острове Дракона. Но в прошлый раз мне помогла принцесса, а сейчас ей, по-видимому, все равно, что со мной произойдет. То, что у меня есть возможность спастись с помощью разума Повелителя Мира — слабое утешение. Ну, очнусь я где-нибудь далеко в чаще. Ну и опять придется начинать все сначала. Нет уж! Нужен какой-нибудь новый, а главное, необычный план.

От прибывающих все время стражников стало невозможно дышать. Что-что, а запах у нелюдей как был поганым, так и останется таким навсегда. Если бы не моя привычка, я бы просто задохнулся от вони. Понятно теперь, почему королева имеет привычку заваливать все помещения, где она бывает, розами.

Круг Чистоты был слабым прикрытием. Я думал о том, что раз нелюди сумели за такое короткое время так далеко продвинуться в своем нечеловеческом развитии, то, наверняка, найдется какой-нибудь умник, который сможет снять заклятие. Не сегодня, так завтра.

Мозг-компьютер прорабатывал в своих извилинах варианты. Что-то долго он их прорабатывает. Можно подумать, существует множество способов спасения и остается лишь выбрать лучший. Наконец окончательное решение созрело, и я, приоткрыв Круг Чистоты в одном месте, бросился в этот проем.

Как и следовало ожидать, наиболее слабое место в обороне боболоков оказалось возле окна, и причиной являлось не то, что нелюди считали, что это место практически непригодно для бегства, просто нелюди инстинктивно старались держаться в наиболее затемненной стороне.

Стража взбесившейся королевы (назвать ее просто девушкой с характером, значит, покривить душой) опомнилась поздно — я уже был на середине пути и прорубал себе дорогу сквозь редких и довольно испуганных на вид боболоков.

Если что и принесла нового цивилизация в развитие нежити, так это одно неизменное правило: чем выше развитие существа, тем сильнее оно испытывает страх.

Последние метры, отделяющие меня от окна, я пролетел за считанные мгновения, рубя налево и направо бросающихся на меня нежитей. было такое ощущение, что сзади вот-вот меня схватят чьи-то руки. Ощущение, знакомое всем. Но одно дело бояться, сидя в пустой квартире, с полностью включенным освещением, а другое дело в действительности ощущать на спине чье-то горячее дыхание. Не зря седые волосы — обязательная особенность варрканов.

Я не был исключением, но не эта особая примета беспокоила меня. То, что я бегу к окну и чувствую себя довольно привольно, не считая происходящего за спиной, — это хорошо. Но вот зачем я бегу, я совершенно не понимал. Там, за окном, была бездонная глубина. Не собираюсь же я и в самом деле сигать в этот ад, варрканы пока не умеют летать…

С силой оттолкнувшись, я прыгнул в оконный проем. Рама натужно крякнула и с трудом пропустила мое тело.

Батюшки! Я и понятия не имел, что нахожусь настолько высоко! Далеко внизу серела земля. Если я и не сверну свою голову, то ноги поломаю точно.

В жизни каждого человека бывают мгновения, когда кажется — все кончено! Но вдруг, откуда ни возьмись, появляется кто-то или что-то, и все образуется. И всю оставшуюся жизнь человек благодарит этого кого-то или это что-то.

Всю свою жизнь я буду благодарить того нерадивого строителя замка, который по собственной лени или невнимательности оставил в стене металлический костыль. Именно за него и ухватилась моя рука, инстинктивно и прочно.

Единственным путем, которым я смог слезть со штыря, было единственное на этом уровне окно. Приземление в него оказалось не так удачно, но после избавления от мостовой я был рад и этому. Оцарапав лицо и изодрав руки в кровь, я все же вполз в окошко и свалился внутрь комнаты. Будь сейчас в ней хоть один-единственный нелюдь, мне пришел бы конец.

Теперь мне на некоторое время необходимо найти убежище. Я чувствовал, что весь замок трясется от топота преследовавших меня стражников. На меня началась настоящая большая охота. Смешно чувствовать себя в роли дичи. Но лучше быть преследуемой дичью, чем дичью съеденной.

Проклиная тьму, мешавшую развить достаточную скорость, я передвигался по комнатам в поисках достаточно надежного убежища. И чуть не пропустил то, что мне было нужно. Отворив двери в какое-то помещение, я от неожиданности замер:

— Ба! Какие люди?!

В комнате сидела мать королевы, моя старуха-ведьма. Увидев меня, она всплеснула руками и вскрикнула.

Я не стал дожидаться, пока она поздоровается и заведет разговор о погоде.

— Ну-ка, мамаша! Спрячь-ка меня быстренько!

Безусловно, я рисковал и на этот раз. Но риск стоил того. Бабка всегда была ко мне неравнодушна, и мне думалось, что уж она-то помнит все, что я сделал для нее и для ее неблагодарной дочери.

Готовый сорваться крик застыл на ее губах. Старуха бросилась спасать меня с такой скоростью, что невольно создалось впечатление, что в более молодые годы она только и делала, что прятала от мужа своих многочисленных поклонников.

Она схватила меня за рукав и затолкала в какую-то нишу.

Ниша представляла собой прекрасно организованный тайник, скрытый от остальной комнаты тяжелым пыльным ковром и мраморной тумбочкой. Лишь оказавшись в укрытии, я понял, как влип. Если старухе вздумается выдать меня, то лучшего способа насолить мне у нее больше не будет. Мраморный столик сдвинуть даже мне было не под силу. Он открывался из комнаты посредством какого-то неизвестного мне механизма. Правда, у меня имелся мой меч, но пока я разрежу стены, пройдет много времени, и я сомневаюсь, что труд мой будет вознагражден спасением.

Я успокоил дыхание и прислушался. По доносившимся из внешнего мира шумам, я мог составить примерную картину происходящего.

Две группы преследователей соединились недалеко от комнаты старухи. Не увидев внизу, на мостовой, моего трупа или каких бы то ни было следов, они соответственно начали тщетные поиски на этажах и прежде всего в том месте, где имелось окно. Когда очередь дошла до двери, ведущей в покои матери-королевы, раздался стук. Негромкий, но требовательный.

Старуха открыла дверь и что-то спросила. Я замер, так как в ответ на вопрос до меня донеслась целая буря визгов и криков. Было только непонятно, чем вызван этот бурный всплеск эмоций.

Разговор у дверей продолжался еще некоторое время, затем дверь закрылась и я услышал, как шаги старухи приблизились к тайнику.

— Ты должен сидеть до окончания поисков. В любой момент они могут еще прийти. Они не успокоятся…

Словно в ответ на ее слова, донесся новый стук в двери. На этот раз громкий и еще более требовательный. Чьи-то шаги глухо отдались через стены и голос, более похожий на плеск спускаемой в унитазе воды, тягуче произнес:

— Мать-королева! Заходил ли к тебе человек?

Я улыбался, слушая как мать-королева высказывается по поводу сумасшедшего, забравшегося в замок, и по поводу частых визитов стражников, которые мешают ей отдыхать.

— Но у нас приказ обыскать все помещения во дворце. Все!

Реакция старухи была безупречной:

— Приказ? Чертово отродье! А может быть, прикажете мне в могилу сразу лечь? — Что-то тяжелое громыхнулось об пол. — Смотри! Все смотри! И под кроватью! Да-да, в шкафу посмотри… Тьфу, ну что, нашел своего придурка? Нет? Тогда выметайся из моей комнаты.

Но тот, кто искал, оказался дотошным парнем. Кажется, он не только заглянул в шкаф, но и облазил все мыслимые и немыслимые места в комнате.

Наконец возня прекратилась, и голос возвестил:

— Я ничего не нашел.

— Интересно, ты хотел его найти в моей комнате?

— Когда-нибудь мы тебя раздерем на куски, мать-королева!;

— Давай, давай, проваливай отсюда!

Лично я никогда не посмел бы разговаривать таким тоном с тем, кто может в любую минуту привести в исполнение свою угрозу.

Дверь скрипнула, закрылась, и я услышал приглушенные толстым ковром всхлипывания:

не так уж она и смела, эта маленькая, бедная старушка, мать королевы нелюдей.

Она подошла к тайнику и прошептала:

— Они придут еще. Так быстро они не успокоятся. Сиди сколько сможешь. Как только опасность минует, я тебя выпущу. И не шевелись. В этой дыре прятались и не такие мужчины, как ты.

Я правильно догадался о ее прошлом. Закрыв глаза, я решил отдохнуть. Благо — спать стоя я привык еще в армии. Меня баюкали тихие песни старухи.