"Невеста-сорванец" - читать интересную книгу автора (Коултер Кэтрин)

Глава 25

Наутро Джеймс пил чай в столовой, сидя за столом, а не в постели. И, слава Богу, совсем не чувствовал, что сейчас свалится со стула и заснет на ковре.

– Это от миссис Клемме, - объявил Джейсон, протягивая ему чашку с овсянкой. - Она велела съесть все, или мне придется затолкать ее тебе в рот. Если же я потерплю неудачу, она придет сама, встанет рядом и начнет петь оперные арии, пока ты не вылижешь чашку дочиста.

– Не знал, что миссис Клемме умеет петь оперные арии.

– Она и не умеет, - ухмыльнулся Дуглас, лукаво глядя поверх газеты.

Джеймс сунул в рот полную ложку, наслаждаясь вкусом меда, смешанного с кашей, когда в комнату вошла мать, позволила Уилликому усадить ее и сообщила:

– Сегодня утром встречаюсь с Корри и Мейбеллой.

Твой отец считает, что чем скорее состоится свадьба, тем лучше.

С этими словами она взяла ломтик тоста, намазала крыжовенным джемом и с удовольствием откусила.

Джеймс проглотил свой тост не жуя и тотчас же поперхнулся. Отец было привстал, но Джеймс повелительно поднял руку.

– Нет, сэр, все в порядке; Мама, возможно, будет лучше, если мы с Корри сначала встретимся.

– А что случилось? Тебе не удалось убедить ее? Она все еще угрожает сбежать? - осведомился отец.

– Если оставить ее наедине со мной больше чем на минуту, она немедленно впадет в панику. И, вполне возможно, сбежит. Она все твердит, что это несправедливо, что ей еще не надоело вести разгульную жизнь, в то время как у меня на это было целых семь лет.

– М-да, - протянула будущая свекровь, - тут она права, как ни крути. А я об этом и не подумала. Знаешь, все это верно и для нас с твоим отцом, только он был на десять лет старше меня и знал куда больше…

– Не думаю, что сейчас стоит воскрешать прошлое, Алекс, - перебил муж. - Иногда твои воспоминания не совсем соответствуют действительности.

– Преимущества возраста, Дуглас, - улыбнулась Александра. - Сквозь дымку лет все видится в розовом свете, а острые углы сглаживаются. Джеймс, если хочешь, я заеду за Корри и привезу ее сюда.

– Нет, матушка, спасибо. Поскольку сегодня мне гораздо лучше, пожалуй, повезу Корри на прогулку в парк.

Извинившись, Джеймс встал и, направляясь к порогу, бросил:

– Сегодня я сам побрился, хотя Петри предсказывал, что я перережу себе Вену на шее. Клянусь, он был очень разочарован, когда этого не произошло.

– А я, - добавил Джейсон, поднимаясь, - собираюсь встретиться с друзьями. Вчера ночью ни у кого не оказалось новостей, но от Питера Мармота я узнал, что сегодня утром на рынке Ковент-Гарден будет один тип, который, возможно, что-то знает об этом Кадудале.

Джейсон потеребил салфетку и, понизив голос, объяснил:

– Собственно говоря, это Джеймс должен был встретиться с Питером, но он еще не совсем здоров. Кроме того, я не хочу, чтобы он рисковал собой.

– Я пойду с тобой, - решил Дуглас, отбрасывая салфетку.

– Нет, отец, мы уже это обсуждали. И все считаем, что следующие два дня тебе не следует покидать дом.

Тот, кто велел похитить Джеймса, уже успел узнать о провале своей затей и, значит, скоро придумает что-нибудь новенькое. Пожалуйста, сэр, давайте сначала посмотрим, что удастся обнаружить.

– Но если ты пострадаешь, Джейсон, я очень расстроюсь, - предупредил отец.

– Только ничего не говори об этом Джеймсу, иначе он вполне способен размазать меня по стене.

– Если попадешь в беду, я сам размажу тебя по стене, - пригрозил Дуглас.

Джейсон бесшабашно усмехнулся, поцеловал мать и, насвистывая, вышел из комнаты.

– Молодые люди обычно уверены в своем бессмертии, и это меня пугает, - вздохнул Дуглас.

Молодые люди?! Александра вспомнила, как в Руанеон, весело насвистывая, вышел ночью из дома, один, без охраны, навстречу с какими-то темными личностями, промышлявшими в тени высоких шпилей собора.

Однако, будучи замужем вот уже двадцать семь лет, она мудро промолчала.

Корри, грызя ноготь, угрюмо рассматривала длинный узкий парк, протянувшийся на другой стороне Грейт-Литл-стрит, где находился дом дяди Саймона. Что же теперь делать? Пробраться на корабль, идущий до Бостона, - до чего странное имя для города, - где-то в дебрях Америки? Или, что более приемлемо, спустить флаг и пройти по церковному проходу к алтарю, где уже ждет Джеймс? Честно говоря, что в этом плохого? Когда он поцеловал ее, ей хотелось швырнуть его на пол и прижать к ковру.

Корри громко застонала. Эхо невыветрившихся, абсолютно поразительных ощущений, захвативших ее душу и унесших на седьмое небо, стоило только его губам коснуться ее рта, все еще таилось в ней.

Крохотные искры обжигали ее, и Корри вздрогнула при этом воспоминании, но тут же встряхнула головой, стараясь прийти в себя. Только сейчас она заметила идущую по парку молодую леди Очень красивую леди, мисс Джудит Макрей. Пожалуй, такую же прелестную, как мисс Джульетта Лоример, которая потеряла Джеймса. Какая неудача!

Если Корри выйдет за Джеймса, ему хотя бы не достанется кошмарная жена вроде Джульетты, неспособная оценить ни его ума, ни остроумия, ни образованности. Которая будет ныть и злиться, если он попросит ее лечь на вершине небольшого холма и любоваться звездами, пока сам будет рассматривать в телескоп созвездие Андромеды. Джульетта, возможно, посчитает, что "Андромеда" - это новые французские духи.

Корри вздохнула. Когда его язык проник ей в рот, в голове взорвались миллионы звезд, наверное, среди них была и Андромеда. Кроме того, Корри знала, что это только начало. Интересно, с Джеймсом творится то же самое? Вряд ли. Все же он мужчина.

Джудит Макрей уже успела подойти к входной двери. Что ей нужно? Она едва знакома с девушкой и знает только, что та флиртует с Джейсоном.

Корри встала, расправила юбки и стала ждать, пока Тамерлан, лондонский дворецкий дядюшки Саймона, объявит о приходе Джудит. Тамерлан вскоре появился, сверкая ослепительно рыжей гривой, встал в дверях гостиной, откашлялся и протрубил:

– Мисс Джудит Макрей, из рода ирландских Макреев в Уотерфорде, молит о разрешении видеть мисс Корри Тайборн-Барретт.

До Корри донеслись женский смешок и, кажется, сдавленный смех Тамерлана. Но тут в гостиную грациозно вплыла мисс Макрей с широкой улыбкой, означающей, что она очарована таким цветистым объявлением. Корри улыбнулась в ответ.

– Как приятно видеть вас, мисс Тайборн-Барретт.

Я узнала от тети Арбакл, что вы с Джеймсом Шербруком скоро поженитесь.

Корри что-то пробурчала.

– Как по-вашему, мы будем родственницами?

Откровенное заявление. И такое умное, что даже злости не вызывает. Только желание снова улыбнуться, а это означает, что мисс Макрей - на редкость сообразительная девица.

– Нет, мисс Макрей, мы с Джеймсом еще ничего не решили, так что перспективы нашего родства весьма туманны. Хотите чаю?

– Пожалуйста, зовите меня Джудит. Я приняла ваше ворчание за согласие, И думаю, что лорд Хаммерсмит - весьма настойчивый мужчина, как и его брат.

"Настойчивый" - это очень достойный синоним понятия "упрямый как осел". Но кто знает? Я тоже весьма упорна. Джейсону нужна я, точно так же, как вы - Джеймсу.

– Мисс Макрей…

– Джудит, пожалуйста, - мягко поправила она, показав ямочки на щеках.

– Джудит, - мрачно повторила Корри. - Джеймс не нуждается ни в ком, особенно во мне. Этот брак, если он и состоится, навязан нам обоим. Господи, я почти вас не знаю и все же выкладываю всю подноготную.

– Со мной иногда происходит то же самое, особенно если я в глубине души почему-то доверяю этому человеку.

Корри порылась в памяти, припоминая, кто из ее знакомых хотя бы отдаленно напоминал эту молодую леди, но была вынуждена признать, что Джудит Макрей уникальна. Единственная в своем роде.

– Я не думала, что вы так хорошо знаете Джейсона.

– Не слишком. Ровно настолько, чтобы понимать: я отчаянно его хочу. Никогда не видела человека красивее. Но ведь это не самое важное, верно?

Корри зажмурилась, представив Джеймса, и медленно покачала головой:

– Вы правы. Не самое важное, если не считать того, что на него просто хочется смотреть и вздыхать от удовольствия.

– Да. У меня сердце замирает, стоит только подумать об этом. Теперь я должна заставить Джейсона понять, что он хочет меня так же безумно. Впрочем, из-за покушений на его отца у него теперь другое на уме. Мне трудно привлечь его внимание.

– Да, я бы тоже так себя вела, если бы кто-то пытался убить моего отца.

Сама Корри привлекла внимание Джеймса только тем, что спасла его и преданно ухаживала за ним во время болезни: возможно, не лучший способ заинтересовать джентльмена.

В комнату вошел Саймон. Его прекрасные глаза смотрели куда-то вдаль, в точку, которую видел только он. Возможно, на какой-то очередной лист, которого еще не существовало в природе.

– Дядя Саймон, это Джудит Макрей.

– А? Что? О, ты не одна?

Он растерянно заморгал и поклонился.

– Мисс Макрей, вы кажетесь очаровательной. Естественно, наверняка сказать трудно, особенно если только что встретил человека, не согласны?

– Только очень глупый человек не согласился бы с вами, милорд.

– А это мой дядя, лорд Монтегю.

Корри честно пыталась сдержать смех, наблюдая, как Саймон, взяв Джудит за руку, не сводит с нее глаз секунды три, вполне достаточно, чтобы последняя поняла: несмотря на возраст, он все еще умеет ценить женскую красоту.

Похоже, Джудит умела обращаться с мужчинами куда лучше Корри. Сияя своими ямочками, она взглянула на дядюшку Саймона сквозь ресницы, казавшиеся гуще, чем у Джульетты, и сказала:

– Насколько я поняла, милорд, вы настоящий эксперт по определению и сохранению всех видов листьев.

В прошлый четверг я нашла в парке лист, но так и не смогла узнать, какому дереву он принадлежит. Возможно…

– Лист? Вы нашли неизвестный лист, мисс Макрей? В парке? Знаете, я тоже. Что за поразительное совпадение! Если соблаговолите принести его, мы сравним листья.

Он просиял улыбкой, уселся и сказал Корри:

– Похоже, мне повезло. Твоя тетка поехала за покупками, а кухарка испекла… - тут голос его понизился до драматического шепота, - коричный хлеб из Туайли-Грейндж. Я сам дал ей рецепт. Она была вне себя от волнения, долго готовилась его испечь, и, наконец, свершилось! Шесть ломтиков, чудесных толстых ломтиков! И поскольку с нами мисс Макрей, мы не сможем разделить их с тобой, Корри. Значит, на долю каждого придется по два, если только какая-то из вас не собирается похудеть. Нет, Корри, ты и без того слишком тощая. Боюсь, вам обеим нужно есть побольше.

Он печально вздохнул, окинул оценивающим взглядом Джудит, чья фигура была близка к совершенству, и задумчиво добавил:

– Молодой женщине следует быть очень умеренной в потреблении хлеба, как по-вашему, мисс Макрей?

– Я никогда не ем больше одного ломтика, сэр. Иначе у меня щеки будут слишком пухлыми, я уже знаю по опыту.

– Превосходно.

Саймон потер руки и громко завопил:

– Тамерлан! Несите коричный хлеб, да побыстрее! Может случиться, что леди Монтегю вернется раньше, чем хотелось бы!

Джудит искоса взглянула на Корри и скромно уселась в ожидании лакомства, нестерпимо лукаво блестя главами.

Когда Тамерлан с величайшими церемониями снял серебряную крышку с небольшого блюда, по комнате поплыл запах корицы. Наступило полное молчание. Потом Джудит с шумом втянула в себя воздух.

– О Господи, вкус так же хорош, как и аромат?

– Точный рецепт от кухарки в Туайли-Грейндж, - объявил Тамерлан. - Ничего подобного нет на свете.

– Откуда вам знать, Тамерлан, черт бы вас побрал?

Кухарка сказала, что испекла буханку ровно на шесть кусочков. Неужели был седьмой, который вы стянули и набили себе брюхо?! Признавайтесь!

– Нет, милорд, это был жалкий крошечный ломтик, только портивший весь вид! Вот кухарка и позволила мне съесть его, заверив, что такой не годится для господского стола, - ответил Тамерлан и поднес блюдо Джудит, которая схватила ломтик, сунула в рот так быстро, что даже нос задергался от удовольствия, и стала жевать, блаженно закрыв глаза. Дядюшка Саймон проворно последовал ее примеру.

Корри смеялась взахлеб, до слез, и уже начинала задыхаться. Это дало Джудит время стащить второй кусочек из-под носа дядюшки Саймона. И поскольку он, похоже, был не прочь выхватить у нее хлеб, немедленно набила рот и заявила:

– По-моему, не такая уж вы тощая, Корри. Наоборот, лицо у вас пухлое, и вам следовало бы ограничиться одним ломтиком. Господи, лучшего коричного хлеба в жизни не едала.

– Вы уже съели два ломтика, - бесцеремонно заявил Саймон, - а, насколько мне известно, заявились сюда без приглашения; Возможно, проходили мимо, унюхали лапах корицы и вломились в двери незваной-непрошеной.

Он уже успел поставить блюдо себе на колени и прикрыть свободной рукой.

Вошедший в гостиную Джеймс прежде всего увидел Корри, почти посиневшую от попыток сдержать смех. И только потом ощутил запах корицы и почувствовал, как у него текут слюнки. Знаменитый коричный хлеб из Туайли-Грейндж, рецепт которого почти тридцать лет охраняли как зеницу ока!

– А, Джеймс, это вы? - воскликнул Саймон, молниеносно пряча за спину блюдо с последними двумя ломтиками. - Неплохо выглядите, мальчик мой. И вовсе не отощали.

– Да, сэр, я почти оправился и, можно сказать, раздобрел, - кивнул он, отчаянно желая ощутить на языке божественный вкус хлеба. Но Саймон продолжал зорко охранять сокровище, поэтому Джеймс вынудил себя повернуться к молодой даме, старавшейся зайти за спину хозяина. В ней он узнал мисс Макрей, которой удалось привлечь внимание Джейсона во второй раз, - что само по себе было удивительным, - а потом и в третий. Такого до нее не удавалось ни одной девушке. Сейчас она облизывала пальцы, мурлыча от удовольствия. Джеймс, хорошо знавший волшебные свойства коричного хлеба, заметил:

– Вы правы, сэр, я настоящий толстяк. И приехал сюда не объедаться хлебом, хотя совсем бы не прочь попробовать, не будь я таким жирным. Собственно говоря, я хотел вместе с Корри покататься в парке верхом.

Тут в руке Саймона как по волшебству появился третий кусочек, медленно ползущий к его открытому рту.

– Разумеется, поезжайте, - разрешил Саймон и, почти дрожа от удовольствия, принялся жевать. - Сейчас. Прежде чем она попытается схватить последний ломтик.

– Поразительно, - заметила Джудит, склонив голову набок, так что густые черные букли почти касались плеча, - мне сказали, что вы с Джейсоном совершенно одинаковые, но, по-моему, это абсолютно не так. Вы ничуть не похожи на брата.

– Мне тоже так говорили, - кивнул Джеймс, взял ее руку, заглянул в темные глаза и добавил:

– Вы мисс Макрей, а я - Джеймс Шербрук. Рад знакомству.

– Спасибо. Мне тоже очень приятно, - пропела Джудит, глядя в поразительно фиолетовые глаза. - Возможно, Джейсон чуточку выше вас, милорд, и теперь, когда я стою в трех шагах от вас, видно, что его глаза более насыщенного оттенка.

– Вздор! - возмутилась Корри. - У Джеймса самые красивые фиолетовые глаза во всей Англии, и все это могут подтвердить, а поскольку Джейсон похож на него как две капли воды, как можно заявлять, что его глаза более насыщенного оттенка?!

– Полагаю, - медленно выговорила Джудит, не отрывая взгляда от Джеймса, - что насчет глаз я могу ошибаться. Но Джейсон, несомненно, выше и, кажется, шире в плечах.

Джеймс разразился смехом. Корри мрачно нахмурилась. Мисс Макрей изо всех сил сдерживала улыбку.

Но Корри, так легко поддавшаяся на удочку Джудит, немедленно взвилась:

– Шире в плечах? Совершеннейший абсурд!

Хотя Джеймс тяжело болел и едва не умер, плечи его оставались такими же, а это означает, - Что он само совершенство. Взгляните внимательнее: я еще в жизни не видела более идеальной ширины! Сама мысль о том, что Джейсон…

– Корри, - перебил Джеймс, осторожно дотрагиваясь до ее плеча, - спасибо за то, что защищаешь меня, менее достойного из братьев. Но пойми, мисс Макрей тебя разыгрывает, и не стоит принимать все так близко к сердцу. Успокойся, меня никто не хотел оскорбить…

– Но она…

– Успокойся.

Корри перевела взгляд с Джудит на Джеймса, перебрала в памяти возмутительные замечания Джудит, собственную реакцию и почувствовала себя деревенской дурочкой. И, опустив глаза, мягкий грустно пробормотала:

– Боюсь, ты права, Джудит. Я давно уже думала, что, наверное, стоит предпочесть Джейсона Джеймсу с его несуществующими плечиками.

– Джейсона вы не получите, ясно?

Корри подняла голову и широко улыбнулась, совсем как дядюшка Саймон, нашедший очередной лист. Джудит тихо охнула.

– О, на этот раз мне отплатили той же монетой.

Превосходно, Корри. Считайте, что дали мне прямо в нос.

Корри гордо огляделась. Джеймс хмыкнул. Джудит медоточивым голоском обратилась к Саймону:

– Итак, милорд, вы хотели бы увидеть лист неизвестного растения? Или отдать его Джеймсу? Может, он захочет увидеть этот поразительный листик?

Возмущенный Саймон резко вскочил.

– Прошу прощения, как это так? - завопил он, размахивая свободной рукой. - Вы сказали мне первому, и никому другому, особенно Джеймсу, который ничего не понимает в листьях! Разве только разбирается в том, что висит на небе! Кроме того, Джеймс уже уходит и берет с собой Корри! Я желаю видеть этот лист, мисс Макрей!

Джудит улыбнулась, кокетливо взмахнула ресницами и сказала:

– Возможно, если я съем последний кусочек хлеба, сэр, лист обязательно перейдет к вам.

Саймон с сожалением оглядел лакомство. Вспомнил, что уже съел три ломтика. Подумал о листике неизвестного растения, который может оказаться близнецом того, что он нашел в парке. Снова посмотрел на хлеб и объявил:

– Покажите лист Джеймсу.

После чего торжественно съел последний ломтик, вытер руки о штаны, кивнул молодым людям и удалился, напевая.

– Джудит, вы меня поражаете, - заметила Корри. - Теперь мы знаем, что дороже всего на свете дядюшке Саймону. Придется мне обо всем рассказать тете Мейбелле. Может, нашим главным занятием в медовый месяц будет поедание коричного хлеба?

– Возможно, - рассмеялся Джеймс. - Посмотрим.

Входная дверь с треском распахнулась, и снизу донесся разъяренный крик Мейбеллы:

– Запах! Откуда этот запах?! Саймон, где ты? Сожрал весь коричный хлеб? Признавайся! Я спрячу этот твой неизвестный лист, болван ты этакий, вот посмотришь! Где мой коричный хлеб?!

– Бежим! - воскликнул Джеймс, предлагая руки обеим леди.