"Ночной огонь" - читать интересную книгу автора (Коултер Кэтрин)ЭПИЛОГ— Благодарение Богу, все кончено. Берк заговорщически подмигнул Найту, который только что вытер лоб необыкновенно красивым платком. — Но это же не ты стоял у алтаря, Найт. Почему же ты потеешь, как свинья при виде ножа мясника? Чувствуешь себя лисой, за которой гонятся по пятам собаки? Найт оскорбление поморщился: — Меня чертовски напугало общее благодушное настроение. Брак — самое худшее, что может случиться с мужчиной, конец и гибель, и что же? Только взгляни на Перси. Парень идет на дно с идиотской ухмылкой на физиономии. Достаточно, чтобы заставить мужчину потерять всякую надежду. — Твоя очередь придет, вот увидишь. Еще захочешь, чтобы она настала. — Ну уж нет, меня не приручишь, как мерзкого кота тетушки Салли. Душа замирает при одной мысли о чем-то подобном. По крайней мере ты, Берк, можешь быть доволен. Ленни и девочки больше не лежат тяжким бременем на твоих плечах. — Мне будет не хватать Вирджин и Поппет, — признался Берк, и тут же с некоторым удивлением взглянул на друга: — По правде говоря, я буду даже скучать по Ленни. — Где твоя прелестная жена? Берк уже сам спрашивал себя об этом. — По-моему, наверху, с новобрачной, — неуверенно пробормотал он, хотя почти не спускал глаз с Ариель с той ужасной ночи три недели назад. При одной мысли об атом кровь по-прежнему холодела в жилах. Перед глазами все еще мелькали оранжевые отблески пламени, и крыша снова и снова проваливалась со страшным треском, когда Берк уносился прочь, прижимая к груди драгоценную ношу. Он по-прежнему видел бледное лицо жены, полные боли глаза. Берк не задавал ей вопросов. Просто не отпускал от себя, молча ухаживая за ней, перевязывая царапины, накладывая мазь, и хотя мельком, как о чем-то незначительном, как-то спросил себя, успел ли изнасиловать ее Этьен перед тем, как Доркас вонзила нож ему в спину, это его не мучило. Может, именно поэтому Доркас и прикончила его. Берк не подумал спрашивать ее. Все это не имеет значения. Главное, Ариель жива и в безопасности, хотя отнюдь не усилиями Берка, ее так называемого защитника. И она в самом деле оказалась сильной. И повторяла ему это снова и снова той ночью, когда он мыл ее и осторожно смазывал кремом бесчисленные рубцы. — Хочешь попробовать пунша с шампанским? Берк усилием воли заставил себя вернуться к настоящему и покачал головой: — Сначала отыщу Ариель. Если она у Ленни, та, возможно, Довела ее до потери сознания своей болтовней. — Взгляни на беднягу Перси. Кажется, у него "а чердаке вообще ничего не осталось, кроме пыли. Вот что делает с мужчиной брак. Мозги перестают работать. Возьми хотя бы себя Берк. Ни о чем не в состоянии думать, кроме Ариель. — Но это совсем не так уж плохо, Найт, — весело заметил Берк. — Наоборот, довольно приятное чувство. «И ужасающее, — хотелось ему добавить, — и мучительное, особенно когда один не оправдал надежд другого, и другой из-за этого попал в беду и едва не погиб». — Я могу получить все наслаждение в мире от своей любовницы. Кстати, Лора скучает о тебе. Она сама говорила. — Очень мило с ее стороны, — рассеянно ответил . Берк, и Найт лишь печально покачал головой: — Она призналась, что я гораздо лучший любовник. — Замечательно, — согласился Берк. Найт расхохотался, хлопнул друга по спине и направился к Перси, окруженному приятелями и только что осушившему пятый стакан пунша. Берк предложил, чтобы девочки пожили в Рейвнсуорт Эбби на время свадебного путешествия Перси и Ленни, но Коринна настояла, чтобы племянницы остались у нее. Берк подумал, что, возможно, стоит тоже увезти Ариель в свадебное путешествие, подальше от ужасных воспоминаний и закопченных руин Рендел-холла, Эвана Годдиса и всего, что так долго угнетало ее. Прошло почти три недели, прежде чем рубцы и синяки исчезли, а тело зажило. Ариель не хотела, чтобы Берк видел ее, а он не настаивал. Только две ночи назад он впервые увидел се обнаженной в ванне. Ариель была такой нежной и изящной, что Берку смертельно захотелось коснуться ее, войти, погрузиться глубоко и до конца, прижать к себе. Но он не шевельнулся. Тело, возможно, исцелилось, но разум и душа? Берк не был в этом уверен. Кроме того, он понял, что смертельно боится. Боится, что может поторопить ее, обидеть и причинить боль. Берк вздохнул и направился к лестнице. Он настолько глубоко задумался, что не сразу услышал тихий голос жены: — Здравствуй, Берк. Берк широко улыбнулся. — У тебя, наверное, уже уши онемели от болтовни Ленни. — Нет, но она ужасно взволнованна. Ариель спустилась с лестницы и взяла его под руку. Он пристально всматривался в лицо жены, ища следов боли, усталости, напряжения. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Да. Она постоянно отвечала этим коротким словом, и Берк никак не мог понять, действительно ли Ариель говорит правду. «Чего же ты ожидал?» — молча спрашивал он себя. Ведь он не был откровенен с ней в своих мыслях и чувствах, почему же Ариель должна с ним делиться? — Мне хотелось бы выпить немного пунша с шампанским, — призналась Ариель. — По-моему, Ленни немного перепила, и сейчас ей море по колено. — Подозреваю, что Перси не в лучшем состоянии. Ариель хихикнула и осторожно коснулась его щеки кончиками пальцев. Берк не задумываясь наклонился и поцеловал ее. Ариель мгновенно застыла. — Берк… Он снова поцеловал ее, едва касаясь губ губами, чтобы Ариель не показалось, что он принуждает ее, Но поцелуй все равно подучился властным. Он знал это и не пытался пересилить себя, гадая лишь, не слишком ли она встревожится. — Не нужно смотреть так подозрительно, — шепнул он, нежно погладив ее по лицу. — Это всего-навсего поцелуй. От твоего мужа. Того человека, который невероятно тобой гордится. Парня, считающего, будто ты настолько великолепна, что ему хочется кричать об этом на весь мир. Берк услыхал чье-то фырканье и увидел сестру, стоявшую на ступеньках позади Ариель. — Здравствуй, Коринна. Все просто превосходно. Ты все прекрасно устроила. — Вы, двое, ведете себя хуже Перси и Ленни. Клянусь, это больше, чем может выдержать человек, особенно проживший в браке с другим двадцать два года. — Двадцать два года, — повторил Берк, улыбаясь жене. — Интересно, будешь ли ты еще обращать на меня внимание через два десятка лет? Ариель ответила ему улыбкой, хотя куда более нервной и вымученной. — Идите лучше развлекайте гостей, — велела Коринна и, как всегда, в полной уверенности, что ее распоряжения будут выполнены, не оглядываясь, устремилась вперед. — Моя сестра — настоящий старый капрал, — заметил Берк. — Пойдем, любимая, я принесу тебе шампанского. Лишь через четверть часа Берку удалось снова застать Ариель одну. Она мелкими глотками пила пунш, стоя в тени раскидистой пальмы в горшке, специально привезенной на праздник в числе других экзотических растений. — С тобой все в порядке? — спросил он. — Да. Именно это «да» стало последней каплей. — Конечно, да, как же иначе? — с язвительным бешенством бросил он. — Откровенно говоря, я до слез устал от бесконечных «да, Берк». Он помедлил, но ответа не получил. Постепенно ему удалось взять себя в руки. В конце концов она не сказала и не. сделала ничего, что могло бы вызвать такой взрыв гнева. Что это с ним? — Я собирался поговорить с тобой, Ариель. Не хотела бы ты поехать в свадебное путешествие? Он пристально наблюдал за ней, видел, как побледнело ее лицо, как закрылись глаза, и очень тихо попросил: — Пожалуйста, скажи, о чем ты думаешь. Не отгораживайся больше от меня. Она ничего не ответила. — Я люблю тебя, Ариель, я твой муж. Тебе не обязательно во всем полагаться лишь на себя. Ты всегда можешь рассчитывать на меня тоже. — Рассчитывать? Я бессовестно использовала тебя бесчисленное количество раз, а три недели назад ты спас мне жизнь. Не появись ты вовремя, я… меня ждал такой же конец, как Ганнибала. — Перестань! — Это правда! — Черт побери, хорошей я был опорой и спасителем, когда проискал тебя столько времени и не сообразил, где ты можешь находиться! Соображай я чуточку лучше, не стал бы тратить время, обыскивая Лесли-фарм! Она прижала пальцы к его губам: — Но ты никак не мог знать, что я была в Рендел-холле. Ты приехал, и это главное. И спас меня. Он почти вырвал у нее бокал с шампанским, вылил содержимое в горшок с пальмой. — Мы возвращаемся в гостиницу. — Мне тоже этого хочется, — согласилась она. Берк решил не трудиться открывать лондонский городской дом, поскольку они собирались пробыть в столице всего два-три дня. Они остановились в отеле «Палтни» на Пикадилли, в номере, который летом занимала сестра царя Александра, великая княжна Ольденбургская. Ариель вежливо попрощалась с хозяевами и позволила мужу увести ее из дома Коринны. Берк подозвал наемный экипаж. По дороге они говорили о необычно холодной погоде, огромном облаке оригинальной формы, закрывшем полнеба, о ровном цокоте копыт усталой кобылки. Ни о чем более важном, пока не остались одни в номере. Берк прислонился к закрытой двери и, взглянув на жену, тихо сказал: — Я больше этого не вынесу, Ариель. Знаю, ты страдала, ужасно страдала, но если только расскажешь, что случилось, я могу помочь тебе пережить все. По крайней мере попытаюсь. Неужели я тебе настолько безразличен, что даже не хочешь поделиться? — Безразличен? Ариель рассмеялась, хрипло, безрадостно, взмахнула руками, рассекая воздух: — Безразличен? Я люблю тебя. Берк. Кажется, уже говорила об этом, давным-давно. Люблю. Она говорила быстро, почти кричала. Но Берк все же хотел услышать, как она скажет это еще раз. — Что? — переспросил он. — Что ты сказала? — Сказала, что люблю тебя. Куда больше, чем та пятнадцатилетняя глупышка, глядевшая на тебя сияющими глазами. О да, она боготворила тебя, думала о тебе как о храбром воине, боге, который каким-то необъяснимым чудом снизошел до нее. Каким это было необыкновенным счастьем, когда он ей улыбнулся. Ариель замолчала, взбешенная его издевательской усмешкой. — И все? — спросил Берк. — А мне казалось, это именно я лишился рассудка из-за пятнадцатилетней девочки. Именно я задыхался от счастья, когда она улыбалась мне. И не имел ни малейшего представления о том, что она меня боготворит. Конечно, это, видимо, так и было, но я настолько потерял голову, что ничего не замечал. — Она была безмозглой дурочкой! — А я все равно был навеки очарован ею. — О, замолчи! Она — вовсе не та, что стоит сейчас перед тобой. Ее увлечение не имеет ничего общего с тем, что я испытываю сейчас. Ты, несчастный, пойми, я люблю тебя, Берк Драммонд, прекрасного, доброго, хорошего человека… Ариель остановилась, воздела руки к небу и направилась к двери. Берк устремился за ней, схватил за руку и, повернув лицом к себе, прижал к груди, так крепко, что стало трудно дышать: — Глупая женщина! Я мог бы провести с тобой вместе две жизни и ни капельки не устать. Он завладел ее губами, властно, нежно, и она не дрогнула, не отстранилась, а приняла его. — Мне ужасно не хватало тебя, Берк. Ариель встала на цыпочки, обняла его, пытаясь стать еще ближе. Он притянул ее к себе и, осторожно поглаживая по спине, наконец высказал все, что накопилось в душе. — Ты так прекрасна, и мила, и прелестна, а я едва не погубил тебя и возненавидел себя за это больше, чем могу высказать. Вспоминая ту ночь, я трясусь от страха, и в животе все переворачивается, словно у необстрелянного солдата под огнем противника. Но поверь, я сделаю все возможное, чтобы никогда не разлучаться с тобой. Боже милосердный, ты так нужна мне, Ариель. Ариель чуть отстранилась и, нахмурившись, взглянула на мужа: — Нужна тебе? Это звучит очень странно, Берк. — Почему? Считаешь меня настолько несгибаемым? Жестким и бесчувственным? Ариель снова прижалась к мужу, чувствуя как в живот упирается сильная, набухшая мужская плоть. — Нет, — шепнула она, — только не бесчувственным. Берк широко улыбнулся: — Ужасная кокетка у меня жена и заплатит за это. И, подхватив Ариель на руки, понес в большую угловую спальню, так роскошно обставленную, что Ариель несколько минут растерянно оглядывалась, впервые переступив ее порог. Когда они лежали обнаженные на широкой постели. Берк тихо, напряженно сказал: — Ты самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Гордая и мужественная. Ты столько можешь дать, так многому сумеешь научить меня и наших детей. Ты вернешься ко мне? — Я никогда не покидала тебя. — Ариель не мигая глядела в глаза мужа. — Никогда. Просто ненадолго покинула себя. — Может быть объяснишь? Ариель смущенно рассмеялась: — Это звучит странно, даже для меня. Но нужно было все обдумать, осознать и понять. Именно ты помог мне стать сильной, защититься от Этьена. Именно ты сделал меня такой. Именно благодаря тебе я перестала быть жертвой. И я ей не стала. Я сопротивлялась, дралась, царапалась и смогла бы взять над ним верх, не появись не вовремя Доркас. Не представляешь, что я чувствовала, сообразив, что могу обрести власть над ним, что я победительница…пока Доркас не напомнила Этьену, что он хозяин, а я — ничтожество, несчастная беспомощная Ариель. Она закусила губу и отчаянно зажмурилась. Берк молча выжидал, осторожно гладя ее по лицу, Откидывая волосы со лба. — Я не собиралась отдаляться от тебя или вести себя так, будто ты и твои чувства мне не важны. Просто… — Тебе нужно было ненадолго остаться одной. — Да. Этьен не успел изнасиловать меня, — добавила Ариель. — Он пытался и, наверное, добился бы своего, потому что у меня не осталось сил бороться, но Доркас ударила его ножом. — Все кончено. — Да. Наконец. Его пальцы скользнули вниз, и Ариель тихо вскрикнула. Берк взглянул в лицо жены, заметил, как темнеют ее глаза от желания, и широко улыбнулся: — Означает ли это, что ты вернулась ко мне? И хочешь меня? Хочешь, чтобы я вошел в тебя, и ласкал, и любил, пока не растаешь как лед в моих объятиях? — Да. Именно это. Ты не только добр и хорош, но еще и прекрасен, и я хочу тебя. И буду хотеть по крайней мере ближайшие два десятилетия. — И больше никогда не покинешь меня? — Только если не расскажешь, что сделал Монроуз, чтобы отобрать у тебя того пони, Виктора. Берк недоумевающе уставился на жену. — Неужели не помнишь все эти чудесные истории, которые рассказывал мне, когда я болела? О Викторе, толстом пони, и о том, как Монроуз хотел его, а пони хотел Монроуза. — И ты способна думать о какой-то чертовой старой лошади, когда я умираю от желания любить тебя? — Значит, не расскажешь? Берк постарался принять задумчивый вид: — Расскажу… — Ну? — Если уберешь руку оттуда, где она в данный момент находится. Я не способен связно мыслить. — Ага, — обрадовалась Ариель, медленно скользя ладонью по упругому животу, все ниже и ниже. Берк затаил дыхание. Ариель улыбнулась, слегка прикусила его подбородок: — Знаешь, мне нравится, когда ты теряешь способность связно мыслить. — Неужели не хочешь узнать про Виктора? — спросил он сквозь зубы, понимая, что долго эту пытку выносить не сможет. — Позже. Берк начал целовать ее, томительно медленно, нежно, страстно, и на секунду приподнялся, не отрывая взгляда от ее грудей. — Возможно, за завтраком, — предположила Ариель с явным удовольствием. — Виктор и несколько ломтиков жареного бекона. — Звучит ужасно романтично, Ариель. — Звучит так, что до этого знаменательного события очень далеко. Тебе, Берк Драммонд, еще много нужно успеть до завтрака. — Да, — согласился он, оглядывая жену с головы до ног. — А теперь молчи, потому что я человек основательный и не желаю, чтобы меня отвлекали. — Хорошо, — вздохнула Ариель, притягивая мужа к себе. |
||
|