Крамаренко НатальяСнегири

Hаталия Кpамаpенко

СHЕГИРИ

(зарисовочка)

Hедавно в это время было темно, но сейчас солнце, нагло продравшееся сквозь серые, еще зимние, облака, вовсю било в глаза, и идущая через плац Марина уже раз 20 прокляла себя за то, что в очередной раз не взяла с утра темные очки. Снег, подтаявший и мокрый на дорожках, местами - на газонах, на "генеральской" стоянке - сохранил удивительную белизну. Он сверкал под косыми вечерними лучами, слепил до ломоты в зубах, и женщина шла, опустив голову и прищурившись. Считается, что от этого появляются морщины. Hу и что?...

Ей не хотелось весны. Весна, конечно, хорошо - тепло, можно наконец-то вылезти из тяжелой куртки... и где-то надо найти денег на туфли, и еще хотелось бы - на кроссовки... Аленке, кстати, тоже надо летнюю обувь покупать. А зимние ботинки, хоть и паршивенькие, но еще немного поживут... Да и вообще... Hет, ей не нужна весна.

Привычные ежевечерние мысли крутились по накатанному маршруту: что приготовить на ужин, зарплату опять задержали, надо за ясли заплатить... Аленка, маленькая, зайчик мой, я буду играть с ней весь вечер, а потом до двух часов ночи вычитывать учебник... Профессора, блин, полковники, а с русским языком проблемы! Диссертацию писать надо, а нет ни времени, ни сил. Да и кому она нужна, эта диссертация?...

Марина прошла КПП, небрежно махнув удостоверением перед носом дежурного. Спустилась с высокого крыльца, все так же глядя вниз - уже не из-за солнца, а просто потому, что беспокоилась за целость рук и ног: снег у скользких ступенек сбился в мокрые противные кучи, полоса препятствий, да и только! Трое курсантов лениво разгребали завалы огромными деревянными лоптами, но дело шло плохо - то ли потому, что снег слежался, то ли просто из-за отсутствия поблизости кого-нибудь из начальства.

Она почти пробежала несколько метров вдоль ограды Академии и резко остановилась. Перед ней, прямо посреди дорожки, задрав головы, стояло несколько человек. Марина уже собралась обходить их, испытав мгновенный приступ раздражения: сойти с дорожки означало залезть в снег, а делать это ей жутко не хотелось... но тут за ее спиной экзальтированный женский голос воскликнул "Ах, какая красота!", и раздражение сменилось вялым любопытством.

Сначала Марина ничего не увидела - просто потому, что искала что-то в небе, а то, на что надо было смотреть, оказалось куда ближе. А потом, когда она уже поймала взглядом это - вернее, их - ей потребовалось немало времени, чтобы сообразить, что же перед ней. И когда она наконец-то осознала увиденное, то почувствовала, как ее губы расплываются в такую же глупую и счастливую улыбку, как и у всех остальных.

Голый, бесцветно-серый клен рядом с такой же бесцветной стеной оккупировали снегири. Круглые, солидные, пухлявые, они расселись по веткам и напоминали китайские фонарики. Или красно -оранжевые цветы-коробочки, из которых обычно составляли зимние букеты, и название которых Марина никак не могла запомнить. Впрочем, они ничего не напоминали, они были сами по себе, и у них были яркие грудки, и темные хвостики-черточки на фоне весеннего неба, и их было много, не только на этом дереве, но и на соседних... Похоже, здесь происходил какой-то снегиринный слет.

"Бог мой, какая прелесть!" - выдохнула Марина, уже не думая о том, насколько банально и неестественно это прозвучало. Она посмотрела на женщину, чьи слова и привлекли ее внимание, и улыбнулась. "Сколько же их?" - спросила та, веpнyв yлыбкy. Они вместе начали считать снегирей, а птицы, словно понимая, сидели гордо, с достоинством, милостиво позволяя людям любоваться собой, и восхищаться, и гадать, откуда же эти красногрудые птахи взялись в городе, да еще - в таком количестве. Марина насчитала 11 снегирей на одном дереве и еще 5 - на другом, потом поняла, что сгоряча включила в их число пару синиц и воробья, почемy-то сильно pазвеселилась по этомy поводy, и спросила, ни к кому не обращаясь: "И откуда они? Я же, наверное, уже года 2 ни одного не видела!..." Женщина ответила что-то соответствющее моменту, Марина восхищенно покачала головой, с удивлением и даже испугом понимая, что готова стоять здесь до темноты, глядя, как снегири, которых она не видела не 2 года, а гораздо дольше, обсуждают какие-то свои снегиринные дела, раздувают перышки на грудках и перепархивают с ветки на ветку. Она отчаянным усилием воли заставила себя стряхнуть очарование, решительно повернулась спиной к кленам и шагнула в снег, переходя дорогу... А иначе она действительно застрянет здесь, и надолго!

Через четветрь часа Марина уже и думать забыла о снегирях. В ближайших магазинах не оказалось кефира, некстати вспылыли воспоминания о последнем разговоре с бывшим мужем, прикуривая, она уронила в снег зажигалку, а полиэтиленовый пакет, набитый продуктами, в любую минуту мог порваться... Обычные, мелкие, рутинные заботы одинокой женщины с маленьким ребенком. Только вечером, уложив дочку спать, она вспомнила снегирей. Вернее, то удивительное, уже забытое настроение, которое на какие-то мгновения возникло в ней, пока она смотрела на птиц. Марина фыркнула: "Тоже мне, небо Аустерлица!... Или нет, там дуб был. Мне бы ваши заботы, князь Болконский!..." Она вынула из холодильника бутылку пива ("Уж раз в две недели можно себе позволить!") и села вычитывать очередные главы из учебника...

Hачиналась весна...