"Цена наслаждения" - читать интересную книгу автора (Коул Кресли)

Глава 1

Океания , 1858 год

Короткий рейд от «Киверела» к представшему перед ними неведомому острову напомнил Гранту Сазерленду о цели этого проклятого путешествия. Даже сейчас, на борту их маленькой шлюпки Дули, первый помощник капитана, работал, не зная устали. Его беспокойные глаза рыскали вокруг, пытаясь уловить хоть какое-нибудь свидетельство переломного момента в их поиске.

Команда, побаиваясь своего капитана, быстро выполняла приказы Гранта. Йен Трейвик, его кузен, попахивающий спиртным и, как всегда, невозмутимый после всех покрытых ими миль и островов, был настроен оптимистично.

– У меня хорошее предчувствие. – Йен похлопал Гранта по плечу, затем провел рукой по своей небритой щеке, разглаживая вмятины, еще остававшиеся на лице от наволочки. В течение всего плавания Йен привносил дух легкомыслия в корабельную жизнь экипажа, находящегося под командованием «холодного деспота». – Я возлагаю большие надежды на этот остров, попомни мои косноязычные предсказания, Грант! Насколько ты не веришь в успех, настолько я убежден в нем на сей раз.

Грант хмуро посмотрел на него: он, кажется, начинал понимать, что, следуя здравому смыслу, ему пора смириться с поражением. Этот остров, остававшийся последним в архипелаге Соле, означал конец изнурительного пути. Четыре месяца ушли на то, чтобы только доплыть до Тихого океана, еще три были бесполезно потрачены на поиски в цепи островов. Каждый из островов был тщательно обследован в попытках обнаружить Дирборнов, потерявшихся в море восемь лет назад.

– И если мы найдем их сегодня, – поддержал Йена первый помощник, взмахивая для большей выразительности кистями обветренных рук, – мы сможем рвануть на всех парусах и увильнуть от тайфунов. – Старый морской волк был так же сообразителен, как и добр. Дули никогда бы не стал поучать своего капитана; впрочем, Грант и сам знал, что слишком передерживает корабль в этой зоне, рискуя попасть в самый пик штормового сезона.

Дули, как и Йен, все еще надеялся, что они найдут Дирборнов, но Грант расценивал такую надежду лишь как потворство неосуществимым желаниям и сам никогда не был подвержен подобной слабости.

Когда шлюпка приблизилась к острову, соленый запах океана заглушил запах водорослей и сырой земли. Уйдя в свои мысли, Грант едва замечал окутанную зеленью гору и охраняемую рифом изумрудную бухту. Они ходили на веслах бессчетное множество раз, и везде их встречали те или иные разновидности рая.

– Капитан, что вы думаете по поводу того конца побережья? – спросил Дули, показывая в сторону пляжа, заключенного в чашу из двух скал с выветренной породой.

Грант обозрел соляно-белый песок и, заметив канал между рифами, взмахнул рукой.

Откидываясь назад в размеренном ритме, гребцы плавно продвигали лодку вперед и потом делали паузу до нового взмаха веслами. Грант всмотрелся в кристально прозрачную воду: прямо под ними рыскала огромная акула. Ничего удивительного – их здесь легионы.

Он надеялся, что для семьи Дирборн жизнь не закончилась встречей с этими хищницами в открытом море. Возможно, эти люди высадились на одном из островов для того, чтобы погибнуть от одиночества. Ненамного лучшая участь. Грант знал, что воздействие внешних сил исподволь отбирает у человека жизнь, как кошка, которая медленно убивает пойманную птицу, играя с ней и никогда не лишая ее надежды до последней минуты. Но любой из двух вариантов предполагал, что семье удалось покинуть тонущий корабль; однако, вероятнее всего, эти люди погибли, до последней минуты прижимаясь друг к другу и следя, как вода заполняет их каюту.

В этой последней из восьми поисковых экспедиций миссия Гранта заключалась в том, чтобы найти семью или подтвердить ее гибель. Он с ужасом думал о том неизбежном моменте, когда придется передать печальное известие...

– Капитан! – срывающимся голосом крикнул первый помощник.

– Что такое? – Грант резко вскинул голову. Представшее перед его глазами сморщенное лицо Дули налилось краской.

– Вы... вы просто не поверите. Там, на юге, на юго-востоке...

Грант взглянул в направлении, указанном подзорной трубой, и так быстро вскочил на ноги, что несколько рук ухватилось за борт, лишь бы удержать зашатавшуюся лодку.

Слова застряли у него в горле.

– Я... я... разрази меня гром... – выдавил он наконец. По пляжу бежала девушка, и ему неожиданно показалось, что она летит над песком.

– Это его дочь? – спросил Йен, тоже вставая и хватая Гранта за плечо. – Попробуй мне сказать, что это не она!

Грант стряхнул его руку.

– Как я могу знать наверняка? – Он повернулся к гребцам и рявкнул: – Налечь на весла! Быстрее вперед! – Грант уже был готов оттолкнуть младшего матроса от правого борта, чтобы самому взять весло, как вдруг заметил нечто не поддающееся воображению. Волосы, выбившиеся из-под шляпы девушки, были такие светлые, что казались почти белыми, как у девчушки на фото, врученном Гранту дедушкой Виктории Дирборн.

Его уверенность укреплялась по мере приближения их лодки к пляжу. Теперь девушка различалась четче. Когда она ускорила бег, Грант увидел, как сгибаются и разгибаются ее длинные ноги. Она подняла руку, чтобы придержать шляпу, и открыла его взору изящную талию.

Грант нахмурился.

Виктория Дирборн! Должно быть, это она. Наконец-то он ее отыскал. Его сознание с трудом принимало эту мысль. Он доставит девушку обратно в Англию – живую и, несомненно, невредимую. Слава Богу!

Девушка заметила их, когда они входили в буруны, и остановилась так внезапно, что песок отскочил от ее ног и тут же был унесен бризом. Рука ее обмякла – и забытая шляпа с широкими полями покатилась, как колесо телеги.

Теперь лодка подошла достаточно близко, чтобы Грант мог заметить выражение полного замешательства на лице девушки. Ее буйные волосы, сметенные ветром в одну сторону, вихрились вокруг уха и обтекали шею точно воротник. В сознании Гранта промелькнуло: «Когда-то она была милым ребенком, но теперь...»

Теперь она выглядела просто восхитительно.

Она метнулась назад.

– Девушка, оставайтесь там! – крикнул Йен. – Стойте!

Но она продолжала удаляться, вызывая в Гранте такое отчаяние, какого он еще не знал.

– Она может не слышать тебя за бурунами, – громко сказал он Йену и тут же стал свидетелем того, что наверняка должно было навсегда запечатлеться в памяти. Не снижая скорости, девушка с поразительным проворством сделала резкий рывок и бросилась наутек в джунгли. Грант никогда не видел, чтобы женщина так бегала.

Она мчалась быстро... как дьявол, и мгновенно исчезла, словно ее засосало внутрь зарослей.

– О Боже! – вскричал Йен. – Ну скажи, что мне это не привиделось!

Однако Грант не произнес ни слова. После беззвучного хора ругательств изумленный экипаж выжидающе смотрел на своего капитана.

Грант не отводил глаз от того места, где он последний раз видел Викторию Дирборн.

– Сейчас я ее верну. – Сказав это, он спрыгнул с лодки и поплыл, рассекая волны.

Достигнув берега, Грант быстро побежал к джунглям, даже не задержавшись перед угрожающими густыми зарослями. Он запомнил, куда скрылась девушка, и по утоптанной тропинке последовал за ней, однако никак не мог ее догнать.

Наконец она оказалась прямо перед ним, крепко прижимая что-то к себе, с глазами, полными решимости. Грант перевел дух.

– Я – капитан...

Тонкие мышцы на руке девушки расслабились, и он услышал свистящий звук. Распрямившаяся ветка стегнула его по груди, точно плеть, и опрокинула на землю.

Грант взревел от боли, но тут же заставил себя подняться и осмотреться. Девушки нигде не было видно. Тогда он вприпрыжку побежал дальше, превозмогая боль и набирая темп, слыша только стук собственного сердца в такт участившемуся дыханию.

Грант бежал точно в шорах, не замечая ничего. Когда девушка оказалась в поле его зрения, он приготовился к большому прыжку, чтобы настичь ее, однако в последний момент она скрылась за широким стволом. Теперь они оказались по разные стороны одного большого дерева. Грант побежал направо – девушка увернулась. Он поменял направление. Ее прищуренные глаза с вызовом смотрели на него. Потом она сделала обманное движение, чтобы ускользнуть от преследователя. Грант резко выбросил руку и схватил ее за юбку.

Попалась наконец! Он был готов издать боевой клич, празднуя свой триумф.

Пока Грант, не веря себе, смотрел на юбку, остающуюся у него в кулаке, девушка рванулась вперед. Ругательства в его адрес и треск порванной материи смешались с его собственным тяжелым дыханием.

Девушка вновь побежала. Проклятие! Сущее проклятие!

Гнев Гранта перешел в бешенство. Раздосадованный, он помчался за ней. «Поймать ее. Объяснить ей, кто я. Доставить ее на корабль. Просто схватить, черт побери!» Чем дальше он углублялся в джунгли, тем больше сгущался сумрак вокруг. Листья, хлеставшие его по лицу, сделались скользкими.

Неожиданно перед ним предстал фантастический водопад: гигантские потоки, низвергаясь с высоты, разбивались внизу о черные камни.

Краем глаза Грант заметил среди зелени белую одежду.

– Виктория! – взревел он. Удивленная, она замедлила бег. – Я здесь, чтобы спасти вас!

Она повернулась и, выйдя на лужайку, сложила руки рупором и что-то прокричала в ответ. Разобрать ее слова, прозвучавшие над водой, было невозможно. Проклятие! У нее было не больше шансов его услышать.

Не видя вокруг никакой тропы, Грант подбежал к берегу, нырнул и поплыл на другую сторону, с трудом преодолевая сносящее вниз течение. Сплевывая воду, тяжело дыша, он выбрался на берег и, шатаясь, пошел дальше. Впереди он заметил Викторию и возобновил изнурительный бег, хотя понимал, что у него нет шансов ее догнать.

И вдруг он увидел его, этот шанс.

Девушка следовала по тропе, и он мог сократить часть пути, бросившись наперерез сквозь разделявшую их чащу. Грант взял влево и, будучи уже у цели, налетел на невесть откуда взявшуюся пальму. Он увидел свои ноги, странным образом оказавшиеся у него над головой, и прямо перед тем, как ощутить первый удар о землю, кубарем покатился в овраг. Падая, Грант понял, что девушка намеренно заманила его сюда. Ну ладно, когда он поймает ее...

Грант перекувырнулся еще раз и наконец приземлился на спину так жестко, что у него вышибло весь воздух из легких. Не успел он сфокусировать глаза, как девушка уже стояла над ним, тыча его палкой в бедро. Солнечный свет, пробиваясь сквозь кроны деревьев, образовал венчик вокруг ее волос. Она вскинула голову и спросила:

– Зачем вы пытались меня поймать?

Грант старался ровно дышать и пытался что-то сказать, но сумел выдавить только какие-то хриплые звуки. Он видел, как ее светлые брови сошлись у переносицы и губы раскрылись, чтобы снова спросить:

– Зачем?

Тут она услышала, что к ним, треща сучьями, приближаются его люди, и, оглянувшись на Гранта, прошлась по нему глазами, основательно, медленно, а затем наклонилась ближе.

– На будущее, моряк, – сказала она с издевкой, – если вы будете бежать за мной, я сброшу вас со скалы.

Девушка повернулась и зашагала прочь. Грант резко перевернулся на живот и с шумом втянул воздух, вдыхая влагу окутавших его растений. Закашлявшись, он простер руку, желая остановить ее, но она больше не оглянулась. Выбежавшая игуана зашипела на нее и угрожающе приблизилась еще на несколько шагов. Девушка зашипела в ответ и скрылась за черно-зеленой стеной зарослей.

Тори углубилась в джунгли. У нее щемило сердце от страха, но она поклялась не показывать этого. Подняв над собой руки, она продиралась сквозь густую листву, словно переходила вброд воду. Сзади слышались гиканье и смех матросов, следовавших за ней через подлесок и с шумом ломавших сучья на своем пути.

Тори содрогнулась. До этого здесь высаживалась точно такая же банда, но те, по крайней мере прежде чем ринуться в гнусную атаку, вели себя дружелюбно – даже матросы. А этот великан со свирепыми глазами даже не стал дожидаться, пока они пристанут к берегу: он бросился за ней, точно лев, и порвал ее одежду своими ручищами.

Страх – это еще и хорошая приманка для тревоги. Виктория Дирборн просто не могла этого допустить. Она должна быть невосприимчива к страху. Видит Бог, эта часть ее «я» должна бы уже зачахнуть после стольких ударов судьбы.

Во всяком случае, сейчас Тори уже не казалась себе такой запуганной, как раньше. Тем более она должна сохранять хладнокровие и уверенность. Если этот человек впредь попытается доставить ей беспокойство, его попытки снова будут обречены на провал. Она прокричала ему свое предостережение, и никто не виноват, что он выбрал этот путь – так твердила себе Тори, наверное, в десятый раз.

В это утро она планировала проверить свою ловушку на отмели: обычное рутинное занятие, только и всего. Ей надо было зайти по колено в воду и затем опрометью бежать обратно к тенту от палящих лучей солнца. И уж конечно, она никак не ожидала встретить эту компанию. Спустя столько лет...

Отскочившая ветка хлестнула Тори по бедру. Она посмотрела вниз и увидела кровь, струившуюся из ранки и пачкавшую то, что осталось от белой батистовой юбки. Тьфу ты пропасть! Нужно бы ее починить, пока она совсем не порвалась; вот только вряд ли материя выдержит еще одну капитальную стирку.

Тори заставила себя замедлить бег и оглянулась посмотреть, не идут ли преследователи за ней по пятам. Наверняка там, где она прошла, осталась куча сломанных веток: лучших следов и не придумаешь! А теперь еще капли крови на этом широком листе.

Тори сделала глубокий вдох, чтобы выровнять дыхание, и сквозь тощие пальмовые ветви стала пробираться дальше, пока не достигла тропы, ведущей к их лагерю. Десять минут спринтерского бега вверх по склону холма – и она оказалась перед аркой из банановых листьев, служившей входом в их жилище.

– Мужчины! – Тори, пошатываясь, ступила на лужайку. – Мужчины и корабль! – Согнувшись пополам, с шумом втягивая воздух, она опустилась на землю и притянула к бедрам забрызганные грязью голени. Никто не откликнулся. – Кэмми!

Никакого ответа.

В их хижине, устроенной на высокой опоре – старом банановом дереве, было тихо. Хоть бы Кэмми оказалась там! Сколько можно говорить, чтобы она оставалась в лагере, а не бродила по джунглям. Кэмми должна бы помнить эти наказы, если только ее разум не начал отказывать с головокружительной скоростью.

Бросившись к лестнице, захватывая сразу по две бамбуковые перекладины, Тори поспешила к двери, откинула занавеску, сделанную из старого паруса, и заглянула внутрь. Пусто. Она снова оглядела хижину, словно засомневавшись, не подводит ли ее зрение. Что, если на этот раз Кэмми успела дойти до пляжа?

К их маленькому клочку земли на уступе горы вели две тропы совсем дикая, другая более заметная. По первой Тори только что бежала, поэтому она отправилась по второй и на полпути обнаружила Кэмми, которая сидела, прислонившись спиной к дереву, часто и прерывисто дыша. Лицо ее казалось восковым, потрескавшиеся губы были плотно сжаты.

Тори потеребила ее за плечо, и через несколько секунд Кэмми, открыв глаза, стала щуриться от яркого света.

– Где твоя шляпа? Ты что, была на солнце?

Тори почувствовала облегчение, словно тело ее обдало прохладным бризом. Когда Кэмми ворчит, это гораздо лучше, чем когда Кэмми спит как убитая.

– Мыслимое ли это дело, Тори, с твоей-то нежной кожей... – Кэмми вдруг запнулась, увидев ее кровоточащую ногу и намокшую разодранную юбку. – Что произошло?

– Там корабль и мужчины. За мной гнался один великан. После того как он набросился на меня и порвал мою одежду, я потеряла свою шляпу.

Кэмми одарила Викторию улыбкой, почти не затронувшей ее отрешенных ореховых глаз.

– Теперь мы можем не слишком сильно заботиться о цвете нашего лица, не так ли? – рассеянно сказала она.

Рассеянно. Это слово наилучшим образом характеризовало теперешнюю Кэмми. Раньше это была бодрая женщина, источавшая такую же энергию, как и ее огненно-рыжие волосы, да к тому же обладающая ясным, живым умом. Сейчас она, казалось, окончательно пала духом, и яркий ум ее померк как изнутри, так и во внешних проявлениях, утратив свои отличительные признаки.

Тори мысленно досчитала до пяти: когда Кэмми смотрела на нее таким отсутствующим взглядом, у нее временами появлялось желание встряхнуть ее.

– Ты слышала, что я сказала? Мы здесь не одни.

Она чуть не решила, что Кэмми не осознает происходящего, но та неожиданно спросила:

– Как они выглядели?

– У того, который бежал за мной, были самые холодные глаза, какие я когда-либо видела. Чтобы остановить его, я была вынуждена столкнуть его в овраг.

– В овраг? – повторила Кэмми. – О, как бы я хотела это видеть!

Свежее воспоминание заставило Тори нахмуриться.

– Правильно говорят: чем ты крупнее, тем тяжелее тебе падать. – Она покачала головой. – Остальные, думаю, скрывались где-то в чаще.

– Матросы, прочесывающие заросли. – Кэмми содрогнулась. – История повторяется...

Обе замерли, когда птицы поблизости внезапно умолкли.

– Нужно идти в лагерь, – прошептала Тори.

– Я не хочу тебя задерживать. – Кэмми кивнула. – Ты иди, а я потихоньку пойду за тобой.

– Ну конечно, так я и послушалась. – Тори подхватила Кэмми под мышки, помогая ей встать. Спустя несколько мучительно медленных мгновений они выбрались на тропу.

Когда в поле зрения показался лагерь, Тори оглядела их пристанище, пытаясь оценить его глазами постороннего. Если сюда сейчас явятся пришельцы, занятно будет посмотреть, как они пялятся на эту хижину, как обходят выложенную камнями яму для костра... Творения, сработанные руками мастеров, точнее, мастериц являлись свидетельством их упорной борьбы за выживание. Тори понимала, что с ее стороны ужасно нехорошо так думать, но она жаждала, чтобы кто-то подивился на плоды их труда. Правда, при этом ее гордость станет ее погибелью, как сказала бы об этом Кэмми.

Однако Тори не верила ни в какую погибель. Все могло бы уже давно свершиться. Природа и судьба объединились, бросая им один вызов за другим, но они с Кэмми каждый раз одолевали все невзгоды и продолжали жить. Так будет и дальше. Они не погибнут. Кэмми сказала о ней, что она гордая. Что ж... Тори нахмурилась: «Боюсь, что не только гордая, но еще и самоуверенная».

Но самоуверенность всегда служила ей лучше, нежели трусость.

– В каком направлении они пошли? – спросила Кэмми.

– Да какая разница, – с холодной улыбкой ответила Тори. – Это всегда будет ложное направление.