"Случай с итальянским вельможей" - читать интересную книгу автора (Кристи Агата)Кристи АгатаСлучай с итальянским вельможейАгата КРИСТИ СЛУЧАЙ С ИТАЛЬЯНСКИМ ВЕЛЬМОЖЕЙ У нас с Пуаро было много друзей и знакомых, с которыми сложились довольно непринужденные отношения. Среди них можно назвать и доктора Хокера, нашего соседа, врача по профессии. Доктор, очень общительный человек, имел обыкновение заглядывать к нам по вечерам, чтобы поговорить с Пуаро, удивительные способности которого вызывали у него искреннее восхищение. Нужно отметить, что благодаря открытому характеру врача нам было известно, что он вообще неравнодушен к талантливым профессионалам, далеким от его специальности. Однажды в начале июня он появился у нас примерно в половине девятого вечера и затеял серьезную дискуссию на "веселую" тему: о том, что заметно возросло число жертв, умерших в результате отравления мышьяком. Примерно через полчаса после прихода доктора дверь нашей гостиной вдруг распахнулась, и в комнату влетела встревоженная дама. - О доктор, требуют вас! Какой-то ужасный голос. Я просто не в себе, я так разволновалась. В нашей посетительнице я узнал мисс Райдер, экономку доктора Хокера. Он был холост и жил в старом мрачном доме в нескольких кварталах от нас. Обычно спокойная, уравновешенная, мисс Райдер была почти в невменяемом состоянии. - Что это за ужасный голос? Кого вы имеете в виду и что вообще произошло? - Ах, доктор, зазвонил телефон. Я сняла трубку.., и услышала чей-то голос. "Помогите, - говорили в трубке. - Доктор.., помогите. Они убили меня!" Голос постепенно замирал. "Кто это говорит?" Мне ответили шепотом: "Фоскатинэ" - или что-то в этом роде. "Риджентс-Корт" иджентс-Корт - одна из главных торговых улиц Лондона.>. - Граф Фоскатини! - воскликнул доктор. - Он снимает квартиру на Риджентс-Корт. Я должен немедленно ехать. Что там могло случиться? - Это ваш пациент? - спросил Пуаро. - Недели три тому назад я посетил его в связи с легким недомоганием. Он итальянец, но английским владеет в совершенстве. Что ж, я вынужден пожелать вам доброй ночи, мосье Пуаро. Но если... Он смущенно умолк. - Я уловил вашу мысль, - улыбнулся Пуаро. - Рад буду сопровождать вас. Гастингс, спуститесь и попытайтесь поймать такси. Когда время особенно поджимает, все такси как будто проваливаются сквозь землю. В конце концов мне все-таки удалось найти машину, и мы покатили в сторону Риджентс-Корт. Это был новый многоэтажный дом, выстроенный сразу же за Сент-Джейнсвуд-роуд. В вестибюле не было ни души. Доктор яростно жал на кнопку вызова лифта и, когда тот спустился, резко скомандовал служителю в униформе: - Квартира одиннадцать. Граф Фоскатини. Как я понял, там что-то случилось. Лифтер удивленно взглянул на него: - Впервые слышу. Мистер Грейвз - слуга графа Фоскатини, ушел примерно полчаса тому назад и ничего не сообщил. - Граф в квартире один? - Нет, сэр. Он пригласил двух джентльменов с ним пообедать. - Как они выглядят? - нетерпеливо спросил я. - Я их не видел, сэр. Но как я понял, они иностранцы. Когда мы поднялись на третий этаж, лифтер толкнул железную дверь, и мы вышли на лестничную площадку. Квартира No 11 находилась прямо перед нами. Доктор позвонил. Ответа не последовало. Доктор снова и снова нажимал на кнопку. Мы слышали, как в квартире надрывается звонок, однако там никто не подавал никаких признаков жизни. - Дело серьезное, - пробормотал доктор и обратился к лифтеру: - К этой двери есть запасной ключ? - Есть. Внизу у портье. - Принесите его. И знаете, что я думаю, пора послать за полицией. Пуаро энергично закивал, подтверждая необходимость этой меры. Лифтер вскоре возвратился. Вместе с ним прибыл владелец дома. - Джентльмены, что все это значит? - Я получил по телефону сообщение от графа Фоскатини о том, что на него совершено нападение, и он в тяжелом состоянии. Надеюсь, вы понимаете, что мы не можем терять ни минуты. Если мы уже не опоздали... Домовладелец достал ключ, и все вошли в квартиру. Сначала мы попали в гостиную. Из нее в следующую комнату вела слегка приоткрытая дверь. Владелец дома указал на нее: - Столовая. Доктор Хокер направился к двери. Мы за ним. Когда я вошел в комнату, то невольно ахнул. Круглый стол в центре столовой был накрыт - здесь, видимо, только совсем недавно пили кофе; три стула отодвинуты, словно сидевшие на них только что встали из-за стола. В углу же, справа от камина, стоял большой письменный стол, а за ним сидел человек. Правая рука его лежала на телефонном аппарате и все еще сжимала трубку, а сам он лежал лицом на столе, поверженный страшным ударом по затылку. Орудие убийства долго искать не пришлось: мраморная статуэтка лежала там, где ее в спешке обронили, основание статуэтки было запачкано кровью. Доктор осматривал графа не более минуты. - Он мертв. Скончался почти мгновенно. Поражаюсь, как это он вообще смог позвонить. По просьбе домовладельца мы осмотрели квартиру, но результат можно было предвидеть заранее. Вряд ли убийцам пришло бы в голову прятаться здесь, все, что им оставалось, - это как можно скорее скрыться. Мы возвратились в столовую. Пуаро в осмотре квартиры участия не принял. Я застал его за тщательным осмотром обеденного стола и присоединился к нему. Стол был из прекрасно отполированного красного дерева. Центр его украшала ваза с розами; на сверкающей поверхности были разложены кружевные салфетки. Стояло еще блюдо с фруктами, однако десертными тарелками никто так и не воспользовался. Здесь же были три чашки с остатками недопитого кофе - из двух пили черный кофе, из одной - кофе с молоком. Все трое пили портвейн: наполовину опорожненный графин стоял рядом с тарелкой, располагавшейся посередине. Один из обедавших мужчин курил сигару, двое других - сигареты. На столе стоял раскрытый черепаховый ящик для сигар, инкрустированный серебром, с сигаретами и сигарами. Все эти факты я отметил для себя, но одновременно вынужден был констатировать, что они не проливают ни капли света на происшедшую трагедию. Меня удивило столь пристальное внимание Пуаро к предметам, стоящим на столе. Я спросил, что он, собственно говоря, высматривает. - Mon ami, - ответил он, - вы не учитываете главного. Я пытаюсь высмотреть то, что не должен был бы увидеть. - Что же это? - Ошибку, пусть самую незначительную. Разумеется, со стороны убийцы. Он быстро прошел в небольшую кухоньку, примыкающую к столовой, осмотрел ее внимательно и покачал головой. - Мосье, - обратился он к домовладельцу, - объясните мне, пожалуйста, вашу систему подачи пищи в квартиры. Домовладелец подошел к небольшому окошку в стене. - Здесь, - объяснил он, - специальный подъемник, который движется к верхнему этажу, где размещаются кухни. Вы передаете по телефону заказ, и блюда на подъемнике спускаются к вам. Этим же путем грязная посуда отправляется обратно. Понимаете, никаких лишних хлопот с уборкой, и одновременно жильцы избавлены от утомительной необходимости ежедневно спускаться в ресторан. Пуаро кивнул и тут же задал вопрос: - Значит, тарелки и блюда, которые использовались здесь сегодня вечером, сейчас находятся наверху в кухне. Вы позволите мне наведаться туда? - Да, конечно! Роберте, лифтер, проводит вас и даст необходимые пояснения. Однако боюсь, что вы там не найдете для себя ничего полезного. Там скапливаются сотни тарелок и блюд, и все это складывается на один стол. Тем не менее Пуаро свое намерение не изменил, и мы все вместе отправились в кухонные комнаты и опросили человека, принявшего заказ из квартиры No11. - Заказывали на троих, - пояснил он. - Суп жюльен, филе из морского языка по-нормандски, говяжьи биточки и рисовое суфле. В какое время? Было примерно около восьми. Нет, боюсь, что к настоящему моменту все тарелки и блюда уже вымыты. К несчастью. Полагаю, вас интересуют отпечатки пальцев? - Не совсем так, - с загадочной улыбкой ответил Пуаро. - Меня больше интересовал аппетит графа Фоскатини. Отведал ли он каждое блюдо? - Да, но я, конечно, не могу вам сообщить, сколько чего он съел. Все тарелки были грязные, а блюда пустые - вот что я могу вам сказать. Исключение составило рисовое суфле: большая часть его осталась нетронутой. - Ага! - отметил Пуаро, и было видно, что этот факт ему далеко не безразличен. Когда мы снова спускались в квартиру, он тихо произнес: - Мы имеем дело с очень предусмотрительным человеком. - Вы имеете в виду убийцу или графа Фоскатини? - Граф был безусловно аккуратнейшим джентльменом. После того как он воззвал о помощи и известил о своей приближающейся кончине, он не забыл положить на место телефонную трубку. Я пристально посмотрел на Пуаро. Его последние слова и недавние расспросы подсказали мне, что у него на уме. - Вы подозреваете отравление? - выдохнул я. - Значит, удар по голове был сделан для отвода глаз? Пуаро только улыбнулся. Когда мы снова вошли в квартиру, там уже находился местный инспектор полиции и два констебля. Инспектор готов был возмутиться по поводу нашего появления, но Пуаро успокоил его, упомянув нашего друга из Скотленд-Ярда, инспектора Джеппа, после чего нам с некоторой неохотой разрешили остаться. И в этом отношении нам весьма повезло, поскольку не прошло и пяти минут, как в комнату стремительно влетел взволнованный мужчина средних лет. На лице его были написаны величайшая тревога и печаль. Это был Грейвз, слуга покойного графа Фоскатини. Рассказанная им история была просто поразительна. Накануне утром явились два джентльмена, пожелавшие видеть его хозяина. Оба были итальянцами, и старший из них, мужчина лет сорока, назвал себя синьором Асканио. Второй был отлично одет, и ему можно было дать не больше двадцати четырех. Граф Фоскатини был, по-видимому, предупрежден об их визите и тотчас же отослал Грейвза прочь - под пустячным предлогом. В этом месте своего рассказа Грейвз сделал паузу, явно не решаясь продолжать. Однако в конце концов признался, что поскольку его разбирало любопытство, то он не бросился выполнять поручение тотчас же, а задержался, пытаясь подслушать, о чем пойдет речь. Разговор велся так тихо, что его надеждам не суждено было сбыться, хотя из отрывочных фраз ему стало ясно, что обсуждается какое-то финансовое предложение, какие-то сложности, связанные с этим предложением, и что от кого-то исходит некая угроза. Беседа велась далеко не в дружеских тонах. В конце граф Фоскатини несколько повысил голос, и слуга четко расслышал слова: "Джентльмены, у меня нет времени для споров. Если вы не против, давайте соберемся здесь же завтра вечером часов в восемь, пообедаем и завершим наш разговор". Боясь быть обнаруженным, Грейвз тут же бросился выполнять задание хозяина. Вечером следующего дня вчерашние посетители явились ровно в восемь. За обедом разговор шел сначала на отвлеченные темы - о политике, о погоде, о театре. Когда Грейвз поставил на стол портвейн и принес кофе, хозяин сказал ему, что этим вечером больше в его услугах не нуждается. - Он поступал так всегда, когда принимал гостей? - спросил инспектор. - Нет, сэр, ни в коем случае. Это натолкнуло меня на мысль, что дело, которое он собирался обсудить с этими джентльменами, носит весьма необычный характер. На этом Грейвз закончил свой рассказ о графе и его гостях. Ушел он примерно в восемь тридцать и, встретив приятеля, отправился с ним на Эдвард-роуд в Метрополитен Мюзик-холл. Никто не видел, как двое мужчин покидали дом, хотя время совершения убийства было зафиксировано довольно точно - было восемь сорок семь. Небольшие настольные часы, которые Фоскатини, падая, задел рукой и уронил на пол, остановились именно в это время, что соответствовало времени, когда раздался телефонный звонок у мисс Райдер. Сержант полиции завершил обследование тела, и покойника положили на кушетку. Я впервые смог его разглядеть - оливковый цвет лица, длинный нос, пышные черные усы, между полураскрытыми полными красными губами виднелись ослепительно белые зубы. - Ну что ж, - подвел итог инспектор, закрывая свой блокнот. - Все предельно ясно. Трудность теперь в том, чтобы разыскать этого синьора Асканио. Не обнаружим ли мы его адрес в записной книжке убитого? Как это уже определил Пуаро, покойный Фоскатини был очень аккуратным человеком. В его записной книжке мы нашли запись мелким, но четким почерком: "Синьор Паоло Асканио, гостиница "Гросвенор-отель". Инспектор уселся за телефон. Окончив разговор, он обернулся в нашу сторону: - Успел вовремя. Наш почтенный синьор выехал из гостиницы с намерением сесть в поезд, расписание которого согласуется с отплытием парохода на континент. Джентльмены, пожалуй, мы сделали все, что следовало. Случай скверный, но довольно простой. По всей вероятности, мы здесь имеем дело с вендеттой. Не вдаваясь в дальнейшие рассуждения, мы вышли на лестничную площадку и начали спускаться по лестнице. Доктор Хокер был до предела возбужден. - Все как в романе, а? Прямо захватывающая история. Если бы мне об этом пришлось где-то прочитать, я бы в это ни за что не поверил. Пуаро молчал. Вид у него был задумчивый. За весь вечер он произнес всего несколько фраз. - Что нам скажет великий детектив, а? - спросил Хокер, похлопывая Пуаро по спине. - На этот раз для ваших серых клеточек работы не нашлось. - Вы так думаете? - Что же привлекло ваше внимание? - Ну, хотя бы, например, окно. - Окно? Но оно ведь заперто. Никто не мог бы ни забраться, ни выбраться через него. Я специально обратил на это внимание. - А как вам удалось определить, что оно заперто? Доктор озадаченно глядел на Пуаро. Тот поспешил сам дать объяснение: - Все дело в шторах. Они не были задернуты. Довольно странно, правда? Еще кофе. Он был очень крепким. - Ну и что же? - Очень крепким, - повторил Пуаро. - В связи с этим давайте вспомним, что рисового суфле было съедено совсем немного, и мы обнаружим - что? Вздор! - рассмеялся доктор. - Вы меня разыгрываете. - Я никогда никого не разыгрываю. Здесь присутствует мой друг Гастингс, который может подтвердить, что я очень серьезный человек. - Но я тоже не понимаю, какой вы могли из этого сделать вывод, - признался я. - Не подозреваете же вы слугу? Правда, он мог быть в сговоре с преступниками и подмешать в кофе наркотик. Я полагаю, его алиби будет тщательно проверено? - Можете в этом не сомневаться, друг мой. Но меня в большей степени интересует алиби синьора Асканио. - Вы думаете, у него есть алиби? - Это как раз то, что меня заботит. Не сомневаюсь, что мы вскоре все будем знать точно. Газета "Дейли ньюсмангер" предоставила нам возможность войти в курс последующих событий. Синьор Асканио был арестован, и ему предъявили обвинение в убийстве графа Фоскатини. Он категорически отрицал, что знаком с графом, и утверждал, что не находился вблизи Риджентс-Корт ни в тот вечер, когда было совершено убийство, ни в предыдущее утро. Синьор Асканио прибыл с континента один и остановился в гостинице "Гросвенор-отель" за два дня до убийства. Тот, кто был помоложе, бесследно исчез. Все попытки обнаружить его следы оказались тщетны. В конечном итоге Асканио избежал суда. Не кто иной, как итальянский посол собственной персоной засвидетельствовал в полицейском участке, что в тот вечер Асканио находился у него на приеме в посольстве с восьми до девяти часов вечера. Задержанного освободили из-под стражи. Естественно, многие сочли, что преступление имело под собой политическую подоплеку, и дело умышленно замяли. Ко всем этим перипетиям Пуаро проявлял самый живой интерес. Однажды утром он известил меня, что к одиннадцати часам ждет посетителя и что этим посетителем будет (кто бы вы думали?) - сам Асканио. - Он хочет воспользоваться вашим советом? - Напротив, Гастингс. Это я с ним хочу посоветоваться. - По какому вопросу? - По поводу убийства в Риджентс-Корт. - Вы собираетесь доказать, что именно он совершил убийство? - Нельзя человека дважды привлекать к суду за убийство, Гастингс. Где же здравый смысл? Ага, он уже звонит. Через несколько минут в комнату вошел синьор Асканио - невысокий, худой мужчина, в глазах которого таились хитрость и скрытность. Продолжая еще какое-то время стоять у порога, он бросал на каждого из нас недоверчивые взгляды. - Мосье Пуаро? Мой маленький друг постучал себя пальцем в грудь. - Присаживайтесь, синьор. Вижу, вы получили мою записку. Я решил до конца разобраться в этой таинственной истории. В какой-то мере вы можете мне в этом помочь. Итак, начнем. Во вторник утром девятого числа вы вместе со своим другом нанесли визит покойному графу Фоскатини... Итальянец сделал сердитый жест рукой: - Ничего подобного. Я дал в полиции показания под присягой... - Precise ment от именно (фр.).>. Но я подозреваю, что вы дали ложные показания. - Вы что, угрожаете мне? Ба! Мне вас нечего бояться. Ведь я оправдан. - Безусловно. Но я не так глуп, чтобы угрожать вам виселицей - я просто привлеку к вам общественное внимание. Публичная огласка! Вижу, вам это не по душе. Так я и думал. Послушайте, синьор, у вас единственный шанс - это быть со мной вполне откровенным. Я не собираюсь спрашивать вас о том, чей неблаговидный поступок вы должны были прикрыть, прибыв в Англию. Я отлично понимаю, что вы приехали с определенной целью - встретиться с графом Фоскатини. - Вовсе он не граф, - буркнул итальянец. - Я уже отметил для себя этот факт - его имени нет и справочнике "Кто есть кто". Но не в этом суть дела - профессиональные шантажисты часто пользуются графским титулом. - Я вижу, с вами можно быть вполне откровенным. Судя по всему, вам уже многое известно. - Стараюсь с пользой применять свои серые клеточки. Итак, синьор Асканио, вы нанесли визит погибшему во вторник утром, не правда ли? - Да, но у меня и в мыслях не было вновь появиться у него на следующий вечер. В этом не было никакой нужды. Я вам все объясню. К этому негодяю попали некоторые сведения, касающиеся человека, занимающего в Италии высокий пост. Мерзавец предложил возвратить компрометирующие документы за крупную сумму денег. Я прибыл в Англию, чтобы уладить это дело, и договорился с ним о встрече в то утро. Меня сопровождал молодой секретарь посольства. "Граф" оказался более сговорчивым, чем я ожидал. И все же сумма, которую мне пришлось у него оставить, была очень большая. Он отдал мне компрометирующие документы. Больше я его не видел. - Почему же вы все это не рассказали при аресте? - В моем деликатном положении я вынужден был отрицать какую-либо связь с этим человеком. - А как же вы объясните события, которые произошли на следующий день? - Могу только предположить, что кто-то выдал себя за меня. Пуаро глядел на него и качал головой. - Странно, - пробормотал он. - Все мы имеем маленькие серые клеточки, но только очень немногие из нас умеют ими правильно пользоваться. Прощайте, синьор Асканио. Я верю тому, что вы рассказали. В основном я все так себе и представлял. Но мне нужны были подтверждения. Проводив гостя и возвратившись обратно, Пуаро сел в кресло и улыбнулся мне: - А что думает по этому поводу капитан Гастингс, а? - Ну, собственно, я считаю, что Асканио прав - кто-то действовал под его именем. - Когда же вы научитесь пользоваться тем, что вложил в вас Всевышний? Вспомните, на что я обращал ваше внимание в тот вечер, когда мы покидали апартаменты Фоскатини? На то, что не были задернуты оконные шторы. На дворе середина июня. В восемь еще светло. Темнеть начинает в половине девятого. Что вы можете сказать по этому поводу? Судя по тому, как напряженно работает ваша мысль, в ближайшие дни вы сделаете правильное заключение. Но давайте продолжим. Как я ранее отметил, кофе был очень крепким. Зубы Фоскатини были поразительной белизны. Кофе окрашивает зубы. Отсюда мы делаем вывод, что Фоскатини вообще в тот вечер кофе не пил. Но кофе наливали во все три чашки. Почему кому-то нужно было представить дело именно таким образом, как будто Фоскатини пил кофе, в то время как он его не пил? Я в полном недоумении покачал головой. - Давайте я вам помогу. Какие у нас есть свидетельства того, что Асканио и его друг или те двое, которые себя за них выдавали, вообще приходили в тот вечер к Фоскатини? Никто не видел, как они входили; никто не видел, как они выходили. Об этом свидетельствует лишь один только человек и множество неодушевленных предметов. - О чем вы говорите? - Я имею в виду ножи и вилки, тарелки и опорожненные блюда. Нет, воистину это была неординарная идея! Грейвз - вор и негодяй, но у него, безусловно, имеется голова на плечах и он умеет действовать методически! Утром ему удается подслушать лишь часть разговора, но этого оказалось достаточно, чтобы понять, что Асканио попадет в сложное положение и ему будет очень трудно доказать свое алиби. На следующий день, примерно в восемь часов вечера, он сообщает хозяину, что его якобы просят к телефону. Фоскатини садится за стол, протягивает руку к телефонной трубке, и в это время Грейвз наносит ему по голове удар мраморной статуэткой. Затем он бросается к внутреннему телефону - обед на троих. Подъемником спускают обед, он накрывает стол, приводит тарелки, ножи и вилки и прочее в такой вид, чтобы создалось впечатление, что здесь обедали. Далее он должен был избавиться от еды.., кстати, у него не только хорошая голова, но еще и работоспособный, вместительный желудок! Однако после трех съеденных бифштексов рисовое суфле даже ему одолеть уже невозможно! Чтобы создать полную иллюзию, он даже выкуривает сигару и две сигареты. Затем устанавливает стрелки часов на восемь часов сорок семь минут и бросает часы на пол. Единственное, чего он не забыл сделать, - так это не задернул шторы. А если бы званый обед состоялся в действительности, то шторы обязательно задернули бы, как только начало смеркаться. Затем он торопится убраться, не забыв как бы между прочим упомянуть лифтеру о гостях. Заходит в телефонную будку в восемь сорок семь, звонит доктору, имитируя голос умирающего хозяина. Его идея сработала настолько убедительно, что ни у кого даже не возникло сомнения в том, что, звонили именно из квартиры графа. - Исключение, как я полагаю, составил Эркюль Пуаро? - спросил я не без сарказма. - Не исключая даже Эркюля Пуаро, - с улыбкой признался мой друг. - Это сомнение возникло у меня только сейчас. И я решил на вас опробовать эту мою последнюю версию. У вас еще будет возможность убедиться в том, что я прав. А инспектору Джеппу, которому я уже кое на что намекнул, останется только арестовать самонадеянного слугу. Интересно, сколько он уже успел истратить денег? Пуаро оказался прав. Как всегда, черт возьми! |
|
|