"ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ. Сборник НФ" - читать интересную книгу автора (Гримм Кристофер, Рассел Эрик Фрэнк, Дэниэлс...)

Ф.Л.УОЛЛЕС ЗАДЕРЖКА В ПУТИ (Перевод. Н.А.Кокошинская)

F.L.Wallace DELAY IN TRANSIT 1960 by the Galaxy Publishing Company

— Мышцы напряжены, — сказал Диманш. — Нейтральный индекс, 1,76, необычайно высок. Адреналин выделился в его систему. В общем, он вас преследует. Намерения: вероятное нападение с использованием оружия.

— Это меня не интересует, — ответил Кассел твердо. Его внутренняя вокализация не слышна никому, кроме Диманша. — Я не отношусь к типу жертв.

Он стоял на тротуаре, ближе к магистрали.

— Возвращаюсь в отель и там залягу.

— Сначала вам нужно туда добраться, — резонно заметил Диманш. — Я имею в виду, не опасно ли для иностранца идти пешком через весь город?

— Теперь, когда ты заметил его, нет. — Кассел внимательно осмотрелся вокруг. — Где же он?

— Позади вас. Делает вид, что интересуется выставкой товаров.

Кареглазый абориген с безразличным видом прошлепал мимо. Очевидно, вид землянина, стоявшего в одиночестве, был ему привычен. Его кадык подрагивал вверх-вниз. То, что все путешественники — сумасброды, было для годольфиан аксиомой.

Кассел посмотрел вверх. Ни одного воздушного такси. В сумерки Годольф отключали. Произошло бы чудо, если бы он нашел такси до утра. Конечно, он пойдет в отель пешком, но не опасно ли это сейчас?

Годольфианский город был необычен. И специально приспособлен для всяческих видов насилия. Да, пешеход здесь находится в невыгодном положении.

— Исправление, — опять заговорил Диманш. — Это не простое нападение, он замышляет убийство.

— И все-таки это меня не трогает, — продолжал настаивать Кассел.

Пытаясь выглядеть беспечным, он сделал несколько шагов по улице и сквозь окно заглянул в небольшое кафе. Как там тепло, светло и сухо! Войти бы, там он, возможно, найдет временное убежище.

К черту этого мужика, который преследует его! В нормальном городе ничего не стоит ускользнуть от него. Но на Годольфе ничего нормального нет. Через час улицы будут ярко освещены — для глаз аборигенов. Человеку же этот свет будет казаться тусклым.

— Почему он выбрал меня? — посетовал Кассел. — Должно быть, он что-то надеется заполучить?

— Я работаю сейчас над этим, — проинформировал Диманш. — Но не забывайте, у меня есть ограничения. На коротких дистанциях я могу сканировать нервную систему, собирать и интерпретировать физиологические данные, но не читаю мысли. Самое большее, что я могу делать, это сообщать, что человек говорит вслух или произносит про себя. Если вам действительно интересно, почему он хочет напасть, предлагаю сообщить об этом в гадскую полицию.

— В годольфианскую, а не в гадскую, — поправил Кассел рассеянно.

Этому совету он последовать не мог, каким бы хорошим он ни казался. Никаких показаний для полиции у него не имелось, за исключением сведений, полученных от Диманша. Однако существовали еще и разные причины, включая закон, не допускавший разглашения тайны устройства, именуемого Диманшем. Полиция стала бы действовать, если бы нашла труп. Его собственный, лежащий, скажем, лицом вниз, на одной из тихих улочек. Это тоже не показалось Касселу правильным подходом.

— Оружие?

— Это первая мысль, в связи с чем я обыскал его. Ничего слишком опасного: длинный нож и тяжелый предмет для нанесения ударов. Оба спрятаны на теле.

Кассел даже задохнулся: Диманш нуждался в уроках по семантике… Нож — самый молчаливый вид оружия, от которого человек умирает. Рука скользнула в карман. Там тоже имелось средство для защиты.

— Докладываю, — сказал Диманш. — Хотя сведения не окончательные, основанные, возможно, на недостаточных уликах.

— Давай их в любом случае.

— Его мотивации имеют какое-то отношение к вашей высадке на этой планете. По некоторым причинам вы не сможете выбраться отсюда.

Это была поразительная информация, хотя и не совсем правильная. Тысячи звездных систем ожидали его, и космический корабль был готов отвезти его на любую из них. Конечно, корабль, которого он ждал, еще не прибыл. Годольф был пересадочным пунктом между звездами, расположенными ближе к центру Галактики. Покидая Землю, Кассел знал, что ему придется подождать здесь всего несколько дней. Но не предполагал, что задержка растянется на три недели. И все-таки это не было необычным. Межзвездные расписания на большие расстояния не так надежны, как этого хотелось бы.

Был ли этот человек, кто бы он там ни был и что бы он ни замышлял, связан с этой задержкой? Как считал Диманш, тот именно так и думал. Заблуждался он или имел доступ к информации, которой не располагал Кассел?..

Дентон Кассел, инженер по сбыту, задумался над своим положением. Он был неплохим инженером, и, кроме того, поразительно хорошо подходил к своему инструменту, который мог быть только у самого лучшего торговца фирмы «Нейроникс». Эта-то характеристика и послужила ему путевкой в столь длинное путешествие, первая часть которого уже была позади. Он должен был полететь на Танни-21, чтобы встретиться с одним человеком, который был важен для компании, намеревавшейся нанять его, хотя, впрочем, так ли уж он был ей нужен?..

Шедший следом убийца вряд ли был заинтересован в самом Касселе, или в его миссии, которая была чисто коммерческой, и, тем более, в человеке на Танни. И деньги, если анализ Диманша был верным, не являлись его целью. Что же ему было нужно?

Секреты? У Кассела их не было, за исключением, в некотором смысле, Диманша. Но это было так хорошо засекречено на Земле, что вряд ли кто-либо столь далеко мог узнать о его существовании.

И все-таки этот головорез намеревался убить его. Уже практически считал его убитым. Возможно, стоит расследовать это дело дальше, если это не связано с большим риском.

— Лучше начать двигаться, — это Диманш.

Кассел медленно побрел вдоль тротуара, который по обе стороны бульвара граничил с транспортным потоком. Снова шел дождь. Он был обычным на Годольфе, планете с контролируемой погодой. Аборигены любили дождь.

Кассел отрегулировал управление слабого силового поля, отражавшего дождь. Он расширял угол поля до тех пор, пока вода не начала беспрепятственно скользить через него. Затем, проклиная отвратительный климат и полуамфибий, создавших его, сузил поле вокруг себя, пока оно не достигло видимости, и капли начали отскакивать.

Неподалеку из транспортного потока появилась годольфианка и стала на тротуар. Это было то, что делало жизнь человека опасной, — видоизмененная Венера, ослепительно юного возраста, воспитанная в духе современных требований.

Вода. Она была совершенным строительным материалом. Простым, дешевым, бесконечно гибким. С помощью несложных механизмов и с головокружительной скоростью лента транспортного потока двигалась на различных уровнях через весь город. Годольфианин попросту нырял в нее, быстро и бесшумно направляясь к месту назначения. В то время как человек…

Кассел поежился. Если бы он утонул, то это приняли бы за несчастный случай. Не проводилось бы никакого расследования. Убийца, шедший за ним по пятам, безусловно, выбрал правильное место.

Годольфианка прошла мимо. На ней был гладкий, лоснящийся, коричневый мех, ее собственный. Кассел был почти уверен, что она пробормотала вежливое «арф». Что она имела в виду, он не знал и не имел намерения выяснять.

— Следуйте за ней, — дал инструкцию Диманш. — Нам нужно исследовать нашего человека на более близком расстоянии.

Кассел послушно повернулся и пошел за девушкой. Напоминая кошку, она была привлекательна своим антропоморфическим видом даже со спины. Хотя и не так грациозна вне своей стихии.

Когда Кассел повернул обратно, предполагаемый убийца все еще рассматривал товары. Человек, или по крайней мере человеческий тип. Крепкий парень, физически вполне способный к насилию, если только внешний вид имеет какое-либо отношение к этому. Лицо, впрочем, было не характерным для насильника — спокойное, почти кроткое. Лицо ученого или мыслителя. Оно не подходило убийце.

— Ничего, — буркнул Диманш с отвращением. — Его мысли застыли, когда мы подошли ближе. Я смог почувствовать, как он дернул лопатками, когда мы проходили мимо. Предчувствие вины, конечно. Проектирование на вас замышляемых действий. Это указывает на нож как на возможное оружие.

Кассел остановился неподалеку от витрины. Дрожащими руками вынул сигарету и нащупал зажигалку.

— Прекрасное мышление, — похвалил Диманш. — Он не попытается что-либо предпринять на этой улице. Слишком опасно. Поверните за угол на следующем пустующем перекрестке и пусть он следует за огоньком вашей сигареты.

Зажигалка вспыхнула в его руке.

— Это один из способов выяснения, но, может быть, было бы безопаснее для меня сконцентрироваться на том, как попасть в отель.

— Мне любопытно. Поверните здесь.

— Пошел ты к черту, — нервно отрезал Кассел. Тем не менее, подойдя к перекрестку, повернул.

Это был годольфианский эквивалент переулка, узкого и темного. Маслянистая, медленно текущая вода журчала по одну сторону; высокие, глухие, неясно вырисовывающиеся стены — по другую.

Ему следовало бы отрегулировать фактор любопытства Диманша. Это хорошо, что он так интересуется незнакомцем, но, кроме того, существовала проблема, как выйти из этого приключения живым. Диманш, электронный инструмент, естественно, этого в расчет не принимал.

— Легко, — отреагировал Диманш. — Он у начала переулка, идет быстро, удивлен и доволен, что вы пошли этим маршрутом.

— Я тоже удивлен, — заметил Кассел. — Но не сказал бы, что доволен. Во всяком случае, не сейчас

— Осторожно. Даже внутренняя вокализация отвлекает. Механизм, спрятанный на его теле, некоторое время молчал, затем продолжал:

— У него повышается кровяное давление, учащается дыхание. В данный момент он, возможно, готов вербализировать, зачем он хочет убить вас. Это критическое состояние.

— Да, это не обман, — горько согласился Кассел. Он по-прежнему сжимал зажигалку. Было очень трудно не оглянуться. Темнота становилась все более зловещей.

— Спокойнее, — сказал Диманш. — Он вербализирует по поводу вас.

— Он решил, что я хороший парень, и в конце концов, все прекратит и попросит у меня огонька.

— Я не думаю, — ответил Диманш. — Он шепчет: «Бедняга, мне так не хочется убивать его. Но дело обстоит так — либо он, либо я».

— Он более прав, чем думает. Хотя к чему все это насилие? Есть ли здесь какой-нибудь тайный смысл?

— Никакого, — признался Диманш. — Он очень близко. Вам лучше повернуться.

Кассел повернулся и нажал кнопку зажигалки, что должно было придать ему уверенности. Но все напрасно. Он очень плохо видел.

Невыразительная тень стремительно набросилась на него. Он вовремя отскочил от покрытой водой стороны переулка и почувствовал толчок воздуха, когда нападавший наносил удар.

— Эй! — воскликнул Кассел.

Ему отозвалось только эхо. Возникло тоскливое чувство, что никто не собирается приходить к нему на помощь.

— Он не ожидал такой реакции, — объяснил Диманш. — Вот почему и промазал. Он уже развернулся и подходит снова.

— Я вооружен! — закричал Кассел.

— Это его не остановит, он не верит.

Кассел зажал в руке зажигалку, то есть то, что было зажигалкой несколько мгновений назад. Изначально она была сконструирована как хирургический инструмент первой необходимости. Немного усилий — и незначительные изменения превращали ее в компактный, действенный стилет. Тонкое, как игла, лезвие, выскочило наружу и застыло неподвижно.

— За двадцать футов отсюда, — посоветовал Диманш. — Он знает, что вы не видите его, но он видит ваш силуэт на фоне главной магистрали. Но он не ведает, что я могу наблюдать каждое его движение и, неслышно для него, осведомлять вас.

— Задержись на нем, — прорычал нервно Кассел, прижимаясь к стене.

— Направо, — прошептал Диманш. — Выпад вперед на пять футов. Ниже.

Он с отвращением сделал это, но не подумал о последствиях. Как рассчитать эти пять футов в темноте? К счастью, оценка оказалась правильной. Стилет встретил слабое, какое-то рыхлое сопротивление: плоть. Затем тугое лезвие согнулось, но не сломалось. Противник шумно вздохнул и бросился прочь.

— Атакуйте! — взвыл Диманш прямо в ухо. — Он попался. Он не имеет ни малейшего представления о том, как вы угадываете его положение в темноте. Он испуган.

Кассел стал наносить удары наугад. Некоторые из них попадали в цель, некоторые — мимо. Процент попадания был низкий, но конечный результат — высокий. Противник упал на землю, судорожно вздохнул и затих.

Кассел порылся в карманах и зажег маленький фонарик. Мужчина лежал на влажной стороне переулка. Одна нога была поджата. Он не шевелился.

— Сердцебиение медленное, — сказал Диманш торжественно, — дыхание слабо различимо.

— Тогда он не мертв, — воскликнул Кассел с облегчением.

Пена с губ лежащего сбегала по подбородку. Из ран на лице медленно сочилась кровь.

— Дыхания нет. Сердцебиение отсутствует, — констатировал Диманш.

Кассел в ужасе пристально посмотрел на тело. Самозащита, конечно. Но поверит ли этому полиция? Допустим, она поверит, но начнет расследование. Стилет является незаконно хранимым оружием. И она стала бы выспрашивать его до тех пор, пока не обнаружит Диманша. Весьма прискорбно. Но что делать?

Можно предположить, что его задержат здесь так долго, что он упустит корабль, отправляющийся на Танни-21.

Он мрачно отбросил стилет. Следовало бы поразмышлять над этой ситуацией дольше. Зачем этот мужчина напал? Что он хотел?

— Не знаю, — раздраженно ответил Диманш. — Я могу интерпретировать данные тела, живого тела. Я не могу работать с куском мяса.

Кассел тщательно обыскал труп. Разная мелочь, не представляющая никакой ценности для идентификации личности: кошелек с баснословно большим количеством денег, небольшая белая карточка, на которой что-то нацарапано. Фотография женщины и маленького ребенка на фоне незнакомого Касселу мира. И все.

Кассел в замешательстве встал. Вопреки утверждению Диманша, казалось, не существовало никакой связи между этим мертвецом и его собственной проблемой, как добраться на Танни-21.

Сейчас нужно избавиться от тела. Он взглянул вдоль бульвара. До сих пор инцидент не привлек внимания.

Он наклонился, чтобы поднять зажигалку-стилет. Диманш вскрикнул, но, прежде чем Кассел успел отреагировать, кто-то навалился на него. Он упал вперед, тщетно пытаясь схватить оружие. Сильные пальцы нащупали его горло, он был прижат к земле.

Инженеру удалось сбросить атакующего. Пошатываясь, он поднялся на ноги. Послышались удаляющиеся шаги. Затем последовал легкий всплеск. Неизвестный бросился в воду.

Кто бы он ни был, — этот человек, которого он считал мертвым, — он скрылся из виду.

— «Интерпретировать данные тела», — издевался Кассел. — Это был самый живой мертвец, который когда-либо душил меня.

— Вполне вероятно, что существует порода людей, способных контролировать функции своего тела, — сказал Диманш, защищаясь. — Когда я контролировал его, сердцебиение отсутствовало.

— Не забудь в другой раз напомнить мне об этом, чтобы я не принимал твою очередную оценку за истину, — проворчал Кассел.

Тем не менее он почувствовал некоторое облегчение. Не было желания убивать этого человека, а теперь и полиции объяснять нечего.

Он вспомнил о сигарете, которая была зажата у него во рту. Поискал зажигалку. На этот раз ему повезло: дым попал в легкие, и это успокоило нервы. Он убрал зажигалку в карман.

Кое-чего, однако, недоставало — бумажника. Убийца освободил его от него во втором раунде драки. Настойчивый парень. Чертовски настойчивый.

Но это не имело большого значения. Он нащупал кошелек, который отобрал у «мертвеца». Ранее он намеревался возвратить его в полицию, а теперь мог оставить у себя для возмещения потери. Там было больше денег, чем в его собственном бумажнике.

Если не считать удостоверения, которое он всегда носил в бумажнике, это был более чем справедливый обмен. Удостоверение, прямоугольный кусочек пластика, было необходимо для предоставления кредита, но с деньгами, которые теперь у него есть, кредит не нужен. Другое удостоверение, если ему понадобится, он всегда сможет получить.

Из кошелька выпала белая карточка. Он поймал ее на лету и с любопытством осмотрел. Пустая, за исключением одного, плохо отпечатанного, слова «БОКС». Неизвестный, безусловно, и попытался использовать его приемы.

Старик-техник смотрел на дверь. Видавший виды видеопроектор в его руке качался из стороны в сторону. Он закрыл глаза, и надпись на двери исчезла. Кассел был слишком далеко, чтобы видеть написанное. Старик открыл глаза и сконцентрировался. На двери медленно появилась новая надпись.

Надпись сделана небрежно. Но ведь и планета была унылой и отсталой. Старик-техник перешел к следующей двери и снова закрыл глаза.

С гнетущим чувством Кассел пошел к входу. Он нуждался в помощи и должен был найти ее в этой грязной крысиной дыре. Внутри, однако, оказалось чисто и на крысиную нору не походило. Скорее всего, напоминало лабиринт, напичканный всяческими устройствами. Все было рассчитано на эффект, а не на комфорт. Бюро оказалось более людным, чем предполагал Кассел. Наконец ему удалось проникнуть в одну из многочисленных комнатушек. На экране появилась женщина. Вид у нее был холодный и неприступный.

— Ответьте на все вопросы автомата, пожалуйста. Когда лента заполнится, я смогу проконсультировать вас.

Кассел задумался, сможет ли такая женщина ему понравиться.

— Так ли уж это необходимо? — спросил он. — Речь идет только об информации.

— У нас существуют определенные правила, которых мы придерживаемся, — холодно улыбнулась женщина. — Я не могу дать вам какую-либо информацию до тех пор, пока вы их не выполните.

— Иногда правила бывают глупыми, — отреагировал Кассел. — Позвольте мне поговорить с главным советником.

— Я к вашим услугам, — лицо исчезло с экрана.

Кассел вздохнул. Похоже, он не произвел хорошее впечатление.

Помимо правил, бюро обладало неуемным любопытством. Когда автомат отключился, у Кассела осталось чувство, что по сделанным записям его можно воссоздать заново. Вся его индивидуальность была втиснула в серию вопросов и ответов. Единственное, на что он не стал отвечать, так это о целях полета на Танни-21. Он сказал, что это его личное дело.

Вновь на экране появился главный советник. Возраст неопределенный. И вряд ли кто-либо стал бы проявлять любопытство по этому поводу. Рост выше среднего, даже немного выше среднего. В меру стройна. Лицо широкое у висков, сужающееся к подбородку. В глазах — загадка.

Она взглянула на данные.

— Дентон Кассел, уроженец Земли. Пункт назначения Танни-21. — Скользнула по нему взглядом. — Род деятельности — торговый инженер. Не правда ли, странная комбинация?

— Отнюдь. Образование — инженер Специальность — отношения между заказчиками.

— Специальность, имеющая отношение к тысяче человеческих рас? Как удобно, — ее брови удивленно приподнялись.

— Думаю, да, — спокойно ответил он. — Что еще хотели бы вы знать?

— Простите, я не имела намерения вас оскорбить. Этому можно было верить и не верить. Он не поверил.

— Вы отказались ответить на вопрос о цели вашего полета на Танни-21. Возможно, я догадываюсь. Там находятся лучшие ученые в Галактике. Вы хотите работать под их руководством.

Близко к истине, хотя и неверно по двум пунктам. Там действительно есть хорошие ученые, хотя и не обязательно самые лучшие. Например, вызывало сомнение, что они могли сконструировать Диманша, даже если бы пришли к этой идее, что было более чем маловероятно.

Однако на Танни-21 был один почти неизвестный исследователь, которого «Нейроникс» хотел зачислить в свой штат. Если сведения о его работе, дошедшие до Земли с такого большого расстояния, действительно что-то значили, то он мог бы помочь фирме усовершенствовать радиосвязь. Компания, создавшая связь, способную в доли секунды достигать удаленных уголков Галактики, установила бы собственную цену на все виды коммуникаций, транспорт, торговлю и основала бы галактическую монополию. А Кассел мог получить от всего этого свою долю.

Роль его была очень проста. Он должен уговорить этого исследователя прилететь на Землю. Другими словами, он должен был отгадать цену, прежде чем сам танниец узнает о ней. Кроме того, слава о таннийских ученых была сильно подогрета их личным самомнением. Касселу нужно будет убедить таннийца, что ему придется работать на невежественных дикарей, каковыми он представляет себе землян. Главным козырем являлось существование такого инструмента, как Диманш.

Ее голос отвлек от мыслей.

— Итак, в чем же состоит ваша проблема?

— На Земле мне сказали, что мне, возможно, придется подождать несколько дней на Годольфе… Мне хотелось бы получить информацию о ближайшем корабле, отправляющемся на Танни-21.

— Минуточку, — она взглянула на что-то за экраном, потом подняла глаза и серьезно посмотрела на него. — Рик-Рок С прибыл вчера. Рано утром он вылетел на Танни.

— Вылетел? — Он вскочил и сел снова, судорожно вздохнув. — Когда прибывает следующий корабль?

— Вы знаете, сколько звезд в Галактике? — последовал вопрос.

Он промолчал.

— Правильно, — сказала женщина. — Миллиарды. Танни, согласно описанию, расположена ближе к центру Галактики, внутри третьего кольца. Вы покрыли примерно треть расстояния. Местный транспорт, что-то в пределах тысячи световых лет, устроить относительно легко. Что же касается больших расстояний, то вы уже рискуете. У вас был шанс, и вы его упустили. Честно говоря, Кассел, я не знаю, когда на Годольфе появится другой корабль, отправляющийся на Танни. В течение пяти лет, возможно…

Он побледнел.

— Сколько мне потребуется времени, чтобы добраться туда, используя местные маршруты с пересадками?

— Воспользуйтесь моим советом. Не пытайтесь этого делать. Пять-десять лет, если повезет.

— Мне не нужно такое везение.

— Я тоже так думаю. — Она задумалась. — Вы окончательно хотите лететь?

После его выразительного кивка она вздохнула.

— Если таково ваше решение, мы попытаемся помочь. Для начала нам нужен оттиск вашего удостоверения личности.

«Есть в ней что-то странное», — подумал Диманш.

Это был обычный голос инструмента, не громче, чем шум крови, бегущей по сосудам. Кассел слышал его, потому что он звучал в его ушах, но проигнорировал.

— Удостоверение? У меня его нет с собой. Дело в том, что я, наверное, его потерял.

Она иронично улыбнулась.

— Нас не интересует ваше прошлое, даже если вы желаете что-то скрыть. Однако нам было бы легче помочь при наличии удостоверения. Ну, а если вы не помните ваше настоящее имя и где вы оставили удостоверение… — Она встала и исчезла с экрана.

Он мрачно уставился на то место, где только что сидела эта холодная женщина. Стоп! Его настоящее имя!

— Расслабьтесь, — предложил Диманш. — Она не намеревалась оскорбить вас лично.

Наконец женщина появилась опять.

— У меня для вас новости, кем бы вы ни были.

— Кассел, — заявил он твердо. — Дентон Кассел, торговый инженер, землянин. Если вы не верите этому, отправьте… — он умолк. Ему потребовалось четыре месяца, чтобы прямым рейсом добраться до Годольфа, плюс шестимесячное ожидание на Земле попутного корабля. При таких расстояниях отправляться за чем-либо на Землю было бессмысленно.

— Я вижу, вы все понимаете. — Она взглянула на карточку в руке. — В протоколе корабля Рик-Рок С отмечено, что при взлете сегодня утром на его борту был некий Дентон Кассел, направляющийся на Танни-21.

— Это был не я, — с изумлением воскликнул Кассел.

Но он уже знал, кто это был. Тот человек, который пытался убить его вчера вечером. Причина нападения теперь становилась ясной. Убийце понадобилось его удостоверение. И, что еще хуже, он его получил.

— Без сомнения, это были не вы, — проронила она, теряя терпение. — Аутсайдеры, видимо, не понимают, что представляют собой галактические путешествия.

Аутсайдеры? Очевидно, так она называла тех, кто жил вне второго кольца пересадки. А тех, кто жил на краю Галактики, за пределами первого кольца, она тоже как-то называет? Вполне вероятно…

Она продолжала:

— Необходимо десять лет, чтобы пересечь Галактику без остановок. В настоящее время нет такого корабля, который мог бы это сделать. Составить реальное расписание невозможно. Люди хотят перемещаться, и их желания надо удовлетворять. Корабль улетает и никогда не возвращается. Где-то он еще более необходим. А человеку, который зависел от него, остается только ждать. Если бы у нас была мгновенная радиосвязь, она бы помогла. Путаница, конечно, не исчезла бы сразу, за одну ночь, но она бы уменьшилась. Нам не пришлось бы зависеть от кораблей, чтобы узнать все новости, и мы могли бы заранее бронировать места, устанавливать кредиты, производить замену утерянных удостоверений личности…

— Но я путешествовал и раньше, — грубо прервал ее Кассел. — И у меня не было никаких проблем.

Она, по-видимому, преувеличивала трудности. Конечно, центр был более чем переполнен. Принимая каждую звезду за отправной пункт для ограниченного количества кораблей, использовать статистическую вероятность как руководящий принцип — что ж, в таком случае ни один человек не может прибыть в пункт назначения.

Но этого не было. Ведь ясно, что нельзя сравнивать галактические переезды с беспорядочным движением молекул воздуха в огромной комнате. Или это так?

Подходило ли это сравнение для среднего человека, у которого нет своего межзвездного корабля? Возможно.

— Вы путешествовали на периферии, где все еще существуют незаселенные планеты, где всякого человека, способного работать, ждут с радостью. — Она помедлила. — В центре все по-другому. Здесь избыток населения. Внутри третьего кольца никому не разрешается садиться на корабль без удостоверения личности. Здесь не поощряется миграция.

В сущности, это означало, что ни один корабль, направляющийся в центр, не примет на борт пассажира без удостоверения. Ни один кораблевладелец не рискнет взять на борт гостя, от которого не сможет избавиться, когда у того закончатся деньги.

Кассел схватился за голову. Танни-21 была внутри третьего кольца.

— В следующий раз, — сказала она, — не позволяйте никому брать ваше удостоверение.

— Не позволю, — пообещал он мрачно.

Женщина посмотрела на него внимательнее. Ее глаза странно блеснули. Кассел решительно изменил оценку ее возраста в сторону уменьшения. Внешне ничего не произошло, но она больше не казалась ему дурнушкой. Не то чтобы он заинтересовался, но все-таки ему, возможно, стоит проявить дружелюбие в отношении главного советника.

— Мы являемся филантропическим агентством, — сказала Мюрра Форей. — Ваш случай особый, хотя…

— Понимаю, — проворчал он сердито. — Вы принимаете пожертвования.

— Если лицо способно его дать. Мы не просим слишком много. Чтобы не подвергать риску ваш уровень жизни.

Однако она назвала сумму, которой бы ему не хватило, чтобы проделать более длинное путешествие, чем путь на Танни-21. Он грустно улыбнулся ей.

— Я полагаю, дело стоит того. Я всегда смогу работать, если придется.

— В качестве продавца? — прозвучал вопрос. — Боюсь, что заниматься бизнесом с годольфианами вам будет очень трудно.

«В подобной ситуации можно было бы обойтись и без иронии», — подумал он укоризненно.

— Не просто как продавец, — решительно ответил он. — Я обладаю специальными знаниями, связанными с реакциями клиентов. Я могу узнавать точно…

Он вдруг остановился. Может быть, она заманивала его в ловушку? По какой причине? Инструмент, который он называл Диманш, не был известен во всей Галактике. С точки зрения бизнеса, передавать о нем информацию было бы неблагоразумно. А кроме того, в его положении следовало бы воспользоваться всеми преимуществами, на которые он мог рассчитывать. Диманш был его особым преимуществом.

— В любом случае, — закончил он неуверенно, — я первоклассный инженер. Я всегда могу найти что-нибудь в этом роде.

— Ученый, возможно, — пробормотала Мюрра Форей, — но в этой части Млечного Пути инженер рассматривается как простой техник, который еще не приобрел достаточного опыта. — Она покачала головой. — Вы будете больше преуспевать в качестве продавца.

Он поднялся, лицо его перекосилось от гнева.

— Если это все…

— Да. Мы будем вас информировать. Опустите ваше пожертвование, предназначенное для этой цели, у выхода.

Дверь, которую он даже не заметил, входя в комнату советника, распахнулась. Агентство процветало.

— Помните, — на прощание услышал он вслед, — с удостоверением личности трудно работать. Не принимайте грубую подделку.

Он не ответил, но идея была стоящая. Агентство было к тому же очень практичным. Дорожка выхода твердо направила его к незаметному и все-таки неотвратимому пункту сбора пожертвований. Он начал подвергать сомнению филантропический аспект бюро путешествий.

— Я не понял ее, — сказал Диманш, пока Кассел отсчитывал сумму, названную главным советником.

— Не понял что? — спросил Кассел. Он скрутил деньги в аккуратную связку, приписал свое имя и опустил в желобок.

— Женщину, Мюрру Форей, главного советника. Она — хантнер.

— Что такое «хантнер»?

— Одна из рас на противоположной стороне Галактики. Она вокализировала по поводу своей родной планеты, когда я пытался определить ее.

— Есть еще информация?

— Нет. Электронные охранники поставили блок, как только я достиг ее. Я поскорее оттуда выбрался.

— Понятно.

Значение всего этого, если оно и было, ускользнуло от Кассела. И, тем не менее, информация не казалась утешительной.

— И все же мне хочется знать, — снова заговорил Диманш, — к чему такие меры предосторожности, как электронные охранники? Какие такие секреты хранит Бюро космических сообщений?

Кассел невразумительно что-то проворчал, но не ответил. Временами Диманш проявлял назойливое любопытство.

Кассел входил в здание Бюро с одной стороны. Вышел на противоположную. Агентство было больше, чем он предполагал. На улице он вновь увидел старика. Тот, очевидно, менял каждую надпись на вывеске. Его работа, видимо, закончилась, и он снимал с головы свой видеопроектор. Кассел подошел ближе. Техник повернулся и заглянул в его лицо.

— Вы тоже здесь застряли? — спросил он хриплым голосом.

— Застрял, — согласился Кассел, — полагаю, что так. Я ожидаю свой корабль.

Он нахмурился. Это ему следовало задавать вопросы.

— К чему вся эта смена декораций? Я думал, что Бюро существует уже давно. Зачем вы сменили так много надписей? Было понятно, если бы агентство было новым.

Старик хихикнул.

— Реорганизация. Прежний главный советник неожиданно оставил свой пост. Говорят, среди ночи. Новому не понравилось название, и он приказал все изменить.

«Это на нее похоже», — подумал Кассел.

— Что представляет собой эта Мюрра Форей?

Старик загадочно подмигнул. Он открыл было рот, но затем его, казалось, одолел старческий испуг и он поспешно зашаркал восвояси.

Сбитый с толку, Кассел проводил его взглядом. Старик боялся за свою работу, боялся главного советника. Почему? Кассел пожал плечами и продолжал путь. Контакт с Бюро был теперь в его интересах, но он не намеревался находиться в зависимости от него.

— Девушка впереди вас при ходьбе совершает необязательные виляющие движения, — заметил Диманш. — Некоторые мужчины смотрят на это с одобрением. Я этого не понимаю.

Кассел глянул вперед. Так ходили в добром старом Лос-Анджелесе. Его охватил острый приступ ностальгии.

— Заткнись, — проворчал он тоскливо. — Занимайся своим делом.

— Делом? Отлично, — сказал Диманш. — Следите за транспортным потоком.

Кассел отошел от края воды. Мюрра Форей была права. Годольфиане не нуждались в его талантах, по крайней мере, на тех условиях, которые были приемлемы для него. Им не нужно напрягаться. Они жили доходами от путешественников, которые в значительном количестве прибывали на планету с каждым кораблем.

И все-таки деньги ему были нужны. Он шел наугад по улицам, в то время как Диманш производил зондирование.

— Ай!

— В чем дело?

— Он мнет что-то в руках. Но вокализирует он недостаточно, чтобы я смог понять.

— Я знаю, что он чувствует, — прокомментировал Кассел.

— Теперь горло его сжимается, мышцы напрягаются. Он говорит себе: «Я знаю, где можно получить больше». Он идет туда.

— Чувствительный тип, — заметил Кассел. — Следуй за ним.

Человек направился в ту часть города, где Кассел раньше не был. Он верил в возможность, которая ожидала его там. Эта возможность не для каждого. Только умный, наблюдательный, мужественный может добиться… Слово, которое использовал преследуемый, было сленгом, неизвестным ни Касселу, ни Диманшу. Но это значения не имело, так как вело к деньгам.

Кассел ускорил шаг, стараясь держать мужчину в поле зрения. Он перепрыгнул через узкие переулки, которые извивались между высокими зданиями. Улицы становились все грязнее по мере того, как они продвигались. Не трущобы, но и не зрелищные места, обычно посещаемые туристами.

Вдруг человек резко повернул к одному из зданий. Когда Кассел подошел ближе, тот уже скрылся.

Он остановился у входа и разочарованно посмотрел на здание.

— «Счастливый случай», — тихо процитировал Диманш в его ухо.

— Ловкость, риск, шанс. Что это означает?

— Это означает, что мы следовали за гравитационным призраком! Что такое гравитационный призрак?

— Необъяснимое явление, — сердито проворчал Кассел. — Оно воздействует на гравитационные механизмы космических кораблей, производя иллюзию темного тела там, где его нет.

— Но вы же не пилот. Я не понимаю.

— Ты и сам не очень хороший пилот. Мы подошли к игорному дому.

— Игорный дом, — задумался Диманш. — Ну что же, разве это не шанс? Сейчас кто-то внутри думает о деньгах, которые они выигрывают.

— Владелец, без сомнения.

Диманш молчал, занимаясь расследованием.

— Да, владелец, — подтвердил он наконец. — Но почему бы не войти, в любом случае? Идет дождь, и, кроме того, там подают напитки.

Касселу ничего не оставалось, как признать, что Диманш, как всегда, проявляет излишнее любопытство.

Он зашел и заказал выпивку. Это место воспринималось по-разному, но все зависело от посетителя: если он выигрывал, оно казалось ярким, жизнерадостным и со вкусом обставленным; и наоборот — безвкусным и угнетающе-вульгарным, если удача не шла. В данный момент Кассел не принадлежал ни к одной из групп и поэтому воздерживался от суждений.

Выбор игровых автоматов был широк. Особенно интересным показался один. Основанная на принципе вероятности, игра состояла в подсчете количества электронов, проходящих через отверстие.

— Не этот, — прошептал Диманш. — Это плутовство.

— Не обязательно, — проворчал Кассел. — Простой риск тоже хорош.

— Они ничем не рискуют. В любом случае. Оглянитесь вокруг. Сколько годольфиан вы здесь видите?

Кассел осмотрелся. Аборигенов здесь не было даже в качестве слуг. Просто дешевый притон, обманывающий путешественников.

Бессознательно он кивнул головой.

— Да, это не тот счастливый случай, который я имел в виду.

— Не спешите, — возразил Диманш. — Определенные устройства я контролировать не могу, но здесь могут быть и другие, где мои знания помогут. Прогуляйтесь вокруг и прощупайте некоторые игры.

Кассел вооружился набором монет и начал фланировать по заведению, расплачиваясь и давая себе возможность ознакомиться с обстановкой.

— Вот этот, — проинструктировал Диманш.

Автомат получил монету, и, в свою очередь, наградил его широким потоком мелочи. Деньги рассыпались по полу с приятным звоном. Быстро собрались зеваки под предлогом помочь собрать монеты.

— В автомате была схема, — объяснил Диманш. — Я выстрелил в нее пучком электронов, и она расплатилась с вами.

— Давай попытаемся снова, — предложил Кассел.

— Давайте не будем, — ответил с сожалением Диманш. — Посмотрите на мужчину справа.

Кассел повернулся, затем зажал деньги в кармане, встал и поспешно начал заталкивать очередную монету в автомат. За ним равнодушно наблюдал крупный мужчина.

— Вы уловили идею, — проговорил Диманш. — Автомат выплатил все деньги два месяца тому назад. Он не был рассчитан на еще один год работы.

Диманш тщательно исследовал мужчину всеми способами, пока Кассел продолжал игру.

— Он удовлетворен, — отрапортовал Диманш наконец. — И не заподозрил никакого мошенничества.

— Мошенничества?

— С вашей стороны, конечно. В этике игорного дома все, что делается для обеспечения дохода, является простым благоразумием.

Они двинулись к другим играм, хотя Кассел и потерял былой энтузиазм. Возможность выигрыша показалась ему более отдаленной.

— Задержитесь, — сказал Диманш. — Давайте взглянем вот на это.

— Позволь мне дать тебе один совет. Это как раз то, где мы, не сможем выиграть. У каждой расы имеется похожая игра. Игрокам раздают пластмассовые карточки с напечатанным на них достоинством. Трюк состоит в том, чтобы приобрести определенный, произвольно выбранный набор достоинств в розданных карточках. Все это кажется очень простым, но начинающий никогда не сможет выиграть у умелого игрока.

— У каждой расы в Галактике, — задумался Диманш. — А как люди называют это?

— Карты, — ответил Кассел. — Хотя и существует много разновидностей в пределах общей классификация.

Он начал детально изучать игру. Если бы это было что-либо, с чем он был знаком, но чужеземная колода карт и незнакомые правила…

Тем не менее Диманш заинтересовался. Они остановились и начали наблюдать.

Сдающий карты выглядел как-то неуклюже. Его большие руки обхватывали карты. Он был и не годольфианином, но и не человеком. Странный тип, происхождение которого было трудно определить. Физически крупный, он носил одежду, отличающуюся тем, что она совершенно не подходила к окружению. Жесткая круглая шляпа, плотно надвинутая на голову, завершала экипировку.

Он был одет в той манере, которая во Вселенной считалась криком моды.

— Похоже, неплохо, — прокомментировал Кассел. — Здесь есть шанс.

— Оглянитесь, — продолжал Диманш. — Все так думают. Это классический тип борьбы. Один против другого и каждый против игорного дома. Естественно, что игорный дом не проигрывает.

— Тогда почему мы тратим время?

— Потому что у меня появилась идея, — ответил Диманш. — Садитесь и принимайте участие.

— Подумай хорошенько, ты же сказал, что дом никогда не терпит поражения.

— Дом никогда не играл против нас. Садитесь. Вы получите восемь карт с правом замены двух. Я буду говорить вам, что делать дальше.

Кассел подождал, пока очередной неудачливый игрок освободил свое место и мрачно отошел прочь.

Сыграв несколько партий и ставя на мелкие суммы в соответствии с инструкциями Диманша, он остался при своих и даже выиграл незначительную сумму, пока учился.

Это было просто. Девять типов, или мастей по 27 карт. Каждая масть может выстроить различные уравнения. Самой простой игрой считалось квадратичное. Кубическое могло побить его. Все, что он должен был сделать, это вспомнить математику и ставить наугад тогда, когда не мог вспомнить и вытянуть нужные карты.

Диманш спросил:

— Какова самая высокая игра?

Тон его голоса показался рассеянным, словно он был занят чем-то другим. Кассел бросил беглый взгляд на карты, лежавшие на столе рубашкой вверх, подвинул несколько монет на карточное поле и оставил Диманша без ответа.

— Вы видели их в последний раз, — констатировал Диманш. — Трехразмерная энцефалограмма, модулированная мозговая волна. Если бы вы сделали правильную ставку, могли бы сейчас стать владельцем этого дома.

— Правда? Почему же ты мне не сказал?

— Потому что вы имели эту возможность три раза подряд. Вероятность этого была астрономической. Мне нужно выяснить, что происходит, прежде чем вы начнете делать необдуманные ставки.

— Он не сдающий, — объявил Кассел. — Посмотри на его руки.

Это были огромные руки, которые, казалось, больше подходили для убийства какого-то заморского животного, чем для деликатного манипулирования картами. Кассел продолжал игру, блестяще делая ставки, о чем можно было судить по единственному результату: он выигрывал.

Один из игроков вышел из игры и был заменен игроком из окружающей толпы. Кассел заказал выпивку. Официант передавал бокал, когда Диманш сделал открытие.

— Я догадался, — возглас Диманша примерно соответствовал бесшумному пинку по голове. Кассел уронил бокал. Игрок, сидевший рядом, хмуро посмотрел на него, но не сказал ни слова. Сдающий моргнул и продолжал сдавать.

— О чем ты догадался? — спросил Кассел, вытирая жидкость и продолжая следить за картами.

— Как он фиксирует колоду, — объяснил Диманш более тихим и менее болезненным для Кассела голосом. — Умненько.

Тихонько ворча, Кассел отодвинул от себя ставку.

— Посмотрите на эту шляпу, — проговорил Диманш.

— Смешная, не правда ли? Но я не вижу причины насмехаться всего лишь потому, что у меня другой вкус.

— Я не это имел в виду. Она надвинута на уши и касается пиджака. Тот соприкасается с брюками, которые, в свою очередь, находятся в контакте со стулом, на котором он сидит.

— Действительно, — согласился Кассел, увеличивая ставку. — Но, за исключением его телосложения, я не вижу ничего необычного.

— Это электронная схема. Видеопроектор, разбитый на составные части. Его шляпа — это головная плата, контактирующая посредством одежды с передающим узлом в стуле. Существование видеопроектора полностью скрыто.

— Ну-у, — Кассел закусил губу и искоса посмотрел на карты. — И к чему все это?

— Колода, — возбужденно объяснил Диманш. — Рубашки карт нормальные, с напечатанным замысловатым узором. А сами карты покрыты особым пластиком, чувствительным к действию видеопроектора. Поэтому раздающему даже не нужна ловкость рук. Он может по желанию спроецировать любое достоинство на карте. И оно будет оставаться до тех пор, пока он не изменит его.

Кассел взял карту.

— У меня уравнение Лоренару. Может ли он изменить это на что-нибудь другое?

— Может, но он не работает таким образом. Перед раздачей он решает, кто что получит. Раздавая карты, он концентрируется на каждой из них. Он может менять карты и после того, как игрок получает их, но внешне это выглядело бы неприлично.

— Это уж точно.

Кассел тоскливо наблюдал, как сдающий сгребает взятки. Его выигрыш уплыл. Выиграл новичок.

Он хотел было встать.

— Сидите, — прошептал Диманш. — Мы только начинаем. Теперь, когда мы знаем., что он делает и как делает, мы его поймаем.

Следующая партия началась в обычной манере: две карты хорошего достоинства, ставка и еще одна карта. Кассел внимательно наблюдал за сдающим. Его неуклюжесть была только кажущейся. Значения карт не были видны. Его настоящее мастерство, конечно, оставалось незамеченным — быстрый подсчет в уме. Дублирование карт на руках у игроков было бы губительным для него.

Кассел получил последнюю карту.

— Делайте высокую ставку, — подсказал Диманш.

Дрожа от волнения, Кассел выдвинул деньги на поле. Сдающий бросил быстрый взгляд на его руку и сел на место. Вдруг он резко подскочил опять, потер щеку и озадаченно уставился на игроков, сидящих вокруг. Затем снова медленно опустился на сидение. Контакт был еще короче. Он вскочил в замешательстве. Вокруг нетерпеливо загудели. Он сам сдал себе карту, взглянул на нее и расплатился. Игроки шумно проявили любопытство.

— Что случилось? — спросил Кассел, когда началась следующая партия.

— Я индуцировал короткое замыкание, — ответил Диманш. — Он не смог сесть, чтобы изменить последнюю карту, и воспользовался последним шансом, сдав себе любую.

— Но он расплатился со всеми, не спрашивая, какие карты были у нас.

— Это было единственное, что оставалось делать. У него на руках были двойные карты, — объяснил Диманш.

Сдающий сердито озирался вокруг. По-видимому, ему было очень нелегко. Карты раздавались и ставки делались, как и прежде. Сдающий же нервничал. Он не мог сесть, потел от волнения. Затем снова отдал свои ставки.

Кассел выиграл достаточно много; он был не единственным выигравшим.

Толпа вокруг них становилась все более плотной. Существует некоторое, не поддающееся определению, чувство, подсказывающее игроку в случае, когда другой выигрывает.

На этот раз сдающий стоял. Его нога временами касалась стула. Он дергал ею всякий раз, когда сдавал себе карту. На последней карте он заколебался. Забавно было видеть, как обильно он потел. Приподняв уголок карты и не указывая, что вытянул, он решительно, с силой, плюхнулся на стул. Тот сломался. Сдающий слегка усмехнулся, когда официант принес ему другой.

— Они все еще думают, что это неисправность в цепи, — прошептал Диманш.

Сдающий сел и вдруг резко подпрыгнул с недавно принесенного стула. Мрачно посмотрел на игроков и расплакался.

— У него были пустые карты, — объяснил Диманш. — Он проконтактировал с передающей цепью достаточно долго для того, чтобы стереть достоинство карт, но у него не хватило времени нанести новые.

Сдающий поправил пиджак.

— Я должен успокоиться, — объявил он хрипло. — Извините, меня, я отлучусь на несколько минут, чтобы принять лекарство…

— Вероятно, пошел проконсультироваться с менеджером, — заметил Кассел.

— Он сам менеджер. Он ушел поговорить с владельцем.

— Проследи за ним.

Хорошенькая блондинка, возможно, тоже уроженка Земли, улыбнулась и придвинулась ближе к Касселу.

— Не попадайтесь на крючок, — предупредил Диманш. — Она — скрытый агент этого дома.

Кассел осмотрел ее с ног до головы.

— Не очень-то много у нее скрыто.

— Но если она обнаружит…

— Не говори глупостей. Она никогда не догадается о твоем существовании. Маленькая шишечка за моим ухом и небольшая кругленькая трубочка, спрятанная в другом месте.

— Хорошо, — вздохнул покорно Диманш. — Я полагаю, что люди всегда для меня останутся загадкой.

Вновь появился сдающий, за ним следовал человек с новым стулом. Сдающий выглядел немного по-другому, хотя это и было то же самое лицо. При более внимательном рассмотрении Кассел понял, в чем состояла разница. На нем была новая одежда, не помятая, а свежая. Во время своего кратковременного отсутствия он был снабжен новым, тщательно выверенным видеопроектором. Игорный дом намеревался выяснить источник беспорядка.

Мысленно Кассел сосчитал свои активы. Он был платежеспособным снова, но, с другой стороны, его позиция не была уж слишком хорошей.

— Может быть, нам лучше уйти? — предложил он. — Без нашего дальнейшего вмешательства они поверят, что причиной их потерь стало действительно неисправное оборудование.

— Может быть, — ответил Диманш. — Вы считаете, что толпа вокруг нас состоит из одних владельцев?

— Ясно, — рассудительно произнес Кассел.

Он вытянул ноги. Толпа подступила ближе, необычно агрессивная и злобная, чтобы быть простым зрителем. Он решил не уходить.

— Давайте возобновим игру, — сдающий-менеджер вежливо улыбнулся всем игрокам. Он не подозревал ни одного из них. Пока.

«Возможно, они сейчас воспользуются некрапленой колодой?» — подумал Кассел с надеждой.

— У них таких не имеется, — ответил Диманш, а затем добавил рассеянно: — Во время совещания с владельцами он получил указания действовать по своему усмотрению, в зависимости от обстановки.

Плохо, но не настолько. По крайней мере, Кассел противостоял тому, кто был не вправе отобрать у него выигрыш, если его в этом хорошенько «убедить».

Сдающий демонстративно сел на стул. Пробует. Он смог выдержать заряд, пульсирующий через него. Мягкая улыбка превратилась в триумфальную.

— За время отсутствия он принял успокаивающее, — проанализировал Диманш. — Ему также уменьшили силу передающей цепи. Он думает, что таким образом сможет работать.

— Действие успокаивающего со временем проходит, — сказал Кассел. — К тому времени, когда он узнает, что все дело во мне, оно окончательно пройдет. И тогда покончим с ним.

Игра продолжалась. Ситуация была слишком тяжелой для других игроков. Они играли плохо, намеренно делали высокие ставки, один за другим проигрывали и выходили из игры. Очень хотели выиграть, но жить они хотели еще больше.

Все заведение лихорадило. И сдающего тоже. Пот струился по его лицу. В глазах стояли слезы. Обильное количество жидкости стало разъедать его натянутую улыбку. Он прибегнул к внешнему источнику — решимости.

Кассел поднял голову. Толпа отступила или вынуждена была отступил под напором вышибал, которые смешались с ней. Теперь он был один на один со сдающим. Вокруг него стопками лежали деньги. Их было больше, чем ему нужно, чем он хотел.

— Я предлагаю последнюю игру, — сказал сдающий-менеджер, гримасничая. В его словах чувствовалось что-то большее, чем простое предложение.

Кассел кивнул.

— На существенную сумму, — сказал сдающий, и назвал ее.

К удивлению Кассела, это была именно та сумма, которая у него лежала в кармане. Он снова кивнул.

— Дави на него, — проронил Кассел Диманшу. — Действие успокаивающего ослабевает. Он опять на том же уровне, с которого начал. Если сочтешь нужным, дай ему жару.

Карты шли медленно. Сдающий, сдавая их, нервничал. Не хватало тихой музыки… Касселу не верилось, что карты могут быть такими плохими. Временами сдающий поднимался и вновь садился.

— В нашем теле имеется некий нерв, — начал Кассел разговор, — и если его перегрузить, вы свалитесь замертво.

Сдающий не смотрел в свои карты… Ему это было не нужно.

— В таком случае, кое-кто будет арестован по обвинению в убийстве, — парировал он. — Им станете вы.

Кассел понял, что избрал неправильную тактику: гуманоид был достаточно мужественным. Он провел рукой по глазам и обратился к Диманшу:

— Попробуй внушить ему переменить карты. Играй на нем, как на пианино. Делай пиццикато на его нервах.

Диманш не ответил. Очевидно, он был занят, ковыряясь в чужих электронных схемах.

Сдающий протянул руку, но так и не коснулся карт. Улыбка сползла с его лица. На нем осталась боль. Он уже почти рыдал. Дым слабо струился из-под его пиджака.

— Жарко, не так ли? — поинтересовался Кассел. — Стало бы намного прохладнее, если бы вы сняли свою шляпу.

С легким стуком шляпа упала на пол. Механизм, который находился в ней, сломался. Теперь карты были такими, какими должны быть.

— Так-то будет лучше, — пробормотал Кассел.

Он взглянул на свои карты. За это время они слегка изменились. Там явно побывал Диманш.

Сдающий просмотрел свои карты одну за другой. Его лицо перекосилось, и он сел на прохладный стул.

— Вы выиграли, — проговорил он упавшим голосом.

— Позвольте мне посмотреть, что у вас на руках?

Сдающий-менеджер вдруг вспыхнул:

— Вы выиграли! Вы же этого добивались, не так ли?

Кассел пожал плечами.

— У вас здесь есть отделение Галактического Банка? Я внесу свои деньги туда, прежде чем вы возьмете свои карты.

Сдающий грустно кивнул головой и подозвал помощника. Толпа, стоявшая в ожидании драки, медленно расходилась.

— Что ты сделал? — спросил Кассел Диманша.

— У людей отсутствует чувство стыда. А у некоторых гуманоидов оно, оказывается, есть. Сдающий — один из таких. Я заставил его проектировать на карты то, что было не совсем приличным.

— Неудобно, если это выйдет наружу, — заметил Кассел. — Что ты спроектировал?

Диманш ответил. Кассел покраснел, что было совсем не по-мужски.

Вернулся сдающий-менеджер, и сделка была завершена. Деньги находились в безопасности, в Галактическом Банке.

— Отныне мы вас больше не приглашаем, — мрачно проговорил сдающий. — Не приходите больше.

Не глядя, Кассел собрал карты.

— Пожалуйста, чтобы никаких несчастных случаев после того, как я уйду отсюда, — сказал он, протягивая карты рубашкой вверх, — не было.

Менеджер взял их и вздрогнул.

— Он по-своему порядочный гуманоид, — прошептал Диманш. — Думаю, что вы в безопасности.

Пора уходить.

— Один вопрос, — небрежно спросил Кассел. — Как вы называете эту игру?

Сдающий автоматически начал отвечать:

— В общем, всем известно… — и замер с открытым ртом.

Да, уходить надо, и срочно.

На улице Кассел вызвал воздушное такси. Не было никакого смысла искушать правление Дома.

— Взгляните, — сказал Диманш, когда такси поднялось с поверхности транспортного потока.

У вывески игорного дома они увидели техника с видеопроектором. Огромные слова приняли очертания:

Такого еще не было нигде. Но теперь об этом уже ходили слухи.

Прибыв в жилое крыло отеля, Кассел сразу ушел в свою комнату. Он подождал, пока доставят заказанное ранее оборудование, и тщательно его проверил. Удовлетворенный, оценил размеры своей комнаты. Слишком мала для его планов.

Он поднял трубку интеркома и набрал номер службы.

— Поставьте систему охраны жизни вокруг моего номера, — произнес он строгим голосом.

Лицо напротив него приняло удивленное выражение:

— Но вы же землянин… Я думал…

— Я знаю больше о своих нуждах, чем ваше Бюро жизнеобеспечения. У землян все-таки есть определенные стадии жизни. И вы знаете, что последует наказание, если не окажете мне эту услугу.

Существовали расы, которые могли находиться без сна в течение пяти месяцев, а затем они восполняли его. Другие отращивали рудиментарные крылья на короткие периоды времени и должны были летать с ними, либо умереть. Для этого необходимо было снижение силы притяжения. А иные… Но общей чертой для всех являлось критическое время, когда они нуждались в определенных условиях. Поэтому был выработан универсальный для всей Вселенной закон, который гласил: «Каждый отель обязан создавать определенные условия для поддержания любой формы жизни, которая запросила об этом».

Годольфианин исчез с экрана. Когда он появился вновь, его лицо выражало смущение.

— Кстати, о вашем номере. Меня проинформировали, что вы у нас числитесь как гость, занимающий одну комнату.

— Это так, но она слишком маленькая. Превратите комнату вокруг меня в номер люкс.

— Это стоит очень дорого.

— Я знаю. Наведите справки в Галактическом Банке о моем кредите.

Кассел продолжал следить за экраном. Отныне службы станут поразительно предупредительны.

— Ваш номер будет оформлен примерно через два часа. Система охраны жизни начнет функционировать, как только вы запросите. Позволите узнать, как долго она понадобится? Я могу сделать распоряжение сейчас.

— Приблизительно десять часов будет достаточно. — Кассел задумчиво потер щеку. — И еще одно. Поставьте постоянную службу в Космическом порту. В случае прибытия корабля, отправляющегося на Танни-21 или следующего в том направлении, забронируйте на нем место и держите его до тех пор, пока я не буду готов, каких бы денег это ни стоило.

Он отключил связь и быстро уснул. Через несколько часов проснулся от какого-то слабого гудения. Это действовала система жизнеобеспечения, возведенная вокруг только что переоформленного номера.

— Что теперь? — спросил Диманш.

— Мне нужно удостоверение.

— Да, это верно. Но подделка документов обходится очень дорого и она достаточно груба, как заметила эта женщина, Мюрра Форей.

Кассел взглянул на оборудование.

— Дорога — да. Но не груба, если его сделаем мы.

— Мы подделаем его? — В голосе Диманша звучало недоверие.

— Ну, это я так выразился. Посмотри на это следующим образом. Я видел свою карточку бессчетное количество раз. Если бы я постарался нарисовать ее, как я помню, то она была бы недействительна. Тем не менее эта память существует в моем мозгу, записанная в нейронных цепях, точная и аккуратная. — Он многозначительно помолчал. — И ты имеешь доступ к этой памяти.

— По крайней мере, частично, но какая в том польза?

— Видеопроектор и пластик сделают отпечаток. Я буду упорно думать об удостоверении, каким я его помню. Ты будешь записывать и подавать обратно мне, пока я буду сосредоточиваться, чтобы спроектировать его на пластик. После этого мы изменим химический состав пластика. Такое удостоверение пройдет все проверки, кроме деструктивного анализа, но они это делают нечасто.

Некоторое время Диманш молчал.

— Гениально, — прокомментировал он наконец. — Часть этого мы можем сделать. Официальную гравировку и даже электронный штамп. Однако существует очень серьезная деталь — оттиск с области мозга вне наших возможностей. Мы можем записать то, что вы помните, а значит, то, что вы видели, но видели все недостаточно хорошо. Будет узнаваема только общая картина изображения, но не тонкая структура, не заряды, накопленные там, не их взаимодействие.

— Но мы должны сделать это, — настаивал Кассел, нервно расшагивая по комнате.

— Прозондировать с другим оборудованием…

— Нет такой возможности. Я блефовал с системой защиты жизнеобеспечения. Если я буду просить еще, они наведут справки и откажутся.

— Хорошо, — ответил Диманш и начал что-то напевать. Механическая претензия на музыку отозвалась для Кассела головной болью. — У меня возникла идея. Подумайте об удостоверении.

Кассел подумал.

— Достаточно. А теперь ущипните себя.

— Где?

— Везде, — ответил раздраженно Диманш. — Каждый раз в другом месте.

Кассел так и сделал, хотя через некоторое время ему это надоело.

Диманш остановил его.

— Точно над вашим правым коленом.

— Главный доступ в ту часть вашего мозга, которая нас интересует, — объяснил Диманш. — Мы не можем получить снимок вашего мозга в оригинале, но мы можем исследовать его дистанционно. Результаты, естественно, будут упрощенными. Что-то вроде масштабной модели, по сравнению с оригиналом. Или более подходящее сравнение — рельефная карта местности.

— Исследовать дистанционно, — пробормотал Кассел. Ужасное подозрение закралось в его сознание. Он отогнал эту мысль. — Что это значит?

— То, что вы слышите. Стимул и ответ. Из этого я могу сконструировать аккуратный график нужной части вашего мозга. Наши зондирующие инструменты будут грубыми, учитывая стесненные обстоятельства, но эффективными.

— Я уже видел эти зондирующие инструменты, — пробормотал озабоченно Кассел. — Может быть, мы сначала поработаем над официальной гравировкой и электронным штампом, пока я еще в норме? У меня такое чувство…

— Прекрасный совет.

Кассел медленно собрал вещи. Его зажигалка может гореть, а также резать. Ему нужен тяжелый объект для удара. Сильный раздражитель для его нервных окончаний. Что-либо для того, чтобы тело заныло.

Диманш прервал его:

— Еще вот что. Кроме этого мы должны заняться некоторыми железами. Посмотрите, если в комнате стимулирующий объект.

— Стимулирующий объект? Ах, да! Стимулятор. Никогда не пользовался этими чертовыми штуками.

Но он уже искал. Да, следующие несколько часов не будут приятными для него, равно как не будут и скучными.

Жизнь на Годольфе не так проста.

Как только действие службы жизнеобеспечения прекратилось, Кассел вызвал врача. Абориген осмотрел его профессиональным взглядом.

— Это что, часть жизненного процесса землянина? — спросил он недоверчиво и осторожно коснулся распухшей ноги.

Кассел слегка кивнул.

— Дело жизни и смерти, — простонал он.

— Ну, если так, тогда другое дело, — ответил врач, покачав головой. — Я лично рад, что являюсь годольфианином.

— «Каждому свое», — процитировал Кассел девиз отеля.

Годольфиане были неуклюжими, добродушными, карикатурными тюленями. Но с медициной, однако, у них было все в порядке. В считанные минуты Кассел начал чувствовать себя лучше. К тому времени, когда врач ушел, опухоль спала, а открытые раны быстро затягивались.

Исполненный нетерпения, он стал рассматривать свое удостоверение. Насколько он смог понять, оно было совершенным. Другое дело — сканирующее устройство, которое могло бы раскрыть подделку. Он должен был проверить это как можно лучше, не подвергая себя опасности.

Службы были доставлены в отдел сразу после того, как он сделал заказ. Над его головой укрепили аппарат и опустили удостоверение в щель. Когда на карточке был отмечен код, автомат вздрогнул и нашел соответствующую мозговую область. Была смоделирована структура, импульсы записаны и превращены в луч света, который заплясал на пленке.

Подобным образом было записано удостоверение. Это было теперь средством сравнения.

Отпечатки пальцев могли быть скопированы. В том случае, конечно, если рассматриваемая раса имела пальцы. Каждый интеллект, как бы сильно он ни отличался от своих соседей, имеет мозг, а всякое вмешательство в мозг могло быть обнаружено. Любое удостоверение имело психометрический номер, который соответствовал определенной личности. Изменения любой части мозга можно было вычислить только по личному индексу.

Техник снял удостоверение и передал его Касселу.

— Куда мне следует отослать снимки?

— Не нужно, — ответил Кассел. — У меня распоряжение лично прийти с ними.

— Но это лишь процесс законной силы.

— Знаю, но это не формальный контакт.

Сняв две полосы и вручая их Касселу, техник откатил автомат. Подумав, Кассел сочинил послание:

Он прикрепил послание к полоскам и опустил их в канал интеркома.

Когда пришел ответ, он удовлетворенно хмыкнул. Однако улыбка постепенно сползла с его лица, когда он начал его читать, одновременно, без одобрения, заметив насмешливый блеск в наблюдавших за ним глазах. В конце концов, его мораль, куда бы он ни поехал, была его собственной.

— Дентон Кассел, — проговорила женщина. — Изумительная работа! Эти две полоски вызвали сомнение на 1 процент. Лучшая подделка, которую я видела до сих пор, была на 6 процентов. И она была сделана чисто случайно. Удостоверение невозможно скопировать. Позвольте поздравить вас.

Его достойный ответ звучал профессионально:

— Мне очень жаль, что вы любите слово «подделка». Я же сказал вам, что потерял карточку. Как только я ее нашел, то отправил вам доказательство. Я хочу попасть на Танни-21 и прошу сделать все возможное, чтобы ускорить этот процесс.

Она звонко рассмеялась.

— Вам не нужно рассказывать мне, как вы ее сделали или как вы ее взяли. Я склоняюсь к мысли, что вы изготовили ее сами. Вы понимаете, что меня не волнует правовая сторона дела. Время от времени агентство должно выдавать утерянные документы и, если у вас есть какой-то лучший способ, чем тот, который имеем мы, мне бы хотелось его знать.

Он вздохнул и покачал головой. По непонятной для него причине сердце забилось чаще. Он хотел сказать еще что-то, но смолчал.

Она приблизила свое лицо.

— Возможно, вы обсудите со мной этот вопрос более подробно?

— В агентстве?

Она удивленно посмотрела на него.

— Вы что, спите? Агентство сегодня закрыто. Главный советник не может работать все время. Вы же знаете.

Спит? Он скривился при воспоминании о самоистязании. Нет, он не спал. Отбросив неприятные воспоминания, он смело назначил место. Предложение пообедать вместе было принято.

Диманш подождал, пока погаснет экран. Он тщательно подбирал слова.

— Вы заметили, — спросил он, — что ни в одежде, ни в макияже не было никаких изменений, и все же она выглядела гораздо моложе и привлекательнее?

— Я не думал, что ты можешь рассмотреть ее настолько.

— Я-то не могу. Я смотрел на нее вашими глазами.

— Не доверяй моей реакции, — посоветовал Кассел. — Она может быть чисто субъективной.

— Я не доверяю. Она такова.

Кассел задумчиво напел мотивчик. Диманш являлся деловым неврологическим инструментом, но из этого не следовало, что он был экспертом по части человеческой психологии.

Кассел во все глаза смотрел на женщину, которая шла ему навстречу. Одета по моде центра Галактики. Декадентский стиль, конечно, или, возможно, сверхцивилизованный. Будучи чужеземцем, он точно не знал, что это за стиль. Но, по-видимому, стиль делал с телом то, что следовало бы сделать уже давно. Тело это не было строго человеческим. Итак, юбка утонченных линий выдавала ее отклонение от человеческой расы. Некоторые из новых переходных рас отличались от исходного племени так же сильно, как кроманьонцы от неандертальцев, по крайней мере, в смысле красоты.

Диманш сказал что-то неразборчивое и умолк. Кассел даже не заметил этого. Его сознание фокусировалось на другом открытии. Шедшая ему навстречу женщина была Мюррой Форей.

Он смутно осознавал, что главный советник не являлась таковой, какой она показалась ему в первый день. Но в то, что она способна к таким метаморфозам, поверить трудно, хотя и приятно. Его мысли, должно быть, отразились на лице.

— Пожалуйста, — сказала Мюрра Форей: — Я — хантнер. Мы все являемся мастерами камуфляжа.

— Хантнер, — повторил он озадаченно. — Но что это за раса?

Она сморщила свой милый носик.

— Я не ожидала, что вы спросите об этом, и не стану отвечать сейчас. — Она подошла ближе: — Я думала, вы спросите, в чем состоит камуфляж. Лицо, которое вы видите сейчас, или которое вы видели в Бюро.

Он не понимал, о чем говорил. Но, должно быть, ответил что-то приятное, потому что она улыбнулась и плотнее закуталась в свою легкую шаль. Заказ в ресторане ждал.

Диманш ухватился за возможность поговорить.

— В ней есть что-то неискреннее. Я пока ничего не понимаю, но мне это не нравится.

— Ты, — ответил Кассел, — машина. И тебе не надо любить это.

— Именно это я и имею в виду. Вы должны любить это. У вас нет выбора.

Мюрра Форей вопросительно оглянулась. Кассел поспешил к ней.

Вечер прошел очень быстро. Он ел и не чувствовал вкуса пищи. Он слушал музыку и не понимал ее. Геометрические световые фигуры, на которые смотрел, он тоже не замечал. Напитки, которые пил… И здесь последовательность заканчивалась в сложной химии годольфианских стимуляторов. Кассел реагировал на этот мягкий напиток, хотя его физические реакции не менялись. Некоторые ментальные центры были подавлены. Другие оставались открытыми, по его желанию подчиняясь ускорению.

Мюрра Форей, по крайней мере, в его глазах, была похожа на мечту, которую имеют, но о которой никогда не говорят. Ее, однако, интересовала только работа, или же она хотела казаться таковой.

— Годольф — очень приятное местечко, — говорила она, играя бокалом. — Если вы любите дождь. Похоже, аборигены здесь достаточно счастливы. Но Галактика огромна и в ней множество незнакомых планет, каждая кажется идеальной для тех, кто к ней привык. Мне не нужно вам говорить, что случается с людьми, когда они путешествуют. Они зачастую садятся на мель. И дело не во времени, которое они проводят в полете. Дело в ожидании, пока появится нужный корабль, и в том, чтобы иметь все необходимые документы. Поверьте мне, это действительно важно, как мы уже выяснили.

Он кивнул головой.

— Таково происхождение Бюро Космических Сообщений, — продолжала она. — Таково происхождение организации, передаваемой из рук в руки. Иногда она называется «Помощь путешествующим по звездам», иногда может иметь и другие имена. Цель, однако, всегда остается одной: наблюдать или следить, чтобы затерявшиеся в пути пассажиры добирались туда, куда они желают.

Она задумчиво и в то же время призывно смотрела на него.

— …Вот почему я заинтересована в вашем методе создания карточек удостоверения. Это то, что, в основном, теряется. Крадется, если вы предпочитаете точнее!

Казалось, она предугадала его вопрос.

— Как можно использовать чужое удостоверение? Это можно сделать при определенных обстоятельствах. Путем нейролоботомии. Участок мозга можно изменить так, чтобы он походил на кодовую область другого мозга. Прооперированный человек, конечно же, страдает потерей определенной функции. Насколько, велика эта потеря, зависит от степени сходства между двумя мозговыми областями до операции.

Она, должно быть, знала, и он был склонен поверить ей. И все-таки убедительно это не прозвучало.

— Вы не выясняли психометрический индекс, — проронил он.

— Я думала, что вы увидите это. Он тоже уменьшен.

— Достаточно логично, хотя и не полная картина. Из гения всегда можно сделать среднего человека или снизить его до уровня идиота. Хотя и не было еще такой операции, которая могла поднять идиота до уровня гения.

Борьба за драгоценную карточку удостоверения переходила с более высоких тонов на более низкие. Игра музыкальных стульев со зловещими обертонами.

Она улыбнулась, хотя глаза оставались серьезными.

— Вы не ответили на мой вопрос.

Компания, нанявшая его, не была заинтересована выдавать секрет Диманша. Эти устройства не продавались, их делали для своих собственных целей. Он выделял их среди конкурентов, и они намеревались его сохранить. Даже по рекомендациям Кассела они не продали бы его агентству.

Более того, это устройство не могло бы помочь Бюро, даже если бы они получили его. В качестве советника Форей была единственной, кто мог им воспользоваться, и не смогла бы сделать удостоверение никому, кроме себя, даже владея исключительным умением.

Альтернативой являлась хирургическая операция с вживлением электронного приспособления тому, кто в нем нуждался. Когда такое происходит, секретность исчезает. Бюро нельзя доверять.

Он покачал головой.

— Заманчивая идея, но, боюсь, я не смогу помочь.

— Вы имеете в виду, что не будете помогать?

Это было забавно. На этот раз агентство, а не он, нуждалось в помощи.

— Не переиграйте, — предупредил Диманш, который все это время безмолвствовал.

Она наклонилась вперед, прислушалась. Он испытал неприятный момент. Неужели она заметила его внутренний разговор? Конечно, нет. И все же…

— Пожалуйста, — сказала она тоном, который развеял его подозрение. — Сейчас мне предстоит неотложное дело. Не пойдете ли вы со мной? — Она понимающе улыбнулась в ответ на выражение его лица. — У Бюро всегда есть неотложные дела.

Она уже поднималась.

— Сейчас слишком поздно идти туда. У меня дома есть целый ряд автоматов, с помощью которых я связываюсь с Космическим портом.

— Я в недоумении, — озадаченно проговорил Диманш. — Она совсем не вокализирует. Я не смог настроиться на нее. Я уверен, что она не получала никакого вызова. Будьте осторожны. Это, возможно, ловушка.

— Интересно, — бросил Кассел. Он был не в том настроении, чтобы обсуждать происходящее.

Ее жилище было роскошным. Хотя Кассел к этому всегда относился спокойно. Роскошь во Вселенной была повсюду, а вот женщин-хантнер у него еще не было. Он наблюдал, как Форей управлялась с приборами, сгруппированными в одном месте комнаты. Она что-то тихо говорила, и он не смог разобрать слова; одновременно она орудовала рычагами, нажимала какие-то кнопки.

Наконец все было закончено.

— Я устала. Вы подождете, пока я переоденусь?

Он согласно кивнул.

— Я думаю, что ее «неотложное дело» — просто обман, — сказал решительно Диманш, как только она вышла. — Я утверждаю, что она вовсе не работала со связью, она просто имитировала действия движениями.

— Движениями, — промурлыкал Кассел, мечтательно откидываясь на кресло. — И какими движениями…

— Я все время наблюдал за ней, — продолжал Диманш. — Она пугает меня.

— Я тоже наблюдал за ней, но по-другому.

— Выбирайтесь отсюда, пока можете, она очень опасна.

На мгновение Кассел задумался. Раньше Диманш никогда не подводил его. Нужно следовать его совету. И все-таки существовало и другое объяснение.

— Послушай, — сказал Кассел, — машина есть машина. Но среди людей есть мужчины и женщины. То, что кажется опасным тебе, может быть нормальным…

Вошла хозяйка апартаментов.

Действительно, она была из иного конца Галактики. Женщина вообще может быть изящной и женственно прекрасной каким-то особым, необъяснимым образом. Не то, чтобы Мюрра презирала или смотрела свысока на то, какое она производит впечатление, но в технических деталях, которые она использовала, он все равно отмечал очевидное. У него заныли на руках сухожилия и пересохло во рту, но не от страха. В ушах настойчиво звенело. Он встряхнул головой и поднялся ей навстречу. Звон не проходил. Оказывается, это был реальный голос. Вопль Диманша…

— Хантнер — это словесный вариант! На их языке это означает охотник. Она может слышать меня.

— Слышать тебя? — повторил Кассел безучастно.

Женщина поцеловала его.

— Знаешь, кто они? Хантнер — это потомок плотоядных животных. Аудиочувствительные. Она слышала вас и меня постоянно.

— Конечно, слышала, — улыбнулась Мюрра. — С самого первого интервью в Бюро. Сначала я не видела в этом ничего серьезного, но ты переубедил меня. — Она мягко прикрыла рукой его глаза. — Мне очень не хочется делать это, дорогой, но мне нужен Диманш.

В течение всего разговора он задыхался от ее ласки, а теперь она начала душить его.

Кассел считал себя атлетом. Для землянина он и был таковым. Однако Мюрра Форей была хантнер — потомок сильных плотоядных животных. У него не оставалось никакого шанса, и он понял это, когда не смог оторвать ее руки и провалился в пустоту безвоздушного пространства.

Когда Кассел очнулся, он был один. Лучше бы ему не просыпаться! Он перевернулся, но как ни старался, уснуть ему не удавалось. Его тело нуждалось во сне, но мозг был напуган и встревожен. Чем — непонятно. Он сел, дрожа от возбуждения, и обхватил голову руками, затем инстинктивно прощупал ноющими пальцами всю голову и замер: шишечка за ухом исчезла.

— Диманш, — позвал он и взглянул на живот. Там был тонкий след от разреза, который зарастал прямо на глазах.

— Диманш, — закричал он опять. — Диманш!

Ответа не последовало. Диманша с ним больше не было. Пошатываясь, он поднялся на ноги и уставился на стену. Форей любезно вернула его в собственный номер. Наконец, собравшись с силами, он осмотрел свои вещи. Ничего не пропало. Деньги, удостоверение — все на месте.

Он мог бы пойти в полицию, но скривился при, мысли об этом. Годольфианская полиция — вряд ли достойный противник для хантнера. А как доказать, что Диманш украден? Ведь ничто, более ценное, не взято. Кроме того, мог существовать и какой-то местный запрет на устройство типа Диманш. Не на него, конечно. Но они могли бы докопаться до какого-то древнего закона о посягательстве на личную уединенность или чего-то в этом роде… Могло подойти все, что угодно, если оно давало возможность конфисковать устройство для тщательного изучения.

Самое худшее, что может произойти, так это то, что полиция поверит его рассказу. Тогда она обнаружит местонахождение Диманша, и ему уже никогда его не вернуть.

Он горько улыбнулся. Ему стало больно от воспоминания. «Дорогой», — сказала она ему и в тот же момент начала душить и жестоко избивать. Затем, ликуя от победы, извлекла из него маленький прибор.

Он представил себе не очень отдаленных ее предков, выскакивающих из укрытий и настигающих спасающееся бегством стадо…

Лучше об этом не думать…

Почему она взяла Диманша? Она намекала, что агентство не всегда заботилось о соблюдении законности. Он не-верил ей. Если бы она захотела воспользоваться им для изготовления Удостоверения, то скоро убедилась бы в бесполезности. И не потому, что присутствие Диманша было удобно. Не похоже, что она его вернет, после того как он сделал подобное открытие.

Интересно, какова цель деятельности Бюро Космических Сообщений? Очевидно, оно было прикрытием какого-то другого рода деятельности, что к филантропии не имело никакого отношения.

Диманш бы это выяснил. Все, казалась, вращается вокруг него. С Диманшем Кассел чувствовал себя почти суперменом, не теряющимся практически в любых ситуациях, которые, однако, не имеют отношения к женщине-хантнер. Без Диманша — что ж, Танни-21 все еще далека. Даже если он туда доберется, без прибора его миссия на этой планете обречена на неудачу.

Он не допускал и мысли о попытке отобрать его у Мюрры Форей немедленно. Она была аудиочувствительной. За двадцать футов без всякого устройства она слышала биение сердца, внутренний шум мышц, трущихся друг о друга. С Диманшем же она услышит шуршание электронов. Она была слишком грозным противником.

Морщась от боли, он стал натягивать одежду. Нужно сделать другого Диманша. Это, конечно, трудная работа даже для нейронного эксперта, знакомого с процессом изготовления такого устройства. Кассел таким экспертом не являлся, но делать нечего — надо что-то предпринимать. Новый прибор должен быть лучше оригинала. Может, не таким ловким, но более всесторонним, более сильным.

Он улыбнулся при мысли о возможности преподнести сюрприз Мюрре Форей.

Не обращая внимания на боль, Кассел сразу принялся за работу. Имея много денег, он легко отыскал лучшие электронные и нейронные предприятия на Годольфе. Все они были поставлены на надежную основу. Когда он раздаст им планы, они обязаны будут наброситься на изготовление с максимальной энергией. Каждое предприятие должно было сделать определенную часть заказа, которая не имела значения без наличия другой. Тугодумы-годольфиане не станут устанавливать бесполезные ментальные связи между не связанными, на первый взгляд, проектами.

Кассел опять закрылся в своем номере и начал составлять схемы. Это оказалось тяжелее, чем он думал. Он знал принципы, но детали были гораздо сложнее, чем он себе представлял.

Функционально аппарат Диманш был разделен на три составные части. В нем имелся узел мозга и памяти, который действовал в соответствии с моделью подобного узла человека. В отличие от человеческого мозга у аппарата не было собственного тела, и, следовательно, большая часть узла была приспособлена для мышления. Полностью нейронный по конструкции, он был гораздо меньше, чем любой другой электронный мозг равной мощности.

Вторая функция — электронная, сходная с радаром. Но вместо материальных объектов она выслеживала и записывала отдаленный нервный импульс. Она могла считать удары сердца, измерять параметры дыхания, даже сделать приблизительный анализ крови. Сфокусированная должным образом на нервных окончаниях языка, губ и гортани, она передавала данные обратно на нейронный мозг, который реконструировал это в речь. Чтение по губам.

И, наконец, был еще голос Диманша, спикер под контролем электронного мозга.

Для удобства вживления в тело Диманш был разделен на два узла. Большой обычно вживлялся хирургическим путем в брюшную стенку. Меньший, содержащий спикер, подсоединялся к голове, за ухом. Он работал за счет костной проводимости, позволяющей осуществлять связь между оператором и инструментом. Очень удобно. Знать это, как знал Кассел, было недостаточно. Ему случалось беседовать с экспертами компании, видеть символические рисунки, чертежи неапробированной версии. Но нужно было что-то лучшее, чем самое лучшее, когда-либо планировавшееся.

Препятствие заключалось в том, что Диманш пользовался непосредственно энергией нервной системы тела, в которое был вживлен.

Против Мюрры Форей новое изобретение должно обладать большой силой. Она была сильнее Кассела физически, и, вероятно, также и в выработке нервной энергии.

Единственный выход — доставлять к новому прибору как можно большую энергию нервных токов тела. Это было опасно: малейший просчет — и пользователь погибал.

Несмотря на это, Кассел должен иметь прибор, превосходящий возможности Форей.

Он устало потер глаза. Как ему найти способ дополнительного снабжения энергией? Внезапно от осенившей его догадки он вскочил. Это был выход, конечно! Вспомогательный силовой блок, который не нужно вживлять в тело. Дополнительная энергия, которую он может использовать только в крайнем случае.

«Нейроникс» никогда не делала этого, будучи уверена, что такой прибор когда-либо потребуется. Фирма не нуждалась в подавлении своих клиентов. Она просто хотела получить информацию с помощью чтения мыслей.

Касселу было легче прийти к этой идее, чем осуществить ее. К концу первого дня он понял, что дело затянется.

Дважды он отсрочил заказ, закрывался в комнате, и, вопреки энергичным протестам врача, принимал препарат против сна. Через неделю он имел необходимые чертежи, грубые, однако разборчивые. Эксперт мог сделать бесчисленные исправления, но цель была ясна.

Одна неделя. Все это время Мюрра Форей ежечасно совершенствовала свое искусство в обращении с Диманшем.

Пошатываясь, Кассел следовал за нейронным экспертом; семидесятидвухчасовой сон все еще сковывал его. Годольфианин с гордостью показывал свою мастерскую, хотя Касселу были безразличны все его достижения. Единственным достойным внимания аспектом была масштабность архитектуры.

— Мы сделали все, хотя я не думаю, что взялись бы за это дело, зная, как будет тяжело, — не умолкал нейронный эксперт. — Все сделано в точности, как вы заказывали. Мы вынуждены были внести некоторые изменения. Вы понимаете, что это неизбежно?

Он обеспокоенно взглянул на Кассела, но тот согласно кивнул головой. Этого следовало ожидать. Компоненты, обычные на Земле, могли здесь отсутствовать. Тем не менее, любой стоящий эксперт всегда сможет подобрать подходящее соединение и получить аналогичные результаты.

— Я думал, вы будете собирать мой прибор отдельно. Что эта планетарная модель делает здесь?

Годольфианин обиженно развел руки.

— Планетарная модель? — он криво улыбнулся. — Это то, что вы заказывали!

Кассел вздрогнул. «Это надо будет укрепить под кожей за ухом. Но даже ящер третичной эпохи не сможет носить его».

Он резко повернулся к эксперту.

— Я говорил вам, что «это» должно быть маленькое?

— Так и есть. Я точно повторил ваш заказ.

— Я не знаком с местной системой измерений, но сделайте «это» крошечным, совсем крошечным. Представьте мысленно размер, каким он должен быть, и уменьшите наполовину. А затем еще наполовину.

Кассел бросил взгляд на руки годольфианина. Подходят для плавания. Не удивительно, что они все строят в грандиозных масштабах. Неуклюжие, грубые, с перепонками, руки совершенно не подходили для точной работы.

Все бессмысленно. Совершенно бессмысленно. Кассел теперь знал, что обнаружит в других лабораториях. В унынии он покачал головой, лично проследил за тем, чтобы прибор был разрушен, заплатил за работу и забрал чертежи.

Вернувшись в свои комнаты, он сел и задумался. Нужно было найти новое решение. Если годольфиане не справятся, необходимо найти такую расу, которая смогла бы. Яростно схватив трубку интеркома, он начал говорить, и через полчаса уже имел дюжину предложений.

Лучшим из них представлялась Спирелла — миниатюрная, насекомоподобная раса, не выше трех футов ростом, предположительно обладавшая маленькими, ловкими руками и развитая в техническом плане. Ее представители дали понять, что знакомы с предложенной областью работ. Они находились на расстоянии трех световых лет отсюда, но с помощью местного транспорта к ним можно добраться в течение дня.

Кассел не стал упаковывать вещи. Комнаты должны оставаться штаб-квартирой. Его дом там, где его враги.

Мысленно он исправил — враг.

Он потер свое чувствительное ухо, с удовольствием ощущая дискомфорт. Его брюшная стенка побаливала, но это было не надолго. Спирелла удачно сделали новый прибор. Они создали даже лучший вспомогательный блок питания, чем он заказывал. Кассел нащупал в кармане плоский футляр. В случае необходимости его можно вынуть, тогда как Мюрра Форей будет ограничена энергией только своей нервной системы.

То, чем он владел сейчас, не было прежним инструментом. Возможно, более военизированным. Он не считал себя вправе использовать то же имя. Но нужно назвать его как-то решительнее, принимая во внимание его мощь. Манш! Самое подходящее имя. Манш против Диманша. Кассел против королевы.

Он уверенно двигался параллельно транспортному потоку. Шел дождь. Кассел решил испытать новый прибор. Вот годольфианин на противоположной стороне улицы наклонился, удивляясь, почему его колени перестали сгибаться. Они вдруг распухли и стали болеть. Возможно, это климат.

«А возможно, и нет, — подумал Кассел. — Обусловленная известными обстоятельствами боль должна прекратиться, я не собираюсь причинять вред аборигену, а хочу только пронаблюдать Манша в действии».

Кассел начал кружить вокруг Бюро, из предосторожности сохраняя расстояние в один дом между собой и возможным электронным детективом. Не было никаких признаков того, что Мюрра Форей опознала его. Для хантнера, она, несомненно, была не слишком предусмотрительной.

Он осторожно отправил Манша в разведку. Электронный охранник, о котором сообщал еще Диманш, безмолвствовал. Манш прошел через него, не потревожив даже электрона. Позади сторожа не было и следа главного советника.

Кассел осторожно подошел ближе. По-прежнему, ничего не предвещало опасности. Тот же пожилой техник ковылял у входа. Вдруг страшная догадка осенила Кассела. Ее можно было довольно легко проверить.

Да, действительно, произошла еще одна «реорганизация». Новая вывеска гласила:

Кассел остановился напротив, не в силах сообразить, что смутило и — испугало его. Затем постепенно до него дошло. «Бокс» — это единственное слово на карточке в кошельке, который его противник оставил тогда, в аллее. Кассел, естественно, интерпретировал его как название банды грабителей. Конечно же, это было неверно.

В первое свое посещение Кассел застал Бюро в процессе очередной реорганизации. Единственная ее цель, как он четко понял сейчас, заключалась в изменении названия, которое составляли начальные буквы Бюро. В тот момент он их не расшифровал.

Он вдруг ясно понял, почему Мюрра Форей была так уверена, что удостоверение личности, изготовленное с помощью Диманша, было подделано.

Она с самого начала знала человека, ограбившего Кассела, возможно, даже помогла спланировать акцию.

Кассел ничего не понимал. И все-таки смысл должен быть. Он подозревал, что это организация типа рэкета, но, возможно, это было не так. Однако, как бы она ни называлась, ее действительная цель — оказание помощи застрявшему путешественнику. Вопрос состоял в том, какому путешественнику.

В Космическом порту должны работать сотрудники из агентства, проверяющие каждый случай. Они выясняли, куда едут пассажиры, в порядке ли их документы, а затем точно так же, как это случилось с Касселом, подходящего путешественника грабили, с тем, чтобы кто-то другой, тоже застрявший здесь, смог добраться до места назначения.

Техник-старик закончил менять вывеску на последней двери и поковылял в сторону Кассела. Он пристально всматривался в пелену дождя и темноту.

— Вы застряли здесь тоже? — проговорил он хриплым голосом.

— Нет, — ответил Кассел, пытаясь сохранить спокойствие. — Я не застрял. Я здесь потому, что так хочу.

— Вы сумасшедший, — заявил старик. — Я помню…

Кассел не стал выяснять, что же тот помнит. Несуществующую землю, возможно, планету, которая вращается по совершенной орбите вокруг идеального солнца. Континент, который возвышается пурпурным горным хребтом, поддерживающим медового цвета небо. Людей, с которыми легко отдыхать без забот и тревог. То есть, его родной мир, где ночью в небе висят его знакомые созвездия.

Из последних сил Кассел добрался до своего номера и устало упал на кровать. Откровенный обмен мнениями не состоялся.

Все, связанные с агентством, включая Мюрру Форей, «застряли» здесь. Без удостоверений, без денег. Таков был и штат Бюро — кучка отчаявшихся отверженных. «Филантропия» распространялась только на них и ни на кого больше. Они выуживали удостоверения и деньги у путешественников, оставляя их выброшенными на берег, и те вынуждены были присоединиться к Бюро и использовать те же методы, чтобы продолжать свое путешествие по Галактике.

Это была бесконечная цепь отставших путешественников, грабивших и оставлявших выброшенных подобных себе, которые затем должны были грабить и оставлять других.

У Кассела не было шанса догнать Мюрру Форей. Она использовала время и Диманша, чтобы создать собственное удостоверение и бежать.

Она возвращалась на Кэтти-Кат, дом всех хантнеров, и, видимо, была уже на расстоянии нескольких световых лет отсюда. Или это не так? Вывески на Бюро были только что изменены. Возможно, корабль все еще в Космическом порту или летит где-то в пределах скорости света.

Он пожал плечами, признавая поражение. Это было уже бессмысленно. Все равно он не смог бы попасть на борт.

Вдруг Кассел, опираясь на локоть, приподнялся. Он — нет, но Манш сможет! В отличие от прежнего прибора он может действовать на огромных расстояниях. Его мощность больше не зависит только от собственной ограниченной нервной энергии.

С расчетливой яростью Кассел выпустил Манша в пространство.

— А вот и вы! — воскликнула Мюрра Форей. — Я так и думала, что вы это сделаете.

— Неужели? — спросил он холодно. — А где вы сейчас находитесь?

— Покидаю атмосферу. Если можно назвать эту чушь вокруг планеты атмосферой.

— Это не плохая атмосфера, — сказал он ядовитым тоном, на который только был способен. — Это филантропия.

— Пожалуйста, не обижайтесь. Хантнеры — довольно необычные существа. Я признаюсь в этом. Но иногда даже мы нуждаемся в помощи. Мне нужен был Диманш, и я взяла его.

— Рискуя убить меня.

Ее веселость была какой-то странной. В ней сквозило что-то похожее на печаль.

— Я не ранила вас. Я не могла бы это сделать. Вы были слишком привлекательны, как… животное с планеты Кэтти-Кат, которое на Земле называют медвежонком Тэдди. Привлекательный, милый медвежонок Тэдди…

— Тэдди-медвежонок, — повторил он, по-настоящему уязвленный сейчас. — Осторожно, он может иметь когти.

— Длинные когти? Такие длинные, что могут добраться до Кэтти-Кат? — Она смеялась, но смех ее звучал грустно и неубедительно.

Манш выстрелил по молчаливой команде Кассела. Смех оборвался.

— Ну что же, вы сделали это, — вмешался Диманш. — Она холодна.

Не было никакой причины чувствовать угрызения совести, но, как ни странно, Кассел чувствовал это. У него пересохло во рту.

— Итак, ты тоже можешь беседовать со мной. Через Манш, конечно. Я построил чудесный механизм, не так ли?

— Устрашающий, — ответил сурово Диманш. — Она без сознания.

— Я слышу это в первый раз. — Поколебавшись, Кассел добавил: — Она мертва?

Диманш занялся обследованием.

— Конечно, нет. Такая маленькая штучка не может повредить ей. Ее нервная система изумительна. Я думаю, она может вынести заряд для целого города. Это прекрасно.

— Я понимаю, что такое красота, — проговорил Кассел.

Наступило неловкое молчание. Наконец Диманш нарушил его:

— Теперь, когда мне известны все факторы, я горжусь, что являюсь прибором, который она изобрела. Ее потребность оказалась большей, нежели ваша.

Кассел проворчал:

— Как главный советник, она имела доступ ко всем…

— Не вмешивайтесь со своими полудоводами. Хантнеры являются особенными. Их мозговые структуры тоже. Не обязательно лучше, но другие. Только аудиирующие и визуализирующие центры напоминают аналогичные образования у человека. Вы можете догадаться о последствиях даже поверхностного вмешательства в подобные части ее мозга. А украденное удостоверение требовало лоботомии.

Мог ли он представить себе? Кассел отрицательно покачал головой. Ослепленная, глухая Мюрра Форей не вернулась бы в дом хантнеров Согласно их расовому закону незрячий молодой тигр должен отползти в сторону и умереть.

Снова наступило молчание.

— Нет, она не притворяется, — объявил Диманш. — В какое-то мгновение я засомневался, но это не имеет значения.

Разговор длился дольше, чем Кассел предполагал. Должно быть, корабль был устаревшим и очень медленным. Существовало еще несколько вопросов, которые он хотел выяснить.

Диманш прервал его мысли:

— Я полагаю, вы знаете, что она думает о вас?

— Она выразилась достаточно ясно, — проговорил горько Кассе л. — Тэдди-медвежонок, безмозглая детская игрушка.

— У хантнеров женщины сильные и агрессивные, — сказал Диманш. Голос его становился слабее по мере того, как корабль, находящийся на расстоянии нескольких световых лет, удалялся. — Когда речь идет о словах, моральные принципы очень строги. Так, например, «дорогой» никогда не используется, если говорящий действительно не имеет этого в виду. Мужчины-хантнеры очень слабы и не перегружены интеллектом. — Голос был уже едва различим, но все еще звучал: — А главной романтической фигурой в женских мечтах… — голос Диманша пропал совсем.

— Манш! — закричал Кассел.

Манш ответил, используя всю имеющуюся мощность:

— …является медвежонком Тэдди.

Наступил момент триумфа и состояния эмоционального подъема, которого так не хватало. Для колебания времени не было, и Кассел не медлил. Их действия были направлены друг против друга, но эмоции, которые каждый старался игнорировать, являлись настоящими и сильными.

Гравитатор вернул его к действительности. Через несколько минут Кассел уже был в Бюро Космических Сообщений. Переименование! Сейчас это «БОКС». И, хотя этого никто не знал, даже это было неверно. Он быстро нашел старого техника.

— Произошла реорганизация, — приказным тоном сказал Кассел. — Я хочу сменить вывески.

Старик подошел ближе:

— Кто вы?

— Я только что сам себя избрал, — ответил Кассел. — Я — новый главный советник.

Он надеялся, что никто не наделает глупостей и не будет протестовать. Он хотел создать организацию, которая начала бы функционировать немедленно, а не быть госпиталем для калек.

Старик задумался. Он был простым рабочим, но служил в Бюро давно, он был никем, ничем, но умел узнавать силу, когда она находилась рядом. Он потер глаза и опять заковылял в мелкий дождь. Быстро появились новые знаки:

Кассел сидел за пультом управления. Каждая комната для посетителей была видна как на ладони. В добавок к этому в его распоряжении был специальный дисплей, на который прямо из Космического порта поступали все необходимые данные о вновь прибывшем путешественнике. Можно было подумать о некоторых незначительных усовершенствованиях, но пока на это не хватает времени. Он намекнул об этом своему помощнику, человеку с тонким умом. Не самый лучший, конечно, но вполне подходящий для своего второстепенного положения в Бюро. Каждый член организации быстро поднимался или опускался на определенный уровень, но этот добился всего без конкуренции.

Дни тянулись вяло. Последние несколько кораблей доставили путешественников, которые направлялись в неинтересные пункты назначения; никого, кто мог бы его заинтересовать.

Он думал о своем механизме. Именно разница в мощности отличала Диманша от Манша. Диманш плюс мощность равнялись Маншу, а Манш возвышал потребителя над уровнем среднего человека. Бояться было нечего.

Но все это было только началом. Посредством Манша Кассел контактировал с кораблем, летевшим со скоростью, превышающей скорость света. Единственным механизмом, способным на такую связь, было мгновенное радио. В сущности, это старое имя только прилипло к нему.

Манш, в сущности, был очень примитивной моделью мгновенного радио. Оно было грубым, это были лишь первые шаги. Ограниченное в диапазоне, радио было практически бесценным для сегодняшних целей. Очевидно, диапазон может быть расширен. Соединить нейронный искусственный мозг с человеческим, добавить мощность крошечной атомной батареи — и Манш создан.

Последним шагом была его доля изобретательности. Хотя, наверное, заслуга принадлежала Мюрре Форей. Если бы она не выкрала Диманша, новый прибор никогда бы не понадобился.

Жесткие линии на его лице разгладились. Мюрра Форей. Он интересовался брачными обычаями у хантнеров. И надеялся, что такой обычай на Кэтти-Кат существовал.

Кассел откинулся назад в кресле: официально его миссия была завершена. Теперь не было никакого смысла лететь на Танни-21. Ученый, за которым его послали, вполне может оставаться там в неизвестности. Кассел знал, что ему следует возвращаться на Землю немедленно. Но Галактика велика, и в ней еще столько заманчивых мест!

И только одним из них он интересовался. Хотя Кэтти-Кат находилась так же далеко от центра Галактики, как и Земля, только в противоположном направлении, невероятно далеко. Добраться туда было чрезвычайно трудно, даже для человека, пользующегося услугами Манша.

Кассел взглянул на табло. Кто-то изъявил желание лететь на Зомбо.

— Делли, — позвал он своего ассистента. — Попробуйте 13. Возможно, это то, что вам нужно для возвращения на вашу родную планету.

Делли Мортинбрас благодарно кивнул и подключился.

Кассел продолжал сканирование. Возможностей было больше, чем он предполагал, хотя он быстро учился. Иметь удостоверение, деньги и назначение недостаточно. Необходимый корабль мог появиться только с «заказанным» местом. Кого-то нужно было «уговорить», что Годольф — приятное, уютное местечко, как и любое другое для незапланированной остановки.

Изобретение не изменится при его жизни значительно. Существовали еще миллионы звезд. Сначала он должен усовершенствовать его, сделать независимым от человеческого фактора, а затем наступит время внедрения. Таков медленный процесс, даже если Мюрра Форей будет помогать ему.

Когда-нибудь он вернется на Землю. Его должны принять радушно. Информация, которую он отправлял своим бывшим начальникам в фирме «Нейроникс», представляет нечто большее, чем просто компенсацию потери Диманша.

Внезапно Кассел насторожился. Поступило новое сообщение… «Жил-был однажды, — подумал он нежно, — медвежонок Тэдди, который смог добраться до Кэтти-Кат. С когтями». Но он был уверен, что они ему не понадобятся.