"Рыцарь золотого веера" - читать интересную книгу автора (Николь Кристофер)

Глава 2.

Какое чистое небо, какой ясный день. И как вдруг затуманилось всё перед его глазами. Уилл стоял на берегу у Хирадо и смотрел на корабль, на шлюпку, приближающуюся с каждым взмахом весел. Несомненно, английский, даже если бы он не видел красного креста Святого Георгия, красовавшегося на корме. Несомненно, английский – после пятнадцати лет. Будь прокляты эти слезы, постоянно наворачивающиеся на глаза.

А что увидят они? Высокую фигуру в голубом кимоно, с выбритой, за исключением узла волос на макушке, головой, с двумя чудесными мечами на поясе. Несомненно, японец?

– Пять недель корабль стоит здесь на якоре, Андзин Миура, – сказал даймио. – Пять недель, а этот несчастный бездельник, которого я послал за вами, куда-то пропал.

– Я был у принца в Сидзюоке, господин Мацура, – объяснил Уилл. – Ваш посланник поступил совершенно правильно, разыскивая меня сначала в Миуре, а потом в Эдо.

– Всё равно. Я сказал мерзавцу, что, если он ещё раз покажется в Хирадо, я выставлю его голову на копьё у моих ворот, – пообещал Мацура. Он набрал воздуха в лёгкие и выпятил грудь. За последние пять лет Хирадо превратился из крошечной деревушки на острове у южной оконечности Кюсю в главнй порт всей Японии, потому что это была первая удобная гавань на пути с юга. Здесь обосновалась голландская фактория – по соседству с португальской. И здесь же через некоторое время испанцы выстроят, конечно, и свою собственную. И англичане?

Шлюпка причаливала к берегу.

– Вы пойдёте со мной, господин Мацура? Даймио поклонился:

– Нет, Андзин Миура. Это дело европейцев. Я буду рад принять вас в этом доме, когда закончите со своими делами.

Принц в добром здравии?

– Он замечательно себя чувствует, господин Мацура.

– Чудо века, – произнёс Мацура уважительно. – Ему ведь за семьдесят?

– И он вполне проживёт ещё семьдесят, мой господин Мацура. А теперь, если позволите…

– Господин Мацура прав, Уилл, – сказал Мельхиор. – Это даже не европейское дело, а чисто английское. Мы с Кимурой тоже останемся здесь. Ты праве отправиться туда сам.

Видели ли они, как близок он был к слезам, к проявлению чувств, кипевших смятенно в его душе?

– Благодарю вас, друзья, – ответил Уилл и начал спускаться по деревянным ступенькам причала. В шлюпке было восемь матросов, на корме – рулевой-старшина.

– Нет, нет, – сказал тот. – Нам приказано найти и привезти английского джентльмена.

Уилл подобрал полы кимоно, шагнул в воду:

– Вы нашли его.

– Простите, сэр, – поспешил извиниться старшина. – Я не ожидал увидеть соотечественника в столь необычном платье. Подвиньтесь-ка, ребята. Подвиньтесь.

Уилл сел рядом с ним, помахал рукой Мельхиору и Кимуре, потом повернулся, чтобы рассмотреть вырастающий перед глазами корабль. Несомненно, английский. Шлюпка подошла ближе, и Уилл прочёл название: «Гвоздика». Да, только англичане дадут кораблю имя такое прозаическое – и в то же время подходящее для судна, перевозящего пряности.

Но что они там замышляют? Он заметил суету на палубе, и мгновение спустя туда выкатили орудие.

– Они что, собираются стрелять в нас? – удивлённо спросил он.

Старшина позволил себе улыбнуться:

– Нет, сэр, вас приветствуют согласно вашему рангу. Таков обычай.

Ударила пушка, затем вторая, третья. Салют из трёх орудий в честь Уильяма Адамса, штурмана из Джиллингема, что в Кенте. Ему пришлось сделать вид, что ветер слишком режет глаза, и вытереть их.

Шлюпка подошла к борту, ему выбросили лестницу, по которой он должен взобраться ступенька за ступенькой. Наверху его подхватили под руки, помогли перевалиться через борт, и он предстал перед собравшейся командой.

– Боже мой, сэр, если бы не ваш рост, я подумал бы, что мы ошиблись. Я – капитан Джон Сэйрис, мастер Адамс, и я рад приветствовать вас на борту «Гвоздики».

Высокий, худощавый человек с остренькой бородкой, тщательно подстриженный по елизаветинской моде, с холодными голубыми глазами.

– Очень рад, капитан Сэйрис. – Уилл протянул руку. – Я долго ждал этого момента, сэр.

– Могу себе представить, – согласился Сэйрис. – А это представитель компании, мастер Ричард Кокс. Кокс был поменьше ростом и в целом выглядел более добродушным человеком, с весёлым лицом и добрыми глазами.

– Я тоже очень рад, мастер Адамс. Или нам лучше называть вас капитаном?

– Моё имя, господа, Андзин Миура, – ответил Уилл.

– Боже мой, сэр, – удивился Сэйрис. – Мы слышали, что вы больше японец, чем англичанин. Что означают эти слова?

– Штурман из Миуры. Там находится моё имение.

– Ваше имение, сэр? Не хотите ли стаканчик вина?

– С удовольствием, сэр.

Сэйрис повёл его в кают-компанию, следом двинулся и Кокс. Юнга уже расставлял кружки с пивом.

– Да, этот напиток я не пробовал давным-давно, – вздохнул Уилл.

– Это нашего собственного изготовления, – пояснил Сэйрис. – Но это последняя порция хмеля. Боюсь, он несколько подпортился за те несколько недель, что мы ожидали вашего появления.

– К сожалению, я был занят важными делами с принцем, – ответил Уилл.

– О, конечно, конечно, мастер Адамс, – отозвался Сэйрис. – Я хорошо знаю, что вы в этих краях важная персона.

Сарказм? Без всякого сомнения. Двое не спускали друг с друга глаз, и Уилл поднял кружку:

– Я предлагаю тост, господа. За здоровье королевы.

В глазах Сэйриса мелькнуло удивление, он коротко хохотнул:

– Действительно, сэр, вы слишком долго не были в Англии. Королева скончалась десять лет назад. Теперь страной правит король Джеймс, из Шотландии.

– Вы хотите сказать, что шотландцы завоевали Англию?

– Ни в коем случае. Мы стали двойной монархией. Но трон короля – в Уайтхолле. Вы выпьете за его здоровье?

– Охотно. – Уилл сделал большой глоток из кружки. Каким дрянным оказалось пиво по сравнению с сакэ. – Я был бы рад, если бы вы в свою очередь тоже подняли кружки за принца Токугаву Минамото но-Иеясу.

Сэйрис бросил взгляд на Кокса и пожал плечами.

– С удовольствием, мистер Адамс, – отозвался Кокс. – Токугава Минамото но-Иеясу. Довольно трудное имя, сэр. Но, конечно, здесь многое покажется нам странным. И уж в этих делах мы рассчитываем на вашу помощь, сэр. Можете себе представить нашу радость, когда нам сказали, что в этой варварской стране живёт англичанин и, более того, пользуется благоволением здешнего короля. Уилл вздохнул:

– Как вы сами сказали, мастер Кокс, вам предстоит многое здесь узнать. Но я хотел бы сначала спросить, как вы узнали обо мне. У вас нет для меня писем?

– Нет, – ответил Сэйрис. – А что, их должны были прислать?

– Я писал туда… Впрочем, неважно. – Как тяжело вдруг стало на сердце. – В таком случае, нет ли у вас каких-либо известий о моей жене и дочери?

Два англичанина переглянулись.

– Но, мистер Адамс, мы не знали, что у вас в Англии остались близкие родственники, – сказал Кокс.

– Не знали? А что тогда насчёт мастера Николаса Диггинса из Лаймхауза? Он торговец и кораблестроитель.

– Да, я слышал о мастере Дигтинсе, – ответил Сэйрис. – Но, к сожалению, он умер двенадцать лет назад.

– О Боже! – воскликнул Уилл. – тогда Томас Бест или Николас Исаак? У последнего, кажется, был ещё брат по имени Уильям.

– Боюсь, сэр, что эти имена нам незнакомы, – ответил Сэйрис.

– О боже, – снова произнёс Уилл и сел. – Действительно, сэр, меня слишком долго не было в Англии.

Слишком долго. Слишком долго. Никого не осталось. Ни одного знакомого лица или имени, а его собственное настолько никому не известно в Англии, что они даже не знали, что у него есть жена и дочь.

Оба англичанина не сводили с него глаз. Он распрямил плечи:

– Простите, господа. Я на минуту погрузился в воспоминания. Теперь я к вашим услугам.

– Искренне вам признательны, – сказал Сэйрис. – Мэр этого города, Мацура, был настолько любезен, что сдал дом на берегу для ведения дел. Я предлагаю отправиться туда и побеседовать за обедом.

– Охотно, – согласился Уилл и поднялся. – Прикажите приготовить шлюпку, мастер Кокс, – попросил Сэйрис. – Мастер Адамс, я слышал, что вас называют адмиралом при… как это… сегуне?…

– Именно так, капитан Сэйрис. Сэйрис холодно улыбнулся:

– Надеюсь, вы когда-нибудь позволите нам осмотреть флот этого джентльмена. Но, Бог свидетель, мы окажем вам почести, соответствующие рангу адмирала. Прикажите, пожалуйста, мастер Кокс, дать салют из девяти орудий, когда мы будем отплывать. Мы дадим этим людям возможность послушать голос английских пушек.

Чистое презрение? Нет, с чего бы? Или, может, это снова его недовольный дух поднимается откуда-то из глубины утробы? Салюты, уважение, с которым обращались к нему Сэйрис и Кокс при высадке на берег, – всё это явная фальшивка, но, тем не менее, предназначалась она для того, чтобы произвести впечатление на толпу зевак и на Мацуру в том числе. А теперь ещё и этот пир, во время которого англичане так неуклюже восседали на полу, поглядывая на сакэ и сырую рыбу с таким же изумлением, с каким он сам с Мельхиором, наверное, смотрел на угощение в Бунго в тот далёкий день. Теперь Мельхиор пил и разговаривал с хозяевами на другом конце комнаты, и японские гости тоже выглядели вполне раскованными… Впрочем, как и Сэйрис. Вот в чём разница. Этот человек был простым корабельным плотником с судоверфи.

И, без сомнения, тот хотел это сразу подчеркнуть.

– Адамс, Адамс, – произнёс он. – Должен признаться, имя заинтриговало меня, когда я впервые услышал его в Сиаме. Я знавал как-то сэра Джошуа Адамса. Он был другом моего отца. Из Сомерсета, кажется.

– У меня нет родни в этом графстве, – ответил Уилл.

– Да, действительно. В вашей речи нет и следа акцента западных земель, а я полагал, что он останется даже спустя пятнадцать лет в этих местах. Ну, значит, как я и думал, вы из тех Адамсов, что в Эссексе. Я много о них слышал. Хорошие землевладельцы, и, я уверен, в скором времени они получат дворянский титул. Кто знает, может быть, вы этому и поспособствуете.

– Я не слыхал, чтобы у меня были родственники в Эссексе, – ответил Уилл. – Нет? В таком случае, сэр, вы действительно загадочный человек. Где же поместье вашей семьи?

– У моей семьи нет поместьев, сэр, – сказал Уилл. – Мой отец был моряком, он жил в Джиллингеме, графство Кент. Он умер во время чумы, как и моя мать. Подростком я выучился на корабельного плотника, и мой брат тоже. Он тоже погиб.

– Корабельный плотник, говорите? Клянусь Богом, сэр, вы сделали неплохую карьеру. – Сэйрис допил сакэ, налил ещё и снова выпил. – Жиденько, жиденько. Этой чепухе не согреть кровь настоящему мужчине.

– Отличная чепуха, как вы выразились, сэр, – возразил Уилл. – Её нужно смаковать, а не глотать залпом.

Сэйрис вскинул голову и посмотрел Уиллу в глаза. Потом капитан улыбнулся.

– Мне, конечно, предстоит многое узнать, мастер Адамс. Буду с вами откровенен, сэр, – мне хотелось бы начать поскорее. Пять месяцев – довольно долгий срок, когда сидишь в этих местах. Я хотел бы поговорить с вашим королём.

– В Японии нет короля, капитан Сэйрис.

– Ну, каков бы там ни был его титул. Сегун, да? Я хотел бы перекинуться с ним парой слов. У меня для него письмо от самого короля Джеймса.

– В таком случае, сэр, если соизволите вручить мне это письмо, я передам его по назначению.

– Вручить вам, мастер Адамс? Вручить вам? Но мне приказано не выпускать его из рук до тех пор, пока я не передам его лично в руки королю Японии.

– В таком случае, сэр, – ответил Уилл, – вам придётся прождать здесь гораздо больше пяти месяцев. Никто не может встретиться с сегуном только потому, что ему этого захотелось.

– Сэр, я хотел бы вам напомнить, что я – посол Англии, вашей собственной страны, и меня не остановит никакой языческий царёк.

– Языческий царёк? – воскликнул Уилл. – Капитан Сэйрис, принц более велик, чем любой из монархов, императоров, людей или просто жалких существ, когда-либо занимавших английский трон.

– Измена! – вскричал Сэйрис. – Это слова изменника! – Он вскочил на ноги.

Уилл тоже поднялся. – Сядьте, не то я изрублю вас в лапшу. Или вы намерены противопоставить вашу жалкую зубочистку вот этому клинку? Что касается измены, сэр, то я не претендую на звание гражданина Англии. Моя страна – здесь, и я горжусь этим.

Все присутствующие умолкли – и японцы, и англичане не сводили с них глаз.

– Идём, Мельхиор, мы покидаем этих джентльменов, – сказал Уилл. – Может быть, завтра, когда эта «жиденькая чепуха» несколько выветрится из их мозгов, мы сможем обсудить наши дела.

Мельхиор тоже поднялся.

– Что это на тебя нашло?

– Я просто забыл, как высокомерны мои соотечественники, – бросил Уилл сквозь зубы. – Что их больше интересуют деяния не самого человека, а его отца и деда. Как узок и эгоцентричен их мир. Как ограничен кругозор.

Кокс прошептал что-то на ухо Сэйрису, и капитан пытался теперь изобразить улыбку, хотя лицо его по-прежнему горело от смеси хмеля и негодования.

– Ну, ну, мастер Адамс, – произнёс он. – Извините, я погорячился. Клянусь Богом, сэр, я восхищаюсь человеком, который горой встаёт на защиту людей, проявивших к нему доброе отношение. Что же касается ваших замечаний о короле Джеймсе – что ж, когда вы покинули Англию, он был почти что врагом. Больше того, в самой Англии очень многие не хотят согласиться с его правом на корону. Ну же, сэр, я ведь не для того обогнул полмира, чтобы поругаться с соотечественником. Вот вам моя рука.

Уилл заколебался.

– Не ссорься с ними, Уилл, прошу тебя, – зашептал Мельхиор. – Принц ведь заинтересован в торговле с Англией.

– Хорошо, сэр, – Уилл пожал протянутую руку. – Я буду рад помочь вам по мере своих возможностей.

– Я рассчитывал на это, сэр, как и мои хозяева. И от их имени я хочу вручить вам эти небольшие знаки их уважения. И моего уважения, будьте уверены.

Кокс и ещё один сотрудник компании исчезли из комнаты во время разговора. Теперь они снова появились с сундуком в руках.

– Для вас, мастер Адамс, здесь три штуки отличной английской мануфактуры, шляпа, рубашка, чулки, кожаные туфли – если когда-нибудь вам захочется надеть что-нибудь более христианское, чем ваша нынешняя одежда. А вот турецкий ковёр, который можно расстелить у очага даже в вашем здешнем доме.

– Он хочет оскорбить меня, – процедил Уилл по-японски.

– И всё же ты должен принять дары, – сказал Мельхиор. Он кивнул.

– Ваша щедрость поражает меня, капитан Сэйрис. Я сожалею, что могу слишком мало предложить вам взамен. Может быть… – Он пошарил за поясом. – В этой маленькой шкатулке – целительная мазь, она просто неоценима при порезах и других ранах, которые иногда случаются у мужчины. – Это была мазь, которую, по настоянию Сикибу, он постоянно носил с собой – резаная рана на животе затягивалась плохо, хотя сейчас она выглядела всего лишь рубцом на коже.

Сэйрис неторопливо взял коробочку, переводя взгляд с неё на кучу добра на полу и обратно, мысленно сравнивая стоимость даров. – Благодарю вас, мастер Адамс, – сказал он наконец. – А теперь давайте ещё выпьем.

– Я должен идти, – возразил Уилл. – Уже поздно.

– Но… Я предполагал, что вы останетесь здесь на ночь. И ваши слуги тоже.

– Мельхиор Зандвоорт – мой друг, а не слуга, – заметил Уилл. – Что же касается Кимуры… Если вам нужен переводчик, он останется и поможет вам. Но я уже условился провести ночь у господина Мацуры. Поэтому прошу меня извинить.

– Но завтра мы встретимся?

– Нет, сэр, – ответил Уилл. – Завтра я должен нанести визит начальнику португальской фактории и обсудить некоторые важные вопросы.

– А послезавтра? Вы освободитесь послезавтра?

– Послезавтрашний день мне нужно будет провести с голландцами.

– Боже мой, сэр, но вы ведь знаете, что англичане и голландцы в этих водах находятся практически в состоянии войны?

– Только не в этих водах, капитан Сэйрис. А для вас было бы неразумно доводить соперничество до такой крайности, пока вы находитесь под действием японских законов.

– Но мы ведь всё-таки поговорим с вами, мастер Адамс? – спросил Кокс. – Конечно, сэр, я буду в вашем распоряжении через два дня. А пока я распоряжусь насчёт нашей поездки в Эдо и Сидзюоку, чтобы представить вас принцу. Доброй ночи, господа.

– Боже мой, сэр, – только и смог вымолвить Сэйрис. – Боже мой.