"Хирург и Она. Матрица?" - читать интересную книгу автора (Белов Руслан)18. Тата и Тома.Приехав в Москву, Даша пошла на работу и оформила отпуск. Начальник отпускать не хотел – в конторе отпуска предоставляли строго по графику. – Тогда увольняйте, – равнодушно сказала она. Начальник, посмотрев внимательно, отпустил, – и Даша поехала в Болшево. Гаражи начались сразу после Подлипок. Поезд остановился у переезда, и гараж с аккуратной белой надписью "246" оказался перед ее глазами. У его ворот стояли, разговаривая, два человека, такие большие, что Даша озадачилась. "Вот дура, – подумала он, разглядывая потенциальных противников. – Я ведь в мыслях представляла, что охранник такой же комплекции, что и Хирург. А тут такие битюги. Что же делать? Как что? Хотя бы присмотрюсь, а там посмотрим". Напротив гаражей через железную дорогу тоже тянулись гаражи, и там ее сразу бы заметили. Но Даше повезло. Когда она проходила по тропинке, тянувшейся вдоль путей, мужчины пожали друг другу руки и разошлись. Один, оглядываясь, пошел на станцию, другой заперся в гараже. Было уже девять, темнело, и Даша растерялась. "Что делать? До утра стоять под дверью, дожидаясь пока этому битюгу вздумается покурить или пописать на свежем воздухе? Стоять под дверью на виду у автолюбителей, ставящих машины на прикол? Ставящих, а потом неторопливо распивающих на троих? Нет, это глупо. Надо что-то придумать. Надо подойти с задов и послушать. Может, его услышу?" Даша перешла железную дорогу, обошла здание многоярусной автостоянки, и стала в зарослях кустарника у задней стенки гаража №246. Приставив ухо к подвальной вентиляционной трубе, она услышала невнятные звуки речи. Кто-то, вероятно, закрывшийся в гараже битюг, читал кому-то (Хирургу?) мораль. Дашу схватила дрожь, она сердцем поняла, что за бетонными стенами сидит он. Связанный, униженный, побитый, ни на что уже не надеющийся. И Даша, насквозь прострелянная состраданием, закричала фальцетом. Закричала первую пришедшую в голову фразу: "Привет Хаокину Мурьетте, пароходу и человеку!" И побежала прочь от гаража, не сомневаясь, что Хирург ее слышал и теперь надеется. За кустарником был сосновый лесочек, в котором располагалась детская площадка. Усевшись на скамейку, Даша задумалась, как освободить Мурьетту. Да, Мурьетту. Прозвище Хирург ей никогда не нравилось. Хирург – это скальпель, это кровь, хирург – это между жизнью и смертью. Пусть пока будет Мурьеттой. "Как же его вытащить?" Даша пыталась думать, но ничего в голову не приходило. И она стала смотреть на мальчика и девочку, раз за разом скатывавшихся с железной горки, отполированной до блеска. Она любила смотреть на детей. Мальчик был серьезным и заботливым, его звали Ваня; он помогал младшей сестренке Лене подняться на горку и следил, чтобы она не покатилась кубарем. Та благоговейно посматривала на брата. Когда Даша принялась воображать себя их матерью, на площадке появились две раскрашенные девицы. Обе на шпильках и в коротких малиновых кожаных юбочках. Они, явно выпившие, подошли к скамейке. Даша подвинулась, освобождая им место. – Ты что здесь делаешь? Это наш пятачок, – усевшись, сказала беловолосая, поправляя левую чашечку бюстгальтера. Груди у нее были необъятными и колебались при каждом движении. Даша не ответила – из подъезда выскочила молодая женщина в домашнем халатике, схватила детей за руки, потащила с площадки. Мальчик, оглядываясь, смотрел любопытно. – Ты чего милицией не пугаешь!? – хохотнув, крикнула ей вслед красноволосая. Женщина, никак не отреагировав, увела детей в дом. – Вчера эта дамочка участкового вызывала, – сказала Даше беловолосая. – Но он так лыбился и лысину чесал, что она поняла, на чьем лужку он пасется. Так что ты тут делаешь? Смотри, привяжется кто – не отвяжешься. – Ко мне привяжутся? – порозовела Даша. – А что? Передок, задок, все у тебя на месте. И вон какая белокожая. В темное время суток самое то. – Да кто на меня позарится... – смущенно посмотрела Даша. – Это ты зря. Мужики они все разные. Нашему Вовику один финн заказ на той неделе выдал – говорил, что хочет с кривыми ногами и чтобы зубы наружу, потому что жена у него такая была. Хочешь к нам? – Отстань ты от нее, – проговорила красноволосая. – Не видишь, тоскует она. – Что, кошелек на рынке увели? – Нет, мужика... – Мужика?! – красноволосая посмотрела завистливо. – Да. Он в подвале вон того гаража сидит, – указала подбородком Даша. – Это не наши... – посмотрела беловолосая на красноволосую. – Поможем? – Как? Вовику скажем? – Он не захочет в чужие дела лезть. Это у тебя что? Красноволосая ткнула детским пальчиком в штырь, торчавший из Дашиной сумки. Он был завернут в пестрый рекламно-газетный лист. Даша растерялась, прикрыла штырь рукой. – А ты – штучка... – одобрительно сказала красноволосая. – Давай знакомиться. Меня Татой зовут, я из Ярославля. – А я Тома, я местная, – Давай, мы у ворот гаража подеремся, он выйдет, и ты нам покажешь, зачем у тебя эта железка? – Давай, – ответила Даша. – А мужик-то стоящий? – спросила Тата, вынимая штырь из сумки. Даша покивала. – Из крутых? – Нет, пьяница... Татьяна, сделав кислое лицо, вернула штырь на место. – За пьяницу мы не пойдем.... – Да нет, он недавно спился. Он хирург великий... По косметологии и прочее. Тамара ощупала глазами лицо Даши. В свете фонаря, светившего над подъездом, оно выглядело еще более некрасивым, чем при дневном свете. – Понятно. Недавно, значит, с ним... – Да. – Красивый? – Да... Был. – А за что его спрятали? – Не знаю... Точно не знаю. Мы хотели уехать, я квартиру, дачу продала... – А он деньги взял и смылся? – Я думала, что смылся... Но потом мне сон приснился, он меня попрекал за эти мысли... – Сны – правильная штука... – посерьезнела Татьяна. – Мне месяц назад, я только работать начала, приснилась мама; она на коленях рыдала, просила меня домой ехать... Я расстроилась, отгул взяла, а в тот день подружку мою насмерть порвали, она вместо меня встала... – Нет, не из-за денег его взяли, точно, – переменила тему Тамара. – Враги у него были? – Да... Один состоятельный человек хотел золотую уздечку на него набросить. Хотел, чтобы всех подряд миллионерш красавицами делал... А он на рога встал. Даша удивлялась себе. Она никогда так не разговаривала. Не разговаривала так в прошлой жизни. – Ну и правильно, что отказался. В натуре мужик. Им, что ли, все, а нам в "воронках" у ментов отсасывать? Ну, ладно, пойдем, посмотрим, что у нас выйдет. Получится – скажешь ему груди мне надуть. Чтобы как у Тамары были. Поняла? – Да... – И живот пусть надует, если красивый, – рассмеялась Тамара. – Скажу... Давайте, покурим сначала, что-то мне не по себе. Татьяна вынула из сумочки пачку "Парламента", раскрыла и протянула Даше. Та потянулась, но увидев, что с сигаретами соседствуют пакетики с презервативами, отдернула руку. Подружки рассмеялись. Как только они закурили, на площадке появилось четверо мужчин. – Черт, вот, не вовремя, – выцедила Тамара, в сердцах выбросив сигарету. Мужчины подошли. Трое из них принялись рассматривать женщин, четвертый, это был Вовик – напряженный и до желтизны высохший мужчина лет двадцати пяти – уставился на Дашу глазами-отверстиями и спросил: – Ты чья? Она поднялась со скамейки. – Ничья... – А что здесь тогда делаешь? – Сижу. Кошелек на рынке украли. – Понятно, – расслабился Вовик. – Хочешь на обратный билет заработать? Вряд ли это у тебя получится. Даша готова была расплакаться. Сутенер, поморщившись, достал бумажник, вынул из него пятьдесят рублей и протянул ей: – Вот тебе бабки, вали, давай, отсюда. К нему шагнул один из мужчин. Это был угловато-плотный смуглый человек с цепкими глазами. – Спрячь свой полтинник, я ее беру за пятьдесят баксов. Даша ополоумела. Смятение и тьма вокруг, заполнили ее всю, она, озиралась, смотрела ничего не видящими глазами, смотрела, пытаясь найти путь к бегству. Татьяна взяла Вовика за локоть, увела в сторону. Минуты две она что-то сдавленно ему говорила. Послушав, Вовик подошел к смуглому мужчине. – Слушай, она случайная здесь, я тебе другую дам, самую лучшую. – Я хочу эту, – поморщился мужчина, как от головной боли. – У меня целка за сто есть, возьми! Цветочек крашеный, губки бантиком, удочеришь, клянусь! – Я хочу эту, – сузил глаза мужчина. – Да не блядь она, ты что, не понимаешь? Заблудилась она, понимаешь! – За полтинник она не блядь. Спроси у нее, за сколько она е...тся Вовик обратился к Татьяне. – Спроси, сколько она хочет. Татьяна спросила. Даша не могла говорить. Татьяна посадила ее на скамейку. – Послушай, этот человек, Чихай его зовут, большой человек. И он стал на рога. Он случайно сюда пришел – его гости с Кавказа попросили, чтобы он экскурсию им устроил, потому что ресторанные бабы им разонравились. Они уже весь наш контингент обошли и все не то. Тебе, что, трудно с ним раз трахнуться? Он порядочный, анала и минета не любит и не садист. Прикажет тебе лечь на спину, попросит ноги раздвинуть, и все дела. И член у него знаменитый, – бабы хвастались, – так пропашет, что сама потом его искать станешь. – Я... я не могу... – выдавила Даша. – Знаешь, что он сделает, когда я ему скажу, что ты отказалась? Он скажет нам уйти, потом уведет в сосновый лес на той стороне дороги и там изнасилует без всякого комфорта, ля-ля и шампанского. А согласишься – в ресторан отведет, накормит, напоит и выдрючит так, что мычать будешь. И не от страха, как сейчас, а от кайфа. – Я... я не могу... – пролепетала Даша, недоуменно посмотрев на Тамару, хихикавшую с мужчинами. – Послушай, – сузив глаза, положила Татьяна руку ей на плечо. – Я тебе забыла сказать, что после того, как он тебя выдрючит, и ты выйдешь на улицу вся из себя довольная, то там тебя будет ждать вольвак с твоим хирургом. Это я тебе обещаю. И еще я тебе обещаю, что те люди, которые до него докапывались и докапываются, написают в штаны и долго-долго их будут сушить, причем не ближе ста километров он него. Сечешь масть? Глаза Даши остановились. Она смотрела на Татьяну и... и понемногу приходила в себя. – Ну, вот, и молодец! – похвалила ее девушка и, похлопав по плечу, пошла к Вовику. Тот стоял рядом с Чихаем. Друг на друга они не смотрели. Татьяна отвела сутенера в сторону и рассказала о деле, ради которого Даша приехала в Болшево. Вовик тихо выругался, с ненавистью глянул в сторону Даши и направился к авторитету. Минуту он передавал ему рассказ Татьяны. Тот сначала слушал, оставаясь непроницаемым, затем лицо его скривила неживая улыбка, он достал из кармана мобильный телефон и набрал номер. Когда ему ответили, он спросил: – Послушай, дорогой, двести сорок шестой гараж у переезда за кем числится?.. Точно?.. Ну, пока. Подумав, глядя в сторону, он позвонил еще. – Савик? Найди Виктора с Вахой, пусть они достанут Соплю, – сказал он дождавшись ответа. – У него в гараже человек сидит. В общем, я хочу, чтобы к часу ночи этот человек сидел вместе с тобой в твоем вольваке, а вольвак пусть стоит у дверей моего ресторана. Ну, пока. Да, вот еще что. Возьми в машину пару бутылок портвейна получше и жареную курицу – пусть этому человеку будет хорошо, как в теплом сортире. – Ну, вот, слышала? – улыбнулась Татьяна Даше. – Пару звонков и полный компот со сливками. Если постараешься, Чихай, четвертым в машину попа посадит, и он вас по дороге в Москву обвенчает по полной программе. Даша поправила волосы и пошла к Чихаю. "Если делать нечего, то надо получать удовольствие, – подумала она, смотря на него, как на хозяина. – Надо будет ему сказать, вовремя сказать, сколько лет я не спала с мужчинами. А то ведь порвет со своим знаменитым". |
|
|